сесть на другую. Такое движение возбуждало ее, она поднимала носик вверх, открывала его и пела коротко. Больше на этом месте она уже не могла и, чтобы спеть еще, должна была снова двинуться. — Аппетит приходит во время еды, — сказал я Пете. — Не всегда, — ответил он, — иным, верно, чтобы подумать, надо двинуться, но у людей чаще бывает — движутся люди, чтобы не думать, и не горевать и не петь. — Я вынужден был с ним согласиться.
Зеленушка залетела наконец на такую высоту, что песенка ее нас не достигала, видно было только, что клювик ее, поднятый к небу, открывался… Песня ее не достигал^ земли, зато все земное, — румяные осины, желтовато-зеленые березы, заячья капуста внизу на болоте, блеск воды, — все вместе соединилось в единство.
— Это рай! — сказал Петя.
Подумав немного, он продолжил:
— Рай несомненный: воздух какой, свет и всё. Но почему, скажи мне, почему не все люди с этим согласятся, приведи сюда, и огромному большинству будет скучно.
Мне вспомнилось это же чувство, такое горькое, лет десять тому назад охватило меня на берегу Переславского озера, я по чувствовал такую красоту этих родников Берендея! и с ужасом подумал о народном празднике на берегу этого озера: во пт
568
превратят! Потом я написал книгу «Родники Берендея» об ЭТ° озере, она имела успех, ее прочли сотни тысяч людей, ЭТ<многие благодарные читатели прислали мне свои личные И 1 ма Тогда я приехал на это озеро, и мне казалось, что все эти ПИ ни тысяч людей собрались вокруг озера: это был праздник. С И вот, вспомнив это, я ответил на Петин вопрос: «Почему этот рай не чувствуют все?»: <Загеркнуто: — У всех нет этого чувства, но ты можешь сделать, что многие будут вместе с то бой.>
Через некоторое время я еще сказал:
— Ты, наверно, рай понимаешь, как учила нас православная церковь: Судья определяет того в рай, другого в ад. А я думаю, никто не судит, не распределяет, и дорога в рай или ад для всех свободна. Большинство просто не находит никакого удовольствия себе в раю и предпочитает идти в ад, где вино, карты и все удовольствия. Но я думаю, если хорошенько взяться, можно многих захватить с собой в рай, и это есть творчество.
Вчера вечером (первый теплый вечер после холодных майских дней) был массовый вылет майских жуков. Из самых нижних подвальных этажей леса, сырых и темных, с хрустом и шорохом они выползают наверх, на свет, шевелят молодую траву, путаются в ней, пока не находят прочный стебелек, прут, подымаются выше, выше, расправляя крылья, бросаются, летят выше, встречают березу и, сделав круг у самой вершины, летят…
Иные, встретив на пути дерево как препятствие, падают вниз, и им опять нужно долго путаться в траве, но рано или поздно они выбиваются, все поляны в лесу шуршат, и многие тысячи поднимаются в этот вечер из самих темных мест в самые высокие, где живут птицы Сирин и Алконост.
Так временами некоторым лесным жителям удается от са- Мого низшего темного этажа переселиться в самые высокие солнечные.
Связать майского жука с рекой: на жука выплывает головль.
с СтаРое дерево упало на здоровое, и при малейшем ветре от-
Да слышится странный, непонятный, необъяснимый звук. х еет ли этот звук какое-нибудь значение для обитателей леса.
Подземное Царство под корнями: промежутки между боль- Росла К°РНями свеРхУ были засыпаны листвой, на листве вы- а тРава, и ее опять засыпало [листовой] пылью, все оброс-
569
ло мохом, и так под деревом образовался свод темный и сложный со многими [ходами] и галереями зверей в разные стороны и в глубину.
Огромный выворотень оброс, и под этим новым слоем растительности было внутреннее отделение столь обширное, что как бы целый город вылезал в небо, как Москва.
Начало реки:
Ярко-зеленая травка среди обыкновенной более тусклой давала знать о подземном источнике как начале нашей Кубри. Когда-то от сильного ветра на эту зеленую травку рухнули два огромных дерева и, хлестнув по зеленой травке, легли рядом одно вдоль другого и тяжестью своей нажали. И от этого нажима выступила вокруг вода, и маленькое озерко стало началом известной реки.
Те два старых сгнивших дерева скоро вовсе загнили и убрались разными прекрасного узора мхами, брусникой и другими растениями. Скоро от всех огромных и толстых стволов осталась разукрашенная всякими цветами и мхами могила. И вот только сколько семян летело сюда от окружающих елей, все падали в воду — начало реки — и погибали. Только те семена оставались живыми и проросли, какие падали на могилу [рухнувших] деревьев. Так мало-помалу выросли по тому и другому стволу частые елочки, и между ними сложилась правильная аллея.
Сирин и Алконост.
Начало в корнях, в горе, а радость вершин приходит потом: Сирин знает жизнь корней, Алконост, птица радости, о ней не слыхала, и её как будто нет. Привычка к печали порождает радость. И когда радость родится, то не помнит о своем происхождении. Радость сама по себе так хороша, что никто и не спрашивает о прошлом, о ее происхождении, о горе, корнях. Алконост все берет даром, свет, ветер, и поет. Но Сирин все помнит и в радости своей на вершине дерева поет о печали (о корнях жизни).
