это, ходишь в их дом, зачем ты ходишь?» — «Я не буду ходить». Но сам так устроил, что теперь его просят ходить.

С Петей у нас охотничьи отношения, а где-то в сокровенной глубине его, я чувствую, таится почти враждебная мне индивидуальность… С Левой он тоже не близок. Только мать. (Тайна Пети.)

Лева становится истинным графоманом. Приезжает раз в две недели. Несколько минут с приезду просидит и начинает читать. Потом идет спать. В охотничьем деле нас разлучил с ним первый убитый им вальдшнеп: убил, вообразил себя охотником и перестал меня слушать, хотя охотником не сделался. Боюсь, что теперь приближается то же и в литературе: напечатает один рассказ, возомнит, и конец.

Сегодня в ½11-го пломбировка зуба.

В 11 часов звонить о медведе. Взять 100 рублей. Бутылку коньяку. Ветчины.

23 Февраля. Сегодня в 10.30 выезжаем из Москвы на медведей. Чуни вместо рукавиц.

На полях Все путешествие за медведями 5½ суток.

1 Марта. Сегодня с поездом 8 ут. возвратился с медвежьей охоты, которая была исполнена так: выехали в 10½ вечера из Москвы, приехали на ст. Вандош в воскресенье 24-го вечером и поехали к Павлу Васильевичу Григорьеву за 7 верст в 1 нрзб. (лунная ночь). В понедельник 25-го был убит первый медведь, во вторник 26-го — второй, в среду 27-го вскрытие медведя, расчет и проч. В четверг 28-го в ½6-го утра отъезд со станции Вандош и в пятницу 1-го Марта в 8 часов утра триумфальный въезд в Сергиев.

Проезд по ж. д. — 13 руб.

Берлоги — 146 р. (9 р. пуд.)

Подводы 3 по 3 р. — 9 р.

5×4 — 20 р.

7×2 — 16 р.

1×3 — Зр.

_________

— 194 р.

6 руб. женщинам. — 200 р.

Приписка на полях Завтра: 1) Почта. 2) Судебное дело. 3) Камушек. 4) Медвежья тетрадь.

Завед. фотоотделом Мосторга Румянцев.

Зампред охотсоюза Вологда Александр Александрович Василевский — выписать план Каргопольского уезда, копию Нименской дачи, сумку.

2 Марта. Чем счастлив бывает иногда человек: Гоголя не читал и вдруг сделал открытие: Гоголь великий писатель! У нас в СССР много таких граждан. А я в своей специальности, охоте, ни разу в жизни не стоял у берлоги, и вот теперь, пожилой человек, испытав эту охоту, могу рассказывать о ней с таким же пылом, как некто, открывший Гоголя.

Одни говорят, будто первое впечатление всегда обманчиво, и проверяют его яркость, обращая яркое впечатление в серый факт. Другие, напротив, отдаются первым впечатлениям как единственно верным источникам познания. Я принадлежу ко вторым и верно могу говорить только о том, что впервые увидел своими глазами и удивился. Весь вопрос для меня только в том, чтобы увидеть именно своими глазами. Сколько раз я видел и в зоологическом парке и на улицах медведя, видел и не видел, потому что зверь был в плену, в унижении, как говорят: сам не свой.

Весна света.

Окна в полдень оттаяли, а к вечеру вновь закрылись, но такими тонкими узорами, что сразу по ним запрыгало сердце: опять, опять еще одна приходит весна!

По Московской улице сваты везли сундук с приданым и постель новобрачной в дом жениха. На сундуке сваха и сват, выпившие, притворяясь вовсе пьяными, давали свое представление. Прохожий старик, заметив, что я улыбался, тихо спросил меня: «А дозволяется?»

7 Марта. Лева едет в Питер в субботу 9-го (10-го пристрелка — Разумник, понедельник — вторник — среда). Четверг Лева утром возвратится, у него на квартире встреча с Петей, Андрюшей и позже к Дуничке.

Наказ Леве.

1) Телеграфировать Дуничке.

2) Телеграфировать Охотн. газету в 12 ч. дн. 1 нрзб. Борису Михайловичу.

3) «Огонек» 12 ч.

Весь очерк 1 печ. лист — разделяет на 2 части по ½ листа. С А…М… по 300. Показать снимки и отдать их Пете в тот же день. «Право перевода». Сокращать нельзя, если хотят, то известить, сделаю сам. Вторая часть — четверг. Выяснить о книжке.

4) Замошкину: воскресные блины.

Приписка на полях 1) Телеграфировать Дуничке.

2) Телеграмма Разумнику.

9 Марта. Закончены «Медведи»{50}.

Итак, ровно неделя охоты и столько же дней описание.

В среду Петя отдает в Огонек 2-ю часть, в четверг (14) еду поздравлять Дуничку и узнаю…

С 15-го (пятница) сажусь за «Родину».

12 Марта. «Будьте как дети!»

(брат Саша, мужики, купцы, веселье и боль).

13 Марта. Весь день мокрый снег. На деревьях висят капли воды. Возможно, это первая за зиму оттепель станет весною воды.

Клад — шары: игрушка. Тайна творчества — это тайна игрушки.

Помню очень хорошо тот день в Петербурге, когда мы увидели на Дворцовой набережной первый автомобиль, и за городом, где-то за Новой Деревней, встречаем первый аэроплан. Теперь аэроплан — это почта или государственная оборона, тогда для всех нас он был игрушкой. Мы все стали как дети, удивлялись, забавлялись, восхищались, напирали радостно, давили беззлобно друг друга, чтобы протиснуться поближе к машине, мечтали вслух, незнакомые друг другу, о душевных переменах людей, когда все они будут летать. Итак, вспомните: все новое из личных рук его создателя переходит в руки общества непременно в форме игрушки, а когда оно применяется потом для действительной пользы, то сливается с нашими буднями, и мы перестаем ему удивляться и замечать.

