гг. Публиковались в журналах и сб. «Избранные переводы» (1940).
1375. Л. А. ВОРОНЦОВОЙ
25 июля 1956, Переделкино
25 июля 1956
Дорогая Любовь Андреевна!
Большое спасибо за книжку1. Я урывками начал читать Ийе-ша. Я обязательно напишу ему, он именно то, что Вы мне о нем писали2, и мне очень нравится. Того, что я Вам сейчас скажу, Вы ему не передавайте, да и Вас оно удивит. Представьте себе, если я и слышал его имя (должен был слышать, не правда ли, или даже видеть3, я, участвовавший в Венгерской антологии своими пере¬водами из Петефи4), если я и слышал его имя, то не обратил вни¬мания или забыл: так много наносного, ложного, обязанного сво¬им существованием торопливой, непроверенной потребности в зарубежной плохо понимаемой дружбе, так много державшегося и еще продолжающего держаться только благодаря политическим подпоркам связано с миром наших переводческих начинаний и в большинстве огульно казалось мне несуществующим. Так я и на западе, не только дома у нас, усложнил и ухудшил свое положение роковым и не отвечавшим требованиям времени распределением своих редких симпатий и многочисленных антипатий.
Ийеш умница и прелесть, что сам проявил активность и избрал такой верный и замечательный путь для моего ознакомления, как себя в издании Autour du monde5. Я и о Незвале, чешском поэте, не имел представления, пока он не сделал того же (№ 17 той же серии).
Я ему обязательно напишу и т£к, хочу надеяться, что мое пись¬мо займет его и доставит ему радость. Но давным-давно прерван¬ную переписку с заграницей я в виде очень немногих попыток возобновлю, по некоторым причинам, только поздней осенью, и благодарность Ийешу откроет эту цепь6.
Я еще скажу Вам несколько слов, на которые не требуется от¬вета. Я только год назад кончил первую достойную действительно¬го внимания работу, роман в прозе «Доктор Живаго», которая пока никому не известна. То обстоятельство, что побочные, взаимостал-кивающиеся и никакого отношения к настоящей жизни сердец и идей причины создали слабое подобие имени и мне, всегда покры¬вало меня стыдом и смущало. Роман, который я Вам назвал, первая попытка оправдать это вперед, впрок, подаренное доверие чем-то до конца состоятельным, пережитым, стоившим труда, содержа¬тельным и додуманным до последних формулировок, точных и но¬вых. Но мало надежд, чтобы он скоро у нас появился.
Но тогда чем же я мог привлечь Ийеша или людей, чувствую¬щих, как он? Социального содержания, которым так по-настоя¬щему, творчески, подлинно, олицетворенно полон он, у меня нет или в особенности не стало, когда выражение этой ноты стало выражением такой легко подхватываемой и такой страшной дву-смысленности.
И в художественной форме он представитель искусства пе¬редового, развивавшегося и дальше в том направлении, которое было общим и для нас в двадцатых годах, и от которого я стал сильно уклоняться вправо из собственных побуждений, а не под давлением борьбы с формализмом, из предпосылок скорее об-щерусских, чем революционных, скорее толстовских, чем горь-ковских.
Не пишите мне, пожалуйста, чтобы не склонять к ответам. Но как-нибудь сообщите в открытке № Вашего телефона, если он у Вас есть. Я тогда позвоню Вам по прошествии времени, когда будет надо.
Серьезно, серьезно благодарю Вас, со всей сердечной тепло¬той, которую можно вложить в благодарность.
Ваш Б. Пастернак
Впервые: В. Огнев. Свидетельства. Дневник критика. М., 1982 (с ку¬пюрами). — Автограф (Музей М. И. Цветаевой).
1 Писательница и переводчица Л. А. Воронцова известила Пастерна¬ка, что хочет передать ему стихотворный сб. Дьюлы Ийеша (Gyula Illyes. Poemes. Pierre Seghers, 1956), который он оставил для него, как знак свое¬го уважения.
