и вернулась домой — В чем же ум? — спросил. — А что дверь свою знает: не ушла, а вернулась.
Завтра 6 Фев. (23 Янв.): 61 год.
В Москве я самый старый шофер. Если события так бу¬дут лететь, как летят, то можно не пугаться близостью своего конца: много будет всего!
7 Февраля. Метель. Сдан «Колобок». Свобода!
План: изучение темы «Дорога» (молчание!). Завтра бу¬магу из Оргкомитета. Добиться гаража в Москве. На¬учиться ездить в Москве. Сдать экзамен. Осмотр заводов. Подготовка поездки в Нижний.
Страшный шофер: чуть опасность — Павлик от страха смеется; я думал, что он человек особенный, но храбрый; но я рассказал ему, что у меня человек исчез под автомо¬биль и оттуда раздался крик: папа! — это был мой сын. Павлик и тут засмеялся, захохотал. Тут мне стало страш¬но.
Метель. Дорога: это чей-то след в кружке. По следу. Повалило. След исчез. Горы: о машинах. Застряли. Мужи¬ки: пора бы бросать на машинках ездить.
У2 8-го утра. На вокзале в Москву.
Невозможно нигде найти такую страну, как вырезал ее гравер-мороз 8-го Февраля 1934 года на окне вокзала в Загорске, когда мы стояли в очереди за билетами к мест-ному поезду, уходящему в Москву в 8.10 утра. Как раз в это время чистый голубой восток озарился, и гравюра на окне стала цветной, из голубого и красного.
346
Тройский точно так же заедает Ценского, как и меня чуть не заел, только вот что я его подавил (или он пода¬вился мною). Ценский упал в обморок, сердце… Такие личности теперь похожи на те высокие сосны, которые ве¬тер легко валяет, потому что они стоят без защитной сре¬ды. (Малейший укол — и всю ночь не заснешь, и так вто-рая, третья ночь…) Так срезало Белого.
«Ученый еврей».
Ученый еврей, страдающий от самолюбия до… малень¬кий человек…
Шкловский, когда Горький одобрил мою работу, «Ка¬нал» — сказал мне: — Это лучшая работа из всех. А когда моя работа провалилась, на вопрос Филимонова, почему работа Пришвина не пошла, ответил: — В ней есть одно только живое место.
Приписка: Шкловскому: — На всякого мудреца довольно про¬стоты.
Записался на ионизацию руки, начиная от 9-го по не¬четным дням до 1-го Марта.
Получил от Оргкомитета бумагу к Свистуну. Вечером у Замошкина.
Гений Белого приписка: рассеянный гений.
Мысль о снежной метели: мужик сказал: пора бы на машинке ездить бросать. По-прежнему, как это Толстой, это стихия, а у нас смерть: (неизбежность) но и то: герои-ческая смерть (стратосфера).
Из всего этого два мира: лошадь и машина, мужик и шофер (а как ведь мужик должен ненавидеть машину!).
9 Февраля. Хлопоты о гараже. Ионизация — обед (1 ч. — 3 ч.). Чернила Брюсов пер. ГИХЛ: «Колобок», «Крас¬ная Новь», 30 дней, МТП: Мой очерк, «Жень-Шень».
10 Февраля. 30 дней и ГИХЛ и Влад. Влад. Ермилов. 1-я ионизация. Добывание медиц. свидетельства. Неудача у Свистуна. Визит Григ. Ильича Именитова.
347
Все яснеет тема смерти: мужицко-толстовская и героев стратосферы (две дороги: снежная метель), борьба и сми¬рение: когда тонешь, то борьба.
Новая дорога до известного предела, а потом: дело не стоит борьбы: в этом и есть старая дорога и новая дорога.
NB. Я тону и борюсь с волной, и вот граница борьбы и ясное сознание: жизнь того не стоит — и смерть! А там (стратосфера): до конца.
