ВИЛЬФРЕДО ΠΑΡΕΤΟ
позицию фирмы пошел на изъятие фабрик и доверил управление
ими Туринской окружной трудовой инспекции, которая должна вла
деть ими, как сказано в постановлении, от имени фирмы Маццонис».
Если какой-то добрый человек заберет часы у проезжающего, то пре
фект с равным юридическим основанием сможет изъять часы и до
верить управление ими какой-нибудь инспекции, которая не станет
отнимать их у этого доброго человека, как и предприятия Маццонис
на деле не были отняты у рабочих.
14апреля, после того как братья Маццонис подчинились требова
ниям профсоюза, изъятие их фабрик было отменено. Таким обра
зом, центральное правительство не столько добивалось исполнения
своих законов, сколько потворствовало их нарушению; оно само под
рывало собственную власть.
Цивилизованный народ не может существовать без законов, будь
они писаными, закрепленными обычаем, или установленными дру
гим способом; законы необходимы, и любое положение вещей рано
или поздно приводит к своему теоретическому оформлению. Поэто
му сегодняшняя ситуация, когда действующий закон умирает, а но
вый еще не родился, является переходной и ведет к появлению но
вых правил. Если победят профсоюзы, появится профсоюзный
закон, напоминающий феодальный, и тогда мы увидим документ на
подобие Иерусалимских ассиз 34 . На это рассчитывают синдикали
сты, от этого открещиваются их робкие противники.
Эволюция на этом не остановится. Ожесточение одной силы все
гда вызывает обратное действие. В Средние века возникали и поль
зовались популярностью места, где преследуемые сервы находили
пристанище; возможно, и в будущем появятся подобные убежища
для гонимых «капиталистов».
Помимо этого средневековые сеньоры в конце концов обнаружи
ли, что они не получат максимальной прибыли, доведя своих крепост
ных до разорения; это открытие, успешно взятое на вооружение ко
ролями, стало источником расширения их власти. Через некоторое
время (вероятно, немалое, ибо в нашем обществе еще достаточно ка
питалов, которые можно тратить) кое-кто из власть имущих заметит,
что разорение рачительных хозяев и даже простое отсутствие их по
ощрения не способствуют достижению максимальной прибыли, и сде
лает выбор в пользу своей выгоды, не думая о мобилизации капита-
34
Иерусалимские ассизы — это свод законодательных установлений Иерусалим
ского королевства крестоносцев XIII в., в котором вассалам предоставлялись
широкие права, ограничивающие власть сеньоров и короля. — Прим. перев.
Φ
ТРАНСФОРМАЦИЯ ДЕМОКРАТИИ
лов, налогах на роскошь, прогрессивном обложении, гуманитарных
пожертвованиях со стороны собственников, лишениях, вызванных
новыми временами, и другой чепухе. Владельцам ульев известно, что,
отняв у пчел весь мед и уморив их голодом, они нанесли бы себе ущерб,
поэтому они заботятся о процветании этих насекомых ради собствен
ной выгоды, а не из гуманитарных соображений. По-видимому, нечто
подобное происходит сейчас и в России при большевистском режиме.
Потребность в деньгах очень часто приводила к ослаблению и даже
к падению многих правительств. Представители английских общин,
Генеральные Штаты во Франции созывались монархами по необхо
димости, связанной, как правило, с войной, с выплатой жалований
и (в Новое время) с государственными долгами. Они могли избежать
этой необходимости и, соответственно, зависимости только в том
случае, если им удавалось проявить силу и волю, чтобы покончить
с подобными расходами. Так поступали сильные правители, которые
даже объявляли о своем банкротстве, хотя бы частичном, как напри
мер, французские монархи Людовик XIV и Людовик XV, на что не ре
шился Людовик XVI, заплативший за свою слабохарактерность коро
ной и жизнью. Впрочем, если ему недоставало воли, еще больше ему
недоставало власти. Нашим правителям тоже не хватает и того, и дру
гого, поэтому они не знают, как избавиться от свалившихся на них бед
ствий, угрожающих гибелью. Сегодня это идет на пользу нарождаю
щемуся новому строю, завтра аналогичные явления могут обратиться
ему во вред. Расточение богатств вкупе с расстройством производства
и гонениями на бережливых хозяев уже обрушилось на Россию и рано
или поздно обрушится на другие, сегодня самые богатые страны.
