нарушить весь естественный порядок жизни и создать свой. Нарушение естественного порядка на первых порах бывает как «разрушение до основания» — это первый творческий момент. Потом в процессе разрушения является мысль об охране. Складываются две партии — «разрушительная» и «охранительная». В борьбе этих двух сил является созидательный процесс, преображающий дикую природу…
Приписка на полях Сеславинское болото (клюквенное). Жили жильцы. Малинник в лесу — женский клуб (медведь — я). Боровики, ножка в чашку, шляпа черная. Грузди не варят, а только обольют кипятком, воду сольют и солят: они так бывают белые, такие, как взял.
Два карандаша, две собаки. Поле раковых шеек. Трестница. Один бекас. Все время токует и спустится в непролазную глушь. Два карандаша. Стойка мертвая: 3 строки нрзб. у одной обрубок дрожит и у другой, и у одной на обрубке муха и у другой муха.
На полях Московское полесье.
5 Июля. (3-й урок).
После вчерашней грозы утром было пасмурно и пахнуло парами. Я обождал, пока определится утро и разведрится. Но так и осталось все неопределенно. Несколько раз принимался дождь и прояснивало. После обеда буря.
С бекасами вышло плохо. Видно, что их много, потому что почти беспрерывно слышишь их токование и даже видишь, но… в воздухе. Вот он приблизился, сложил крылья вилочкой, поправился, проблеял барашком, еще поднялся немного, окончательно сложил крылья вилочкой и беззвучно спустился в недоступные для натаски приболотные крепи. Весь бекас еще держится там, на открытых местах часами ищешь, и нет ничего. Сегодня я, наконец, нашел выход из своего болотца в широкую Трестницу и так увлекся, что забрался в место довольно топкое, тяжелое. Направо от меня были непроходимые заросли ольхи, налево вдали розовели цветы. На счастье пошел я туда: авось пролезу. Устал и вспотел, не раз погружался выше колен и захватил много воды в сапоги. И вот тут, 1 нрзб. нашелся один бекас, это, вероятней всего, один из токующих спустился для отдыха. Кента причуяла его издалека и остановилась. Нерль остановилась возле матери, как видно, только по доверию к ней. Бекас взлетел в десяти шагах от собак. Кента стояла и провожала его глазами. Нерль посмотрела на мать, как бы спрашивая: «Почему ты за ним не бежишь?» Кента ничего не ответила, и Нерль осталась. В то время я свистнул, и обе собаки явились ко мне.
Вскоре я подошел к розовеющему месту, это было тоже болото, но уже не топкое, а с кочками, а что виднелось как большое розовое, это было целое поле из раковых шеек. После того мы вернулись к вчерашним местам, нетопкому зеленому болоту с пушицей, Кента повела по тетеревам. Нерль я взял на поводок и направил вслед Кенты. Она вела, во всем подражая матери до смешного. Кента понюхает 1 нрзб. и Нерль понюхает. Кента поднимает голову, чтобы схватить воздух и узнать, не близко ли. И Нерль тоже поднимет нос, играя ноздрями. Чует она или обезьянничает? Кента 1 нрзб., Нерль то же самое рядом, обе подвигаются черепашьим шагом рядом, обе оставляют на росе два зеленых кривых следа, пишут узор, как два связанных карандаша. Наконец, возле кустика обе породистые немки стали намертво, одна повернулась в ¾ и другая в ¾. Было смешно смотреть на них, ведь собаки обе пятно в пятно! Вспомнились две покойные императрицы, старая Мария Федоровна и молодая Анна Федоровна. У одной обрубок дрожит, и у другой точно такой же обрубок дрожит, у одной на конце муха, и у другой муха.
Наконец, впереди взорвалась 1 нрзб. матка, а из куста во все стороны посыпались тетеревята. Старая императрица Мария Федоровна покосилась на меня, спрашивая: «Почему же ты не стреляешь?» Молодая императрица покосилась на старую и, заметив, что она на меня косится, тоже обернулась ко мне.
— Дуры вы, дуры мои! — сказал я, обнимая собак.
Заметки охотника
1. Натаска Нерли
Как это ни странно покажется неопытному дрессировщику, но старый охотник поймет меня: охота портит собаку. В огромном большинстве случаев молодую собаку по болоту можно натаскать в один месяц в совершенстве. Но потом во время процесса охоты в увлечении стрельбой по дичи собака хоть немного, но непременно подпортится, как все равно и новенькое ружье, если усердно охотиться изо дня в день, получишь на зеркальных стволах нестираемые пятнышки. Моя собака немецкая легавая Кента была натаскана мной в одно лето по болоту и лесу, на второе поле она была идеальной, в конце третьего поля я убил вальдшнепа и велел ей его принести, но вдруг вальдшнеп поднялся и 1 нрзб. полетел над травой бабочкой. Кента догнала его, схватила и принесла. После того на четвертом поле она на охоте по тетеревам после выстрела бросилась. Я поработал над ней и приучил по крику «назад» после выстрела останавливаться. Она, может быть, и так не побежала бы, но я сам испортился и не могу не крикнуть «назад!» после выстрела. Часто из-за этого промахиваюсь. А еще на четвертое поле я очень увлекся болотной охотой с широким поиском и когда стал по лесу охотиться, то Кента и там стала широко ходить и пропадать. Правда, сюрпризом она стала мне анонсировать, но анонс этот бывает в том случае, если дичь допустила мертвую стойку, собака в это время слышит свисток и приходит к хозяину. Но в большинстве случаев дичь взлетает во время потяжки, будь сам возле, успел бы стрельнуть, а нет — пропадает. Мне этот анонс не понравился, и я заставил Кенту ходить в лесу ближе. Так и пошло, каждый раз при переходе с поля на лес и обратно приходится поработать с собакой. И это вторая досада, вторая 1 нрзб., обретенная во время охоты. Вот почему по собственному опыту я и говорю, что охота портит собаку.
