детей, она является колонией будущих преступников, устроят союз молодежи — союз разбойников.

13 Марта. Последний Божий день. Прощеный{88}. Василий Теплый.

Вечером заморозило, и отпечатки следов по рыхлому снегу остались, а новые по замерзшему снегу стали невидимы. Я все-таки вышел проведать Чистик, потому что день разгорался единственный. Наст «скипелся» на наст, и так слежалось, смерзлось, что нога нигде не проваливается. Насыпи от канав обнажились рыжие. Вокруг деревьев всюду кольца на снегу. Верхушки холмов пестрые. Дорога малоезженая обнажилась, а постоянные порыжели. Мало снега было зимой. Березы побурели, на голубом снегу, под голубым небом рощи берез прекрасны. Ели и сосны млеют на солнце и вороны орут. Распушилась пушица на ольхе, и вербы стоят готовые к празднику. Болотные кочки показали свои рыжие мохнатые головы. Флейта наткнулась на белых куропаток, я, услыхав их хохот, притаился под сосной, одна белая, как снег, спустилась на снег полянки и осталась на ней после выстрела. Зайчиха лохматая линяющая кралась от собаки в кустах.

Ослепительно ярко и очень больно глазам.

Мне вчера сказал мужик:

— Не узнал бы тебя, брат.

— А что?

— Заовинел ты как-то… — вернее, замужичел, облохматился, зарос (или он хотел сказать, что как дымится овин, так дымятся мои волосы, начинающие седеть: заовинел).

Не все ли равно? разве во мне дело, каким я кажусь, зато изнутри так хорошо в такой день. Ведь уже целых три часа свету прибавилось, и день стал такой широкий, будто в море выплыл из берегов узкой реки.

Еловский старик рассказывал:

— Чем все это кончится? вот и Ленин, сказывают, ходил спрашивать ворожею: «Чем, — говорит, — это кончится?» — «Молот — Серп, — сказала ворожея, — читай наоборот». Ленин прочитал, и вышло, что кончится царизмом.

— Престолом, — прочитали мы.

— Ну, престолом, все равно.

— Так, стало быть, царя хотят.

— Ну, царя не царя, а президента.

— А как же престолом-то?

— Что же, а разве у президента не будет престола?

14 Марта. Весна. Наши дни. 1-й наш день. Мечта, как пчела, собирает мед с жизни, только мы думаем, что она нам будет прямо в рот носить, и не готовим ульев для сбора желаний. Но и так бывает с иными, что наготовят много всего для сбора, а желания не летят, они стали пешие, обломали себе крылья на заготовках в рабском труде.

На заре выхожу в Чистик. Снег не проваливается, под ногами, как в крепких зубах сахар, хрустит, идешь, и на версту слышно, Флейта брешет на угол Острова, а из другого удирает лисица. Опять в Чистике обрушился на меня громадный русак, а ружье за плечами. Потом беляк — ружье осеклось: слышно было слабое токованье тетеревов. Наши слышали жаворонка.

Стайка пташек понеслась на меня, ныряя в золотом воздухе. Но пичуги летят на Русь.

Охот. рассказы: я сделал три чучела, лисицы, зайца, тетерева, и уношу их с собой поочередно очень рано, когда все спят, я возвращаюсь на виду всех то с лисицей, то с зайцем, то с птицей.

15 Марта. С вечера вчера небо заволоклось, утро вышло туманное и морозу всего ½°.

Как может возникнуть идея бессмертия, если все люди смертны? Бессмертие не идея, а самочувствие жизни — это есть чувство жизни. В «Психологии» должна быть глава «Чувство жизни или бессмертие».

Жизнь — это борьба за бессмертие, опушки старых лесов покрыты, как щеткою, молодою порослью: старые передали молодым дело борьбы за жизнь, и молодые так живут, будто они родились совершенно бессмертными. Тут борьба совершается без лозунгов, без идей, на опушке леса величайшее из дел совершается в стыдливом молчании.

