художнике производят раскопки и судят как обывателей: Вересаев Пушкина).

Незнакомка и обновки (с вещью переживаешь то же самое, что с человеком: оагеркнуто: вещь невеста, вещь жена: живешь и живешь; вещь прожила долго и стала лю¬бимая старая вещь.

10 Марта. Постепенно становится все мягче и мягче. Бострем высказал интересную мысль (не знаю только, его ли собственная), которая не раз и мне приходила в голову: это, если я для своей книги беру материалы из природы, то критику моя книга должна быть как сама природа, и чтобы о ней верно сказать, он должен стать к ней в такое же отношение, как я был к природе.

Литературный сценарий не должен быть протоколом нумерованных кусков фильма: это худож. произведение,

364

но в то же время должен содержать в себе возможность для [режиссера] дать себя легко разобрать на сценарные куски.

11 Марта. Всю ночь не спал: подвело «дитя природы» (держится умненько, но как только забудется и переста¬нет держаться, Господи веси! — куда понесет?)

Цена разума определяется в соотношении его с други¬ми рабочими силами организма, вот как в автомобиле венчающий его движение разум шофера — и никак не больше, никак не сам по себе. Нет разума без дела, как все равно «вера без дел мертва».

Deus ех machine стало не парадоксом, а действительно ведь появился: одно то, что в Москве погибает и уродует¬ся в день около 300 человек от машины: deus е. т. стал трагическим лицом.

«Вторая природа» (то, что раньше было deus ех machi-пе): [теперь] намечается некое преодоление Deus’a путем всеобщего воспитывающего детей восторга перед героя¬ми воздуха, льдов и т. п.

К этому: «заводная птичка» и противопоставление смерти толстовского крестьянина и героя стратосферы.

Deus ех machine в настоящее время должен быть рас¬крыт как личность: изучение машины.

Котынский (Военное, общ.) 4. 71. 28 (от 11 до 4)

(ул. Белинского)

12 [Марта] — были у нас Реформатские, Фаворский, Кожевниковы.

16 Марта. 14-го ездили с Павловной поздравлять Ду-нечку (1-е Марта), к нам присоединились в Москве Лева, Галина, Андрюша. (У Игнатовых. Соф. Яков, плоха). Было очень хорошо. Уговорились съехаться у нас 12-го.

Погода раскисла, автомобили обдают с ног до головы. Вечером были у меня Литвинов и Калик: «не ожидали».

Думаю, что надо оведьмить женщину («Бурундук») и добыть жену. Лувена овосточить, маньчжуров превра¬

365

тить в хунхузов. Изобразить Тайфун (взять в ремарки: как рушатся скалы и проч.). Подумать о титрах.

На машине, если ей самому управлять…

На машине летишь в час сто километров, но если сам управляешь, то оагеркнуто: не только сохраняешь в себе весь труд пешехода расходуешь…

Пусть летит автомобиль по 100 километров в час, а пе¬шеход идет только пять-шесть: от этой скорости шоферу не только не легче, чем пешеходу, но еще много труднее. Сравнительно во столько же раз, во сколько скорость воз¬растает, расходуется энергия человека сравнительно с пе¬шеходом.

17 [Марта]. В 9 у. заложил «Машку», провез Павлов¬ну до Зверосовхоза и вернулся около 12 д. с Петей.

Среди дня было + 10°. Утро — сильный туман. К обеду солнце. К вечеру мелкий дождик. Наклюнулся месяц, ти¬хонечко где-то, очень несмело для самого близкого друга журчит вода, а какое нежное небо и звезды… все старое лучшее, оказалось, живет со мной, и я думаю: именно вот в этом и есть смысл жизни, чтобы летающий 300 км. в час человек сохранил в себе весь опыт пешехода и это да: ве¬дущий летчик сохраняет, и весь вопрос в пассажире; и так же машинист должен содержать в себе пахаря…

На полях:

