свойство текущего не¬видимо человека.

Экономисты, государственные люди имеют дело имен¬но с таким человеком: если они видят негодяя, то не при¬ходят в отчаяние от силы зла, а стараются найти причины проявления человека в форме негодяев и тем или другим мероприятием устранить это нежелательное явление; в этом управлении количеством добра и зла они находят себе отраду жизни и оправдание всем своим необходимым жестокостям.

Для одних личность есть реализация человека. Для других реальность заключается в человеке, а личность есть лишь его переменное свойство. Искусство и религия имеют дело с человеком-личностью. Экономика — с чело¬веком.

Человек формируется в жизни как личность. Личнос¬ти…

Наука работает на пользу будущего человека, кото¬рый будет летать в стратосфере и проч.: «геооптимизм» и М. Горький.

«Новый человек» = не существующий лично. Чело¬век — предмет веры: то был бог невидим, а то человек не¬видим; и тоже бессмертен и всемогущ и вездесущ.

323

Я очень склонен к этой вере и, вероятно, в этой вере живу; но я чувствую другое по соседству с собой и, как слепой, познаю ту дорогу костылем.

Эту тему о двух человеках продолжить и дойти до яс¬ности.

Собственность: личная жизнь как источник всякой собственности: чувство жизни, распространенное на весь мир — тоже собственность, и во всем этом: да будет воля моя — вот пантеизм; но есть «да будет воля Твоя!» — это я в себе не чувствую: в этом я как слепой, и так я ограни¬чен жизнью и собственностью.

6 Декабря. Человек в пустыне человеческой: весь быт рушился, все христианские понятия, даже друзья переста¬ли «в гости» ходить: им некогда; вся жизнь внутренняя перешла в наружу, а дома усталый человек должен остать¬ся с самим собой, чтобы «духу набраться». И вот тут-то начинается Робинзон на необитаемом острове. Напр., Бострем и начальники паспортов: вот два полюса: Б. про¬поведует брать на себя тяжесть, — это жизнь дает, и на¬чальник, который сотни рабочих пропустит в день, от-казывая в паспортах: «тебя сюда не звали, поворачивай оглобли». Если «повернет» — кончено, схватится — разо¬брать: закон борьбы за существование.

Речь на конференции МТП 10/ХИ 33.

1) Устная словесность неграмотного народа питала не¬посредственно крупных русских писателей приписка: Пушкин ходил на ярмарки, Толстой выходил на большую дорогу. Моя деятельность.

2) Каким языком говорит современный пролетарий. То же богатство. Задача пролетарского писателя и опас¬ности погружения: личность, самость — Робинзон.

3) Наука и образование.

Итак, 1-е дело молодого писателя — это приблизиться к живому языку и личности пролетария. 2-е — организовать свою личность.

324

Надо много учиться, чтобы понимать язык пролета¬рия.

Улица Белинского д. 5-А во дворе.

17 Декабря. На Тверском бульваре рано поутру на де¬рево села утомленная ворона с большим куском чего-то в носу. Немедленно налетело много других ворон, очевид¬но, преследующих счастливую и богатую. Все сидели мол¬ча и совершенно неподвижно. Ворона с куском в носу бы¬ла очень утомлена и тяжело дышала. Она ведь не могла этот большой кусок проглотить, и не могла слететь вниз и начать расклевывать: тогда все бросятся и начнется за кусок общая драка. Ей оставалось только сидеть на месте и держать в носу кусок, или же лететь, зная, что за ней го¬нятся. Она сидела до тех пор, пока в этом положении сов¬сем не устала и кусок чуть не выпал из клюва. Тогда она полетела, и все другие жадные вороны погнались вслед за богатой.

Вот какое ужасное положение богатой вороны, и точно такое положение всякого богатого хищника в капиталис¬тических странах.

Простой рассказ.

