рассказов толстовских, в этом нет никакого сомнения: рассказы подчинены и этическому сознанию автора, и познавательной силе.
Я лично высоко ценю рассказы Толстого и удивляюсь, почему писатели, ученые, педагоги, занятые вопросами популяризации знаний, не обратят большего внимания на образцы Толстого, так дивно сливающие знание, нравственный долг и красоту. Всегда, когда я пишу свои рассказы для детей, я думаю о толстовских образцах, что «вот бы и мне так». Но это влечение к Толстому у меня бывает в самом начале, когда я чувствую еще себя взрослым. Для того, однако, чтобы написать хороший рассказ для детей, мне надо сделаться самому маленьким и не склоняться к детям, а действительно стать точно таким. И вот когда, покидая толстовский образец, становишься на увлекающий тебя собствен-
276
ный как бы мальчишески-озорной путь, то и кажется тогда, будто удрал из классной комнаты…
Так невольно и разделяешься в себе: как взрослый дивлюсь и не понимаю, почему так мало дивятся писатели, ученые, педагоги толстовским рассказам для детей, а как сам маленький стремлюсь выхватить заключенную в них сказку и с ней убежать. Да, вот я сейчас это нашел: толстовские рассказы именно тем и влекут к себе, что в них закована сказка.
Таится ли в рассказах Перовской о животных эта самая пленяющая нас сказка? Ответить на этот вопрос трудно, повторяю, чаще всего, читая рассказы этого автора, я принуждаю себя стать на сторону маленького читателя и тогда вижу ясно, что рассказы эти очень хорошие, очень нужные, очень полезные. Но тоже чаще всего эти рассказы не обращают меня самого в маленького и не совращают на озорной путь, необходимый мне для создания сказки. В трех рассказах новой маленькой книжечки под длинным названием «Необыкновенные рассказы про обыкновенных животных» можно видеть все достоинства и недостатки поэтического дела Перовской. В самих названиях этих трех рассказов по одному только «который» чувствуется влияние Толстого со стороны этической претенциозности: 1) родина…
Из этих трех рассказов самый талантливый средний «Про собаку, которая», самый умный и дельный «про кошку, которая», и рассказ неудачный — это последний рассказ «про поросенка, который»… В этом последнем рассказе очень хорошее начало, превосходно исчерпывающее сюжет, очень милый: двойка…
Перовская имела счастье в детстве своем находиться в обществе диких животных. Теперь, взрослая, она пишет о животных, но, к сожалению, не всегда умеет вернуться к своему детству и писать так, будто она и теперь маленькая. Рассказы Перовской иногда хороши, только когда сам, читая, думаешь о детях и пр.; см. выше.
Были, конечно, и в этих глухих местах коммунисты и говорили от имени настоящих большевиков. Но тут же вслед за настоящими коммунистами приходили враги их и тоже
277
действовали от имени правительства. Вот ведь с незапамятных времен здесь занимались хмелем, как описано и у Некрасова. Но пришли враги и от имени правительства потребовали прекратить занятие хмелем и назначили в здешнюю культуру табак. Плохо пошло с табаком, еле-еле… А потом вдруг открылось, что хмель необходим. Бросились искать черенков и нигде не могли найти…
Так и разделились, «мы» — это те, кто хмелем занимались, и «они», кто назначил бросить хмель и заняться табаком.
Тогда я еще не понимал, но только знал: это «они», теперь вместо этого говорят просто «враги». Я понял теперь их как претендентов на власть, не ради народа они действовали, а ради себя, и каждый по-своему хотел [использовать] народ.
13 Февраля. Дождь всю ночь (это после .20-то градусов). Грозит худолетье.
Так исстари на этой навозной [кочке] жил русский человек и привыкал переносить все худое. Но для настоящего, [полного] человека надо привыкнуть к тому, что называют хорошим: к счастливой жизни.
После худого лета хорошо и это.
14 Февраля. Провел в постели: грипп. Доктор Влад. Петр. Успенский.
15 Февраля. Грипп продолжается. Появляются со всех сторон признаки уважения за правдивость, честность, прямоту.
12-го почувствовал неловко, на охоту в Загорске не пошел, а приехал в Москву. 13-го позвал врача, доктор определил грипп. 14-го — темп. 38.15-го нормальная. 16-го — 38.
19 Февраля. Вчера вечером температура нормальная, и я начал ходить по комнате. В эту же ночь одновременно с потоком жизни и началась литературная «мечта». Ясно было, что эта мечта содержится в самой жизни.
278
Ход болезни? 10-го при поездке в Загорск легко оделся (погода мечется, не угадаешь). На вокзале продуло. 12-го не захотелось в лес и понял, что заболеваю. К вечеру температура. 15-го вечером стал оправляться, температура была нормальная, но привели машину, много в коридоре говорил, и ночью опять 38. Только 18-го к вечеру t стала нормальной. Доктор Влад. Петрович Успенский предполагает, что грипп провоцировал малярию.
Какой это ужас, какая боль была, — подумать только, что когда-нибудь это пройдет!
И вот оно прошло. И нет боли и сожаления, — прошло, и нет его, и мало того: прошло, и слава Богу!
И так точно самая жизнь и мысль о смерти, — что умру, и какой это ужас, что жизнь пройдет и я умру. На самом же деле будет то же самое: жизнь прошла, и слава Богу.
Страх смерти создается силою жизни.
20 Февраля. Молиться надо, только никому не надо о том говорить.
Социализм как условность в борьбе с обманом церкви.
Социализм выпрямляет и очищает религию, он есть средство борьбы, но не религия.
