и Олена.
Явление двенадцатое
Марья Власьевна, Олена и Ульяна.
Олена
Гляди-ка ты, какая телогрея,
И с выпушкой!
Ульяна
(открыв глаза)
Неужто мне?
Марья Власьевна кланяется.
Олена
Кому же?
Ульяна
Дорогая!
Не нам носить.
Олена
Наденешь, так износишь.
Ульяна
Ох, каравай-то не по рылу. Где нам!
Уж как тебя благодарить, не знаю
И не умею. Вся твоя. Хоть воду
Вози на мне. Сулил мне воевода,
Да жди-пожди, а он, гляди, обманет,
А ты добрей, ты прежде догадалась.
Олена
Да у тебя и летник — вСшвы бархат
На золоте. Тафтяная рубашка
С запястьями.
Ульяна
Уж разве нарядиться?
Олена
Ты нарядись, а мы посмотрим.
Ульяна
Что ты!
Олена
Чай, то-то загляденье!
Ульяна
Пойдем со мной, ты мне пособишь.
Олена
Ульяна и Олена уходят.
Явление тринадцатое
Марья Власьевна
(одна)
Молчать-то я молчу, да больно скучно
Становится. Немного натолкуешь
Сама с собой. Сложу от скуки песню.
Сама спою, сама и слушать буду.
Тихонечко спою, чтоб не слыхали.
(Поет.)
Я по терему хожу,
Я по миленьком тужу,
Тужу, хожу
Да потуживаю.
Уж я сяду, посижу,
В окошечко погляжу,
В окошечко
Во косящетое.
Милый весточку дает,
Молодого гонца шлет,
Гонца, гонца
Да молоденького.
С милым розно не живать,
Со милым со дружком.
Поскачу да попляшу
Во высоком терему,
Вот так, вот так,
Вот и так, вот и так!
(Слышит шорох, садится и молчит.)
Входят: Ульяна и Олена.
Явление четырнадцатое
Марья Власьевна, Ульяна и Олена.
Олена
Куда красно! И посмотреть, так любо.
Красавица, как есть.
Ульяна
Чему дивишься!
И пень хорош в уборе!
Олена
Не похаять
Тебя и без убора. Всем пригожа,
Собой статна, лицом бела, румяна,
Глаза как вишни, брови колесом.
По красоте твоей за дворянина
Ульяна
Дворяне по дворянам,
А не по нас. А наши-то дворяне
Не родились.
Олена
Ульяна
Да нечего и знать-то! По одежке
Протягивай и ножки. А дворяне
Хороший кус, да не для наших уст.
Достатков нет, какая я невеста;
С голодным брюхом, да по добрым людям
Похаживай. Чужой-то хлеб не сладок,
Подавишься. Кормить не станут даром;
И угождай на всякого как знаешь.
Хоть бы вот здесь, смотри за целым домом —
Беда бедой! Будь смирен — так проглотят,
Сердит — проклясть готовы. Вот и казнись!
Здесь не люди, а черти! Как шальные,
Проклятые! Кто спит, кто пьяный бродит,
Шатается. Сама за всем и смотришь,
За всякой малостью. А понадейся,
Так пропадешь, не рада жизни будешь.
Сама запру все выходы, все двери,
Да поперек порога здесь и лягу.
Один глазок усни, другой пусть смотрит.
Марья Власьевна дает ей перстень.
Раздобрилась, и не уймешь. А правду
Сказать тебе, так мне тебя и жалко.
Олена
(вздохнув)
А у нас в саду
Соловей поет,
Выговорочки
Выговаривает.
Ульяна
Послушаем; послушать, что ли, хочешь?
Олена
Сходить бы завтра.
Ульяна
Что ж такое! Сходим
В сумеречки. Большой беды не вижу;
В своем саду, а не в чужом. Боярин
И не велел, да мало ль что! Наказы
Легко давать! Не всяко лыко в строку.
Наказ-то знай, а делай как придется.
Марья Власьевна целует ее.
Ну в сад так в сад! Давно бы ты сказала.
Гуляй себе, когда придет охота;
Хоть днем гуляй, хоть ночью.
Олена
Вот и ладно.
Ульяна
Гуляй, гуляй! Авось повеселеешь,
Хоть улыбнись на нас с Оленой!
