мне уважение и стал усиленно рекомендовать обратить внимание на колхозы, на это состояние, в котором люди простились с заботой о хлебе («у нас в России еще далеко до этого»).

От встречи с Сосновским осталось то самое гнуснейшее чувство, которое испытываю я в Москве от людей, пользую- щихся литературой и погоняющих писателей. Тут же за обедоМ С. получил записку от Фадеева с приглашением на заседание Обкома («железный человек Б., иные от бесконечных заседа’ ний падают под стол, а он сидит как ни в чем не бывало»)* И разумеется, он в самое короткое время так будет «все знать»* Каким же глупым должно бы казаться Беталу мое поведение!-* Но он до того умен, что и это может понять: что при всех свои# глупостях я не дурак.

128

Творческий смотр. Плохие результаты. Помогло: <ЛаП0 ' вам не Надо смотреть колхозы. Пересмотрев: надо смотреть.>

На полях: /Тураки. При всех своих глупостях я далеко не дурак,

но простые дураки, видя мои глупости, считают за своего, — я друг простым дуракам. Дураки же образованные, понимая по моим глупостям во мне дурака простого, глубоко презирают именно за эту простоту, и нет на свете у меня больших врагов, как образованные дураки всех видов.>

Договор. Я решил покончить сегодня же со своим неопределенным состоянием и стал звониться к Беталу. А Петя, поглядев в окно, сказал: — Б. гуляет против гостиницы с Ооновским. — Я выбежал и рассказал ему о своей беде с машиной. А он уже все обдумал. Завтра в 11 у. мне надо зайти к нему, мы посмотрим мою дачу, и я получу ключ от нее. И машину он отберет у кого-нибудь из штрафных и даст мне ее ездить, куда я захочу. Насчет же верховой лошади, то он даст мне свою, на которой он поднимался на Эльбрус. — Решено! — сказал я, — вы мне даете дачу, машину, лошадь свою, буду создавать книгу о кабардинской лошади такую, чтобы ее перевели на все иностранные языки, и даю вам слово, что о Бетале Калмыкове в этой книге не будет ни слова. — Согласен, — сказал Б., — и работу вашу буду поддерживать.

После того он с величайшей любовью и страстью стал рассказывать о прелестях нагорных пастбищ, лугах, цветах, птицах («и медведь есть, и кабан есть!») и о том, в каком порядке от всех колхозов движутся стада, и проч.

<На полях: «Табунная натура» — мне определенно сильно по нравилась любительская английская лошадь. Шея лошади. Почему нельзя английскую лошадь в табун на целинное пастбище: потому что в конюшне у яслей корм близко и шея укоротилась, она не может целые дни доставать с земли корм и тратится. А у Кабардинки шея длиннее.>

оа р^агеРкнУт°: Лошадиная интеллигенциям Табунная нату- СКомаЗГОВОР зашел °б уходе за английской лошадью на Урван- наровК°НЗаВОДе* ^ начал было ему передавать мнение ветери- 0Н пеп^0 Н3 ^тРелецком заводе, как говорят, уход еще лучше. лУчще 6 ИЛ меня’ как бы предвидя неприятнейшее. — Ухода же… — реМ На уРванском заводе, нет нигде, и в Лондоне да- устя некоторое время я понял причину горячности

5 Зак 3028

129

и поспешности этих слов. — Английская лошадь, — сказал я, — это похоже как у нас интеллигенция, тоже… — Что тоже? ^ оборвал он, — английская лошадь — это прежде всего глупая лошадь. — Может быть, — возразил я, — и глупая, но красивая. — Красивая в конюшне, а проскочите за километр, и весь вид пропал. — Но ведь для чего-то приливают кровь английской лошади к кабардинской? <Приписка: Возможно, что Б. ответил парадоксом, вследствие моего сравнения английской лошади с интеллигенцией, а конюшни с кабинетом. Значит, это он бил не в лошадей, а в интеллигенцию. «Глупая лошадь» не может определяться в трудном пути, интеллигенция — в природе. На это со стороны интеллигенции ответ: что ведь зато очень уж и ограничена сфера желанной им дикой лошади: ведь только горы!> — Все это вздор, коню не нужно. — Зачем же делаете? — Это другое, я же в государственных условиях работаю.

Так прорвалась табунная натура Бетала. И я понял, почему он так энергично подчеркнул отличность ухода за англичанами: в своем деле можно как хочется, как выйдет, а в государственном (и явно не своем) нужно все на отлично.

<На полях: Поправка к разговору о глупой лошади английской и об интеллигенции.>

<На полях: 6 обид. Сосновский сообщил 6 причин: почему Бе- талу невыгодно, если его хвалят: 1) Если в Кабарде хорошо, то при распределении денег урезают: там хорошо. 2) Обида другим областям. 3) Обида сотрудникам. 4) Обида руководителям края. 5) Оби- да...>

Рассказ о копыте. «Донская лошадь всем хороша, но у нее копыто никуда не годится: в горы она не может, подкова слетит, и она кончилась. А вот было…» Он рассказал эпизод военный, когда белые его загнали в горы. Надо было успеть пройти одно ущелье. В отряде был Орджоникидзе и N. с женой и груд- ным ребенком. Лошадь была одна. Посадили женщину на лошадь. «Ребенка я завернул в башлык и надел на спину. Лезем по скалам, карабкаемся, и лошадь лезет, как козел. Я, конечно, как природный кавказец, замыкаю отряд, и <загеркнуто: ОрД" жоникидзе> Серго тоже природный кавказец, сильный. Время от времени подтяну башлык, посмотрю: «жив», подам женщине, она покормит, и опять несу. Дождь, снег, скользко, а лошадь лезет и лезет. И только вылезли, только перевалили, казаки

130

закрылиушелье.