Петя взвешивает зверьков и меряет их, считает и меряет, как будто на свете вся суть жизни заключается в миллиметрах и граммах. Он, конечно, чувствует жизнь вершин и всего, но это ему не нужно: в граммах и миллиметрах его долг, его обязанность и все серьезное, остальное все «поэзия».
570
__ А я-то разве не чувствую красоту, — говорил Огнев, — но нужно считать, взвешивать: это нужно.
Ве^Шодозреваю в Огневе ту же схиму, аскетизм: не отсюда ли влияние: одно слово Землеройка.)
Группы гнезд дроздов.
Там, где я видел прилет дроздов весной (на опушке), теперь гнездо на гнезде, и все группами.
В одном [месте] попадались только полевки, в другом землеройки, но глаз еще не нахметался, как на охоте за птицами, чтобы сразу по пейзажу сказать: здесь должны быть те, здесь другие.
Кузнецы бывают иногда глухие, но в кузнице глухота не порок: там каждый делается глухим.
Сирин живет, как и Алконост, на вершине и тоже поет, но песнь его печальна: он помнит все о жизни в корнях…
Дупляные птицы — это средний этаж леса, все эти дятлы, синицы…
В землеройке сегодня при вскрытии оказалось 7 оформленных зародышей.
Вечером был на тяге, убил одного вальдшнепа. Не по времени холодно.
13 Мая. До восхода мы на мельнице. На несколько минут зеленая трава побелела от мороза. Сильно токовали тетерева. ВечерохМ на спиннинг поймал двух маленьких щук.
Завтра приедет в Загорск Панферов обсуждать мое участие в «Октябре». Повестй разговор о своей работе, что ее надо закончить и потом начать работу в «Октябре». А за это время понять, что можно сделать. Иначе положение перевальца или ондрикова. Указать на мое отношение к государству: выйти 3 сферы огня: дети. Государство занято охраной рода, но не личности.
а На тяге тепло и ветер. Поймал живую полевку: мы несли ее, а тут же ела траву: мы слишком велики (стихия), и она
571
Черемуха все еще только зацветает.
Вот эта же самая, точно такая, с тем же видом и запахо цвела черемуха, когда любовь я мог понимать только по рома ну Ивана Царевича с Марьей Моревной. И теперь, когда у меня уже внуки, раз в год, когда зацветает черемуха, понюхав ее на одно мгновенье я вдыхаю в себя ту любовь. И так не одна черемуха, а всякий запах является как бы термосом нашей души и до старости дает возможность помнить свое детство не головой, а всем существом.
Корни, земля: заготовка пищи, напр., вылетает майский жук, и головль поднимается вверх. Тема: нижний этаж как заготовка пищи для верхнего яруса (энтомология, справка).
Явилась мысль о соединении лесной поляны со строительством канала: поляну заливает вода, звери, ящерицы лезут наверх. Выслали лодку.
14Мая. Тепло сутра. «Из всех дней» теплое.
При возвышении государственности чахнет искусство.
Но почему же вся моя натура сопротивляется расцвету искусства, когда чахнет государство? Не люблю тоже педерастии и т. п. Между тем очень я — личник…
Я только сейчас наконец-то обрел совершенное спокойствие в отношении государства: «необходимо», и кончено. И чем меньше думать об этом, тем лучше, если Сталин, то пусть он, и дай Бог ему здоровья.
Колония жучков-вертлячков на Кубре в заводи: блестящесерое пятно, а когда заметят тебя, все двинутая, но не вперед, а каждый вокруг себя.
Бострем очень обрадовался, когда я сказал, что буду меньше охотиться и займусь больше рыбой. Ведь апостолы рыбаками были, и Б. было приятно, что я на один шаг буду ближе к церкви. «У рыбы, — сказал он, — ведь холодная кровых Вчера на Кубре мне попалась щука. Я освободил из тройного крючка легко две зазубринки, а когда освобождал третью, то первые две снова впились, и так глубоко, что их пришлось вырезать ножом. Неприятна была мне эта операция, вся рыба от крови стала ярко-красная, и руки мои были тоже в крови.
572
ая Кровь! — успокоил я себя, вырезая первый крю-
Холод ХолОДНая Кровь! — повторил я при втором. Вырезав
Ч°К опять видно третий, и опять вырезал, повторяя: — Холод-
Два’ — Так я на один шаг стал ближе к апостолам, ная кровь.
По сих пор все говорили, что хорошо, только вот нет тепла, только как явится тепло, сразу пойдет от земли «воспарение» И все начнет сильно расти. И вот сразу без всяких катастроф явился такой день… и заблестела береза.
Это бывает, когда детские желтовато-зеленые листики березы станут только зелеными и заблестят в лучах солнца лаком своим…
<Загеркнуто: Итак, 1) закончу работу (канал) и «да» осенью, 2) от них: узнать перспективы.>
Панферов обманул. Зато весна! Гроза. Теплый дождь. К вечеру везде пар от земли. И это был день старого 1-го Мая. С этого дня надо считать конец борьбы мороза и солнца и начало тепла, теплых ночей.
15 Мая. Утро в теплых парах. Пешком, на велосипедах, на машинах все в город несут — тащат — везут черемуху, в лесу ее хватает на всех. — Как это ее на всех хватает? — Хватает, но только что это за черемуха, ощипанные кусты. — И все-таки хватает. — Погоди, перестанет на всех хватать и черемухи.
Почему лес от селения всегда кругом? Потому что прямая есть кратчайшее расстояние: радиус: лес возить (хорошее начало).
Он был уверен, что ловит ее, как рыбак, сетью, а она?
