мокрые усы и брови, намерен¬но растягивая паузу и играя выдержкою своего светского хладнокровия. Потом с выражением молчаливой и мнимой многозначительности, смысла которой если бы его припереть к стене, он ни за что не мог бы привести точнее и ближе, он одновременно протянул обе руки…»
На моих руках дух испустил. — После этих слов в рукописи вычерк¬нут вариант: «бедняга. Лучше сказать, несчастным образом погиб на моих глазах. Все вглядываюсь в вас, ищу сходства. Нет, видимо вы не в отца. Широкой натуры был человек, с противоречиями. Порывистый, стремительный. Человек риска, бурных страстей, большой воли. Судя по внешности, вы скорее в матушку. Мягкая мечтательная была жен¬щина. Жила воображением. — Лариса Федоровна просила выслушать вас. По ее словам, у вас до меня какое-то дело. Я уступил ее просьбе. Мой разговор с вами вынужденный. По своей охоте я бы не знался с вами, и не считаю, что мы завязали знакомство. Поэтому ближе к делу. Но если в рамках приличия требуется, чтобы я поддерживал болтовню и отвечал вам, то что же, пожалуйста. Вы находите, что я похож на мать? Вы правы! Я тоже так думаю. — Здравствуйте, хорошие мои. Чувствую и насквозь, до конца все понимаю. Простите за непрошенное участие. Вы страшно друг к другу подходите. В высшей степени гармоническая пара. Беру на себя смелость сказать: мысленно соединяю ваши руки и благо¬словляю. Простите за невольно вырвавшуюся откровенность. — Вы за¬бываетесь. Какая неслыханная наглость. Вас не просят ввязываться в то, что вас не касается. В вашем одобрении не нуждаются».
С. 418. Фантазировать, витать за облаками ей…— после этих слов в рукописи вычеркнут вариант: «не полагается. Она должна твердо хо¬дить по земле и рассуждать здраво. Вот я все утро потерял зря на угово¬ры, убеждая ее отнестись серьезнее к нынешней обстановке. У меня есть вам советы обоим на этот счет, предложения. Я ей представил веские доводы в пользу своих планов. Она не желает их слушать. Я и вам разо¬вью сейчас свои предложения. Но предварительно обращаюсь к ваше¬му разуму».
С. 419. …торопливее сводить свои местные счеты. — После этих слов в рукописи вычеркнуто: «Провинция всегда с запозданием вводи¬ла из центра объявленные преобразования, частью из косности и бояз¬ни промахнуться, частью из постоянного желания приверженностью к старому доказать свою верноподданность. Та же самая инерция будет и здесь».
…смотрит на возникновение Дальневосточной республики. — Во из¬бежание войны с Японией весной 1920 г. Совет народных комиссаров согласился на создание Дальневосточной республики, объединившей Забайкальскую, Амурскую и Приморскую области. Кроме большеви¬ков в правительство вошли меньшевики и эсеры. В 1922 г. республика вошла в состав советской России.
С. 420. Если ему не удастся бежать, я… — после этих слов в руко¬писи вычеркнут вариант: «испрошу у центрального правительства, что¬бы его выдали нам в обмен на какое-нибудь другое лицо, представляю¬щее значение для большевиков в Москве. Так или иначе мы его заполу¬чим. Присутствовать при этих разговорах стоило Ларисе Федоровне большого напряжения. Она в них почти не участвовала. Насколько было возможно, она отмалчивалась, когда же этого нельзя было избежать, от¬делывалась полусловами в самом официальном тоне, называя Комаров-ского на вы и по имени-отчеству.
В этом не было совершенного притворства. Случаи и периоды, ког¬да, бывало, наедине между собой они переходили на ты, были немно¬гочисленны и единичны. Тем не менее Лариса Федоровна сосредото¬ченно следила сейчас за собой, чтобы нечаянной и машинальною об¬молвкой не выйти из границ холодного безучастия, которые она вокруг себя очертила и которые непритворно выражали ее действительную не¬приязнь к этому человеку. Эта в одну сторону направленная предосто¬рожность отымала все силы ее духа, поглощая целиком все ее внимание и не оставляя его ни на что другое».