сновский сказал.

Вот что значит хорошее копыто». На это Со- — Вот вам и глава: копыто.

22 Апреля. Фенолог. Вчера вечером Сосновский спросил Бетала, как он думает о погоде на завтрашний день (Сосновский привез с собой секретаря и фотографа, уродливую старую еврейку, и ему хочется их прокатить в Баксанское ущелье). Бе- тал глянул на облачное небо, обернулся кругом, как охотники делают, вроде как бы смерил небо и землю с самим собой и потом осторожно сказал: — Ничего, кажется, ничего. — Оно так и вышло. После первого луча, ударившего в лесные горы, вскоре прорвалось хмурое небо и показались… начали показываться черные горы, а дальше начали открываться белые, и мало-помалу открылись все горы и удивили нас до крайности: в последний раз они были уже совсем черные до крайних вечно белых вершин, а теперь снова донизу опять белые, и, кажется, белее еще, чем когда приехали, словно их, как башмаки, вымазали мелом…

<На полях: 22. Утро. Вчера вечером Сосновский спросил Б.: — Какая завтра будет погода? — Бетал оглянулся кругом, как бы смерил небо и землю (так охотники делают) и сказал неопределенно: — Да, кажется, ничего. — Оно так и вышло.» Первый солнечный луч осветил лесные горы, потом стали выходить из-под облаков черные горы и открываться клочками снежными. <Приписка: Какие выйдут горы? Темные? Вышли белые, больше белые, чем мел.> И вот как странно: снегу прибавилось, горы все опять белые, будто их, как белые башмаки, мелом натерли.

<На полях: Лесные горы вышли из туч, а черные не вышли: чер ные горы вышли как белые и слились с вершинами белых.>

Английск.: работа в госуд. условиях.

— Лучше ухода нет!

Школа власти.

Копыто.

Логунов. С машиной плохо. гтлкяпше.

Дача в саду (писатель должен мечтать). Зан работает: Прокурор и зав. Беляев. Вызвать машину. Телеф А-местную. кабель проложили. — Дела у нас много. — Маши у

131

Подумали, Пришвину. — Не дают: молча ходим. — Если секре^ тарю не дают… — Бросился вверх. Рев. Машина. Кому? Калмьь кову! — Бежать. Поздно. Чья машина. — Кузнецова. — По- едем, если надо, мы и на самом Кузнецове… — Рессора. — А? ^ Рессора прогнулась. (Выдало зеркальце.) Искали кого-то* вверх, вниз, в полгоры с визгом остановились… Положение шофера (не успел убежать). Из грязной машины голос Бетала, и человек замирает. .

Пока приедет прокурор: приехал. — Чья машина? — Прокурора. — Вдруг увидел Бетала и голландская живопись. Халу- пины, обложенные камнями (строит, материал): старуха: сердце оторвалось! Другая: с бумагой края: 4000! 119 корней: сами своими руками. Сколько жили? — 30 лет. — И за 30 лет в такой халупине. Мужики — как быть: они держатся за кусочек: свой, а у нас вон материал, мы хотим лучшего. Другая семья: старик: уедем, но в городе жильцы. — Выселить! — Мужик обрадовался: — Мы не просили. — Бетал рассердился: няньку вам надо, соску в рот. (И все пропало.) Бумага из края. — Мы же курорт строим! — Понимаем! А свои 119 деревьев сами посадили.- Деревья государственные. — Да ведь мы их сами сажали. — Появление прокурора и Беляева. Упустил (загадили). — Убеди, переговори по телефону, поезжай в Край. — [Конечно!] — Беляев, где бы домик? Не понравилось. — Пришло в голову. Опытное поле: вода — не портить ландшафт — курган. Палец зацепил: как маленький (маникюр на пальцах). Дача Облисполкома… Трактор. — Отвинти динамо! — Кто-то вдвинул машину, глянул и ох! а Бетал: — Вот еще: ишь какой, подумаешь! ничего, подождешь! Отвинчивают…. что-то долго, страшно… а вдруг поезд бросится в сторону? Принесли. — Я тебя посажу, а если принесете другую динаму, то два раза посажу, а начальник НКВД пусть дня три вокруг потанцует. — Убрать бы! — Но нет! В кабинете: вносят динамо. Секретарь — Дмитриеву: — Поручаю тебе персонально: машина… Домик… в саду — понимаешь, он писатель, ему надо мечтать. Ты и устрой, чтобы можно было мечтать. — Появление Антонова. — Что это. — Карбюратор и пр. — Если начальник НКВД, то… анархизм, варварство… Бетал и я… Мих. Мих., видите кусочек культурной земли, ковыряем, каким трудом это достается, а тут вот… (Я бы должен сказать: — Ничего, Бетал, успокойтесь, дорогой, я постараюсь показать всему свету, что люди выносят, что… т. е. что мечта найдет искупление: вы построите, а я буду продолжать ваше творчество, и вы скажете: недаром мы старались.) Вечером мы

132

ова узнали, что Б. в 20-м году созвал «пши» на совеща- У КруГпеРерезал всех как барашков («физически уничтожить»). НИ6 И в тюрьме. Жена в это не может вмешаться, и никто: тут Братья ^ Через все переступает, тут он узаконенный пере- °Н «ник (преступник): и это начинается как необходимость, СТ^язываемая извне, фактом (трактор на асфальте, постанов-

ние «физически уничтожить» (так что тут уж ни отец, ни ^оат ни друг, ни приятель Антонов, а трактор)). Не мораль, не философия, а дело так подводит, что ты должен убить человека* сказал на чистке, и за это тебе власть (что переступил).

Кошмар. Мы пошли