ним, чтобы ударить шпорой по голове, тетеревятник так клюнул его, что только пух полетел. Все это видел наш гусь. Он обдумал, подошел, поглядел сверху на чудище с яркими желтыми глазами и дьявольским клювом. Какой же вред мог ему на иной высоте принести бескрылый хищник? Но умный гусь был у птиц как высокий судья,
393
не по себе он судил, а по вреду и, только раз один клюнув вниз, убил ястреба.
Дрова гниют в ожидании великой воды. Теперь, сгнивая, вокруг себя они дают такую буйную силу! Между ними вырос целый березовый лес, далеко перегнавший высоту штабелей. Так вот дрова вышли из леса и в лес возвращаются.
Елизавета Владимировна Трубецкая. Женщина эта, сохраняя детей, себя сохранила, и когда у нее мужа отняли, она о «смысле жизни» не задумывалась, жила по-прежнему вместе со своими детьми.
Охотник в душе. «Охотник в душе» — это то же самое, что ребенок в себе, а сохраненный ребенок в себе — это поэт (см. Талант).
Моя зоология. (Гости.)
Собрать (по «родству» или в отношении к Целому) всех знакомых существ в лесу и соединить их этой связью (отношение к Целому).
9 Августа. Отправлена «Серая Сова» в «ГИЗ», в «Молодую гвардию», в «Роман-газету».
Бытие определяет отступающее перед ним Сознание, но возвращенное к бытию Сознание переделывает бытие так, что человек не каменным топором бьет другого человека, а бомбой из-под облаков, и не бросается на женщину, а ведет с ней многолетний роман…
10 Августа. На выставке.
Плодожорка
Большая биология
с 28/VII на убыль
Не шла бы на те нектары, которые не требуются (уборка, просолка).
Соли — 50 гр. на ведро воды.
Кориандр = собачий ягель
Ваточник
Кавказянка
394
Собачьи уши
Пчела осыпается.
1—18 июля взяток.
Зашлепали медом — вот и прекратился перелет.
Возбудительная подкормка = спекулятивная (возбуждается матка и от червяка).
Березовый сок
Кострома — Судиславль —
11 Августа.
Непоказанные богатства.
Пчела в СССР.
Юннаты.
Пчела. Когда от гонений <загеркнуто: за веру> в царское время народ массами шел в какую-то счастливую страну Беловодье…
В Беловодье, счастливую страну, от гонений в царское время массами уходил народ. Но нигде не было такой страны, и беглецы-«кержаки» оседали в дебрях Алтая. Нет белых вод, но люди взялись за ум и стали сами создавать себе желанную страну. Они организовали себе на помощь миллионы насекомых. И в цветущее время июня с роскошных алтайских лугов пчелы стали носить бедным людям мед и создавать им здесь Беловодье.
— Вот видите, — сказал я сейчас на выставке, — пчела у нас работала на помощь революции, а где у вас можно это видеть? Пчела и погода — это одно и то же, а погода и ландшафт тоже в большой близости. А где это? Пчелы в горах, пчелы в долинах, пчелы на маленьких цветах, на огромных. Где это?
Кто больше приносит вреда, — тот, кто хвалится, или кто из лени к показу, из скромности затаивает сделанное? Ответ на это зависит от мотивов: если дело идет о выставке, о том именно, чтобы показать сделанное, то «скромность» тоже большой порок. Вот этим пороком на сельскохозяйственной выставке страдает павильон охоты и звероловства.
395
Деревья, обремененные плодами: груши, вишни, яблони склонились к самой дорожке, и люди проходят и, любуясь, повторяют:
— Какая красота!
По людям видно, что им довольно этого: «Красота!» и как будто мысли никто не допускает, чтобы протянуть руку, сорвать и попробовать. Они сыты самой красотой. Но я, признаюсь, я бы хотел и сорвать, и в то же время этого чувства мне стыдно, как будто я собственник — вор, а они настоящие хозяева, из которых каждый чувствует себя собственником всего.
Мы тоже проходили по той же самой дорожке в павильон пчеловодства, проходили по северной зоне садов, по средней и южной. (В конце южный павильон, и на нем вместо надписи огромная, красивая пчела.)
<Загеркнуто: Мои товарищи, пчеловоды из-под Костро- мы.>
Я смотрю всегда на пчелу как на счастье, то самое короткое счастье нашего северного лета, когда цветут липы и всё на лугах.
Заключение: Непоказанные богатства.
13 Августа. Вчера приехал из Москвы, с выставки (был там 10 и 11-го). Написал «Непоказанные богатства» и сегодня займусь статьей «Большая биология».
Павловна стонет: мороз поиграл у нее на огороде. Несмотря на солнышко, жарко-сухие дни, в природе началась осенняя грусть (из чего она слагается?).
14 Августа. Живем без дождей. Сегодня переписываю очерки «Выставка» и вечером поеду с ними в Москву.
Фотограф Прехнер — это Фауст. Стало, как я увидел его, понятно все о Фаусте, а до сих пор мало его понимал. Суть в том, что тут индивидуальная своя скорбь выдается за мировую, и это почему-то должно волновать всех. Как это далеко, как давно пережито!
Яркие личности в истории бывают только среди разрушителей. Искусство, поэзия, наука вне истории.