Нашел человека, который не верит в войну, а вооруже¬ние понимает как накладные расходы на ночного сторо¬жа…
Дела на 10-е: отправить в 30 дней «Строитель Кондри-ков». Позвонить в 8 у. Ракову; в Автоснаб и обратно в «Огонек» (около 12 д.). Звонок Воронскому. Дальнейшее само скажется.
Появление Евг. Ив. Ракова (шофер): романические приключения: фактически жена, а не расписались, а она: расписались, но фактически не живем. «Жук» (в смысле жулик).
Узнал, что «Машкой» нельзя назвать: жизнь — 3 года; Бьюик увезли: нашли с помятым буфером, сломанным крылом и в крови.
Появление Савина.
Город, улицы как реки и на реках машины.
Совет Н. И. Савину: бросать старый дом и родной го¬род и все это сохранять в себе, воспроизводить и так вос¬крешать: тогда старое сохранится в новом и новое нельзя создать без этого старого… Где же мера, как узнать — что надо бросать и в себе сохранять, или защищать имущест¬во (ведь и защищать-то надо): это каждый раз надо само¬му чувствовать.
13—15 Февраля. Салончик Тальникова. Соблазн или надо: начинает тянуть всмотреться в природу «обыкно¬венного человека» и до конца выявить его подлость. Надо ли это в смысле того сосуда с гадами, который надо было проглотить апостолу (как Гоголю пришлось, да не оси¬лил), или же это соблазн от чтения книги Белого («Нача¬
348
ло века»): тот соблазн из потребности сохранить хорошее самомнение, унижая относительно себя среду?
Еврейский пессимизм (Именитов, Тальников): на него натыкаешься, как на стену в тупике: напр., в разговоре о РАППе они объясняют сущность РАППа стремлением группы захватить в свои руки «листаж» и самим только печататься и т. п., т. е. объясняют не идейными побужде¬ниями, а личными или групповыми потребностями; как будто действуют личности без лиц, в лицах они видят од¬но только личное: вероятно, такого рода «пессимизм» ха¬рактеризует большую группу марксистов.
Сегодня 1) — У210-го рукопись: проверить и сдать в «Краен. Новь» 2) — в 1/212-го — до У21-го — визит Коль¬цову 3) — в 1 ч. — У2 2-го — электризация.
1) У210 — У212-го проверка 2) У212 — У21-го телеф. Кольцов 3) 1 ч. — У2 2-го электризация 4) 2 часа — «Новь» и Лукин до 2.45 м. 5) Обед от 3 ч. до У2 4-го 6) 3 1/2 -4 У2— отъезд.
16 Февраля. В основе всех моих удачных вещей лежит непременно остро пережитое, с риском для себя. Так вот и с Машкой вышло. Но, кажется, этот опыт с машиной так не прошел: стал чувствовать сердце.
На 16-е: 1) Сборник для детей. 2) О «страничке» 3) Фо¬то для «Огонька».
18 [Февраля]. Воскресенье (Прощеное). Блины. — (Петя, Лева).
Разговор с Костей: Тракторист: каждую борозду про¬дувает карбюратор, губы от керосина облезли, выхлопная труба задушила газами, стук мотора, дым, — отошел в сто¬рону: летят журавли! проклятие машине (виновата не ма¬шина, а колхоз), нет хозяина машине: керосин не проце¬жен. Генрихсону надоело чинить, стал пахать: машина ехать хочет и наслаждение делом — пахотой.
19 Февраля. (Вел. пост). «Вставить машину».
349
20 Февраля. Видел в Москве из окна первые кучевые облака.
Закрепляюсь в автоклубе. Беседовал с инженером Балль Степан Станиславович. Порядок знакомства с делом: I) Га¬раж с профилакторием (1-й и 2-й ремонт) II) Станция об¬служивания (Гладышев) III) Рем. мастерские и заводы (Гараж № 1 и Г. № 2)
Ремонт: части для замены сношенных должны быть не те, что в проекте первом. Такого завода еще нет.
1) Психотехнический институт. 2) Институт охраны труда (институт Эрисмана). Дашкевич занимается исто¬рией автомобиля.