Примечательно, что упорство кабинета Людовика XVI не пошло
на пользу ни пенсионерам, ни кредиторам правительства, впослед
ствии ограбленным революцией. Будет ли более полезной для пен
сионеров и кредиторов нашего правительства протекция, оказы
ваемая им последним? Для пенсионеров навряд ли, для кредиторов
еще менее того.
Значительными силами, работающими на пользу центральной
власти, являются на практике интересы плутократов, в идеальном
плане —культ государства с его мифами и его богословием. Он пред
ставлен двумя партиями, во всем прочем полностью отличающи
мися друг от друга, а именно националистами, или империалиста
ми, и классическими социалистами марксистского толка, против
никами анархии, свободной конкуренции и синдикализма. Влияние
обеих партий сегодня значительно снизилось. Первая пострадала
в результате разочарования мировой войной, хотя она могла при-
57ВИЛЬФРЕДО ΠΑΡΕΤΟ
обрести большую силу, если бы остановилась вовремя; ее погубила
неумеренность. Вторая потерпела идейное поражение, поскольку со
циалисты ради эфемерной практической выгоды сблизились с демо
кратами и стали сотрудничать с ними не только в военных вопросах,
но и в правительстве.
Впрочем, если сегодня эти партии мало чем могут помочь цен
тральной власти, то в один прекрасный день, когда снова начнется
центростремительное движение, они (а вернее, их преемники) сно
ва приобретут вес.
Такой же ход событий можно было наблюдать во времена расцве
та, а затем заката феодального строя. Например, сегодняшняя утрата
доверия к марксистскому идеализму напоминает судьбу империали
стической доктрины proceres [здесь преемников—Прим. перев.] Кар
ла Великого после смерти великого властелина, так же как вытесне
ние Третьим интернационалом Первого и Второго имеет сходство
с вытеснением империализма феодализмом. Но как тот возродился
в форме учения о королевской власти, так и социализм может воз
родиться, пусть и в другом обличье, после упадка синдикализма и по
добных ему движений.
Католицизм был опорой учения о королевском величии, как гума
нитарная вера была опорой социализма и сможет быть опорой той
партии, которая родится из него в будущем. Суждение о политиче
ской и социальной роли Церкви в Средние века не может исходить
из ее теологических постулатов, ортодоксальных или еретических
уклонений и даже из нравственности прелатов. Точно так же сужде
ние о классическом социализме не выводимо из его теорий и даже
из аппетитов социал-демократии. Одно дело вера, другое—ее жрецы.
Что касается дериваций, то не так уж велика разница между таинством
Святой Троицы и теорией прибавочной стоимости Маркса, между не
навистью к главному врагу человеческого рода и ненавистью к капи
тализму. По существу средневековая теократия стремилась завладеть
центральной властью, а не разрушить ее; более того, она неосознан
но работала на нее. Классический социализм также желает завладеть
центральной властью, чтобы упорядочить всю экономическую жизнь,
он выступает против анархии капиталистического производства и,
по-видимому, не лучше относится к синдикалистскому производству.
Если бы поистине ребяческое представление о том, что поль
зу производству приносит только ручной труд, было реализовано
на практике (хотя это лишь абсурдная гипотеза) результат был бы
прямо противоположным тому, чего добиваются недруги знания
и поклонники блаженного пролетариата, ибо интеллектуалы ста-
58
ТРАНСФОРМАЦИЯ ДЕМОКРАТИИ
ли бы редкими в той же степени, в какой и ценимыми, нужными, не
заменимыми и влиятельными. Здесь кроется причина влияния пре
латов в Средние века, когда дворяне, достойные предшественники
современных ненавистников интеллектуального труда, хвалились,
что не умеют даже подписываться. Власть Церкви пала, когда умно
жилось число образованных мирян и особенно когда образование
отделилось от тогдашнего богословия, мало отличающегося от со
временного пролетарского богословия.
