сигнальными флажками и фонарями, при том, что никакого поезда нет и в помине. Искусство для меня — заявление и знак; оно должно показывать, что перед нами новые всеобъемлющие ценности, что мы — перед лицом великого.

С Пушкина у нас началась русская современность, правди¬вая и действительная, нынешний образ мыслей. Пушкин постро¬ил здание нашей духовной жизни, дом русского исторического сознания. Лермонтов был первым, кто в нем поселился. В Лер¬монтове слышна независимая исповедальная нота последующей интеллектуальной традиции нашего века в поэзии и прозе, позднее ее обогатила величественная конкретность Льва Толстого и абсо¬лютная зоркость глаза Чехова. Но там, где Пушкин объективен, осязаем и точен, в общем широчайшем смысле, Лермонтов горяч и личен, и потому он ограниченнее, — там, где Пушкин реалис¬тичен и высок в своей творческой деятельности, Лермонтов — ее живое личное свидетельство. Его оперный романтизм, как Вы выразились, — не более чем частность. Влияние Байрона бесспор-но, поскольку половина Европы была под его обаянием. Но то, что мы ошибочно называем романтизмом у Лермонтова, в дей¬ствительности, как мне представляется, — необузданная стихия современного субъективно-биографического реализма и предве-стие нашей современной поэзии и прозы.

Я посвятил «Сестру мою жизнь» не памяти Лермонтова, но самому поэту, точно он еще жил среди нас — его духу, все еще дей¬ственному в нашей литературе. Вы спрашиваете, чем он был для меня летом 1917 года? Олицетворением творческой смелости и открытий, началом свободного поэтического утверждения по¬вседневности .<...>

Впервые: Boris Pasternak. Poems. Translated from Russian by Eugene M. Kayden. The University of Michigan Press, 1959. Foreword (купюры пуб¬ликатора). — Местонахождение автографа (англ.) неизвестно.

Американский славист и переводчик Юджин Кайден, профессор уни¬верситета в Теннесси, послал Пастернаку свои переводы Пушкина и про¬сил у него тексты его последних стихов для составляемого сборника. По просьбе Пастернака, тексты ему послала Ж. де Пруайяр (см. письмо № 1521).

1 Статья и переводы Пушкина были опубликованы в журн. «Sewanee Review», 1942, Oct. «Я не мог сдержать поток слез, узнавая строчки П<уш-кина> в английских отголосках. Но вот и все. Я не могу быть им судьей, но думаю, что это должно быть прекрасно», — писал Пастернак в письме М> 1521.

2 Приводимая во многих письмах Пастернака цитата из «Послания пролетарским поэтам», 1926. См. коммент. 1 к письму JSfe 1281.

1539. Ж. де ПРУАЙЯР

3 сентября 1958, среда

Дорогая Жаклин, — когда в прошлый понедельник я в двадца¬тый раз спохватился, что ни словом не отозвался на переводы стихов к роману, которые сделал Окутюрье. Они представляют собой верх совершенства, — вдруг, как всегда по закону совпадений, произош¬ло три удивительных события, совершенно независимых друг от дру¬га, но неправдоподобно родственных по смыслу и одновременнос¬ти: появление Мишеля (!!!); письмо от Элен, привезенное из города через несколько минут после его ухода (в письмо вложена вырезка из Монда 22 авг. 1958 с похвалами анонимной группе переводчиков); и потом к вечеру, известия, проливающие свет на тайну Ваших про¬павших писем и надежда получить их через два дня, в эту пятницу.

Я был безумно рад встрече с Мишелем1. Он был рассеян, мол¬чалив, выглядел немного усталым и, казалось, что он хочет скрыть от меня огорчение, — если и не провал книги, то по крайней мере недостаточный ее успех.

Впервые: «Новый мир», 1992, № 1. — Boris Pasternak. Lettres a mes amies francaises. 1956-1960. Paris, Gallimard, 1994. — Автограф по-фр. (собр. адресата).

