не успел потускнеть…» (1931): «Гарику Супер-фину на память о встрече. Б. Пастернак. 17 янв. 1960». В оконч. тексте первая строка: «Еще не умолкнул упрек…».
1654. Л. Л. СЛЕЙТЕР
7—5 февраля 1960, Переделкино
1 февраля 1960
Наконец-то я увидел августовский номер Encounter’a с тво¬им письмом «П<астернак> и Уилсон» и порадовался ему1. К. Вольф прислал мне вырезку. Дорогая моя, ты, как всегда, чудо одаренности. Я боялся, что в споре с У<илсоном> ты будешь не¬достаточно вежлива. Но прости мне напрасные опасения: твои доказательства — образец вежливости и изящества.
Я недавно писал тебе. Надеюсь, ты получила это письмо2. Ничего нового нет. Соотношение между ненужным и неизбежным, с одной стороны, и желательным и недостижимым, — с другой, остается прежним.
Твой преданный и восхищенный Б.
Пятница, 5 февр.
Ш<ура> только что принес то, что мне прислал твой Хеллмер Ашмор3. Запомни на будущее: если тебе нужно послать мне какое-то письмо, какое тебе хочется, посылай просто обыкновенной по¬чтой; или же те, кто берутся его доставить, сами должны передать его в руки адресату. Через вторые руки, по-моему, не следует.
Ст. Сп<ендер> должно быть серьезно разочаровался во мне. Американские переводы показали ему, Т.-С. Элиоту и другим, что я оказался не тем, чего они ожидали. Кроме того, его и Т.-С. Эл. должно быть обидело, что я никак не откликнулся на посланные мне собрания их стихотворений, а только кратко их поблагодарил. Но даже если бы я, нарушив распорядок дня, пожертвовал бы го¬дом своих занятий, то и тогда мне не хватило бы времени для тако¬го неохватного чтения. Они оба замечательные и неподдельные поэты. Все-таки я недавно написал Т.-С. Эл. Любить Шопена из¬давна считалось признаком дурного вкуса или непонимания.5 Не-мецкие Золотые книги музыки в начале века даже не упоминали его среди великих композиторов. Но Ст. Сп. хвалил мою статью в одном из писем и я узнал, что она появится в мартовском номере4.
Пожалуйста, успокой Ашмора, чтобы он не волновался. Он прочел в News Chron
Но как справиться с жизнью, личной судьбой и временем, чтобы полностью отдаться работе и принадлежать только ей, без помех. Эта невозможность — мое постоянно углубляющееся лишение. Желание написать пьесу (и я этого добьюсь) — это снова та горячая и страстная тяга к великому, к тому великому, что одушевляло роман и завоевало мне симпатии и понимание Т. Мертона, Эд. Уилсона и других.
Шлю свою любовь и дружеские чувства, обнимаю и желаю здоровья и долголетия всем вам, Жоне и Феде.
Ваш бедный Б.
Пожалуйста, как можно скорее извести меня открыткой, не теряя времени, о получении письма. Здесь во время гастролей Гамбургского театра в Москве были сделаны (и опубликованы в немецких газетах) прекрасные фотографии. Я вкладываю тебе одну с Зиной и Леней, которые хорошо вышли6.
Впервые: Письма к родителям и сестрам. — Автограф по-англ. (Pasternak Trust, Oxford).
1 Имеется в виду ответ Л. Слейтер на статью Э. Уилсона «Legend and Symbol in Dr Zhivago», напечатанный в журн. «Encounter» в августе 1959 г.
2 Письмо № 1650.
3 Описка, надо: Безил Ашмор, театральный режиссер. В своем письме он выражал желание поставить пьесу Пастернака по переводу, который ему должна была сделать Л. Слейтер. В связи с этим литературный агент из Нью-Йорка Курт Хеллмер просил авторские права на пьесу с тем, что¬бы Лидия перевела ее на английский. Все эти просьбы возникли в резуль¬тате заметки в шведской газете «News Chronicle*, в которой извещалось о подготовке спектакля по тексту «Слепой красавицы».
4 Речь идет о предполагаемой публикации статьи о Шопене, которая, несмотря на обещания Спендера, не была опубликована в «Encounter». Ли¬дия писала брату 22 нояб. 1959, что Шопена тут не полагается «ценить» — «»можно» (и даже «нужно») любить только Моцарта и Баха» (там же. Кн. П. С. 313).
5 Пастернак готов был уступить Фельтринелли в его споре с Ж. де Пру¬айяр и подписать новый договор на все свои прошлые и будущие произведе¬ния, но был остановлен его требованием датировать договор 1956 г., что ста¬вило под удар все сделанное Ж. де Пруайяр за три года. Об этом Пастернак писал ей подробно 17 янв. 1960, сопровождая письмом к Фельтринелли 20 янв., посланном ей для ознакомления. Отправка письма Пастернака к Фельтри¬нелли была остановлена О. В. Ивинской, которая считала, что Пастернак «вместо того, чтобы прояснить происходящее, только собьет всех с толку», и сама взялась урегулировать эти отношения («Континент», 2001, № 108. С. 265).
6 Лидия писала, что видела в газете фотографию, сделанную 13 дек. 1959 г. на спектакле «Фауст», игравшемся в Москве гамбургским театром, где брат выглядит очень молодо, «никак не старше 36 лет» (Письма к ро¬дителям и сестрам. Кн. И. С. 318).
1655. В. БРОНЕВСКОМУ
2 февраля I960, Переделкино
2 февр. 1960
Дорогой, дорогой мой Броневский,
ведь Вы большой, настоящий поэт. Как могу я поверить, чтобы Вам было важно и необходимо, чтобы я перевел несколько Ваших стихотворений, как это в категорической и неотступной форме представляет Марк Семенович Живов.
