оттуда на Балахну.
Аксенов
Чиста дорога?
Роман Пахомов
Ничего, Бог миловал.
Голоса
Что в Москве? — Что в Москве, Роман Пахомыч?
Роман Пахомов
Плохо.
Голоса
А что? — Что такое?
Роман Пахомов
Пожжено, разорено, хлеба мало.
Ужли и хлеба мало?
Роман Пахомов
Мало. Я стоял у одного посадского, у Яузских ворот, — бедствует.
Голоса
Ах, сердечные! — Эка беда! — Эка причина!
Аксенов
Скажи ты мне на милость, пуще мне всего: к патриарху ходу нет?
Роман Пахомов
Теперь нет, крепко держат.
Аксенов
И все вор Андронов?
Роман Пахомов
Все хороши.
Голоса
А что Трубецкой? — Что Заруцкий с войском?
Роман Пахомов
Какое это войско! Вор на воре! Содом!
Входят Воевода, Биркин, Семенов, Колзаков и несколько народа.
Явление третье
Те же, Алябьев, Биркин, Семенов, Колзаков и другие. Воевода садится за стол; некоторые садятся; некоторые стоят. Роман Пахомов подает грамоту Воеводе.
Здорово ли доехал?
Роман Пахомов
Ну, молодец же ты, Роман Пахомов!
Хвала и честь тебе! Чай, отдохнуть
С дороги-то захочешь?
Роман Пахомов
Да когда уж!
Велели к вам заехать, да в Казань.
Уж отдохну, вернувшись из Казани.
(Отходит).
Все собралися?
Голоса
Все.
(отдает грамоту Семенову)
Читай, Василий!
Семенов
Сначала тут, как водится, все власти
Казанские и весь народ помянут:
И прочие.
(Читает.)
«Не раз мы вам писали
О нашей гибели и разоренье;
И снова молим вас: не позабудьте,
Что вы родились в православной вере,
Святым крещением знаменовались.
Страданья вашего за ваших братий!
Молите всем народом христианским
Людей служилых быть в соединенье
И всех предателей хрестьянской веры.
Вы сами видите, что всем близка
От тех врагов конечная погибель.
В которых городех они владели,
Какое разоренье учинили!
Где Божьи образы и где святыня?
Не все ли разорили до конца
И обругали наглым поруганьем!
Где множество бесчисленное в градех?
Не все ли люто горькими смертями
Скончалися! Где в селах наши чада,
Работные? Не все ли пострадали
И в плен разведены! Не пощадили
И престаревших возрастом. Седин
Не усрамились старцев многолетних
И душ незлобивых младенцев. Все
Испили чашу праведного гнева.
Попомните и смилуйтесь над нами,
Над общей гибелью, чтоб вас самих
Та лютая погибель не постигла!
Не мешкая, идите в сход к Москве!
Вы сами знаете, всему есть время,
Без времени бездельно начинанье
И суетно. А если есть меж вас
Какое недовольство — отложите!
Соединитесь все, забыв обиды,
И положите подвиг пострадать
Для избавленья православной веры!
Незакосненно сотворите дело,
Казною и людями помогите!
Чтоб скудостью и гладным утесненьем
Боярам, воеводам и всем людям
Порухи никакой не учинилось.
О том вас молим много со слезами
И от всего народа бьем челом!»
Вели списать ты список слово в слово,
А грамоту отдай свезти в Казань.
Минин
А что ответим?
Семенов
Знают воеводы
Про то, а наше дело будет — слушать.
Минин
Послушаем.
Мы рады бы идти,
Да нас походы разорили вовсе.
Давно ль ходил князь Александр Андреич,
И я ходил; без дела не сидели!
Казны да войска просят. Где ж нам взять?
Аксенов
Поищем, так найдем.
Семенов
А где найдешь ты?
Аксенов
Промеж себя найдем; сберем, что можем.
Семенов
Да много ль денег?
Минин
Сколько ни на есть!
Уж это наше дело.
Доброй воли
Я не снимаю с вас. Сбирайте с Богом!
Семенов
Ну, может быть, кой-что и соберете;
Что ж делать будете?
Аксенов
Тебя не спросим.
Минин
Наймем людей служилых да стрельцов,
Да и пошлем к Москве.
Семенов
Без воеводы?
Минин
Как преж того водил Андрей Семеныч,
Так и теперь ему челом ударим.
Я не пойду, устал.
Минин
Андрей Семеныч!
Ты вздумай, если нашим нераденьем
Московскому крещеному народу
Конечная погибель учинится,
Иссякнет корень христианской веры,
И благолепие церквей господних
В Московском государстве упразднится —
Какой ответ дадим мы в оный день,
В день страшного суда?
А кто порукой.
Что наше войско враг не одолеет,
Что врозь оно не разбежится, прежде
Чем мы Москву перед собой увидим?
Не хуже нас ходили воеводы!
Со всех концов бесчисленное войско
Шло под Москву громовой черной тучей.