конструктивизм моя жизнь… кино

О конструктивизме. Мы все понимаем и чувствуем это на каждом шагу, что всякая форма рождается, и даже не¬пременно рождается она в труде, в туге и прямо в мучени-ях. Мы тоже знаем, что форму можно заимствовать и обле¬кать в нее любое содержание. Мы еще знаем, что подобный «формализм» или конструктивизм является вреднейшим суррогатом творчества, известным под названием «халту¬ра», что халтурщики — это не только воры, а еще и воры с претензией на творцов. И все-таки, зная это, мы стре¬мимся все больше и больше «открывать» методы творче¬ства и давать их в руки ворам.

366

Вчера с приезда продрал акт строительства и прозы в одиночестве.

Явилась необходимость в появлении другой женщины Арсеньева, «жены», и вот вопрос: явить ее посредством кораблекрушения или естественно из той же самой жиз-ни?

18 [Марта]. Дождь.

Решено взять жену Арсеньеву из будней, а не из моря (Хуа-лу пусть повадится к стогу ходить, а она смекнет и ему скажет: она его любила раньше).

Пошлость, испугавшая Гоголя, возможна при некото¬рой сытости и застое. У нас при голоде и движении зло не является в форме пошлости, а в ненависти людей друг к другу в борьбе за существование.

19 [Марта]. Туман и дождь продолжается. Снег осе¬дает, дорога совершенно темная и мокрая, но воды еще нет и нет грачей. Забота о месте для Машки.

Сегодня закончил предпоследнюю главу «Хуа-лу», от¬лично слепив жену для Арсеньева. Остается заключение. После того отделываю в мелочах и переписываю. Оста¬нется время, сделаю фото.

20 [Марта]. Серо, тает, ночью был дождь. Отправляю завтра заказное Разумнику и Коноплянцеву. Кроме того, Разумнику «Жень-Шень», помечено 21-м.

21 [Марта]. Туман утренний с обещанием солнца. Та¬ет. Под снегом вода, и снег стал зернистый. Грачи везде (массовый прилет).

Вредный человек все равно как клоп: его не раздавишь, пока он не напьется крови; можно сказать, что на этом оглупении сытого врага зиждется возможность нашей ве¬ры и надежды на лучшее. В наше время предупредитель¬ные меры невозможны, и оттого при появлении вредителя приходится ждать, пока он достаточно навредит и будет обнаружен, а сколько это стоит? на этом, вероятно, и наш голод стоит…

367

Если брать жизнь по статьям: то, другое в отдельности, то достижения наши, как это пишут в газетах, безмерны. Но если взять совокупность условий жизни, отношений между людьми однородными и разнопоставленными, т. е. тот качественный синтез жизни, называемый бытом, то жизнь эта из года в год падает. Взять хотя бы для первого примера почту в Загорске…

22 Марта. Утро. Точно то же, что и вчера: ничтожный мороз, недостаточный, чтобы заморозить воду в канаве, и стерегущий туман, — обеспечивающий днем таяние при + 3-4°.

Острия фашизма и большевизма сходятся друг против друга в семье: это ведь семья создает «органического» ра¬ботника жизни, соединяющего в себе небо и землю, ново¬го человека и древнего, внука и деда в сказке; напротив, в большевизме создается общественный человек, подне¬бесный герой стратосферы (вот откуда надо брать объяс-нение, почему жизнь процветает лишь на новостройках и прогрессивно падает в обыкновенной «провинции»).

23 [Марта]. Такое удивительно ровное, незаметно нарастающее движение весны: день в день смотрится как в зеркале: самый легкий утренник в тумане, и в полдень до вечера тает. Снег стал крупитчатый и под ним вода.

Машиной надо уметь управлять, все равно если это и машина есть государство. Человеку надо чувствовать себя в отношении машины человеком, повелителем.