2 Воронцова писала Пастернаку 17 июля 1956: «Дыола Ийеш очень любит Вас. <...> Это очень сложный и очень хороший поэт, мужествен¬ный, честный, прекрасный человек. Простите за бесцеремонность, но, кажется, в вас обоих есть много общего в строе чувства, в направлении мыслей». Пастернак отозвался 19 июля: «Жаль, что хотя бы внизу на кон¬верте, вместе с Вашим адресом, Вы не раскрыли Ваших инициалов и сде¬лали невозможным обращение к Вам по имени и отчеству, которых я не знаю. Благодарю Вас за письмо и заботу. Мне кажется и городская почта доставит бандероль по адресу, или же во вторник, 24/VII я утром, часов в девять пошлю к Вам за книжкой. Вы очень меня обяжете, если на первых порах сами передадите мою искреннюю благодарность Ийешу. Потом я, конечно, напишу ему, но это будет нескоро. У меня много спешных неотложных работ, я все время в трудах, напряженных и разнообразных. Еще раз большое спасибо. Ваш Б. Пастернак» (там же).
3 Ийеш и Пастернак виделись в 1934 г. во время Первого съезда писа¬телей.
4 Имеется в виду «Антология венгерской поэзии». М., ГИХЛ, 1952. В нее вошли 11 стих. Дыолы Ийеша в переводах М. Зенкевича и Л. Мар¬тынова.
5 Французская книжная серия современной поэзии.
6 После конца экзаменов Л. Б. Пастернака, поступавшего в универ¬ситет (см. письмо № 1383). Пастернак написал Ийешу 7 авг. 1956 (№ 1381).
1376. А. Е. КОРНЕЙЧУКУ
28 июля 1956, Москва
Москва 28 июля 1956
Дорогой Александр Евдокимович!
Вместе со множеством бедной нашей молодежи второй год охотятся и за младшим сыном моим Леонидом. В прошлом году его провалили на приемных экзаменах в Баумановский институт (Высшее Техническое училище в Москве) искусственно и нечест¬но сбивая его на ответах. Я тогда еще писал Елютину1, но он и его министерство никогда обо мне ничего не слышали, и письмо не дошло по назначению. Теперь он подал заявление на физический факультет университета, допущен к экзаменам и подготовлен к ним. Вообще он учился хорошо и в средней школе не добрал только одной пятерки до серебряной медали. Экзамены в университете начнутся на днях, 1-го августа. Вчера он получил повестку о явке в свой районный военкомат. Казалось бы так естественно просить, чтобы ему дали отсрочку до сдачи экзаменов и выяснения их ре¬зультатов. Но ведь нарочно все это так подогнано, чтобы в после¬днюю минуту стало немыслимо и невыполнимо. Ему вообще не повезло. Он явился на свет на рубеже 37-го и 38 годов, в 12 часов, в новогоднюю ночь. Тогда мать радовалась, что в числе немногих родившихся по бою часов в эту минуту, пропечатан был в «Вечер¬ке» и этот новорожденный. Собственно ему еще 18 лет и он рож¬дения 1938-го года, но Загс записал его родившимся в 00 часов в 37 году. Извините, что я Вам излагаю всю эту скучную чепуху. Его дело и судьба, которой я еще не могу предрешить сейчас, за своим письмом Вам, находятся в Ленинском военкомате города Моск¬вы, на Большой Якиманке д. 34 у главного военного комиссара полковника Пантелкина (тел. В-1-63-37).
Вы сами большая величина и у Вас большие связи. Помогите
мне.
Ваш Б. Пастернак Извините, что беспокою Вас и заранее за все горячо благодарю.
Впервые. — Автограф (Центральный государственный архив-музей литературы и искусства Украины, ф. 435, on. 1, ед. хр. 1089).
Драматург А. Е. Корнейчук был членом ЦК КПСС и депутатом Вер¬ховного совета СССР.
1 Вячеслав Петрович Елютин — министр высшего и среднего образо¬вания.
1377. А.-М. РИПЕЛЛИНО
29 июля 1956, Переделкино
Москва, 29 июля 1956
Мой дорогой, дорогой господин Рипеллино!
Несмотря на то, что Вы так же владеете русским, как русский по рождению, из вежливости или по некоторым другим причи¬нам, я предпочитаю писать на плохом французском, в особеннос¬ти, в первый раз.