Рязанцы шли с Прокопом Ляпуновым,
Из Мурома с окольничим Масальским,
Из Суздаля с Андреем Просовецким,
Из городов поморских шел Нащокин,
С Романова, с татарами-мурзами
И с русскими, шли Пронский да Козловский,
С Коломны и с Зарайска князь Пожарский,
Петр Мансуров вел галицких людей,
Из Костромы пошли с Волконским-князем,
Из Нижнего князь Александр Андреич.
Да не дал Бог; все розно разошлись.
Так как же хочешь ты, чтоб с горстью войска
Я шел к Москве? Мне с Господом не спорить!
Минин
Мы все на Бога. Сами виноваты,
А говорим: «Бог не дал». Да за что
Великое как делалось, сам знаешь.
Когда-то соберутся да пойдут,
Как точно через пень колоду валят.
А соберутся, — споры да раздоры:
Да не о том, кто первый помереть
За Русь святую хочет, — разбирают,
Кто старший, набольший, кто чином больше,
Кто стольник, видишь ты, а кто боярин.
Другой боярин-то, гляди, в Калуге
Боярство-то от вора получил.
Поспорят, покричат, дойдет до драки;
До смертного убивства доходило!
Потом и разойдутся нас же грабить,
Врагу на радость, царству на погибель.
Да ты не осердись, Андрей Семеныч!
За что сердиться! Правду говоришь.
Минин
А там и говорят, что не дал Бог.
Что за корысть великим воеводам
За нас, за маленьких людей, сражаться,
За дело земское стоять до смерти!
Им хочется пожить да погулять!
Им хорошо везде. С царем повздорил,
Так в Тушино, — там чин дадут боярский;
Повздорил там, опять к царю с повинной:
Царь милостив, простит; а то так в Польшу.
Да и целуют крест кому попало,
Не разбирая; на году раз пять
Господне имя всуе призывают.
И все они, прости меня Господь,
Для временные сладости забыли
О муке вечной. Им ли нас спасать!
Такими ли руками Русь очистить
И в ней Господне царство обновить!
Голоса
Что правда — правда. — Что греха таить!
Кому ж стоять теперь за Русь святую,
Кузьма Захарьев?
Минин
Тем, кто больше терпит,
Кто перед Богом не кривил душой.
Когда народ за Русь святую встанет —
И даст Господь победу над врагом.
Нам дороги родные пепелища,
Мы их не променяем ни на что.
Нам вера православная да церковь
Дороже всех сокровищ на земле.
Мы волею креста не целовали
Губителям. А где и огрешились,
С веревкою на шее присягали,
Да и не знают, как и замолить.
Вот Кинешма, и Лух, и Балахна,
И Юрьевец омылися в крови,
Свою вину сторицей искупили.
Сам рассуди: по деревням, по селам
Что терпят! Враг внезапу набегает,
Дома разграбит, да сожжет и церковь,
Что обыдёнкой сложена всем миром
За избавленье Божие от мора
Иль от другой напасти. Что тогда?
В честном бою, всем разом, с глазу на глаз
С врагом, чем гибнуть всем поодиночке,
В плетнях да в рощах зверем укрываясь.
Нас наказал. Мы знаем все и терпим,
Так не грешно ли против Божьей воли
Нам восставать? Не лучше ли смириться?
Подумай! Тяжело бороться с Богом!
Минин
Господь не век враждует против нас
И грешнику погибели не хочет.
Придет пора, молитвой и слезами
Святителей и праведных людей
Разящий гнев Господень утолится
И нам, смиренным, снидет благодать.
Господь смиряет и Господь возносит,
Введет в беду и изведет из бед,
Враг одолел, творя его веленье,
Смирились мы, и нам Господь пошлет
Победу на врага и одоленье!
Мне следу нет идти, пускай другие.
Минин
Ты не пойдешь, мы без тебя пойдем.
Позволь мне завтра кликнуть клич к народу;
Что соберем, с тем и пойдем к Москве.
По деньгам глядя, принаймем казаков.
Биркин
Не знаю, что Андрей Семеныч скажет,
А я б тебе и думать не позволил
Сбивать казаков своевольных в город.
В Казани их пущают понемногу,
Так человек десятка два, не больше,
Бояся смуты. Да и хорошо.
В тебя не влезешь. Говорят, чужая
Душа потемки. Может, ты затеял
Какую смуту аль измену всчать!
Твой замысел лукав, Кузьма! Ты хочешь
Опутать красным словом черный люд
И властвовать.
Минин
Постой, Иван Иваныч!
Чего не знаешь, ты б не говорил.
Я вот и знаю, да молчу. Ты лучше
Смотрел бы на себя, а не корил
Поклепом злым людей, себя честнее.
Тебя с собой я не зову к Москве;
Живи себе да бражничай здесь, в Нижнем!
Я не мешаю, не мешай и ты!
Я про тебя скажу такое слово,
Что ты язык прикусишь.
Семенов
При тебе,
Андрей Семенович, такие речи
Он говорит. Возможно ли терпеть!