Марья Власьевна улыбается.
Ишь ты!
Пошло на лад.
Олена
Дай срок, не то увидишь.
Входит Недвига.
Явление пятнадцатое
Марья Власьевна, Ульяна, Олена, Недвига и девушки.
Недвига
Пора и спать. Чего сидеть в потемках!
Поужинай, чем Бог послал, да на бок
И завались. Без ужина ложиться
Нехорошо бывает, плохо спится,
Да много грезится. А то как знаешь:
Сиди себе. А уж огня не стану
Вздувать теперь.
Ульяна
Кто летом зажигает!
Чай, дворня спит?
Недвига
И куры, и собаки —
Все спят.
Олена
И я, боярышня, прилягу.
(Уходит.)
Недвига
Ну что ж нейдешь? Аль спать-то неохота?
Не то что я. Все ноги отходила,
Все кости, все суставы заболели,
Измаялась. Не рассказать ли сказку
Да присказку? Авось тогда задремлешь.
(Садится на скамейку.)
Сумерничать давайте. Мы любили
В сумеречках сидеть с тобой тихонько
И побасёнки баять тихомолком,
А круг тебя как точно кто мурлычет…
Ах, батюшки! Вот так меня и клонит,
Так и валюсь и тычусь носом. Часом
Совсем усну, так ты меня толкни.
Начинается сказка, починается сказка.
За тридевять земель,
В тридесятом царстве,
(Дремлет.)
Жили два брата,
Да мать брюхата,
Да отец на днях…
Постой! не так. Я что загородила,
Не сплю, а бредится. Начну сначала:
Жили да были два брата родные,
У одного брата всего богато,
А другой убогий, а детей у него много.
Говорит богатый бедному брату:
Сам ты убогий, а детей у тебя много.
Дай ты мне сына, вот тебе жита осьмина,
Вот тебе осьмина, а жене твоей холстина,
А дочери коза, лубяные глаза…
Да что я, что я вру-то! Сбилась! Тьфу ты!
Пропасть тебе! Не то все! Задремала.
Вот дальше-то забыла, что там было.
Не вспомню ли? Заметалось! Помню только,
Что попросил у брата лошадь бедный,
А волк и съел, оставил хвост да гриву.
И повели дружка к судье Шемяке.
Сидит судья Шемяка, судом судит,
Бороду закусит, да ус разлощит,
Ус разлощит, глаза вытаращит…
Тьфу! пропасть! Не налажу, да и только.
То про Фому начну, то про Ерему.
Из двери выходит домовой с фонарем. Недвига в полусне машет руками.
Явление шестнадцатое
Марья Власьевна, Недвига, Ульяна, девушки (спят) и домовой.
Недвига
Аминь, аминь, рассыпься! Чур меня!
(Засыпает.)
Что вечерняя красная зорюшка
Догорает, чуть краюшком теплится,
Загораются частые звездочки,
Рассаждаются по небу чистому.
Докачались головки, домаялись
До пуховых цветных изголовьицев,
Ходит сон по сеням, по новым дрема.
Ты поди, сон-дрема, в головах постой.
По хоромам старым
Я давно брожу;
В тереме чужая,
Дай-ка погляжу.
Новая новинка
К худу иль к добру?
Нет, такая гостья
Нам не ко двору.
Ты на счастье, на радость роженая,
Не про старого мужа рощеная,
Старику-то чернеть да горбы растить
А тебе-то алеть спелой ягодкой.
Я поглажу тебя лапой бархатной
На богатство, на радость с милым дружком.
Тихой сон — угомон ясным глазынькам,
В изголовье тебе грезы девичьи.
За сердечным другом
То ли не житье.
А у нас по дому
Горе да вытье.
На короткий час,
Да и пуст покинешь
И бежишь от нас.
Запустеет терем, принаклонится,
Заметет по углам пылью-плесенью,
Понесет по сеням бранью, руганью,
Сип да воп по клетям с перекорами.
Не слыхать-то мне смеху веселого,
Молодого, девичьего, звонкого.
Не слыхать по ночам бреду жаркого,
Только старым старухам шлыки сшибать,
(Сшибает шлык с Недвиги и уходит.)