К концу жизни у меня сложилось некоторое имя. Мне стыд¬но и я рву на себе волосы, что эта известность поддержана таким малым количеством, таким недостатком оригинально написан¬ного, что она мало заслужена и слабо оправдана. Отчего это? От¬того, что полжизни и чьей — моей отдано на переводы!!
Если этого не видят здешние товарищи, то они ведь вообще ничего не видят. Я понимаю их и их прощаю. Что с них требовать. Они дышат искусственной, зараженной предрассудками атмосфе¬рой, но ведь у Вас бывали периоды передышки и просветления.
Для меня предмет гордости, что Вы и Тувим переводили меня. Но разве я на этом настаивал. Меня неудачно переводят в Англии и Америке. Но разве это мне не безразлично? Была мысль во Фран¬ции, чтобы во главе поэтической обработки моих переведенных вещей стал Rene Char. Я не поддержал ее, чтобы его не беспокоить и потому, что все это неважно. Почему не выражаю я желания, чтобы меня переводили Т. S. Eliot или St. Spender, хотя они меня знают.
Я уверен, что эта настойчивость исходит не от Вас. Повлияй¬те в этом отношении на Живова, чтобы он угомонился. Меня не¬которые продолжают считать поэтом только из сорокалетней косности, потому что здесь вообще отвыкли от мысли, что на све¬те бывают перемены. А для меня давно то, что называли поэзией, перестало составлять прежнюю исчерпывающую ценность.
И я не понимаю многих, добивающихся моих переводов, в частности друзей и близких покойного Незвала, именем которых мне навязали один из труднейших его текстов, наверное превос¬ходный только однажды, в оригинале, но темный, ускользающий и не терпящий, не выдерживающий повторения в переводе1.
Обнимаю Вас Ваш Б. Пастернак
Впервые. — Автограф (собр. В. М. Живова) Письмо было передано М. С. Живову и осталось неотосланным.
Владислав Броневский — польский революционный поэт, в 1939— 1942 гг. жил в Москве, переводил стихи Пастернака. Пастернак перевел одно его стих. «Я и стихи», вошедшее в сб.: В. Броневский. Избранное. М., 1961.
1 Имеется в виду поэма В. Незвала «Сигнал времени», над переводом которой Пастернак работал в январе 1960 г.
1656. Ж. де ПРУАЙЯР
6 февраля I960, Переделкино
6 февраля 1960
Жаклин, дорогой мой друг, даже если Ваше письмо от 30 ян¬варя относится к тому времени, когда мои длинные объяснения еще не попались Вам на глаза1 и, следовательно, Вам еще пред¬стоит бесконечное чтение тяжелых страниц, то не будем об этом.
Все успокоилось. Вопрос временно отложен. Ничего не будет под¬писано. Как мне обещали, Вас успокоит письмо от 0<льги>, ко¬торого я даже не видал2.
Мои похвальные слова Вашему Шопену3, вероятно, потеря¬ли для Вас всякое значение. Вы принимаете их за лесть, хотя и искреннюю, но пустую. Но как бы мне хотелось, чтобы они дош¬ли до Вашего сердца! Читая Ваш перевод и примечания, я живо почувствовал перед собой всю красоту Вашей души! Я даже забыл, что имел сам какое-то отношение к статье.
У меня еще не было возможности прочесть последние пись¬ма Элен, Ваше и Даниэля4. Я их прочту немного спустя. (Даже Вы, бедная, изнемогающая под грузом бесчисленных забот и всякого рода неприятностей, от которых я все время хочу Вас освободить и чего Вы не понимаете, — даже Вы не в состоянии нарисовать себе Бедлам моей жизни скрывающегося преступника во всех смыслах, от самого интимного до самого отвлеченного и всеоб¬щего5.)
Прилагаемую фотографию сделал прошлым летом один лю¬битель. Он показал мне ее совсем недавно. По-моему, это один из лучших моих снимков. Если нужно, пользуйтесь им, как Вам угод¬но. Хотите, воспроизведите его.
Передайте Элен и Даниэлю мою горячую благодарность за взятый на себя труд. Моя преданность, как Вам хорошо известно, всегда с Вами.
Ваш Б. Пастернак
Впервые: «Новый мир», 1992, № 1. — Boris Pasternak. Lettres a mes amies francaises. 1956—1960. Paris, Gallimard, 1994. — Автограф по-фр. (собр. адресата).
1 Имеются в виду письма по поводу нового договора с Фельтринел¬ли (см. коммент. 5 к письму № 1654). Первой реакцией на известие о новом договоре с Фельтринелли было письмо Ж. де Пруайяр 22 янв. 1960, в котором она сообщала, что согласие подписать этот договор есть отказ ей в доверии, и просила дать ей освобождение от ее прав. В письме 30 дек. 1959 к Пастернаку она благодарила Элен Пельтье, написавшую, что же¬лание Пастернака дать свободу Жаклин оборачивается ее полной зави¬симостью от Фельтринелли и его неблаговидных махинаций (там же. С. 185-186).
2 О. Ивинская в письме 5 февр. 1960 к Ж. де Пруайяр просила ее не посылать письма Пастернака к Фельтринелли, потому что недавно писала ему сама и сообщала, что договор в таком виде подписан не будет, «и, сле¬довательно у Ф. не будет прав на будущее, и его деятельность пока ограни¬чится романом» («Континент», 2001, JVfe 108. С. 266).
3 Пастернак просмотрел перевод Ж. де Пруайяр статьи о Шопене и отослал назад со своими замечаниями