И среди всего этого царства стыдливого молчания холостой человек произносит идею бессмертия!

Что такое идея? Идея — это усилие человеческой воли. Исключительное внимание зачем-нибудь ограничивает натуру, дает стремление вперед и крик, это атака с криком. Идея бессмертия — это атака — порыв, а жизнь рода — молчаливый и мощный ход борьбы за бессмертие.

Что остается делать после неудачных атак? Остается прислушаться к голосу природы и делать то же самое дело в стыдливом молчании. Вот откуда выходит Руссо, и Толстой, и славянофилы, и все, кто находит строительство борьбы за жизнь вне идейного человека, в правде скрещенных инстинктов разумного человека, чувственного животного и молчаливого неподвижного растения.

Идея бессмертия — это личное сознание мировой борьбы за существование, это сознание личности.

Человек со своей личностью в отношении природы является как бы максималистом.

Утро было туманное, серое. К полудню стало обозначаться луною солнце, и после обеда до ночи небо было <1 нрзб.>, и всю ночь были звезды.

16 Марта. Опять легкий заморозок и полный солнечный праздник. Так чудесно уступами проходит зима, и будто уступами по мрамору сходишь изо дня в день к югу. Я узнал сегодня этот мартовский свет, отчего он так мил мне: все тот же единственный свет, голубая весна на всю жизнь, но какою ценою!

17 Марта. Какие золотые дни! Поля и болота вовсе пестрые, грачи прилетели. Говорят, что и скворцов видели. А сапожник Вас. Мих. будто бы слышал и бекаса, только верить нельзя. Запулакала желна. Настоящие вечерние зори. Речка Рясна своевольная местами вырвалась из льда.

Ждем уток.

18 Марта. День такой прекрасный, что и теряешься: взялся за одно, нет, возьмусь за другое, там за третье… и потерялся, день проходит, а я догнать не могу. Березы шоколадные, стволы осин зеленые — кора цветет! Лоза обозначилась серо-зеленою дымкою. В бору на опушке обтаяло, и под молодыми елочками обнажилась вечно зеленая брусника, — как будто не бывало зимы! На южной стороне бора проталинка пахнула землей, тукнула в меня большая освобожденная муха, на желтой траве копошилась Божья коровка. Меня окружили неожиданно потоки с полей, нога в снегу оставляет колодец. Сам видел, как несметная стая грачей выбила с криком ворон из своих гнезд и, сделав свое дело, куда-то исчезла. На каждом месте слышишь жаворонка. Озеро посинело, вода в спуске бушует. На заре вечерней дремали липы.

19 Марта. Ночью все капали с крыши мерно капли и на заре остановилось, чуть подморозило (½°). Солнце встало в светлом тумане, и через час заблистал новый райский день.

Мой ближний (!): прицелился по живому, и вот лицо его сохранило в глазах весь холод расчета прицела в живое, неестественное лицо, нешлифованное, руки всегда готовы хвататься за шиворот и слова все о «коллективистическом».

В человеке, если он человек, а не машина, свою жизнь определяет одна безумная черточка, а все остальное — разумное приспособление к обществу; средний человек, забыв о своем лично-безумном исходе, весь уходит на приспособление и существует, как резиновый буфер.

19 Марта. Еще один «чудный» день. Выставил окно. Комар влетел. Видел скворцов, бабочку.

20 Марта. С утра было пасмурно, потом к обеду облака раскудрявились, растаяли и вышло солнце очень горячее. Полая вода, думаем, уже прошла: на ручьях везде спадает, лед остается на берегах или опускается под воду. Снег только в лесах, этой воды, думают, не будет довольно, чтобы гнать лед, и в Днепре ледохода не будет. Земля много оттаяла, как замазка. Березы побурели сильно, как сажей нарисованы. Над рощей вилась стая прилетевших витютней. Деревья запахли своим земельно-навозным запахом. Грачи орут.

