от того, исполняет ли публич­
ная власть свои функции по наказанию преступлений…
Можно заметить также, что там, где публичная власть ослаблена,
в рамках большого государства образуются маленькие, в рамках круп­
ного сообщества формируются мелкие. Равным образом там, где не­
достает публичного правосудия, его заменяет частное, пристрастное
правосудие, и наоборот».
Происшедшие с тех пор и совершающиеся ныне события полно­
стью подтверждают общую теорию, частный случай которой я имел
возможность рассмотреть в недавно опубликованной «Трансфор­
мации демократии», где описываются факты прошлого, предвосхи­
щающие настоящее 2 .
Я напоминаю об этом не для того, чтобы похвастаться, ибо здесь
заслуга не столько автора, сколько использованного им метода—экс­
периментального метода, который черпает свои выводы из опыта,
не опираясь на метафизические или эмоциональные рассуждения,
и поэтому, видимо, они подтверждаются в будущем.
Я привожу здесь одно из таких подтверждений с единственной це­
лью—продемонстрировать вероятность того, что новые прогнозы
сбудутся так же, как и предыдущие.
Процесс разрушения государственной власти, наблюдаемый сего­
дня в Италии, не остановится до тех пор, пока не переменятся чув­
ства и интересы, которыми в основном определяется социальная
эволюция. Произносимые по этому поводу проповеди, даже самые

1
II Resto del Carlino. 1921. 4 ottobre.
2
Опубликовано в этом томе. — Прим. итал. ред.

152
 РАСПАД ГОСУДАРСТВА

красноречивые, здесь не помогут, как и усилия правителей, благим
намерениям которых не соответствует степень их могущества.
Джолитти предупреждал, что во избежание больших бед не­
обходимо восстановить авторитет государства, но многие из тех,
кто с ним согласился, затем оставили его, в том числе по причине
несогласия с его экономической политикой.
Придя к власти, Джолитти активно принялся за дело, лавируя
среди множества опасностей. Так как он не пользовался поддержкой
Палаты депутатов, он решил опереться на население страны и на­
значил новые выборы, но новая Палата оказалась не лучше преж­
ней. В конце концов, лишившись какой бы то ни было популяр­
ности, он ушел в отставку, уступив свою неблагодарную должность
другим.
Хотелось бы надеяться, что к этим другим судьба будет более благо­
склонна, но пока что эти надежды малоутешительны.
Попытки разоружения в некоторых частях страны окончились
ничем; введение более суровых, репрессивных мер не помогло, со­
ответствующие законы не исполняются, как и множество им подоб­
ных на закате Римской империи. В целом множество законов являет­
ся симптомом болезни, а не лекарством от нее. Правительственные
чиновники, которым выгодно не выполнять собственные обязан­
ности, не соблюдать законы, а входить в расположение к тем, кому
водоворот политических событий и упадок авторитета государства
дают некоторую власть, в атмосфере постоянных парламентских ин­
триг и хитроумных комбинаций, направленных на получение или со­
хранение большинства в правительстве, в конце концов отказывают­
ся от преследования интересов государства и соблюдения законов,
как бы повисающих в воздухе.
Странная вещь, напоминающая о Средних веках,—соглашение ме­
жду фашистами и социалистами, заключенное с одобрения прави­
тельства, которое вынуждено выпрашивать у граждан то, чего оно
должно требовать. Это соглашение представляется многим предзна­
менованием лучшего будущего, но оно является лишь одним из при­
знаков падения авторитета государства.
Чтобы не вдаваться в подробности, умолчу о новом обычае дей­
ствовать во внешней политике под давлением большинства.
Авторитет государства умаляется не только насилием. Мы уже
не знаем, какие законы в силе, какие нормы действуют. Сущест­
вует ли еще в Италии частная собственность? Если существует,
то как она уживается с захватом не только необрабатываемых зе-