Вот вопрос: нужно ли проникаться техникой кино, чтобы им овладеть, или, напротив, подойти к кино при¬близительно как к типографии… Сейчас со сценарием «Хуа-лу» я подхожу как к типографии: ведь я почти не бывал в кино. Параллельно этому хорошо бы взять [кинокаме¬ру] и набрать такого материалу, который бы сам собой определил и сюжет, и тему.

Занят окончательной отделкой сценария: остается три-четыре дня (начал 4-го Марта). Сценарий как будто очень

368

хороший, но в нем один лишь недостаток: фильм полу¬чится ниже книги: это не творчество, а приспособление к кино. Возможно ли кинотворчество, т. е. начало дела и конец его исключительно средствами кино и для кино.

24 Марта. Вчера вечером проливной дождь и потом снег: утром сегодня все белое и опять течет, грязь… Дела¬ют мост для выезда Машки. Делаю фото для сценария.

В сберегат. кассе пахнет советскими деньгами: только в советское время в сберкассах стало пахнуть деньгами.

В прежнее время я был много богаче: ведь 800 р. за лист получал! но тогда было в магазинах так много всего, что я как покупатель представлял из себя ничтожество; теперь, наоборот, я не деньги ищу, а вещей: в любом мага¬зине ведь я все могу купить и хожу как человек всемогу¬щий: как все относительно.

О границе сознания: есть граница сознания, за которой все как «за границей», если думать о том, что вне себя и навязано средой, и есть граница сознания, если смот¬реть внутрь себя: слишком далеко и не достанешь туда… В наше время действия масс определяются сознанием из «за границы».

От автора.

В тексте сценария приведены снимки, рассматривая которые, читатель может убедиться, что они являются первообразами всего сценария.

Этот рассказ для киносцены «Хуа-лу» является не про¬стой переработкой повести «Жень-Шень (Корень жиз¬ни)». Эта же повесть была создана на основе материалов, добытых на Дал. Вост. главным образом посредством фо¬тоснимков, сделанных руками автора. Работа над сцена¬рием заключалась не оагеркнуто: столько в обыкновен¬ной переделке литературного произведения в сценическое, а скорее в переделке как в возвращении автора к перво¬образам, возникшим на основе фотоснимков.

Считая отличительной особенностью кинематографа как искусства его специфическую правдивость, автор счи¬тает не лишним привести в сценарии некоторые из его

369

фотоснимков, сыгравших определенно роль первообра¬зов как повести «Жень-Шень», так и сценария «Хуа-Лу».

Крестьянин хороший сам не ест сахар, а дает поросен¬ку: в этом доблесть, непонятная горожанину.

25 [Марта]. Продолжаю думать о вреде «открытий» методов творчества для всех: открывается путь жуликам, между тем как подлинный творец идет по неоткрытым путям. «Открытие» тем хорошо, что истинно творческие натуры побуждает искать новых путей.

Не оставлять мысль о «новой семье» (против фашиз¬ма). Пока что… можно опираться на «естество» (напр., если захотеть, то как легко можно жить убийством, но почему-то убийство сравнительно очень редко: человек по при¬родной сущности своей держится за жизнь и предпочита¬ет лучше рожать, чем убивать: «добро перемогает зло»; и так мало-помалу создадутся новые формы).

Все, о чем плачет современный человек, — это род с его «счастьем» и родственным вниманием.

Стол немножечко высок, стул низок — руку ломит, но ничего, как-нибудь отсижу, как-нибудь напишу, и так все, как-нибудь прожить, лишь бы поспеть к сроку, а после срока встает еще срок, и опять «как-нибудь доживу»… и так вся жизнь остается в тетрадках и книгах.

27 Марта. Закончен сценарий «Хуа-лу». Работа была с 4-го Марта: 27 — 4 = 23 — два дня гулевых = 21 день, т. е. 3 недели. Судьба сценария зависит от «счастья»: как по-кажется начальству: я сделал, что мог. Но если бы это была даже блестящая вещь для сцены, все равно она не прибавляет мне ничего в смысле творчества и не дает ни малейшего удовлетворения, потому что все-таки