Коробка скоростей — главная причина расстройства здоровья шофера. Заменяется дизель — электро.
Психика шофера по себе: машина вынула душу из че¬ловека (семья, водка, земледельческое прошлое).
Инженер должен внушить шоферу, чтобы он себя по¬нимал за одно с машиной.
Конференция областная 27, 28, 1-го Марта, всесоюз¬ная — 9 Марта.
Вот еще тема: география дорог — в песках, по чернозе¬му, по глине, в жаре, стуже и т. д. «Влип в тормоза».
Итак, пока Новая дорога разбивается на три отдела для изучения: 1) Машина 2) Человек 3) Дорога. Сюжет:
Костя тракторист и поэт. Не любит машину: каждую борозду продувает, керосин сжег губы, вонь, грохот, и вот летят журавли. Плуг оставил с проклятием. Отходит по-курить: журавли… А мотор остановился, и не может заве¬сти. Выбился из сил… Механик Генрихсон с утра до ночи чинит тракторы. Чтобы не сидеть в мастерской, решил сам пахать, и тут явилось счастье в пахоте (как быстрая езда: наслаждение властью, мощью).
…можно: Костя не может завести; Генрихсон находит причину и радуется: машина чхает, машина ехать хочет, и машина — это лючче всего!
350
Два последних лета я не жил на Журавлиной родине из-за трудности переезда от меня из Загорска туда, хотя весь переезд сорок верст! С вещами на паре рублей за две-сти, пожалуй бы, и отвезли, да ведь и назад двести, да раза два-три надо за лето все-таки съездить и за провизией, и для связи в делах. Очень дорого выходит, да так вот и остался дома сидеть, и прошло два года, я стал тосковать по болотам, как будто действительно, как журавль, заблу¬дился и потерял свою родину.
Однажды ночью и даже прямо во сне мне пришла в го¬лову мысль о том, что выходом в моем положении будет машина: сорок верст для машины какой-нибудь час — один час — и я на Журавлиной родине. Эта мысль, как бы¬вает во сне у охотников, растворилась в особенно остро¬радостном чувстве природы, где уже не журавли летали и не обыкновенные синицы, а какие-то прелестные пти-ницы. Утром, сохранив в себе одно лишь чувство прият¬ности сна, я мало-помалу от птиницы до птиницы, как по лестнице, добрался до мысли о машине, и мне показалось, что ведь это возможно: теперь их делают у нас, и, если я теперь заявлю, меня запишут в очередь и рано или позд¬но дадут.
Недолго думая, написал я Молотову, мотивируя невоз¬можностью при современных условиях транспорта зани¬маться своим краеведением и что, может быть, самая ма¬шина увлечет меня и сделается предметом моего изучения и описания. Переписав на машинке это короткое письмо, я решил прогуляться по городу и занести на почту это за¬казное письмо. Когда я через полчаса, отправив письмо, возвращался, то увидел на своей улице как раз против мо¬его дома несколько сгрудившихся грузовиков и среди них нечто маленькое и подобное легковому автомобилю. Это, оказалось, наш известный механик Генрихсон, сам собрав¬ший себе из какого-то хлама машину, столкнулся с грузови¬ком, вернее, грузовик налетел на него и, конечно, разбил вдребезги небольшую самодельную машину и сам тоже свалился в канаву. Другие машины собрались помогать.
Дома я рассказал жене об этом совпадении: отправил письмо с просьбой машины, и как раз машина разбилась
351
у меня перед окном. Жена не стала толковать это печаль¬ное событие в худую сторону: она просто не верила, что из моего письма что-нибудь выйдет, и больше значения придала не письму к Молотову, а сну моему о птиницах на Журавлиной родине. Приписка: — Какие же это птицы такие? — спросила она, — синенькие, или какие? — Да, си¬ненькие, — ответил я, — как ты узнала и на что это тебе? — Она задумалась и ничего не сказала. Только уже через три дня, когда пришла бумага от Совнаркома с распоря¬жением Молотова дать мне машину, она приняла всерьез совпадение сна моего,