Недвига
Аминь, аминь, рассыпься!
Марья Власьевна
Ах, как сладко
Уснула я!
Недвига
Аминь, аминь, рассыпься!
(Встает.)
Не разберу: во сне ли, наяву ли,
А сбили шлык. Не ты ли пошутила?
Пойдем-ка ужинать да спать ложиться.
Вот день прошел, до нас дошел.
(Зевает.)
Ахти мне!
Грехи мои.
(Зевает.)
И-ах… великие!
Уходят.
Действие третье
ЛИЦА:
Неустройко.
Старуха, крестьянка, хозяйка постоялого двора.
Иван, ее сын.
Гаврило и Клим, бортники из Нижнего.
Сидор, лесной промышленник из Унжи.
Курчай и Кулик, целовальники с казенной рыбой и солью.
Слуги воеводы.
Сон воеводы
ЛИЦА:
Степан Бастрюков.
Роман Дубровин.
Резвый и слуги.
Марья Власьевна.
Деревенская изба, направо печь, перед печью люлька с ребенком, налево стол.
Явление первое
Старуха (за люлькой), Гаврило, Клим (за столом ужинают), потом Иван, Курчай, Кулик и Сидор.
Гаврило
Вы, тетка, чьи?
Поместные крестьяне.
Гаврило
За кем живете?
За мурзой крещеным.
Клим
Хорош до вас?
Татарин как татарин.
Где бабе знать! Толкуйте с мужиками.
Вот сын придет.
Гаврило
Ты внучка, что ли, нянчишь?
А где ж сноха?
С ребятами в чулане.
Там четверо у ней, вот пятый в зыбке.
Входит Иван.
Иван
Струга пришли, к ночлегу подвалили.
Слышь, матушка? А с лесу воевода
Валит со всем народом; хочет станом
На берегу остановиться на ночь.
Чай, лют?
Иван
Ты ждешь купцов, а тут, гляди, нагрянут
Боярские голодные холопья.
Один разор! От них, что от пожару,
Что есть в земле зарыто, то и цело,
А под руку попало, то пропало.
Да что у нас и взять-то?
Иван
У нищего суму и ту отнимут.
Входят: Курчай, Кулик и Сидор.
Иван
С стругов?
С стругов.
Иван
Отколь?
Из Унжи будем.
Иван
С лубьем?
Нешто́!
Иван
А вы, робя?
Курчай
Мы с низу.
Мы в целовальниках идем в насадах,
С казной.
Иван
С какой?
Курчай
С оброчной рыбой в бочках.
Вы держите аль нет?
Иван
Чего?
Иван
Вина-то, что ль? Нет, парень, не бывало,
У нас корчмы никто не держит.
Будто?
Иван
Не бойся,
Не выведем, не сыщики.
Иван
Ну, право.
Курчай
Поди пошарь. Авось найдешь.
Иван
Пошарю.
Кажись, что есть; себе берег на праздник.
(Уходит.)
Курчай
(Гавриле и Климу)
Гаврило
Спасибо.
Курчай
Здравствуйте. Откуда?
Гаврило
Из Нижнего гужом идем в обозе.
Курчай
Далеко ли?
Гаврило
До Ярославля, с медом,
Мы бортники.
(подсаживаясь)
Плесни, хозяйка, щец-то!
Да не пустых.
Варила со снетками.
Гаврило и Клим встают.
Гаврило
(старухе)
Бладарствуйте. Мы лошадей посмотрим,
Да на печь к вам. Гляди, и полночь скоро.
Часок-другой соснем, да и в дорогу.
Уходят.
Большая печь, просторно, полезайте.
Входит Иван с вином в кувшине.
Иван
Полкружки есть. По чарке будет. Пейте.
Простое?
Иван
С махом. Люди пьют да хвалят.
(пьет)
Не похулим и мы. Нельзя не выпить,
Всё на воде.
Иван
На доброе здоровье!
Едят. Гаврило и Клим входят и лезут на печь.
Прибрал в клети?
Иван
В подполицу припрятал.
Стук.
Поди, стучат.
Иван
Пущай идут к соседям,
Кого несет!..
Не вдруг пускай. Окликни.
Иван уходит.
Курчай
Ишь крик какой! Не лучше ль убираться
С добра́ ума. Хозяйка, не трудись.