Только что я получил Вашу замечательную Антологию, Ваш незаслуженный подарок1. Я тотчас же проглотил Ваши вдохновен¬ные переводы, озаренные вторичным авторством, благодаря сво¬ей крепкой и живой решительности и совершенной убедительно¬сти. Своим предисловием Вы обязали меня на всю жизнь. Ваш глубокий вкус сказался в удивительном выборе стихов. Вы вник¬ли в литературные события нашей половины века более чем кто-либо из нас и более чем я сам.
Что бы я дал, чтобы Вы прочли мой роман в прозе «Доктор Живаго»! Это моя первая работа, которая способна сделать меня достойным того незаслуженного мною имени, которое мне при¬писывают в Европе.
Экземпляр рукописи находится у издателя Фельтринелли в Милане, via Fatebenefratelli, 15. У него благородное желание из¬дать итальянскую версию и после появления ее в Италии дать перевести эту вещь на другие языки. Будьте любезны, поручите кому-нибудь отпечатать за мой счет несколько экземпляров ма¬шинописных копий, тщательнейшим образом выверенных по рукописи, которыми можно было бы воспользоваться при же¬лании ознакомиться с романом, как например, в Вашем случае2. Правда ли, что у Вас есть план напечатать книжечку, целиком состоящую из моих стихотворений, таких, как отдельное изда¬ние Folana felice?3 Если это так, то милейший г-н Ло Гато, может быть, проявит любезность и снабдит Вас маленькой тетрадкой моих предпоследних стихов, взятых из романа Живаго. Если не ошибаюсь, я уже ему их подарил. У меня недостает слов, чтобы выразить Вам достойную благодарность. Весь Ваш Борис Пас-тернак
Мой городской адрес: Москва В-17, Лаврушинский пер. 17-19 кв. 72. Лучше пользуйтесь этим адресом, чем дачным. Вы — ангел Божий, я Вами восхищаюсь.
Впервые: Nuova Rivista Europea, 1979, № 10—11. — Автограф по-фр. (собр. Э. Рипеллино, Рим).
А.-М. Рипеллино — итальянский славист и переводчик. Е. Евтушен¬ко пишет, что он привозил Рипеллино к Пастернаку в Переделкино. Уста¬новить время этой встречи по воспоминаниям Евтушенко не удается, — возможно, она состоялась осенью 1956 г., как предполагал Рипеллино в письме 6 июля.
1 Имеется в виду антология Angelo Maria Ripellino. Poesia Russa del Novecento. Parma, 1954. В книгу вошли 34 стих. Пастернака и предпосла¬но большое предисловие Рипеллино.
2 Заинтересованность Пастернака в распространении копий «Докто¬ра Живаго» наталкивалась на ревнивое отношение Фельтринелли, следив¬шего за соблюдением своего издательского права и боявшегося пиратских изданий.
3 Рипеллино писал Пастернаку: «Я приготовляю теперь для издатель¬ства Einaudi выбор Ваших стихов. Книга эта содержит русский текст сти¬хотворений, мои переводы, критическое вступление и примечания. Я уже перевел для этого выбора, который выйдет в первых числах декабря, со¬рок стихотворений из разных Ваших сборников и блестящие поэмы «1905 год», «Лейтенант Шмидт», «Волны». Я намереваюсь приложить и несколь¬ко стихов из романа «Доктор Живаго», которые я нашел в старом номере журнала «Знамя»» (6 июля 1956).
1378. М. К. БАРАНОВИЧ
4 августа 1956, Переделкино
4 авг. 1956
Дорогая моя Марина Казимировна!
Это величайшая для меня радость и подарок этого, в осталь¬ном счастливого года, —- что у Вас все сошло благополучно, что Вы живы и поправляетесь. Как я боялся, как я боялся!1
Из статьи кое-что выкинут, а оставшееся, кажется, появится в сентябре в Новом мире2.
Я сейчас очень много работаю. Зимой, после окончательной отделки романа очередным делом стала забота о книге избранных стихотворений и ее подготовка. Возникновение вступительного очерка —- заслуга Банникова, составителя, попросившего меня о статье. Кроме того ему требовались новые стихи для последнего дополнительного раздела книги, их
