бессмертья, может быть, залог»154. Но эту тягу к бессмертью через гибель невозможно представить для других
634
логически понятной причиной риска. И это «для других» обращается в оправдание себя, как необходимость вывезти свой архив.
Это путешествие в Москву теперь представляется мне, будто я выхватил из мировой жизни какой-то полный день. И чувство теперь у меня как писателя такое, что только запиши все и ты оставишь людям замечательный памятник. Вот почему, не имея сейчас возможности сидеть над бумагой, я набросаю все только пятнами для своей лишь памяти…
Почему я передал руль N? Боялся замечаний его жены Ан-тониды Романовны. Страшная женщина. Курортное воспитание, мещанство, чекистское воспитание: фиксация духа между двумя опорными пунктами: буржуазия — «они», пролетариат -«мы» (я?).
В этом ограничении она чем-то сходится с нашей Марией Вас., которая в Боге вынимает записочки с «да» или «нет» (а что сверх, то от лукавого).
У нее рабы: муж N. и мать-работница. Избалованная, изнеженная. Жмурится кошечкой с голубыми глазами. Белокурый вихорок надо лбом. Ненавидит собак и животных. Читает литературу, понимая по-своему. Деспотизм, прикрывает болезнями. Я побоялся ее. Когда машина у меня перекрутилась, я отдал руль N. У него больная рука. Служит, ее раб. Еврей, прикрытый поляком. — Еврей — человек компромисса: — Чем я кому1-то, лучше я буду себе служить (и перешел с оперативной работы следователя на хозяйственную), и стал служить жене. Он перевертывается, приспособляется, узнает, что на скользкой дороге «первая скорость», и жена, узнав это, кричит, когда надо и не надо «первая скорость».
Не учи и не судим будеши. (К типу рядового коммуниста, особенно женщины, которые устанавливают свою личную диктатуру на повторении чужих, признанных мыслей, к таким принадлежит и бесстрашная Марья Васильевна.)
Автомобиль при потере руля на горе падает в канаву, как подстреленный самолет. Наша машина сорвалась и стала в
635
канаве за телеграфным столбом. Как с той же точки срывались все грузовики и падали, а телеграфный столб их держал, не давая раздавить мою машину. Огромное двойное колесо, я прыгнул и оскользнулся, колесо надо мной, голова как арбуз. — Матерь Божья, — крикнула Ляля, и вслед за тем удар одной машины о другую и крик шофера из машины: «мать твою».
Все живы: чекистка за столбом, N. ныряет под колеса, Ляля в горе.
16-го четверг по снегу из Усолья на машине в Переславль. Из Переславля в 10 утра и в Москве в 4 дня. Катастрофа на скользком пути. Вежливый милиционер: «Пока в Москве ничего, а за дальнейшее не ручаемся». Копченая колбаса и крабы в гастрономе. Александр Николаевич в Райздраве: 2 часа на сборы. Идет пешком к «звездочке». Завтра — поздно, и не выпустят из Москвы. В Наркомате: нарком убежал. В Лаврушинском -Наташа-лифтерша: «В прошлую ночь Кирпотин убежал». 17-го (пятница) от 7 до 2 организовывали отъезд. Обратный скользкий путь. Заправочный пункт и читатели. Без фар и гудка на скользком пути. Для дамы нашей невозможно ночевать в душной избе. В 12 ночи прибыли в Переславль.
18 Октября, Переночевали в Переславле у N. До 2 часов ждали машину (свою отдали в ремонт). Отдыхали дома, выслушивая на месте новости, напр., о том, что немцы заняли пол-Москвы. Так легенда на болоте опережает действительные события. Видели, как у нас в Усолье весело копают окопы (и так странно: по легенде Москва занята, и они этому верят и все-таки копают окопы).
19 Октября. Опять с утра без оттепели валит снег. Я записываю наш исторический день.
Причина Московской паники. Из расспросов в машине вернувшегося с фронта Жданова понятно, что «прорыв на западе» произошел в Медыни. Но, по его словам, на фронте нет сильной паники, полной разрухи. Паника произошла при отъезде правительства. Вслед за правительством бросились бежать все
636
наркомы с распоряжением сжигать архивы. В Москве стало тепло. Рабочие на заводах были сняты без расчета, платили кое-кому колбасой.
Тут фокус трагедии: возвеличенный «пролетарий» и его антипод живой рабочий. Паника от правительства перекинулась на население. Все бросились за дело спасения жизни двумя средствами: 1) бегством, 2) запасом продовольствия. На площади один приличный гражданин прижал к груди, к хорошему пальто четыре подлещика. — Где получили? — По карточкам. -Другой четыре коробки конфет. Третий вез санки, и за ним шла его жена. Те, кто оставался, были веселые, кто убегал -скучные.
Жена Ив. Вас. Агаша только на 10-й год жизни брачной родила, и когда родила, то сказала: — Теперь я знаю, про что живу.
<Вымарано: Советские люди именно> и не знают, про что живут: ни духовного нет, ни материального — а суета.
События: заняты Дмитров, Клин. Отменяется рытье окопов будто бы ввиду того, что воды много в канавах.
Василий Кузьмич, коммунист, пытается бежать в Чкалов: его жена подвела, слишком постаралась проявить себя как коммунистка. Боится ехать на машине газогенераторной: чурочек не хватит. А я боюсь, что N. отдаст своему бывшему начальнику мою машину. Ну, так и быть! но не думаю… В колхозе обещают дать 3 мешка картофеля. Завтра у мельника постараемся спустить отрез на муку.
Иван Васильевич роет глубокую яму для хлеба, придется и нам свое кое-что в ту же яму. Вечером в полной тьме ходили по улице, и не было ни малейшего страха: полный порядок спрятавшихся в норы сусликов. Из всего села только один Сергей Александров, коммунист, грозит перед концом зажечь село. Но это все знают, и малейшая попытка к этому поведет к погрому.