С. 421. Юрий Андреевич и Лариса Федоровна не уследили… — после этих слов в рукописи вычеркнут отрывок: «когда и почему он в разгово¬ре на эту Монголию напал. То, что они не заметили, как он к ней пере¬скочил, увеличивало докучность чуждой, посторонней темы и усилива¬ло их раздражение. Эта пытка была в духе времени. Так газеты, как о чем-то каждому близком и насущно необходимом, принимались вдруг изо дня в день писать о чем-нибудь очень специальном, о планерном спорте или о Северном полюсе, преследуя читателя ощущением, что он прозевал момент, когда этот вопрос поставлен был в повестку дня и по¬лучил такую широту и общеизвестность.
Комаровский говорил: — Ничего нового вы не открыли, дети мои. Это все мы подготовили, старшее поколение. Мы и Маркса откопали, и первые заговорили о социализме, но тихо, без скандала на весь мир, без дебоша. Вот я перед вами нить за нитью распутываю тончайшие хитро¬сплетения современной мировой политики, а вам хоть бы что, и ухом не ведете и всем вашим видом стараетесь показать, что эти материи к вам нимало не относятся. О как вы ошибаетесь, дети мои!»
Шаг через монгольскую границу… — после этих слов в рукописи вы¬черкнут вариант: «и весь мир у ваших ног, и все будущее перед вами, вы — вольная птица.
Вдруг в разгаре его умствований, доведенная почти до слез бесце¬ремонностью затянувшегося посещения, Лариса Федоровна поднялась, грубо и демонстративно протянула Комаровскому руку для прощания и сказала с нескрываемой враждебностью: — Поздно. Вам пора уходить. Я хочу спать».
С. 423. Все это правда. Спасибо за чуткость. Но погоди минуту. — Монолог Живаго в рукописи имеет другой вариант («Другие редакции и черновые наброски». С. 628).
С. 424. …ключом проникновения во все остальное на свете… — после этих слов в рукописи вычеркнут вариант: «помимо тебя. Тобою я понял себя, тобою полюбил Тоню, силу добра и души в природе, исправность и бережность сердца. Сейчас я еще раз постараюсь разобраться в том, что тогда случилось, и выразить существо этой вечной, тогда в тебе ска¬завшейся силы».
Мне было до смерти жалко себя, мальчика… — после этих слов в ру¬кописи вычеркнут вариант: «и больно от полученного от тебя удара, и еще больше, суеверно, до ужаса, жалко тебя, девочку, точно и тебе стои¬ло страшной муки быть источником этого страдания. Есть ощущение, противоречивое, заведомо ошибочное, от которого в таких случаях не¬возможно избавиться. Так это устроено природой. Всегда кажется, что как ни больно любить и принимать на себя токи притяжения, еще боль¬нее посылать эти токи и притягивать».
…подпирала подбородок ладонью и, разинув рот, смотрела на… — после этих слов в рукописи вычеркнут вариант: «него, слушая его раз¬горяченную речь, иногда прижималась к его плечу, не замечая, как не¬сознаваемые слезы тихо и блаженно стекают по ее ровному от счастья лицу, не морща его. Временами они забывались оба в одно и то же вре¬мя. Он умолкал, полагая, что продолжает говорить, а ей казалось; что это говорит не он, а она, что это ее собственные слова».
