Волчье время. Я родился в то время года, когда начинается весна света и любовь у волков, воронов и лисиц. Суровое время…

Вспоминал вчера с гордостью свое безумное предложение Ляле 5 февраля 40 года (день рожденья).

Из семьи зав. почтой Захарова под секретом сообщили, что в Германии революция. Почему под секретом? Мы, конечно, не верим (как был слух о десанте в Гамбурге), но независимо от веры — очень приятно, и на все лады обсуждаем приятные выводы из такого факта.

— Ничего нет в этом невероятного, — сказал Н., — немцы, не как мы, — они все-таки же культурный народ и у них не как у нас: у них долготерпению есть конец.

Наш мороз и их революция — вот и вся наша надежда.

Вечером Ляля мыла мать и, увидев, что та сильно похудела, принялась в повышенном тоне точить, упрекать. Все ее упреки сводились к тому, что она мало ест и на себе экономит. Это была неправда, теща худела не от того, что экономила. Но под этим предлогом Ляле можно было ругаться на мать и довольно даже и крепко. Со стороны послушать, сказали бы даже, что злобная дочь поедом ест свою мать. На самом же деле это был способ проявления любви, матери это было приятно. Так может быть самые-то любящие дети матери России всеми нехорошими словами разносят мать свою.

2 Февраля. Вчера в раздумье о возможности революции в Германии и конце войны я сказал: — Разбаловался я за войну. Помнишь, сколько у меня уходило времени на заботу о хлебе насущном: целый день телефон, заказы, просьбы, договоры. А теперь выдают 400 гр. хлеба, кое-что припасаем, картошку, мясцо, — вот и все, и пишу я, о чем только мне захочется. — Милый, — ответила Ляля, — как это ты не поймешь, что то навсегда кончилось: мы теперь всегда так будем жить, в пустыне, и писать только то, о чем хочется. Ты благодари судьбу, что со мной сошелся: я тебе обещаю свободу твоего писания.

53

Собираемся навестить Москву, купили для этого мяса по 55 р. кило. А если бы с осени знать, могли бы запасти мяса по 3 р. кило. И так все и у всех, никто знать того не хотел, что война затянется. В ту или другую сторону говорили, а война должна скоро кончиться. Но это больше для приличия говорили «в ту или другую сторону», внутри же себя каждый имел в виду одну сторону, немцев.

Не очень думается, что немцы весной опять к Москве подвинутся. Чувствуешь, будто они потеряли моральное основание для нового наступления. Раньше нам всем казалось, будто немцы — это люди высшей культуры, что они ведут большую идейную войну против нашего неразумия. Теперь, когда они показали свою слабость, все содеянное ими обращается во зло, и крестоносцы становятся просто злодеями.

План для ведущих и Pflicht* для ведомых — вот основание немецких успехов в завоевании. А слабость их, как оказывается, в том, что этим «План» и «Pflicht» они себя ограничивают. За пределами этих категорий творческого расчета и священного повиновения немцы беспомощны, между тем, как высокое творчество требует еще вольного самоопределения в духе за пределами разума. Так, они растерялись, когда победили Францию, и не нашлись, чтобы мгновенно победить Англию. Так же не нашлись перед Москвой 16 октября, нужно было прийти и взять, а у них это, вероятно, с планом не сходилось. И тут-то слишком уже поздно оказалось, что план был построен на неверном основании, т. е. на предположении случайности власти большевиков и наличии морального сопротивления им народа.

Приходил Юшков С. А. Все яснее становится, что он маньяк. Его idie fix в том, что способом учета в производстве можно спасти страну (Мессия-учетчик). Тут не Бог, не Слово, не Дело, а Цифра. Тут что-то от Ленина («социализм есть учет»). А в конце концов это воинствующие рационалисты, характерные для нашей страны. У Тургенева это Хорь, но и Калиныч тоже тип. Хорь и Калиныч — гениальное произведение59.

* Pflicht (нем.) — долг.

54

— Так это и запомни против «суеты сует»60 и вечного повторения одного и того же, что ничто не повторяется в природе и людях. И само солнце изменяется, неизбежно приближаясь к концу. Всякое повторение только кажется, и потому кажется, что берется в отношении и себя…

Предрассудки времени: жизнь солнца настолько больше жизни отдельного человека, что в отношении к человеку какому-нибудь оно — вечность.

А если бы у солнца было сознание, то человек весь даже для него был бы не больше шевелящейся и существующей плесени.

Следовательно, длящаяся в веках повторяемость одного и того же явления, вроде восхода солнца, есть только с точки зрения существа с укороченным веком повторяемость.

С точки зрения какого-нибудь великого в отношении нашего солнца светила — как великого солнца в отношении человека -это солнце лишь на одно вселенское мгновение вспыхнувший вертящийся клубок перегорающего металла.

Итак, длящихся повторений, как нам кажется, в природе вовсе нет и быть не может.

Это есть даже не реальность отношения нашего, а скорее -настроение от усталости (для молодежи нет повторяемости, для старости все повторяется).

Значит, понятие «законы природы» включает в себя нашу ограниченность восприятия жизни временем: на наш век солнце всходит и заходит, как ему должно заходить, как ему положено «законом». И мы, пользуясь этим «законом», считаем часы, минуты, секунды. Но сущность жизни совершается не по часам и законам, И все в природе неповторимо, все беззаконно и совершается в первый и последний раз. Весной света мы даже и совсем забываем о времени, и нам кажется тогда, будто солнце не по закону пришло в повторение, а единственный раз.