1 М. Окутюрье приезжал на проходивший в Москве 1-й Международ¬ный конгресс славистов и 4 августа 1958 заверил подпись Пастернака на новой доверенности Ж. де Пруайяр, выданной ей на ведение издатель¬ских дел «во Франции и во всем западном мире за пределами Советского Союза», ограниченное лишь «ранее заключенным договором с Фельтри¬нелли». Пастернак, находясь под постоянным давлением, не мог управ¬лять своими изданиями. «Я мечтаю передать Вам, — писал он Жаклин де Пруайяр 27 авг. 1958, — неограниченные полномочия во всех моих делах и заботах за границей, не только в денежном плане, но и в издательских пред¬положениях, авторизации и наблюдении за чужими попытками» («Новый мир», 1992, № 1. С. 148).

1540. И. МАЛИНОВСКОМУ

8 сентября 1958, Переделкино

8 сент. 1958

Милый господин Малиновский, если Вы останетесь в Москве до следующего воскресенья (14-го сент.), то очень прошу Вас при¬ехать к двум часам (2 ч.) дня к нам к обеду. Это надо поехать по Ки¬евской железной дороге до ст. Переделкино, там сойти и свернуть направо в «Городок писателей» (спросите встречных, чтобы Вам ука¬зали дорогу) и найти дачу № 3 на улице Павленко. Будем ждать Вас.

Если же для Вас воскресенье слишком далекий срок и Вы дол¬жны уехать раньше, приезжайте в Переделкино в любой из дней недели, к тем же двум часам1.

Но мне было бы удобнее в воскресенье.

Крепко жму Вашу руку.

Ваш Б. Пастернак

Впервые. — Автограф (собр. адресата, Копенгаген).

Иван Малиновский — датский поэт. В его переводе вышли книги Па¬стернака: сб. прозы, включавший повести «Детство Люверс», «Апеллесо-ва черта», «Письма из Тулы» и «Воздушные пути» (1953); роман «Доктор Живаго» и «Повесть» (1959). Он познакомился с сестрами Пастернака в Оксфорде и привез от них несколько акварелей Л. О. Пастернака в Моск¬ву. «(М<алиновский>) был у меня на даче и очень мне понравился», — писал Пастернак сестрам в письме №1541. Свой сб. стихов он надписал: «Борису Пастернаку с сердечным приветом. Иван Малиновский. 10. 9. 58».

1 Свидание состоялось 11 сент. 1958 г., о чем свидетельствует надпись, сделанная на экз. книги «Сестра моя жизнь» (изд. Гржебина, 1922): «До¬рогому Ивану Малиновскому на память о нашем знакомстве и встрече ут¬ром на Переделкинской дороге, с пожеланием счастья и удачи ему и его семье. Б. Пастернак. 11 сент. 1958» (собр. адресата). Малиновский состав¬лял сб. стих. Пастернака в своем переводе, тексты неопубликованных ве¬щей последнего времени он получил от Ж. де Пруайяр, которой Пастернак писал 17 сент. 1958: «К Вам обратится человек из Дании, достойный живей¬шего участия, — по поводу их перевода на датский, — простите меня за по¬стоянные беспокойства, которые я бесстыдно все время Вам причиняю» («Новый мир», 1992, № 1. С. 151). Ж. де Пруайяр по доверенности заклю¬чила договор на издание сб. стихов и Автобиографического очерка в Дании. В феврале 1959 г. Фельтринелли обвинил ее в том, что она предлагала Ма¬линовскому то, на что у нее нет никакого права, считая, что ее вмешатель¬ство в вопросы издания Автобиографии наносит вред Пастернаку, и потре¬бовал от нее срочно послать в издательство отказ от своих полномочий.