С. 426. Я покажу вам место, где меня остановили партизаны… — пос¬ле этих слов в рукописи вычеркнут вариант: «сказал доктор обеим спут¬ницам в поле, когда отъехали достаточно от города, зимняя голизна ле¬сов, мертвый покой и пустота кругом меняли местность до такой степе¬ни, что казалось, будто это совсем другие места и они едут по другой дороге. — Вот! — вскоре сказал доктор при виде первого попавшегося столба сельскохозяйственной фирмы, совершенно забыв, что их два, и что это случилось у второго. Когда же через час с чем-то они промча¬лись мимо истинного места происшествия, доктор не узнал перекрест¬ка в преображенном густым инеем до неузнаваемости белом лесу, за ча¬стой филигранною решеткою которого никто не заметил вывески с име¬нами Моро и Ветчинкина».
С. 428. И опять, как когда-то, Юрий Андреевич застыл… — вместо этих слов в рукописи вариант: «И опять, как когда он в первый раз пере¬ступил этот порог, Юрий Андреевич с восхищением и завистью обратил внимание на ширину рабочего стола и окна и на другие особенности приспособленного к сосредоточенности кабинета, который самим удобст¬вом, казалось, располагал к основательности и плодотворности, в тревож¬ное революционное время неосуществимым, и вдохновлял и благословлял на что-то длительное и остающееся, приохочивая к упорной работе».
…спят дети после целого дня беготни и проказ. — После этих слов в рукописи вычеркнуто: «наложенного вечером наказания за шалости и в слезах выпрошенного к ночи прощения».
В мечтах о вечерней работе… — вместо этих слов в рукописи вы¬черкнуто: «Он не мечтал при этом ни о чем серьезном. Простая чер¬нильная страсть, тяга к перу и бумаге владела им. Со времени своих по¬следних статей для Бюллетеня общества врачей в Юрятине он ничего не писал. А с позапрошлогодних зимних записей в Варыкине более широким изложением мыслей вне медицины не занимался». В черно¬вых набросках отразилось намерение передать проснувшееся в душе Живаго желание во время второго пребывания в Варыкине вернуться к деятельности: «В Варыкине пробуждение плодотворных задатков в Ю. А., как было в первый приезд с семьей. Снова становится челове¬ком, мыслителем, которому хочется писать, доктором (вылечивает Ка-теньку каким-нибудь рискованным смелым средством). Но нравствен-ная мука, вечные мысли о своих, раздвоение мешают ему спокойно на¬слаждаться деятельностью. Беспокойная, лихорадочно виноватая (веч¬ное сознание вины) самоотдача труду, как глушат себя водкой. Какой-то бес нашептывает гадкие нечеловеческие сближения. Обстановка как бы уличает его. Когда укладывают Катеньку в Шурочкину кроватку, это нож в сердце ему, вспоминает сон, Шурочка с Тереком и дверью, как бы вы¬тесняет сына из жизни и задвигает перед ним доступ в нее. Точно он сравнивал двух детей, мальчика и девочку, и сына осудил, забраковал, и предпочел ему девочку и его заменил ею.
Просит заменить обстановку, это обижает Лару, и он удивляется ее нечуткости».
С. 432. Бивуачность нашего жилья действительно фальшива… — вме¬сто этих слов Живаго в рукописи вычеркнут монолог («Другие редак¬ции и черновые наброски». С. 629).
С. 433. …большого петербургского издательства, занимающегося вы-пуском одних переводных произведений. — Речь идет об издательстве «Все¬мирная литература», для которого Пастернак в 1918 г. переводил драмы Г. фон Клейста и Бен Джонсона, интермедии Ганса Сакса.
С. 434. …не в отношении внешне слухового звучания, но в отноше¬нии,.. — после этих слов в рукописи вычеркнут вариант: «самозакончен¬ности и могущества своего внутреннего течения. Тогда подобно катя¬щейся силе речного потока, попутно движущей и обтачивающей камни дна и ворочающей колеса мельниц, его течение вместе со множеством других форм и образований создает также размер и рифму, изображе¬ние и зеркало его внутреннего, насквозь проникающего его склада и согласия. В такие минуты Юрий Андреевич чувствовал, что главное в том, что он пишет, делает не он сам, но то, что выше его, что