Но здесь мы приближаемся к черте, где завершается вероятное
и начинается лишь возможное. Постараемся не переступать ее во из
бежание опасности перейти за рамки возможного и отправиться
в странствие по безбрежным просторам фантазии.
III. ЦИКЛ ПЛУТОКРАТИИ
Другой аспект современных феноменов послужит нам для знаком
ства с еще одним из составляющих их элементов.
Обратимся к социально-экономическому развитию нашего обще
ства за последние сто с лишним лет. Если мы очистим этот процесс
от случайных воздействий, то сможем отметить следующие харак
теристики: ι) стремительный рост богатства, накоплений, капита
ла, вложенного в производство; 2) такой способ распределения бо
гатства, который предполагает сохранение неравенства. Некоторые
утверждают, что оно увеличилось, другие—что уменьшилось; по всей
вероятности, норма распределения осталась примерно прежней;
3) постоянное возрастание значения двух общественных классов,
а именно богатых спекулянтов и рабочих, или, если угодно, трудя
щихся. Если говорить о первом из этих элементов, то с ним связан
рост и процветание плутократии, со вторым—демократии; при этом
речь идет о плутократии и демократии в несколько неопределен
ном смысле, присущем обыденной речи; 4) особую связь между дву
мя указанными элементами, которая становится все более заметной
с конца XIX в. по сей день. Хотя интересы спекулянтов и трудящихся
в целом не очень совпадают, оказывается, что часть первых и часть
вторых считают полезным действовать в одном направлении, что
бы навязывать свою волю государству и эксплуатировать другие об
щественные классы. При этом плутократы побуждают плебс к сою
зу с ними с помощью хитрости, используя его настроения (остатки,
residui) и обманывая его. Это явление в народе и у дилетантов из
вестно под названием «демагогическая плутократия»; 5) в то время
59В И Л Ь Ф Р Е Д О ΠΑΡΕΤΟ
как растет власть двух вышеназванных классов, ослабевает влияние
двух других, а именно богатых собственников и вообще зажиточных
людей, не являющихся спекулянтами, и военных; власть вторых уже
сведена к минимуму. В предвоенный период нужно было сделать ис
ключение для Германии, где этот минимум был еще существенным,
но теперь это не так. Одним из признаков нарастания этого феноме
на является постоянное расширение избирательного права от иму
щих к неимущим. Следует заметить, что среди имущих многие не яв
ляются спекулянтами, а среди неимущих немало тех, чьи интересы
совпадают с интересами спекулянтов, и тех, чьими настроениями
(остатками) последние могут воспользоваться, поэтому спекулянтам
бывает выгодно отбирать власть у первых в пользу последних; 6) ма
ло-помалу к силе начинают прибегать не высшие, а низшие классы.
Эта черта, как и следующая, является признаком разрушения цен
тральной власти; 7) современные парламенты становятся эффек
тивным инструментом демагогической плутократии. Сначала на вы
борах, затем в ходе принятия решений они представляют широкое
поле деятельности для людей, богато одаренных инстинктом комби
нирования. Поэтому современные парламентские режимы связали
свою судьбу с плутократией, они процветают и увядают вместе с ней,
и эти два процесса, которые называют также трансформациями де
мократии, зависят от перипетий истории плутократии.
Сегодняшние события отнюдь не отличаются уникальностью; что
бы понимать их, следует исходить из исторических последовательно
стей, к которым они принадлежат. Мы не должны поддаваться искуше
нию переоценивать происходящее у нас на глазах и недооценивать то,
что донесла до нас память о прошлом. Точно так же нам нужно избегать
противоположной опасности, в которую легко впасть, видя в настоя
щем точную и верную копию прошлого. Отчасти сходные с сегодняш
ними процессы, о которых нам рассказывает история, развиваются
неравномерно и не монотонно, но всегда