1541. Л. Л. СЛЕЙТЕР и Ж. Л. ПАСТЕРНАК

19 сентября 1958, Переделкино

19 сент. 1958. Дорогие мои, есть признаки, что куча весеннего вздора (несколько моих страшно залежавшихся писем) вас не ми¬новала или не минует1. Не вздумайте на них отвечать, мне больно, что вы потеряете время на их бесполезное чтение. Утешительного в них только то, что они относятся к давно прошедшему, побеж-денному, преодоленному времени, что по ним видно, как далеко оно ушло вперед к лучшему. Я там, наверное, еще жаловался на здоровье, а теперь давно поправился, многое, что тогда еще нахо¬дилось в периоде ожидания, осуществилось и уже за плечами. — Мне показалось, что обложка английской книги немного крича¬ще ярка, но я к ней быстро привык, пожалуй, все очень хорошо2. Молодчина Лида со своей сказкой3. Иногда из Италии и Фран¬ции в письмах посылают по одной, по две вырезки, они доходят. В Понтремоли книга получила премию Банкарелло. Я не знаю, в чем она заключается. Один директор Штутгартовского музея на¬писал мне, будто по этой премии распределяют двадцать тысяч экземпляров книги по тюремным, больничным и приютским биб¬лиотекам4. — Благодарю вас за ваши чувства к Маргарите5. Лида о ней упомянула осторожно, а Жоня назвала в открытке инициалы. Между тем у меня дома все по-прежнему, все здоровы. М<аргари-та> снимает комнату здесь неподалеку на даче, в соседней дерев¬не. Вчера в городе у нее случилось большое несчастье, пока обо¬шедшееся благополучно. Ее очень способная прекрасная дочь, приятельница Жоржа, сумасшедшая порывистая девочка, невес¬та одного своего институтского товарища 4<епайтиса> (Жорж его знает), находясь одна на городской квартире, пришла домой из института, где Ч. ее чем-то очень огорчил, долго писала записки мне и маме, а потом выпила склянку уксусной эссенции и про¬глотила 10 порошков люминала. Ее спасли, сейчас она в больни¬це. — Правда ли, что вышло и оригинальное издание? Ходят слу¬хи, будто бы его продают на выставке в Брюсселе?6 — Я еще до сих пор не видел Шуры, которому Малиновский передал от вас папины акварели, и их не видел. Сам он (М<алиновский>) был у меня на даче и очень мне понравился. Благодарю вас за все, в ва¬ших открытках много души, тонкости и понимания. Спасибо.

Впервые: Письма к родителям и сестрам. — Автограф (Pasternak Trust, Oxford).

1 Речь идет о письмах середины мая, переданных через Дж. Гаррита-но, о которой Пастернак писал сестре : «Одна дура итальянка таскает уже больше пяти месяцев с собой несколько моих писем, и Бог ее ведает, что она с ними делает» (там же. Кн. И. С. 295).

2 Имеется в виду английское издание «Доктора Живаго», вышедшее в начале августа (Collins and Harvill Press. Translated by Max Hayward and Manya Harari, 1958).

3 Л. Слейтер прислала брату свои английские переводы его стихов. Среди них была отмеченная им «Сказка» («Встарь, во время оно…»).

4 Пастернак получил сведения об этой премии от Карла Тенса и сооб¬щал Ж. де Пруайяр: «Мне писали из Западной Германии о «премии Бан-карелло», присужденной книге в городе Понтремоли, в высоких Апени-нах. В чем заключается эта премия? Мой корреспондент пишет о распро¬странении книги по тюремным библиотекам, больницам и приютам для бедных. Если помимо этой благотворительной части, премия содержит нечто материальное, возьмите причитающееся в Ваше распоряжение или напишите, пожалуйста, Фельтринелли, чтобы он получил и сохранил день¬ги» («Новый мир», 1992, № 1. С. 150).

5 Пастернак называет Маргаритой О. В. Ивинскую, по аналогии с иллюстрацией Гончарова к «Фаусту», о которой писал в письме № 1536.

6 Русское издание «Доктора Живаго» появилось в Голландии пират¬ским способом, без разрешения Фельтринелли, который, узнав об этом, прилетел в Гаагу и успел поставить свой копирайт, остановив тираж. Было отпечатано около 100 с небольшим экз., они раздавались посетителям Ва¬тиканского павильона на Всемирной выставке в Брюсселе. «Прошел слух, — писал Пастернак Ж. де Пруайяр, для которой это тоже было нео¬жиданностью, — что роман вышел в оригинале, продается и читается. Как это произошло? Правда ли это? Тогда даже приглашая Вас на мое грядущее четвертование, не нахожу слов,