Я ее давно заметил, и она мне говорила: «Этот страх — одно представление, а там внутри нет ничего».
И вот тут-то мы встречаемся с немцами: не потому, что они умнее, а что они власть всерьез принимают, — вот в чем мы расходимся и отчего у них в государстве всегда все выходит, а у нас ничего. И вот именно из-за презрения приписка: народа к власти она у нас все упрощается и отвлеченно действует, как будто она даже совсем и не земная и не от нас…
266
К примеру, вот Тройский: пьяница, невежда полный и стал во главе всей литературы; это не из-за принципа, что вот-де рабочий, а… Нет! это опять-таки явление пре¬зрения нашего: на пустом месте вот, пожалуйте! и так в глубину до «всякая кухарка», могущей будто бы управ¬лять государством. В этой знаменитой кухарке сказалась вся сила русского разрушительного анархизма и ныне ста¬новится лицом к лицу с немецким пониманием «всерьез».
«Двенадцатая ночь» (Шекспира) Шут: — Друзья хва¬лят меня и делают из меня осла, а враги прямо говорят мне, что я осел. Следственно, с врагами я научаюсь само-познанию, а друзья меня надувают.
Гёте:
— Размышления поэта относятся собственно только к форме; сюжеты предоставляет ему жизнь слишком щед¬рою рукою; содержание само бьет из полноты его внут¬реннего мира; вне сознания встречаются они, — так что в конце концов не знаешь, кому же принадлежат эти бо¬гатства.
Но форма, хотя она во всей полноте уже присуща ге¬нию, требует познания, требует мысли; и именно думать надо, чтобы пригнать форму, сюжет и содержание друг к другу, чтобы они сливались в одно целое, проникали друг друга.
Поэт стоит слишком высоко, чтобы принять чью-ни¬будь сторону. Веселость и сознательность — вот прекрас¬ные дары, за которые он благодарит Создателя: созна-тельность для того, чтобы не отступить перед страшным, веселость для того, чтобы сделать изображение всего ра¬достным.
Эпидемия. Доктор встретился вчера и жалуется мне: — Отчего это? Вот у нас повальный сыпняк, и мы все знаем, что это от голода, а между тем сказать мне вслух, что тиф от голода, нельзя. — Понятно, — ответил я, — правительст¬во старается всеми средствами поддержать в населении бодрость. — Значит, — сказал доктор, — ложь во спасе¬ние…
267
Сосед мой Стрелков, драч, отвезен в сыпной барак. Се¬годня Павловна задумалась у окна: заметила дощечку у крыльца Дуни, смотрела на нее и думала. Вчера этой до¬ски не было, а сегодня с утра — доска! так что, видно, при¬несена ночью. — Видишь, — сказала Павловна, — Рыжий, должно быть, умер. Дуня вчера вечером ходила к нему и, видно, узнала, что кончился, а потом, когда в темноте возвращалась, эту досочку и отодрала и нынче ночью еще отдерет — вот и гроб.
В собрании говорили что-то вроде стихов: «Ударник! скажи свое большое веское надо!» А Маня спрашивала со¬седку: — Что надо-то? — Стихи были длинные, каждая строфа заканчивалась: «Ударник, скажи свое большое, вес¬кое надо!» И каждый раз Маня ту и другую соседку спра¬шивала:— Да что надо-то?
Эта мрачная женщина ходила в кожаной куртке с нага¬ном и одно время многим говорила: «застрелюсь, скоро застрелюсь». Но вдруг начала быстро менять, менять му-жей и стала веселой.
Глухари. Кому случалось видеть глухаря на току очень близко, тот знает, что глухарю в это время трудно, каждое перышко трепещет: мука! да и у всех животных это смерт¬ное дело. Тетерева после тока измучены. Только человек из этого мучения сделал себе удовольствие. И жизнь че¬ловека, присмотритесь ближе, вспомните знакомых: одни стремятся возвратить любовь к ее мучительному прошло¬му и подчиняют ее «долгу», другие поют о свободной люб¬ви. И все раскрывается так: «долг» — это размножение и государство; «свобода» — торжество личности.