Московские вороны: что покачнулась и кусок выпал у нее из клюва. Все вороны бросились, и в свалке одна ловкая овладела куском и унесла. Все скоро догнали ее и гнали до тех пор, пока утомленная ворона не села на де¬рево. Она тяжело дышала и скоро, как и первая, уронила кусок. И опять свалка, и опять жадные гонят счастли-вую…

19 Декабря. Основание карьеры в том, что более высо¬кое положение само по себе дает высшую точку зрения, вместе с тем и ум, и знание, и волю, и власть; человек в этом движении вверх получает сладость необычайную, и отсюда объяснение странному явлению, что хотя там наверху и очень беспокойно, и очень опасно, и нет време¬ни, нет воли и пр. и пр., но все стремятся к высшему поло¬

325

жению. Однако у нас маленькие люди это хорошо поняли и начинают бояться карьеры, застревая на средних мало¬ответственных местах.

Приписка: Никола. Мороз сломило.

«Карьера»: карьерист… основана на том…

Выступление свое на конфер. молодых авторов считаю единственной ошибкой за весь этот счастливый год: у них не молодость, а собачья старость. Если выступать, то на¬до, напр., на съезде писателей, и так, чтобы уж надолго осталось. А лучше оставаться с собой, как было раньше.

«Нужно знать ужасы долголетнего одиночного заклю¬чения, чтобы понять, какую отраду доставляет узнику вид проходящего облака и сияние звезд ночью».

(Из письма Нечаева к царю)

20 Декабря. Политграмота.

Обезьяны в первое время дрались только на кулачки, но раз одна лядащая хлопнула большую и добрую оре¬хом. Добрая хватила за это лядащую кулаком, а лядащая, смекнув дело, ударила добрую камнем в голову и сразу ее прикончила. От потомков этой лядащей и злой обезьяны постепенно явился на свет Каин и от него капитализм и кулаки, захватившие в свои руки, подобно злой обезья¬не, орудия производства.

Мне дали очень сложный механизм, посредством ко¬торого я могу со страшной быстротой передвигаться. Это огромное преимущество перед другими гражданами я по¬лучил за…?

Второй вопрос: как бензин из нефти и нефть от жизни (миллиарды неисчислимые жизней легли на образование нефти), так и быстрота моя от спящего в машине труда. Значит, теперь, при социализме, распоряжаться этим тру¬дом я имею право лишь в силу того, что машина входит в мой полезный для государства труд как орудие произ-водства: я еду по делу и если на охоту, то для отдыха: я весь деловой; но вот я выиграл машину (и поехал за клюк¬вой): ушел от долга = мой талант = счастье.

326

21 Декабря. 10-раз ионизация; остался до 23-го: док¬тор назначил через месяц еще серию в 10 раз.

Ужасная история с очерком о канале. Разговор с Авер¬бахом. Понял: безразличное время в литературе перед грозой: РАПП обходит позицию.

24-го чудесная «Двенадцатая ночь».

Разговор с Чувиляевым: о том, что только большой ме¬ханик на всей высоте знания может понять себя в гармо¬нии органического целого; а если маленький, то ему луч¬ше не вникать глубоко в машину, а любить ее, как корову (тоже божья тварь) (значит, есть оправдание моему меха¬нику Безродному, который прямо сказал, что излишнее чтение — вредно).

Скажет иногда человек нелепость, вроде как Безрод¬ный сказал, что для понимания машины вредно много читать, а разберешься, и выйдет, что человек, сказавший это в простоте, мудро сказал. Вот именно, что знание только на своей вершине дает личности понимание мира как целого; если же не вершина, которой достигать может лишь избранный, то оно питает не творца, а изобретателя (Иван Острый — изобретатель с претензией на творца, Безродный — тип суетливого: в суете свертывает стандарт на свое: его изобретательства хватает только на то, чтобы заменить стандартные части: вредитель стандартных ма¬шин).