И вот почему нельзя натаскивать молодую собаку со старой: старая собака всегда немного подпорчена. Однако достоинства Кенты столь велики, сокращение времени натаски с двумя собаками так огромно, что в этот раз я решил попробовать учить 2 нрзб. Нерль при помощи ее матери Кенты.
2. Гнездо ласточки
Я натаскиваю собак с 1-го Июля в так называемом Московском полесье, где немало мест не менее глухих и не менее обильных дичью, чем настоящее Полесье. К 1-му Июля я заканчиваю все свои дела и уезжаю куда-то, точно не зная никогда, до замерзания рек. В этот раз я нашел ямщика на сорок пять верст до одного села. Не доехав 3-х верст от намеченной цели, я пленился чудесным охотничьим ландшафтом. Подвернулась окруженная лесом деревенька, в ней хорошая изба. Мы сняли избу, внесли свои вещи и отправили ямщика; обрадовав ямщика полной платой, хотя он не доехал положенные три версты. К вечеру мы прекрасно устроились, за перегородкой спальня, за другой перегородкой столовая, третья комната мой кабинет, в нем…
6 Июля. Продолжалась буря с холодным дождем. Я написал «Натаска Нерли» и в дождь с Ефр. Павл. пошел на почту в Федорцово.
Начиная с полдня, ветер постепенно начал стихать, к вечеру совершенно разведрилось, и вечер вышел на славу.
Пришел Павел, и мы пошли с Кентой по клюквенной тропе в заказник на восток. Перешли 1 нрзб. приболотицу с высокими поросшими осокой кочками и чахлыми березками. Мало-помалу березки стали сменяться сосенками и, наконец, вовсе исчезли. Кента нашла выводок глухарей. Цыплята (4) были величиной с голубя. По словам Павла, это поздний выводок, он видел глухарят в тетерева. Еще мы нашли старого глухаря и вальдшнепа на яйцах (три яйца). Не доходя до Симонова Острова (тропа с Сим. Остр, продолжается до р. Везы), свернули влево, на месте сворота я сделал заметку на березе. Минут через 15 мы вышли на Сеславинскую бель (Сеславинское болото). Это огромное клюквенное моховое открытое болото с очень редкими чахлыми деревцами. По словам Павла, тут весной токует до 50 шт. глухарей, а осенью они рассаживаются на деревца по всему болоту. Тут же и тетеревиный ток. По разговорам Павла все местные охотники на заказник не обращают внимания и охотятся. Доказательством был шалаш под тетеревей (большой ток). Мы прошли западным краем на север до Федорцовой тропы, на юго-востоке остался Симонов Остров, за ним Шуев огарок, Мошка, Веза. Северная часть леса между Сеславинской белью и плесами Полубарского называется Клин. На обратном пути возле Федор, тропы нашли разодранную кочку с осиным гнездом. Павел сказал, что это «ястреб расчекал», что ястреб будто бы нападает на ос, сидит и глотает одну за одной (сам видел). «А что они ему могут сделать, разве что в глаз?» Тропа по выходе на Федорцовское бекасиное болото Журавлиху теряется. Если идти с б. дороги на бель, то надо найти в левой руке замеченную мной березу с очищенным от сучьев стволом у вершины, вершина шапкой. Шагов сто вправо от березы тропа. На Журавлихе множество бекасов и, кажется, один дупель с молодым. В кустах было два черныша. Много чибисов и кроншнепов вились и кричали над нами.
7 Июля. (4-й урок).
Утро нежаркое, мало постоянное, все боимся, или дождь пойдет, или все вдруг обернется в жару и слепни не дадут работать собаке.
Ходил с Нерлью до Скорынинской прямой канавы, которую не посмел переходить, и вернулся домой.
Нерль уже усвоила себе вполне прекрасную, спокойную, вдумчивую манеру поиска своей матери с постоянной готовностью высоко поднимать голову, стараясь схватить запах дичи по воздуху.
На полях Натаска Нерли (Продолжение «Записок Охотника»).
Возмущение кроншнепов было очень сильное, когда мы пришли на болото. Потом они нас оставили совершенно, ни звука, и это тоже прием: чтобы охотник дальше не искал, дичи нет. Нерль стала приискивать в осоке. Меня порадовало, что она сделала небольшой кружок, центром которого было причуянное место, вернулась к исходной точке, сделала больший круг, нашла новую точку запаха, но не удержалась на нем и пошла в беспорядочный розыск. Я провел мысленную линию между двумя причуянными токами, пустил Нерль на продолжение линии в сторону болота, и она там вдруг стала и настолько крепко, что я не торопясь подошел к ней, погладил, пристегнул поводок к ошейнику. Она все стояла. Я пригляделся и увидел большую лежащую птицу, величиной почти в молодую крякву, о которой говорят «в матку», хотя молодая, еще не может летать. Но во второй момент я узнал молодого кроншнепа. Крепко придерживая Нерль за ошейник, я подвел другую руку к лежащей птице и схватил ее. В это мгновение Нерль бешено рванулась. Я угрожающе потряс ее за ошейник и заставил лежать.
