вздор <загеркнуто: и как Вы, занимающий такое крупное положение, всерьез могли занимать воображение названного писателя таким вздором>. Вы же хорошо знаете Антонова. Если бы я был редактором, то на Вашем месте я бы не Пришвину написал, а Антонову, и попросил бы унять автора письма. Вместо этого Вы меня упрекаете, что я-де ем хлеб-соль у Бетала, а сам агитирую против него в Ка- барде, объясняясь при этом в «дружбе» ко мне и называя такое обращение свойственной Вам «прямотой».

Возвращаю Вам удостоверение спец, корреспондента. «Известий», которым, до Ваших слов, ни разу нигде не пользовался: проехал по всему Кавказу, и везде меня превосходно принимали просто как Пришвина. Одновременно с этим возвращаю в бухгалтерию взятый аванс и Вашу дружбу: я Вам больше не друг.

С уважением, Михаил Пришвина

<На полях: Послано: на Кавказе меня везде превосходно прини мали просто как «Пришвина», и я ни одному человеку и не показывал и, кажется, даже не говорил, что я приехал корреспондентом «Известий». Вследствие этого я недоумеваю, каким же образом идиотский донос на меня из Кабарды мог попасть именно к Вам, и еще более я недоумеваю, как Вы в положении редактора большой газеты, притом уверявший меня в своем уважении к положению «большого писателя» и даже в дружбе, могли написать мне столь оскорбительное письмо. На Вашем месте я не стал бы беспокоить пожилого почтенного человека, а в частном порядке попросил бы того же Антонова, уполномоченного НКВД, весьма порядочного человека, по возможности оградить работу Вашего сотрудни- 252 ка от всяких неприятностей. А что письмо оскорбительное, в том нет никаких сомнений, потому что, напр., Бетал Калмыков не поверил, чтобы Вы, Бухарин, могли написать Пришвину такое письмо. (- Он еще не приезжал из-за границы, — говорил Б., — это кто-нибудь пошутил.) По приезде в Москву я хотел было лично с Вами объясниться, но пока не могу перейти через чувство обиды: боюсь, что не выдержу и с своей стороны Вас навсегда оскорблю. Вы меня просили не связывать себя обязательством непременно писать и непременно в «Известия». Пользуюсь этим позволением и перевожу в бухгалтерию взятый аванс.>

Некоторые в старину не хотели вступать в разговоры с чертом и, открещиваясь, выгоняли его. Так они время не тратили на диалектику: черт, значит, вон его. В свое время и я так, бывало, относился к мнениям людей, явно мне и моему делу неприязненных. Теперь я все свое так обдумал, что, если бы действительно явился бы черт у моей калитки, я бы впустил его и с большим удовольствием принялся бы с ним разговаривать.

Нарзан — река, заключенная в бассейн.

Конечно, человек переменится и от нашей тоски по чистым, созданным самой природой источникам освободится: он будет сам делать источники и любоваться деланной природой, а не дикой. Это к реке Нарзан, заключенной в бассейн.

Единственный примиряющий взгляд на человека-дачни- ка — это как на детей: и Бетал именно и смотрит на всех (народ) как на детей. Что детям нужно, поесть, поиграть, поспать. И школа у него детская: вместо кинжалов портфели. Понятно, и почему он фанатик чистоты. (Как Бетал, увидев грязь, уговаривает хозяев, просит почистить и под конец обещается завтра заити и посмотреть.) Если ты ребенок, смотришь на мир первым взглядом и хочешь понимать это как свое лучшее и стремишься удержать это, надо, конечно, поступать как любящая мать.

При описании парка — могила отца Бетала.

ся ^°СЛе °^еда Петя купаться — я его на машину, и он купает- Для Я В°Зле Машины пишу. После этого поехали искать место Охотст™ На завтРа — нашли траву высокую и попали на

253

2 Июля. Лева созвал пикник на «купеческие места». Гости трезвые, сам напился. Безобразие! а тут еще хлынул дождь, да. мы непривычные — беда!

Кровь, как роса. Слышали рассказ о Бетале. Вождем революции был вначале не Бетал, а один балкарец. Потом у него вышел спор с Беталом, и тот его арестовал. Балкарцу удалось убежать, но — чудак человек! — вернулся к Беталу доспори- вать, и тот велел его расстрелять. С тех пор вплоть до Ульбаше- ва так и остается, что балкарец, председатель Облисполкома, враждует с секретарем Обкома Калмыковым. Много было крови пролито в Балкарии, тяжело дались народу эти пастушеские колхозы. И все-таки эта кровь сошла с Бетала, как роса. — Как это вы понимаете? — спросил я классную даму. И она ответила: — Ну, что же, Бетал настоящий большевик. — Значит, большевик — это человек, который может убивать, и кровь для него, как роса? — Нет, не то, большевик — это кто видит вперед и от этого знает, что делает.

<Приписка: К рассказу «Гость». — А Бетал? — Бетал убьет и гостя, ему можно. — А почему можно Беталу? — Бетал знает, что будет вперед. Мы за старое держимся, а Б. смотрит вперед. Ему можно.>

Знание. Опрокидываю такого большевика в свое прошлое, когда внутри меня все «да», а вне все «нет» и в будущем «мировая катастрофа», и так прихожу к вере, к которой потом присоединяется политический опыт, и получается «знание».

Замошкин появился. Передаю ему письмо Горького.

Разговор о казачке и силе русского народа.

Еще узнал, что речь моя против Маршака напечатана и что сам Маршак в связи или не в связи с речью обвиняется в каком-то скверном деле («Маршак снят»).