1 Апреля. С утра вопрос: солнце или дождь? — Я ду¬маю, — сказал Ив. Ив., — солнце в конце концов одолеет. Облака с юга, и там всё реже и реже.
Пошел теплый дождь: такая радость на окнах. А мужи¬ки все еще на санях.
На днях я стоял в распределителе в очереди часа пол¬тора, чтобы уплатить и получить чек на продукты. Время
268
от времени вне очереди подходили «доплатные»: при мел¬ких покупках большинство таким образом проникало в кас¬су вне очереди, под предлогом доплатить к чеку; на всех доплатных в очереди, понятно, все кидались с остервене¬нием. И вот, когда я пришел за продуктами, оказалось, я ошибся и мне нужно было доплатить 55 коп. У меня был отдельный чек на булочку в 75 к. Я, избегая неприятнос¬тей в очереди, предложил продавцу вместо 55 к. чек на 75, и пришлось объяснить, почему: избегаю ссор. Тогда вдруг меня поняли, и все стали наперерыв помогать мне устро¬иться так, чтобы не пропало моих двадцать копеек.
Некоторые предлагали перемениться чеками, но ниче¬го не выходило: все расстраивалось из-за какой-нибудь мелочи. Дело дошло до бесконечной молочной очереди, и оттуда кто-то с огромным сочувствием предложил взять консервную баночку с тыквой. Продавец достал было уже эту баночку, но в самый последний момент оказалось, она стоит на четыре копейки больше, а продавец деньги при¬нять не может. — Вот что, — сказал он, — пусть будет по-вашему, 20 копеек остаются у меня, и вы их всегда у меня получите. — А если, — спросил кто-то, — он раз в месяц бывает здесь? — И два, и три, — ответил продавец, — и год пройдет, я вас не забуду. — И вся масса людей, измученная вечными ссорами, скандалами в трамваях, в кассах, в оче-редях, теперь за слова продавца «никогда не забуду!» ста¬ла, как хор в древней трагедии.
Нет, конечно, человек в невидимом состоянии живет среди нас и дожидается. «Человек» — это о чем теперь не говорят, а он, конечно, есть. И молодежь хорошая таится для смены нас.
Мы начинаем к злу привыкать, как к барину. Сейчас он бесится, но мы знаем: не надо на глаза попадаться, а когда перебесится, мы опять будем работать: без нас, работни¬ков, ему все равно не обойтись. Даже и так, что чем злей он [дерет], тем лучше, тем скорей перебесится.
Кому не ясно, что Тройский — прощелыга, все знают, а ему хоть бы что.
269
15 Июля. Вчера потерял почти записанную тетрадь. Надо будет время от времени вписывать сюда то, что при¬помнится.
Стрекоза — как она вымокла, обсохла и улетела. Куст ранней ивы: в нем гнездо, — как уводила меня птичка, си¬дя хлопала крыльями, а куст гудел пчелами и проч. Про-буждение насекомых на прелой листве ранней весной. Смерть бабочки белой от стирания пыльцы, день спари¬вания капустниц, у бочага, река бочагами. На тяге дере¬во — кристалл в каплях: жизнь дерева-леса и жизнь лю¬дей.
Начало колхоза. Колхозник должен быть зажиточным человеком — из-за этого взяли верх твердозаданники, а Андрей выбит. Принимают со своими семенахМи.
Воробей на Никольской.
Разум необходимость], потому что прямая есть крат¬чайшее расстояние между двумя точками, и разумному не остается другого пути. Но там, где необходимость диктует свою волю, едва ли возможна радость… Непутевый…
С огорода у меня тетерева — первая природа, петухи — вторая и паровозы — третья. Народ, а с ним и сама приро¬да приняли чугунку, и поезда с [паровозами] стоят почти так же «поэтично» для всех, как облака, проплывающие на небе. Рожь стоит лицом к небу, — молодая, цветет. Рожь налила на 3/4 и время определилось, а колоски стали вис¬нуть.