20 Октября. Верую, исповедую, но не стану отвечать на вопросы, дающие лишь материал для неверия. Есть сомнение великое, страдальческое, входящее в состав самой веры, в этом
637
сомнении верующий только глубже роет окопы для укрепления веры. Но есть сомнение ради неверия, и тут я должен уметь крепко держаться, чтобы не отвечать на вопросы о вере. Таинство причащения, по моей вере, есть раскрытие «слово стало плоть».
Ляля изгнала вовсе мистику из своей веры и благодаря этому при наличии веры удивляет своей ясностью ума и жизненной практичностью, когда это надобится.
Из разговора с Антонидой:
— Терпеть не могу собак и всяких животных в комнате: от них везде нечистота и вред детям.
— Напротив, — сказал я, — в Англии культивируется любовь к собаке как средство воспитания детей.
— Ну да, это какие-нибудь культурные собаки. Культура для коммуниста бесспорная вещь, из-за культуры можно и собаку держать.
— Так что же это такое, культура?
Продолжение описания поездки в Москву.
17-го сам N.. природный авантюрист, решил, что ехать назад надо немедленно. Мы даже решили бросить Алекс. Ник. и не дожидаться Map. Вас. из хлебной очереди.
Так поручил Ляле собираться, а сам поехал с N. в Наркомат, чтобы выручать наш грузовик. Когда приехали, грузовик не готов: не заводится, хоть убей. Решили тут же на дворе зажечь в ведре бензин и нагреть картер: некому за нами смотреть. Пока Кубышкин заводит мотор, N. просит на минуточку заехать в Мосторг. И вот мы у Мосторга. Женщина попала в мануфактурный отдел и какое ей дело, что в Москве непрерывная [сильная] стрельба, и как говорят с фронта: вся-то ненависть поднимается против «бабы», но это вечное: это именно и есть искушение человека, испытание его любви. У нее там в Переславле двое детей, а ей нужен, может быть, ногтевой лак, и она из-за лака может в плен попасть, лишиться детей и нас подведет. Так часа полтора стояли и оказалось, не лак задержал, а сатин.
Дома Ляля собралась. С трудом погрузились. Появляется д-р Сандлер, еврей, просит взять его в Переславль. Он уже давно
638
семью отправил в Чкалов, а сам, чтобы не попасть на фронт, симулировал сумасшествие и засел в психиатрической. Теперь вышел и старается выбраться. Мы ответили, что сами в руках N.. и посоветовали ему «предложить». — А что? — спросил, — денег не возьмет, серебро?
Когда уже трогались, артист Г. появляется с женой: у него две машины, но нет шофера. Предлагает N.155 за 3 тысячи и за машину довезти до Горького. Выбрались в 11 утра, но возле Наркомата ждем коммуниста Жданова: час, два… К нам подходят, глядят на N., просят: — Посадите, мы евреи. N. сажает их на грузовик.
Александр Николаевич отказался ехать и остается, и весь медицинский состав Москвы отказался эвакуироваться: это единственный честный, здравый и целесообразный поступок: помощь нужна и осажденной Москве. Это вышло докторам из самой сущности их честного дела.
Обратный путь: заграждение под Тарасовкой, чуть не услали разгружаться и бросать машины. Спасло, что военный чин оказался читатель. Опять гололедица. Без фар, без гудка и бензина. А Кубышкин бросил. Спор из-за ночевки и пр.
Архивы. У нас в доме не было топлива, а теперь оказалось, все радиаторы горячие и в ванне горячая вода. Топливо явилось от архивов, государство сжигает архивы и позор свой не скрывает: дворники на тележках везут домовые книги, смеются: единственно ценный продукт жизни — слово уничтожается. Государство сжигает свое слово, а я, личность, с великим риском для жизни выхватываю свое Слово.
Вспоминаю, сколько раз в борьбе с «государством» я говорил себе: — Если они убьют меня, значит, это они Россию убьют. -И вот они теперь сжигаются, а я берегу, пусть не Слово, пусть словечко, а все-таки они жгут, а я берегу. И так все теперь, мне подобные, созданные беречь, — прячут добро, берегут, а кому жечь — жжет. (Кто прячет, кто жжет, кто просто бежит.)
Обратная поездка на этом чувстве и основана, удастся спасти архивы, и риск жизнью будет оправдан, нет — мы сделали ошибку.
Это «спасение слова» и будет темой описания путешествия в Москву.
639
На этом чувстве охраны слова и вообще охраны жизни совершается разделение людей: одни охраняют, другие жгут.
N. сказал: «Немцы идут как консерваторы, большевики -разрушители: сумели все разрушить, но создать ничего не могли».
Но, по-моему, еще рано делать такое заключение.
Психология «беречь» и «жечь».
Германия, русские немцы-цари, Ив. Вас. и его яма, семья, бегущая на лошади в телеге по-цыгански прихватили для детей как игрушку новорожденного баранчика (эвакуация стад). Различие. Нравственный корректив: личность Христа. Личности создаются природой и воспитываются. Из нашего прошлого (?) -Спасите мою жизнь, — просит коммунист. — Откажитесь от ваших принципов. — Каких? — А вот…
Россия, большевики, Сергей Александров (спалим деревню), Усталая корова в овраге, одни глаза живые: нелюбовь к животным. Безликие образы: «пролетариат» и пр. Смешение. Нравственный корректив: «все» (как все), а вместо личности «беднейший» или стахановец и орденоносец. Личности создаются государством. Из нашего прошлого: (?)
На Болоте слух о том, что коммунисты Москву взорвут и что все метро уже минировано. Эта