О Бухарине. Иногда в обществе необходим .бывает шут, и тогда приходит человек и делается шутом, а когда окажется, что общество и без шута может жить, то человек-шут исчезает. Так точно бывает иногда нужен литератор, который только бы не молчал, только бы «отзывался», и он появляется и отзывается. А когда неловкость молчания проходит и можно становится говорить всем, то и литератор тот исчезает. Этот литератор у нас теперь Бухарин: часто шутует тем, что Бога ругает… эко, герой! заступиться за Бога неудобно, сам Бог слишком высок и велик, чтобы читать Бухарина, болтай, сколько захочется-

254

3 Июля. Убийство и пол. Семя, излитое без участия жен-

всегда оставляет угрызение совести, болезнь всего тела ^часто головную боль, но если половой акт совершается нор- И ьно то и все хорошо. Так точно и пролитая кровь мучит че- М века если это не кровная месть, не война, не революция, не Л СУД деятельность. И как бесстрастные люди не понимают охотника, убивающего птицу, так мирные люди не понимают и содрогаются от убийств госуд. властелинов. (Есть ли у Шекс- пира? Есть: Брут.)

Вчера из разговоров гостей выяснилось, что мои акции после Маршака поднялись, а сам Маршак смят. Но почему же, когда я сказал, все были против меня и слова мои невозможными, и на другой день Зарудин, встретясь, сказал: «Не советую вам выступать в больших собраниях, там надо каждое слово взвешивать…» и проч., и даже Кожевников смутился. И сколько раз так было! Это выходит потому, что я гораздо больше верю в порядочность правительства, чем эти все чрезвычайно преданные граждане. И еще то, что каждый преданный гражданин в глубине души считает себя подлецом и это же переносит туда: в сущности, он меряет мир по своему аршину и потому правду боится сказать: если по правде, то…

<На полях: К рассказу «Фасоль» надо прибавить и разговор с врачом Цейского санаториям Корень чистоты. Женщинам с грязью приходится иметь [дело] гораздо больше мужчин, зато и показывает она себя чистенькой (мужчина же всегда стыдливей). Хозяин занимается массой людей, как мать ребятами: накормить, уложить спать, поиграть. Красоте (искусству) он мало придает значения, потому что красивых на 100 людей одно лицо. Между тем художник выбирает красивое, строит лицо. 4 Июля. Гость и Обком. Гость — тема и может быть назва- е книги. В гостя укладывается и «личность» и разгадывается лание дом купить. На самом деле если купить дом и устро- 5?’то непременно исчезнет художник и будет обком. что ПОЧемУ гость священное существо? потому что его 1-й глаз Худо ° значит: веДь по всему свету гость будет рассказывать. вобиЖНИК тоже почитается в культурном обществе, как у перяных народов гость. 255 Бетал сказал: — С этим я не согласен: хлеб-соль едят и только одним занимаются: рубят лозу. А когда придется людей ру. бить, то неизвестно: по лозе успех имел кабардинец, а на войне окажется [балкарец]: очень возможно! В Москве. «Детгиз» (2200 р. перевели на книжку 5-го, за «Ярика»). «Гослит»: на днях сигнал «Кащеевой цепи», 3-й том подписан в печать. Жара. Квартира. 5 Июля. Утро: дождь, потом смертельная жара, льет с лица из-под шляпы, как с крыши во время дождя. Александр Михайлович — приехал в Загорск. Письмо Бухарину: Многоуваж. Ник. Ив., я Вам из Нальчика написал простодушно, а после Беталу прочитал Ваше письмо, и у меня явилось подозрение в том, что это не шутка и что так нельзя <приписка: шуткой нельзя отделаться в этом случае>. После того я поехал в Осетию, в Грузию, Аджари, Абхазию и не думал о письме. А когда вернулся домой и хотел начать писать в «Известия», то перечитал письмо, и мне стало невозможно писать для редактора, который со мной обходится, как с мальчишкой (в самом же деле я пожилой [почтенный] человек и неплохой литератор). Я посоветовался со вторым «свистуном» (как Вы их называете), и тот глаза вытаращил почти так же, как и Бетал. А по Вашему второму письму (вроде фельетона) видно, что Вы не очень даже помните, что Вы написали. По-настоящему бы надо теперь просить Вас или отказаться от 1-го письма и объяснить, что были введены в заблуждение, или же придать делу официальный характер и начать расследование. Но я не хочу Вас мучить и мучиться вместе с Вами. Прошу Вас покончить тем, что Вы напишете Беталу <приписка: или Антонову> об этом и назовете ‘ему лицо, сделавшее донос. Я подозреваю двух лиц, которыми Бетал очень недоволен, и мы сделаем частично добро для Кабарды, если дадим в руки Б-у объективную причину для их удаления. Этим историю буду считать поконченной. Насильно выжимать из себя для «Известий» не буду, но если по мере моей работы наД материалом будут выходить удачные картины для газеты — буду присылать. <Приписка: Не выйдет — то при 1-м требовании <загеркнуто: напоминании> бухгалтерии [верну] аванс.>

Всего Вам доброго, не помнящий зла Михаил Пришвин.

256

<Яя полях: изд-во «Молодая Гвардия» т. Полянскому>

Дорогой друг, Вы, конечно, поняли, что повесть «Женьшень» <загеркнуто: сделана> выросла из моей собственной <загеркнуто: крови> души, а не просто беллетристика, которой обманывают авторы читателя. <Загеркнуто: Вы так удачно вспомнили о цветах: ведь и цветы с их ароматом вырастают из какой-то «души» (не