Встают. Старуха собирает со стола.
Подальше от греха, здоровей будешь.
Пойдемте спать в струги. За угощенье!
Уходят Курчай, Кулик и Сидор. Иван входит.
Иван
Хоть в гроб ложись! Боярин к нам постоем,
Опричь хоро́м, со всем двором валится.
Ишь холодно в палатке, так холопы
По избам рыщут, где теплей да чище.
Уж я молил немало.
Воля Божья!
Придет беда, так отворяй ворота.
Входят Неустройко и слуги.
Явление второе
Иван, старуха, Неустройко и слуги.
Неустройко
Давай огня!
Старуха подает лучину, зажигает восковую свечку.
Ковры, меха стелите, в изголовье
Седло клади!
Иван
(кланяясь в ноги)
Яви такую милость,
Ослободи! Поди к соседям!
Неустройко
Смерды,
Ступайте в хлев! Старуху вон, и с зыбкой.
Слуги подходят к зыбке.
Разбойники! младенца-то не троньте!
Входят: воевода и слуги.
Явление третье
Воевода, Неустройко, Иван, старуха и слуги.
Уйми холопей, закажи им трогать
Младенца!
Вон ступайте! Ты, старуха,
Останься здесь с ребенком. Ближе к детям,
И ангел ближе, место благодатней.
Он не блажит у вас?
Уходят Иван и слуги.
В кого родится
Благой у нас; давно мы присмирели.
Раздень меня!
Неустройко снимает с него дорожную сулейку; воевода пьет чарку, потом снимает складень, целует и ставит в изголовье, потом снимает оружие.
Неустройко
Опочивай покойно!
Я в сени спать; понадоблюсь, так близко.
(Уходит.)
Воевода ложится и скоро засыпает.
(качает зыбку и поет)
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!
Допри́ж деды не видали беды.
Беда пришла да беду привела
С напастями да с пропа́стями,
С правежами беда, всё с побоями.
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!
Нас Бог забыл, царь не милует,
Люди бросили, людям отдали,
Нам во людях жить, на людей служить,
На людей людям приноравливать.
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!
Беду нажили, как изжить будет?
Изживем беду за работушкой,
За немилой чужой, непокладною.
Вековечною, злою-страдною.
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!
Ты спи, поколь изживем беду.
Изживем беду, пронесет грозу,
Пронесет грозу, горе минется.
Поколь Бог простит, царь сжалится.
(Засыпает над люлькой.)
(во сне)
Сдавил всю грудь, проклятый! Душит, душит,
Вздохнуть не даст ни разу, зачураться!
Ох, смерть моя приходит! Чур меня!
Вся кровь горит, огонь бежит по жилам
И сердце жжет.
(Просыпается.)
О Господи помилуй!
(Садится.)
И сон тяжел, и. сонный бред замучил.
С молитвой лег. Не знаю, что за притча!
И рад не спать, да сон одолевает,
Сомкну глаза, так одолеют грезы…
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!
С тобой сидит бабка старая.
До зари с зари прибаюкивает,
Тихой сон очам наговаривает
Да качку-качалку покачивает.
(Засыпает.)
И страшен сон, да милостив Господь.
Сосну еще немного и в дорогу!
А что-то дома? Надо Бастрюковых
Пугнуть покрепче! Насолили оба.
Отец мутит, а сын ворует девок.
Недогляди немного, и увез бы
Жемчужину такую, что и в царских
Не сыщется палатах. Да ему ли,
Беспутному, сокровище такое!
Ему бы пить, а красоты девичьей
Не разберет он, бражник; та ль, другая ль
Ему одно. Уж он, гляди, за пьянством
И позабыл о ней. А если помнит?
А если помнит? До греха не долго.
Беда моя! Людишки все продажны,
За денежку любого купишь. Каждый
Я в эту глушь? На самых добрых конях
Скачи весь день, так до ночи доскачешь.
А там, гляди, гульба, потеха, пьянство
Во всем дворе. А в терему у Марьи
Чужой сидит хозяином, целует,
Глядит ей в очи, к сердцу жмет ее,
Как у себя, как дома. Либо вовсе
Сманил ее и был таков. Немало
Светлиц и повалуш у