Первая встреча (по календарю) весны 2-го Февраля, вторая 1-го Марта, третья 25 Марта, первая — голубая весна света, вторая — водная, рыбы — птицы, третья — травы и листьев на деревьях, четвертая — май — цвет, песня, танцы.

Слухи: из Петрограда приехали рабочие, говорят, будто им предложено было выехать ввиду бомбардировки города из Кронштадта. А там будто бы ведет дело вел. кн. Влад. Павл.

Большевики создали систему управления посредством декретов и чиновников, которые образовали разные корпорации воров с дележами добычи, так, напр., Продком, Совнархоз, Уземотдел и проч. чертовщина.

Ничего не сделано, даже самый главный вопрос в России — земельный — и не затронут.

Вспоминал слова В. И. Филипьева: все наиболее талантливое в России вобрала в себя бюрократия; казалось мне тогда, какие неисчерпаемые силы были в обществе, а теперь приходится признать справедливость слов Виктора Ивановича. Подумать только, что такая бездарность, как Семен Маслов, поднялся до министра земледелия!

21 Марта. Утром валил мокрый снег огромными хлопьями и потом весь день в тумане что-то моросило.

Дошел слух: Кронштадт взят обратно красными{89}. Теперь новая гекатомба кровавому богу, и он за это еще немного поддержит нашу власть.

Зачитал «Фрегат Палладу»{90}.

Жизнь, как в океане в мертвую зыбь. Часто встречаешь многое очень известное как неизвестное, напр., вот негры — «Какие же они внутри должны быть?» — задаешь себе вопрос — и как будто видишь их и отизвнутри, люди же хорошо знакомые постоянно повертываются невиданной стороной, вернее, так сказать: раньше видел стороны, внешнее, а теперь дух этих людей. Как-то задал себе вопрос: «А если Учредительное Собрание и поднимет земельный вопрос, какой я дам ответ?» Конечно, думаю, земля должна быть государств, собственностью и отдаваться трудящимся людям в аренду. Потом вспомнил, что и сейчас земля государственная и даже народная собственность, между тем поди-ка подступись к ней! Каждый имеет право на землю, и дадут после многих хлопот какую-нибудь совершенно бесплодную землю, а лошадь где, плуг и прочее? Спрашивается, какая же разница для бедного и честного человека? (кажется, честным человеком можно назвать такого, который трудится и не занимается местной политикой при помощи самогона).

22 Марта. Со́роки. С утра пасмурно-туманно, снег мокрый, а потом весь день переменно. Говорят, сильно сбывает вода.

Я сижу дома и смотрю, как в парке все больше и больше темнеют круги возле деревьев и пестреет земля.

Подтверждается, что Кронштадт усмирен, и пишут, что мир с поляками подписан.

В лесу я находил не раз сооружения для изготовления самогона, оказывается, что везде зимой и летом это делается в лесу, причем прячутся не от начальства, а от своих (всё выпьют). Начальству же все самогонщики хорошо известны, оно просто берет с них дань.

23 Марта. Утром пасмурно, в обед солнце, к вечеру сильный ветер и свежая заря. Видели двух уток на Рясне.

24 Марта. Строгий восход с перистым хвостом на полнеба, немедленно по всходе солнца было закрыто. Девицы почуяли Март, как кошки, стали жеманиться, похихикивать, наконец, чему-то вдруг во время класса хором смеяться.

После обеда стало совсем туманно, холодно-сыро, неприятно и пошел дождь.

25 Марта. Ночью был ветер и дождь. Утро насквозь — сырое, туманное и мельчайший дождь — осадок.

Видел ночью, будто Разумник летал под звездами с завязанными глазами, я думал: «Какая польза летать и не видеть».

К лекции по краеведению: собирать предметы нужно красивые и полезные.

Вспоминал И. Рязановского: «провинциален», обмозгованное сладострастие; как его всего, весь