                                                             *53

ВИЛЬФРЕДО ΠΑΡΕΤΟ

мель, но и цветущих полей, с отнятием фабрик, со многими други­
ми вещами, например знаменитым третейским решением Бьянки 3 ?
Если нет, то что является ее законной заменой? Ленин пытается по­
ставить на место частной собственности коммунизм. Что собирает­
ся поставить на ее место итальянское государство?
Мы движемся к самому примитивному хаосу без малейших пробле­
сков возрождения, к таким порядкам, при которых самодуры будут
навязывать свою волю, сильные будут господствовать, любой мел­
кий коллектив будет диктовать свои законы, свой кодекс поведения,
свое правосудие и настаивать на полноте своей власти вплоть до jus
gladii {права меча, т.е. права казнить. В тексте, видимо, опечатка —
jus glaudii) 4 .

3
«Третейское решение в Сорезине» (lodo di Soresina или lodo Bianchi) — приня­
тая ίο августа 1921 г. форма сотрудничества между крестьянами и землевладель­
цами, предусматривавшая вместо выплаты зарплаты соучастие в прибылях
и убытках предприятий. — Прим. перев.
4
Парето был убежден в том, что Италия находится в критической точке социаль­
ной эволюции. «Следует понять, продолжится цикл демагогической плутокра­
тии или произойдет радикальная перемена. Вопрос очень сложный». Фашист­
ское движение представлялось ему неорганичным, лишенным идеала, мифа,
программы. «…В конце концов фашистская интермедия может сыграть на руку
социализму, освободив его от коммунистов, и дополнительно усилить власть
паразитов буржуазного общества». — Прим. итал. ред.
С О Ц И А Л Ь Н Ы Й ВОПРОС 1

I

Нелегко сказать, что именно означает выражение «социальный во­
прос». Оно относится к многочисленной категории терминов, ко­
торые каждый понимает или считает понятными, но никто не мо­
жет дать им точное определение. Впрочем, если вдуматься, мы уви­
дим, что это невозможно, так как речь идет о смутной и зыбкой
идее, подсказанной чувством и ускользающей от научного суждения.
Тем не менее именно к нему я хочу здесь прибегнуть. Я должен преду­
предить об этом читателя, чтобы он не тратил время на поиск того,
чего не сможет найти в этой статье. Я отношусь с большим уважени­
ем к чувствам, которые испытывают многие при словах социальный
вопрос, однако в данном случае мне необходимо обратиться к внеш­
нему анализу постольку, поскольку речь идет об обычных фактах, до­
ступных нам в опыте.
Мой метод детальным образом описан в книге «Социология», по­
этому я не стану на нем останавливаться.
При самом поверхностном знании истории можно заметить,
что в любую эпоху наблюдаются те же чувства и интересы, которые
сегодня подразумеваются, когда мы говорим о социальном вопросе.
Они встречаются даже в легенде, и это показывает нам настроение
людей, среди которых она родилась.
Вот случайный пример, избранный из многих.
Во второй песни «Илиады» Терсит разражается проклятиями в ад­
рес Агамемнона, причем в таких выражениях, которые, за исключени­
ем технических деталей, всегда употребляются пролетариями. Терсит
упрекает царя в том, что тот присвоил подавляющую часть богатств,
накопленных общим трудом; в том, что он явился причиной всех бед
ахейцев, и в заключение призывает последних к отказу от сотрудни­
чества, как сказали бы мы сегодня —к забастовке: «Вернемся хотя бы
домой, —говорит он, —на наших кораблях, и оставим его у Трои с его
приобретениями, чтобы он понял, нужны мы ему или нет».