Кащеева цепь — Бог даст!
Мануфактура и религия: — нынче не дюже мануфакту¬рой интересуемся.
Диамат: мы с Петей по грязной дороге, обходили лесом и вдруг стало нельзя обойти.
Трамвай — коллектив (всеобщая драка, два вылети вон, а трамвай идет).
Весенний мороз: ток наверху елей, заблудился, на вос¬ходе солнца наверху петух токует на пять верст.
270
16 Июля. Левина болезнь и анализ нежности к жен¬щине.
Вчера на выставке за XV лет живопись: есть работы очень хорошие, но как советская жизнь с однообразным бытом, — тоже и здесь из-за тематики скучно и очень на¬турально в отношении тем. И вдруг среди этой мертвечи¬ны копия мадонны Леонардо, — какая красота!
Говорят, что положение Горького пошатнулось.
Мелькает мысль о 3-й книге «Цепи» с охватом эпохи богоискательства до Он[ежско]-Бел[оморского] канала (непуганые птицы, Китеж, Данилов, Петр I.)
16 Июля. Катынский, любя свою жену, с которой раз¬велся, и особенно сына, который остался с женой, сошел¬ся с другой женщиной из-за того, чтобы ее мальчик заме¬нил ему любимого своего ребенка. Но оказалось, что свой родной сын незаменим. И остается из-за своего сына вер¬нуться к старой жене. И она-то ждет, и он ее любит. Будут счастливы.
Сборы в поездку на Онего-Белом. канал и Соловки.
1) Лева передаст в МТП «Корень» и возьмет обратно рукопись.
2) Взять с собой: 1) «Непуг. птиц», 2) «Колобок», 3) 5 эк¬земпляр «Скорая любовь», несколько «Собак» и рукопись «Жень-Шень».
3) Фото. Все объективы, линзы, призму, круговую съемку. Проверить уклон на 1/2 т. и в теле на 1,5 т. Сделать глиц. камеру, взять чипов, штатив и темную [камеру].
4) Снести Шекспира и заказать вкладыш.
5) Счет: На книжке 3400 + 500 р. = 3900 р. + 600 (на ру¬ках) = 4500 р. (+ возможности из Союзпушнины: 3000 р.).
5) В МТП о займе.
6) В МТП о Каляевке.
7) Документ от Союзпушнины.
18 Июля. Съезд семьи со внуком. Полная разгадка Зои: ее внешность грубо-эффектная: чрезвычайно высо¬
271
кая, брюнетка, элементарная хитрость, заменяющая ум и проч. приписка: мещанское воспитанно «как нельзя» подходят под вкус простолюдина: они видят в ней прин¬цессу, а втайне каждый простой человек оагеркнуто: ждет обожает принцессу.
«А я довольна Вузом: аналитическая химия».
Видите, не просто химия, а какая-то… Это род кокетст¬ва (женщина поняла).
Христианский реализм: реальность — это вера моя в Христа и в связи с верой строительство церкви, а сама по себе жизнь на земле людей и даже сама земля — не реаль¬ны, иллюзорны.
Социалистический реализм: реальность — это вера моя в социализм и в связи с этой верой строительство социа¬лизма, а сама по себе жизнь людей — иллюзорна.
Вот, например, из ст. Горького «Кочки и точки» (зре¬ния): кочки — это кочки зрения: что, напр., сейчас голод и в иных местах родители живьем едят детей и проч. и проч., а точка зрения Горького: «действительность ве¬личественна и прекрасна. Необходимо, чтобы литература достигла высот действительности». Для этого нужно, что¬бы писатель верил в социализм и участвовал в его строи¬тельстве.
Так теперь получается, что никакое умствование боль¬ше не обманывает людей и не удовлетворяет, люди, как Фома Невер[ующий], хотят «вынь да положь!», т. е. хотят, чтобы человек мысль свою показывал вещью, которую он сам и сотворил.