Минин
(показывая на Биркина)
Ты видишь, терпит.
Замолчи, Кузьма!
Минин
Я замолчу, да уж и он не скажет
Ни слова больше, головой отвечу,
Семенов
Так я скажу. Я замысел твой вижу.
Не смуту — нет! — ты смуты не затеешь,
Ты от казны попользоваться хочешь,
Чужой копейкой поживиться, вот что!
Вы все барышники!
Минин
Очнись, Василий
По дурости ты это говоришь
Или по злобе на меня — не знаю.
Нет, я души своей не продавал
И не продам. Душа дороже денег,
Мы знаем твердо, ты не позабыл ли?
Мы тем живем, что Бог в торгу пошлет;
К поборам да к посулам не привыкли;
Добро чужое честно бережем,
А истеряем, так своим заплатим.
Ты будь покоен, я и не возьмуся
Ни собирать, ни соблюдать казну:
Мы старикам дадим на сбереженье,
Уж только не тебе, ты не взыщи!
Вот Петр Аксеныч, человек бывалый!
Найдутся и другие послужить
Для дела земского.
Аксенов
Бог даст, послужим.
Не в тягость служба, коли дело Божье
Да земское.
Мекаете? Вам это дело ближе,
Виднее.
Минин
Прикажи нам кликнуть клич,
Тогда увидим.
Семенов
Много не сберете.
Аксенов
Что Бог пошлет, и тем довольны будем.
Ты прикажи, Андрей Семеныч, кликнуть!
Все просите?
Голоса
Все, все, Андрей Семеныч!
Ну, кличьте, с Богом!
Семенов
(Минину)
Соберешь алтын
За гордость за свою.
Минин
Не ошибись!
Аксенов
Благодарим тебя, Андрей Семеныч,
Что ты позволил нам к народу кликнуть
И собирать казну на Божье дело!
За что бы, кажется, благодарить!
Свои мы деньги соберем, положим
Свои труды; да ведь другой, пожалуй,
И помешал бы нам, а ты велишь.
Так уж тебе спасибо и за это!
Минин
Князья, и воеводы, и бояре,
И все честные люди, посудите
Своим умом и разумом великим
Мою простую речь! Не обессудьте,
Что я, помимо старших, затеваю
Ведет меня. Гордыня — вражье дело;
А я слуга, я раб велений Божьих.
Сегодня ночью преподобный Сергий
Мне, грешному, явился, и велел он
Будить народ и поспешать к Москве.
Когда я близким стал про это чудо
Рассказывать, в тот самый час гонцы
Явились с грамотой архимандрита.
И мнится мне, что сам угодник Сергий
Ее прислал. Бояре, воеводы!
И вам поведал все как перед Богом,
И слушать и не слушать ваша воля;
А мне одно: служить я буду Богу.
Я раб, пославшего творю веленья,
Пока исполнится завет Господень,
Пока кремлевские увижу стены.
Голоса
Иди, иди к Москве, Кузьма Захарьич!
Тебя Господь поддержит, укрепит!
И мы по силе, по́ мочи поможем.
Голоса
Поможем все тебе! — Поможем все!
А грамоту снесите к протопопу,
Чтоб завтра за обедней прочитал.
Велите в колокол большой ударить,
Чтобы народу собралось побольше.
Семенов
А где свинцу да пороху возьмете?
Без огненного бою как соваться!
Минин
Займем в Казани, там в остаче много.
Семенов
А не сберешь ты войска, что тогда?
Минин
Один пойду.
Семенов
Поспелов
Ты не один пойдешь, и мы пойдем.
Посадские, торговые помогут
Вам деньгами, а мы все головами.
Дети боярские
Мы все идем с тобой, Кузьма Захарьич!
Поспелов
Никто меня здесь, в Нижнем, не удержит!
Служилые, воинские мы люди,
Мы по приказу шли и умирали.
Велят — иди и голову клади;
Теперь без зова я иду, охотой!
Уж умирать, так за святое дело!
Колзаков
Тебя Господь своим сподобил чудом;
Иди же смело в бой, избранник Божий!
И нас возьми! Авось вернется время,
Когда царям мы царства покоряли,
В незнаемые страны заходили,
Край видели земли, перед глазами
Земля морским отоком завершалась
И выл сердито море-окиян.
Довольно бражничать! Теперь есть дело:
Точить оружие, в поход сбираться!
И с Богом! Только жаль, что вас не много.
Минин
Да разве враг нас одолел числом?
Он одолел нас Божьим попущеньем.
Не силой силен враг, а Божьим гневом,
Да нашей слабостью, да нашими грехами.
Аксенов
Не войска нужно нам, а благодати.
Минин
Велик Господь, владыко херувимский!
Его рука дала врагам победу,
Его рука притупит их мечи.
Аксенов
Давид и мал, да сильного свергает.
Поспелов
Не много храбрых вывел Гедеон.
Минин
Самсон все войско костью побивает.
Аксенов
От гласа труб валится Ерихон.
Колзаков
С большой