Творец создает, играя, новую вещь и непременно передает ее обществу в форме игрушки. И если общество хочет быть само, как творец, оно непременно должно заниматься своими делами, играя. Оглянитесь, друг мой, вокруг себя на серьезных людей, разберите их жизнь до конца, и вы увидите, что если серьезный человек не совершенно забит и не туп, как обух, тайная пружина его жизни непременно игрушка. Наши деды и отцы строили очень серьезные мины труда и забот только для того, чтобы нас, детей, подготовить к возможным слезам на пути к великой игре взрослых, потому что в жизни непременно, как во всякой игре, будут первые и последние. Раскрывая себе секрет серьезных мин наших дедов и отцов, подумаем и о наших ребятах. Не будем запугивать их, как делали наши отцы, скажем им откровенно: счастье человеческой жизни, смысл и дело ее не в труде, а в игре, надо устроить жизнь свою так, чтобы весь повседневный труд был направлен к игре и через это стал легким. Мы воспитаем внимание у детей-победителей к слабым, горбатым, слепым, убогим, чтобы они не завидовали нам, а в потаенных уголках определенной им жизни восхищались игрушками и тоже были как дети.

Моя мать — ребенок, и рядом с ней ее дочь, которая всегда говорит ей: «Ты ребенок!» Я и вокруг меня неудачники: Миша Герасимов, Киселев, Коноплянцев, Григорьев и особенно Рязановский.

Ошибка неудачника в том, что себя он считает обиженным, тогда как другим доставалось как будто даром, а между тем настоящий творец был сам когда-то тоже в унижении и преодолел его.

Движение весны.

Накануне Евдокии (1–14 марта) оттепель и в четверг 14-го летел снег, и на деревьях висели капли воды. В пятницу вечером схватил сильный мороз.

15 Марта. Это был один из последних вечеров весны света, когда в тишине при морозе и полных, нетронутых снегах светит вечерняя заря, и молодой рог месяца со своею вечерней звездой до того показно является на небе, что даже в самом тяжелом состоянии духа я не мог от них отказаться. Правда, месяц с весенней зарей и звездой не постоянно были у меня на виду, они то показывались, то исчезали. Они показывались мне, однако, без внутреннего своего значения, а чисто графически, рожок и блестящая пуговица. Их появление на фоне моего помраченного сознания сопровождалось каким-то почти неприятным чувством, и я передал бы его так: «Все было и прошло, зачем же мертвые появляетесь вы и просите чувств, которых нет больше ни у вас, ни у меня». Мне было очень плохо на душе, и там на небе перестало являться мое лучшее. Но когда я поздно ночью возвращался домой несколько успокоенный, небо, при самом всесильном морозе переполненное звездами, радовало меня, и я с обычным глубоким вниманием поглядел на рожок месяца, теперь очень низкий, и отметил невидимую раньше мне особенность: в этот раз рожок не был, как всегда, серебряным, а красным, мне казалось всегда, что красным является нам месяц только старый и полный, а вот что совсем молодой и красный, этого я никогда не видал. «Жив, жив!» — сказал я себе, очень обрадованный. И так было мне понятно, что жизнь моя вполне связана с ними, и что все силы надо устремить к тому, чтобы не потерять с ними связь.

Особенность характера Павловны.

Я был потрясен грабительской бумажкой фининспектора, расстроен до последней степени. И Павловна знала об этом. Собираясь к защитнику, я стал одеваться и попросил у нее необходимый мне шнурочек. Это был красный крученый поясок, когда-то купленный ею для меня за 30 коп. Сегодня я прицепил его к ружью, и она, заметив это, потихоньку от меня его отвязала и спрятала: по ее мнению, нельзя было расходовать его на поганый ремень. Теперь он совершенно был мне необходим, чтобы одеться. Я просил ее, она молчала. Я начал требовать. Молчит. В моем полном душевном расстройстве от бумаг фининспектора и прерванной работы эта мелочь врезалась мне, как нож в сердце. Я начинал бесноваться… Так было множество раз раньше, бывало, я доходил в припадке до того, что бросал вещи, колотился о стену, схватывал ружье. Но она оставалась неколебимой. Теперь, зная по опыту, что она не уступит, я затих и вышел на улицу, удрученный такою страшной жестокостью, непонятно живущей в добром и любящем человеке. Неужели же она не знала, что я безумно работаю и все отдаю им на житье, что я сейчас бумажкой фининспектора расстроен до последней степени. И вот все-таки она поставила на своем и сохранила поясок.

Я могу поманить ее, она поедет со мной на Камчатку, а дом бросит. Я вообще могу лаской убедить ее выйти из дома, в чем есть, и все бросить за собой. Но я ничего не могу с ней сделать, если ей вздумалось поясок в 30 к. ценой поберечь и не дать мне. Вспоминаю сцены, из-за таких пустяков довольно опасные: она могла бы серьезно потерять меня. Она именно этим самым сделала когда-то, что я не был с ней два года. И все-таки…

Все объясняется соединением женской «мелочной» природы, поддержанной деревенским воспитанием. Эти пустяки — корки того мира, который большевики хотят разрушить, применяя к жизни учение Карла Маркса.

Семейная драма Толстого объясняется вовсе не тем, любят они друг друга или не любят, а вот этой борьбой двух миров. У меня поясок, а там, очень