Весной света пробуждается такое чувство жизни — все это космическое (творческое) беззаконие. В этом состоянии всякий «закон» (и церковный) отменяется. Это состояние духа и

55

называется благодатным. Законы создаются для детей («всех»). Солнце восходит в первый раз.

Местами, где реже деревья с востока, поземица так заделала мою тропу, что приходится ее вновь протаптывать. И вот когда я с мыслью какой-нибудь иду по тропе и вынужден бываю топтать, мысль моя уходит в силу топтания и так основательно, что когда освобождаются ноги на не занесенной тропе, я с большим трудом иногда возвращаюсь к прерванной мысли.

Вот так и война теперь мне кажется, как будто люди топчутся и мыслить не могут.

До того не можешь мыслить о войне, что ничего не выдумаешь… а сердце — по самому умному сердцу ничего не скажешь. Сердце нигде-Когда рук не хватает, чтобы дотянуться до чего-нибудь, человек хватается за ум и что-то в помощь себе придумывает. Вот эта способность хвататься за ум себе в помощь и создает таких людей вроде Ленина, строящего на этой способности человека благоденствие всего общества.

Вот так и создается наш век воинствующей индустрии. Бедное, оставленное на произвол судьбы человеческое сердце! Как мне на тебя положиться?

Итак, повторяемость явлений в жизни есть субъективное чувство человека, признак усталости. Но штампованные вещи надоедают (утомляют) именно благодаря своей повторяемости (всюду один и тот же шкаф или пепельница). В природе ничего не повторяется. Бог един и по образу своему созидает новую тварь, как особь единственную в своем роде и неповторимую. Откуда же является у человека машина и стандарт?

3 Февраля. Вполне весна света. -26. Тихо. Солнце.

Аникин вызывает в город. Начинили газетами, и не поумнел. Но как будто проведал, что немцы становятся злодеями. Немцы взяли обратно Феодосию…

56

4 Февраля. -33, в полдень на солнце +2. Ходил в Новоселки заказывать лыжи. Беседа с И. И. Фокиным.

Поземица, встречая на пути своем мельчайшую пылинку, сучок или всякую мелочь, не поддающуюся движению, так насаживает на нее снежинки, что получается вид маленькой снежно-застывшей волны. Семино озеро теперь не узнать, что оно озеро. Но вся поверхность его теперь покрыта такими снежными, голубеющими волнами.

Огромные холмистые надувы в перелесках, вероятно, происходят тем же путем, как округляются и ветки деревьев. Догадываюсь, что причины образования таких форм находятся в самой форме снежинок, т. е. первые две-три так ложатся, и потом остальные на них наседают.

«Бог», о котором сказал в речи Рузвельт, был понят как нечто очень хорошее и самое хорошее, чего ждет русский человек, это признание личности. Так что Бог стал связываться даже у малокультурных людей с личностью. Крестьяне даже богатых колхозов ждут освобождения от [них], только чтобы стать личностью.

Фокин Ив. Ив. рассказывал о своем страдании на войне. С ним было две буханки черного хлеба и два куска сахару. В бараке от беженцев смрад, стон, крики детей. Человека не было. Он отрезал ломоть и дал. Тогда показались признаки человека и лучезарной благодарности. Это понравилось ему, и он отрезал еще, и так обе буханки отдал и жил двое суток на двух кусочках сахару. В Ярославле зашел к ученику своему, председателю Облисполкома. У того сыр, масло, яйца. — А ты не знаешь, что делается в бараках? — Нет. Я не был. Когда тут? Весь день в канцелярии. — Надо бы посмотреть. — Схожу. — Сходи. Через некоторое время, отведав всего, Фокин спросил: — А ты это как получаешь? — По ордеру. Хочешь, тебе устрою. — Не стоит, как-нибудь обойдусь. А ты в барак-то сходи. — Схожу. В передней, когда прощались, председатель еще спросил: — А то я тебе устрою. — Не стоит, ты только в барак сходи. — Схожу.

57

5 Февраля (мое рожденье, 69 лет). Предложение Л яле в 1940 году. -33. Солнечно, тихо. В полдень в тени -19.

Представил себе, что я остался без Ляли и ясно увидел себя на пути аскетическом и радостном. Я бы тогда, как мне кажется, истратил бы все силы, чтобы возместить утрату свою общением с Богом и через Бога с людьми, как с детьми. Из этого вижу, как глубока моя связь с ней и, значит, .нельзя мне унывать, а смело и спокойно и расчетливо бороться за нашу жизнь.

Время ставит перед человеком выбор: или делайся начальником и бей своего ближнего, или же тебя возьмут и будут бить (и скорее всего убьют). Пример трудности среднего положения, т. е. оставаться на месте и делать свое дело — это жизнь И. И. Фокина.

Зашли в гости к «Минину». Дочь его поставила на стол самовар, принесла хлеб, молоко. — А сахар? — Вот, сахар еще. — На нас поглядела. — Ты еще пирожных спроси. — Ну, ну, ничего, давай. — И она принесла сахар. После того они сели чай пить, а