396
15 Августа. Труднее всего бороться со своим характером и всякими мелочами своей натуры и так их победить, чтобы…
Трудно очень заставить себя искать причину своей неудачи в себе самом, в своем характере, в своем поведении и сказать: это я сам виноват в своей неудаче. Но еще труднее, отделавшись от «я сам виноват», найти, наконец, причину…
16 Августа. Много у меня получается писем от молодых охотников, в которых они начинают восхищением от меня, а кончают вопросом: «Научите меня тоже так устроиться, чтобы тоже, как вы, ездить, охотиться, писать и чтобы такое свободное житье тоже признавалось за дело».
Ответ мой… одинаковый: «Есть такой час в жизни каждого человека, когда можно самому себе по своей шее выбрать хомут необходимости. Надо уметь воспользоваться человеку, самому надеть этот хомут, наденет — будет свободен, пропустит — на вас его наденут. Свобода — это если хомут по шее, а необходимость — когда он шею натирает. Так что, молодой человек, будьте начеку: успейте выбрать по шее хомут, и будете так же свободны, как я, и можете заниматься всем, чем захочется».
Хомут свободы. Моя свободная охотничья жизнь для иных молодых служит соблазном, они пишут мне часто: «Научите…» (см. выше).
Дом на колесах. Долго мне казалось, что верх свободы и счастья — это свой домик возле реки или озера, чтобы впереди вода, сзади лес. Много лет я высматривал себе такой домик и не мог купить: пришлось остановиться на Загорске, где есть лес, а вместо воды — близость Москвы, где тоже, как в воде, можно рыбу удить. Расставаясь окончательно с мыслью устроиться у воды, я закинул удочку в Москве и выудил себе грузовик, полуторатонку. На этом грузовике я устроил себе домик и получил возможность жить везде, где мне только захочется. Свой домик на колесах я назвал Мазаем в честь Некрасова с его поэмой «Мазай и зайцы». В осуществление некрасовского образа охотника, осво-
397
бодителя зайцев, я предназначил своего Мазая тоже к делу освобождения живых существ, начиная от себя самого и кончая навозным жуком, когда он лежит на спине и, не в силах подняться, беспомощно работает своими лапками. Если же мне иногда приходится убить кого-нибудь из живых существ, вальдшнепа, тетерева, гуся, то это не в счет: я не вегетарианец и ем мясо, а не все ли равно, мясник для меня убивает корову или я себе что-нибудь выберу по вкусу и сам убью. И потом это я, существо несовершенное, а Мазай служит только делу свободы в том смысле, как я об этом сказал, — чтобы у каждого хомут необходимости был по шее.
Члены моей экспедиции. Нас всего трое, я — затейник всего дела, сын мой Петя, много раз упомянутый мной в литературе. С малолетства он ходил со [мной] на охоту, и эта страсть не мешала ему спокойно окончить среднюю школу, окончить Вуз по своей охотничьей специальности (есть и такой Вуз в СССР!) и служить теперь селекционером в совхозе по разведению диких животных, соболей, лисиц, норок и т. д. Хотя Петя, как добрый сын, во всем старается мне подражать и в деле охоты давно меня перегнал, но я подозреваю, что он хотя и пишет дневник, хотя и фотографирует, в глубине души, как добрый натуралист, то и другое презирает. И я в нем это ценю больше всего, я тоже считаю, что если просто и по самой правде относиться к живым существам, то описывать их или снимать фотографии не нужно. И он не один такой, я знаю несколько знаменитых. Писать, — приврешь, снимать, — выберешь точку, чтобы показать не как есть, а как выходит красиво.
Художник Бострем, увидев меня, встал со своего места в вагоне и стал меня уговаривать сесть, а он помоложе и постоит. Он был не так молод, и я не так стар. Я не мог согласиться, стал отказываться и отступил к окну, чтобы там стоять. Но художник пошел ко мне, чтобы взять меня за руку и усадить. А в то время, когда он пошел ко мне и мы друг другу откланивались, здоровенный парень в бандитской шляпе сел на место Бострема. — Позвольте, — сказал Б., — это место мое. <Загеркнуто: — Нет, - сказал бандит, — оно мое. — Но все же видели, я на нем сидел.> — Но вы же вста-
398
ли с него, — сказал бандит, — и хотели уступить другому лицу… А они… — он указал на меня — сидеть не желают: ни вы не желаете, ни они, а я устал, это место мое.
— Пожалуйста, — ответил Б., — если вы устали, сидите. — И, вежливо сняв шляпу, поклонился и отступил к моему окну.
Милка. В нашем краю, орошаемом двумя Нерлями, впадающими одна в Волгу, другая в Клязьму, я считаю, самое богатое утками место — это Семино озеро. Волжская Нерль вытекает именно из этого озера, и вначале река очень похожа на само озеро: тоже тинистое дно, тоже болотистые берега, заросшие тростниками. В ночь под разрешение охотников на Семино собирается столько, что на утку расчет гораздо меньше, чем на то, что…
17 Августа. Болею от московской жары (с 15-го) и от унижения от столкновения с бандитом.
Начинает формироваться уверенность в непобедимости СССР.
18 Августа. Читаю историю французской] революции и все больше и больше убеждаюсь, что мы вышли из кризиса и скоро всё победим. (К истории эволюции моего политического] сознания.)
То, что было «мужик» в нашем народе, что было прекрасным в «мужике», целиком заключается в детях. Мужик исчез, но в детях это все осталось.
Каждый ребенок стремится жить как ему хочется, и отсюда единый фронт против педагогов, которые указывают детям их Надо. Дело педагога — привить это Надо как можно с меньшей борьбой против Хочется. В наше время Надо прививается военной игрой.