1
    La question sociale//Scientia. 1922. 1 gennaio. P. 37-46.


                                                                !55

ВИЛЬФРЕДО ΠΑΡΕΤΟ

В то время и позднее, в Древней Греции и в Риме, война и гра­
беж как средства накопления богатств были тем же, чем является
для современных народов промышленное производство, а дележ
между вождями и их соратниками соответствовал распределению
доходов между господствующим классом и трудящимся населени­
ем. Тогда, как и сегодня да и всегда, каждая из сторон стремилась
увеличить свою долю за счет других, возмущалась их противодей­
ствием этому стремлению и предавалась изощренным этическим,
метафизическим и теологическим спекуляциям по этому поводу.
Nominor quoniam leo,—говорит одна сторона; Sic totam praedam sola
improbitas abstulit 2 , —возражает другая. «Прибавочная стоимость» —
это современный термин, но его смысл древний, как мир.
Возможно, в те времена, когда сочинялись стихи «Илиады», суще­
ствовали теории, подобные нынешним, целью которых было устано­
вить, кто должен руководить совместным предприятием. В словах,
формулирующих знаменитый принцип Античности: «Одновремен­
ную власть многих нельзя считать правильной», —слышится голос
наших капиталистов, протестующих против контроля, который по­
литики хотят ввести в промышленности.
История Древней Греции и Рима открывает перед нами целый
ряд социальных вопросов, иногда улаживаемых с помощью зако­
нов, иногда в ходе революций, но всегда заканчивающихся переде­
лом имущества в пользу одной из враждующих сторон или некоего
третьего проходимца.
Солон попытался разрешить подобный вопрос в Афинах; Агид IV3
и Клеомен 4 проводили аналогичные эксперименты в Спарте, хотя
и неудачно.

2
Потому что мое имя —лев… Так вся добыча была неправедно присвоена (лат.).
Федр. Басни. I, 5- Русский вариант: Крылов И. А. Лев на ловле. — Прим. перев.
3
Агид IV, сын Эвдамида, стал царем Спарты в 250 г. до н.э. Он разработал про­
грамму распределения земель, отмены ипотеки и долгов, чтобы улучшить
положение плебса и добиться укрепления демократии. Его противники вос­
пользовались отсутствием царя в Спарте, когда он был на войне ахейцев про­
тив этолийцев, и отказались от этой программы, а затем арестовали и убили
его. — Прим. итал. ред.
4
Клеомен III стал спартанским царем в 236 г. до н. э. Одержав несколько побед
над Ахейской лигой, он провел ряд реформ, направленных на ослабление вла­
сти эфоров. Он предоставил права гражданства периекам, раздробил круп­
ные земельные владения и всячески содействовал благосостоянию низших
социальных групп. Потерпев поражение от царя Македонии Антиоха Досо-

156
 СОЦИАЛЬНЫЙ ВОПРОС

Аграрные законы играли в римской истории важнейшую роль.
Поначалу, как и на протяжении длительного времени в дальней­
шем, они представляли собой попытки урегулировать распределе­
ние завоеванного, т.е. ager publicus (общественных земель) 5 , между
ассоциациями и только впоследствии стали санкционировать захва­
ты ager privatus (частных земель). В этом смысле они возродились
в наше время в виде декретов итальянского правительства, обеспе­
чивающих законное основание для произвольных захватов частной
собственности.
Закон Антония предписывал раздачу ветеранам Цезаря общест­
венных и даже частных земель. После битвы при Анции 6 в Италии
на землях прежних владельцев были основаны восемнадцать воен­
ных колоний; таким образом, были выполнены обещания триумви­
ров, данные солдатам, чтобы вдохновить их на битву.
В наше время также давались подобные обещания, однако они
были отчасти забыты под предлогом улучшения культуры обра­
ботки почвы, которая, к сожалению, всегда относилась к области
предположений.
После падения Римской империи социальные вопросы как будто
испарились, но вскоре появились снова. В Средние века и немного
позднее они выступали в религиозной форме, что характерно поч­
ти для всех человеческих проявлений того времени. В дальнейшем
они принимают псевдонаучные формы и в таком виде предстают пе­
ред нами сегодня.
Примечательно, что в Греции и в Риме социальные вопросы, как
правило, не получали решения, по крайней мере в том смысле, ка­
кой мы обычно придаем этому понятию. Они устранялись под дей­
ствием внешних причин, каковыми к Греции было римское завоева­
ние, а в Риме—основание империи. Во времена Цицерона аграрный

 на в одной из битв против Ахейской лиги, Клеомен был вынужден укрыться
 в Египте у Птолемеев и попытался поднять [здесь] восстание, но его план про­
 валился. Он