Жизнь под социалистическим контролем.
24 Февраля. Доктор Успенский не вылечил меня и бросил с таким же самым кашлем, каким и начался мой грипп. По-видимому, в медицине можно принять за правило, что успех лечения обратно пропорционален числу применяемых доктором медикаментов.
Вычитал в письмах Флобера признание, что художнику не обязательны сношения с женщинами. Это у него, наверно, было так вместе с Тургеневым, и это есть именно то, что я знаю по себе и что было тоже и в Гамсуне.
Смотрел фото Спас-Лутовинова и когда увидал деревню нашего (орловского) типа во всей ее серости, вдруг прошлое, хрущевское, встало передо мной как отрицание всяко-
279
го романтизма, всякой тургеневщины. Показался Н. Н. Володин с безнадежной усмешкой и все то родное в том смысле, что из Назарета и не могло выйти ничего особенного. И сам ведь Юдин, архитектор нашего тургеневского строительства, вероятно, орловский же.
Так что о встрече с моей настоящей родиной надо еще много подумать. Тут эта встреча есть последнее испытание на силу моей сказки? если и эхо выдержит моя сказка, то, конечно, она и есть самая реальность ens realissimus *.
Тургенев и его деревня Спас-Лутовиново: отбросив либерализм, в истоке — отношения рабства, с одной стороны, и раппства — с другой. В наше время даже «тургеневское» начало и, напр., Илюшкино (Валуйского)…
Как объяснить, что доярка Морозова надоила в год от средней коровы 5500 литров молока и получила орден Ленина, а доярка Меркулова взяла 6600 литров и получила только Знак почета?
Так что РАПП коренится в рабстве и является как воля, выводящая из рабства, тогда как тургеневщина является как бы выражением воли художника в том смысле, что «пусть кругом рабы, я и в этих гнусных условиях утверждаю право художника на красоту». И еще: Я художник и хочу служить красоте сейчас, в этих условиях, вы же требуете того, чтобы я отложил свое дело и работал бы над улучшением общественных условий, в которых люди могут заниматься искусством.
Так, бывает, лелеешь в будущем цель, а когда достигнешь и надо с этим достигнутым жить бок о бок, стирать пыль, трепать, чистить, раскладывать и укладывать, то оказывается все достигнутое ненужным и скучным. Оказывается тогда, что сладость обладания растерялась в процессе достижения, что интересно достигать, но не обладать.
Я помню, … она мне на ходу передала письмо к матери незапечатанное.
* ens realissimus (лат.) — очевидная реальность, высшая реальность.
280
— Коротенькое письмо, — сказала она, — позволь мне, я прочту.
И прочла мне о том, что она случайно со мной познакомилась и думает, что человек он хороший и за него можно выйти замуж.
Все похолодело во мне после чтения, все вдруг прошло, я искоса поглядел на нее и увидел, что она самая обыкновенная и не очень даже красивая барышня, что все ошибка у меня ужасная, но что теперь уже деться некуда и [надо] поступать, как оно выходит.
— Что же, хорошо! — сказал я, принимая письмо.
Наверно, она все поняла и через несколько минут где-то
на лавочке попросила обратно письмо и сказала:
— Нет, мне кажется, я тебя не люблю.
— Как же так! — воскликнул я.
И тогда опять началось сумасшествие.
Невозможность достижения была условием моей любви. И она это поняла и, отказав навсегда, взяла меня в плен на всю жизнь.
И я думаю, что именно так было и у Тургенева.
Антипод Тургенева — это Никишка. На этой земле, в этой природе есть что-то навсегда отравленное, опошленное, униженное в самом человеке, т. е. в самом источнике прекрасного. Так что хочешь полюбоваться, а тут Никишка осклабится.
В этом тургеневском чувстве красоты есть дно из эгоизма, и ты чувствуешь его: вот они, эти камни; и знаешь, что все отражения, столь прекрасные, остаются лишь здесь и не проникают за камни; ты еще знаешь, что и ты сам со своим отражением ограничен и что эта ограниченность есть твой Удел; но те, кто глубже тебя и достойней, тот тоже не прав тем, что не хочет и не может понять красоту отражений.
Есть барственное основание в тургеневском чувстве прекрасного.
Я как увидел на фото эту нашу родную деревеньку, так сразу и не захотелось мне ехать на Бежин луг.
281
Огромное большинство ошибочных суждений о писателях (педагоги больше всего ошибаются) зависит от того, что о поэзии судят с точки зрения ее потребителя, а не созидателя.
Двигаться за недоступным, — вот сущность поэта; напротив, потребитель поэзии никуда не движется, а берет готовое, читает, учится и потребляет, как хлеб, разбирая, как он выпечен, достаточно ли посолен и т. п.
Тургенева из Спас-Лутовинова, пожалуй бы, не выгнали совсем, но дали бы ему во флигеле одну комнатку, как было у Дунички в школе, у Вергунина, т. е. эта милость горше, чем просто выдворительная.
Важно то, что никакой праведник в этих условиях не мог оставаться самим собой. И вот в этом-то и есть страшная тайна Никишки и его избы и его деревни.
В орловской природе, в самом ландшафте орловском есть отрицание всего тургеневского (и в человеке орловском, в деревне).
Когда в орловском пейзаже появляется поэзия, то всё вокруг спешит доказать, что это неправда, и раз неправда, то она и не должна существовать.
25 Февраля. Люди мало-помалу поверили, что это настоящая весна пришла.
Доктор вчера измерил давление крови и нашел от 80 — до 150… для моего возраста,