Человек натур, хозяйства самый маленький всегда в гармонии (Хлеб наш насущный), а пролетарий «хочу все знать» может стать в равное положение лишь при условии достижения уровня творчества высшего знания. Итак, я сейчас приближаюсь, кажется, к пониманию смутного моего стремления: мне хочется машину сделать Машкой и смотреть на нее как крестьянин смотрит на корову: бо¬жья тварь (пусть Безродный как «изобретатель» сам сде¬лает, а этот выиграет ее и будет понимать по-крестьян¬ски).

Солнцеворот.

327

В первый раз появляется механик Генрихсон Алексей Матвеич (Комсомольск. 23), эстонец, герой катастрофы на Комсом. Страстно любит машину (Машина чхает, зна-чит, ехать хочет). Ездил с ним до Софрина заряжать акку¬мулятор. Снег идет в электричестве. Таинственные грузо¬вики и их сигналы. Машины с потушенными огнями (как корабли на море): нельзя разъехаться. Рубели. Появление крестьянской] подводы. Открылись все снежные [зава¬лы] совхоза (в свете прожектора). Пленники невежества: заело тормоз, и просидел двое суток.

Генрихсон готовил трактористов (30 десят. — 2 трак¬тора): механику до того много приходилось чинить, что он нашел выгодней для себя самому пахать, и вспахал. Тракторист разлегся в лесу курить, отдыхать, а машина работает: боится, что не сумеет пустить. Беда: машин на¬делали, а людей нет. Для машины необходим цельный человек, не издерганный в собраниях, в карьере (вроде Безродного). Писатель, изучи машину и согласно с ее тре¬бованиями нарисуй черты ее хозяина, какой он должен быть.

Наставления Генрихсона: избегай пользоваться стар¬тером: кто этим пользуется, изнашивает машину — раз, и второе: понять машину лучше можно лишь при заводе ручкой: тут все чувствуешь и узнаешь, чего машина хочет. Люди похожи, а когда ближе узнаешь, совсем непохожи; так и машины все разные, и только при заводе ручкой узнаешь характер именно вот этой машины. Пока выяс¬нишь, что Машка, когда мотор начинает давать обороты, любит подсос, но опять-таки не чересчур; зажигание лю¬бит не совсем позднее, скорее пораньше.

Машине это лучше всего! — сказал Генрихсон.

26 Декабря. Научился сам, совершенно один, проду¬вать бак: перевертываю бензиновый провод так, чтобы конец, вводящий в карбюратор бензин, стал выше бака, тогда отвертываю кран — бензин не выливается, а я дую в этот конец и бурлю.

328

27 Декабря. Опять сильный мороз: зима вышла ран¬няя и суровая.

Местные власти замучили машину Генрихсона, а он попал в это положение из-за бензина. Итак, машина хоро¬ша, если есть бензин, а он государственный. Это зависи-мость непосредственная от состояния всего организма, чуть что — и конец. В ремесле кризис не существует: там зависит от личности (запасся материалом на 10 лет), здесь личность вся видна, как внутренности маленькой рыбки в аквариуме: нет бензина и кончено.

«Народ наш великорусский теперь гнилье, осталась от него труха и оттого, если ты политик приписка: эконо¬мисту бери себе еврея в помощники, — если управитель техники — набирай немцев, эстонцев, латышей… Возмож¬но, эти «подсобные» народы и держат «Россию» на высоте. Остается только искусство, но такое свойство искусств, что они могут процветать и при наличии великого упадка и разложения, все равно как простой народ в несчастии и беде своей нищеты на языке может оставаться веселым и остроумным до последней степени». (Сказки N.)

Ужасное для машин свойство русских дорог даже и шоссейных: зимой от езды на лошадях, от бесчисленных крестьянских обозов превращаться в бесконечную ру¬бель, которой катают белье: от руба до руба ступают ров¬но все лошади, а машина, попадая на эти рубы…

Вечером при луне по морозу бродил по городу и видел на узорнозамороженных окнах тени от листьев