— А кто же в народе агитирует против Америки и пр.? У Оболенской (Пасха): по ложечке творогу и по яичку. Обед у Левы (советский юродивый): антитеза Ляле. У Чагина о «базе» и о женах мироносицах и что «Союз не знал о награде». В «Красной звезде».

Письмо Микояну.

Глубокоуважаемый Анастас Иванович! Помогите мне написать книгу, о которой я давно думаю и знаю, что пришло время ее написать. Я не могу, однако, с иждивенцами на руках, на писательском пайке, отдаться такому делу и прошу Вас поддержать меня снабжением продовольствием. Я осмеливаюсь просить Вас на основании моей 40-летней литературной деятельности, отмеченной недавно высокой правительственной наградой в день моего 70-летия. Это основание и глубокая личная убежденность в том, что я могу сделать полезную вещь, позволяет мне обратиться к Вам за помощью с легким сердцем: старый конь борозды не испортит.

27 Апреля. Вечером переехали в гостиницу Москва № 617. Конец устройства.

Ботик и «Красная звезда».

Никитин сказал: — История есть история войны, только раньше дрались камнями, а когда стало много людей — бомбами.

Комментарии к разрыву с Польшей (рыбки на удочку).

Елагин объяснил образование воли Левиафана: солдат отдает свою волю.

А если история — история войны, то это относится и к истории государства.

483

Но есть еще история личности: история культуры. я Приключение Нины Степановны: за ящик с мылом…

28 Апреля. Ссора на почве мук по ремонту машины. Подавленность до спокойствия при безлюбии.

Сейфуллина председатель от клуба, а от Союза назначен Тренев.

30 Апреля. Москва зеленеет, а душа во тьму погружена.

«Не единым хлебом». Отношение государства к церкви, ,f ели отнести к личности, отвечает: не единым хлебом, т. е. что Лсякий материальный вопрос должен начинаться в духе.

1 Мая. Дождь. Обдумываю разговор на юбилее.

Война и юбилей. Фронт и тыл. Фронт — душу за други. Глубина тыла — это «я» в глубине: «я» дитя, наше будущее. Дитя страдает (ленинградские дети), дитя бьется за жизнь; возрождение.

На своем веку я переживаю третью войну и третий раз переживаю борьбу в себе: тянет отдать душу за друга, пробую и не могу. В стыде и унижении отступаю, и начинается мое отступление внутрь себя к ребенку. Так было в Японскую войну: я начал писать и для детей («Родник»)78. Во вторую войну (германскую) — охотничьи рассказы, «Кащеева цепь». В третью -«Ленинградские дети».

2 Мая. День подготовки к юбилею. Сейфуллина.

3 Мая. С утра до вечера подготовка к юбилею.

Великолепный вечер. После того, как определились пути помимо Союза и возможности открылись, стало понятно, почему возникают люди, как Фадеев, Толстой, Ставский и вообще властные чиновники и бедное жалкое стадо писателей.

4 Мая. Начало освобождения от Кононова. Приживаемся к Москве. Определяются возможности наших выступлений. Ляля в движении, какая Ляля! и такая женщина в усольской тени, и все-таки в счастье!

484

Подготовка пирушки (достать водки и хлеба). Винный король обещает блага и освобождение. На пути стал какой-то Болихов. Старичок профессор математики в нафталине и говорит только о жене, с которой прожил 48 лет.

5 Мая. Все эти дни вижу косым глазом зеленеющие почки на солнечном просвете.

Московская жизнь — преддверие американской жизни: каждый за себя, потому что жизнь беспощадна. И каждый обязан быть деловым, дорожить временем, сильным. Быть сильным (сверхчеловек): в идее Ницше и в практике (Гитлер), в идее Иван Карамазов, в практике Смердяков. Ставрогин — Верховенский79.

Идея сильного человека. Идея единства мира.

Только то есть искусство, когда оно является образом нашего поведения.

Но может ли быть такое искусство, которое истекало бы из поведения художника? т. е. чтобы оно выражало самого человека?

7 Мая. Юбилей. Асеев.

Жара. Подошва отваливается — до того избегался. А резины (на машину) все нет.

У Асеева мой юбилей. «Открыто, искренно чествуем Пришвина» и пр. Чагин — это Есенин в самоваре.

Сейфуллина 25 лет шутом. «С шутами ничего не делают». Сейфуллина — Ремизов.

Асеев про меня: «Ей-богу, кума, ничего не слышу». •**

Силенки набираем, мысленки собираем.

8 Мая. С 20 апреля до 8 мая — 18 дней хлопот, чтобы сегодня получить ответ: в Москве для М-1 покрышек нет. Переезд из гостиницы на Лаврушинский.

9 Мая. Дождь весенний, теплый. Должен приехать Давид Иосифович Заславский: Капиталистическая душа в коммунистической форме (инженеры душ). Ей-богу, кума, есть ли надежда, что гроза пройдет Балканы. Пересмотр литературы (Ярославский).

485

10 Мая. Выручали машину из гаража писателей. Смена колес. Посадил двух шоферов.

Немцы войною переживают своего идола Пфлихт, как русские, может быть, войною обретают тот же немецкий Пфлихт. (Немцы отдают, русские обретают — верно ли, что обретают.)

Немецкие записи войны по документам у Заславского.

11 Мая. Уже несколько дней стоит летняя погода. Все на огородах.

В «Правде» пишут писатели не от себя, а от Союза — и это было бы очень хорошо, если бы писатель действительно почитал Союз, как самого себя. Но этого нет, и оттого рождается ложь, облеченная в «Правду».

16 миллионов евреев, из них 3 истреблены Гитлером.

Больше всего будто бы боятся союзники, что мы, когда выгоним немцев из России, дальше не пойдем и оставим их одних с немцами.

Покрышки только в Ярославле. Кононов не едет. Бросаем водку на покрышки. Начало романа с собакой. Заработал телефон.

Бродский: — К осени война кончится. — Вам очень хочется жить? — Хочется. — А мне думается, война кончится года через четыре. — И вам не хочется жить? — Нет, тоже хочется.

Коноплянцев разваливается, но тоже говорит: — Как мне хочется жить.

Готовлюсь к объяснению с Лялей о трудном визите: надо*.

Вчера на улице в ожидании трамвая 16. Дом с колоннами, ни одного человека. Молодая луна и звезды. Перебегающая скорбь и., радость, и опять скорбь. Люди с лопатами (после службы копали огород).

— Разве уже цветет черемуха? — Нет, еще не цветет. — Не горюй, не все же себе: мы свою весну отдали людям. Вспомни наши березовые почки (вечер освящения почек).

* Речь идет о визите к Ефросинье Павловне на обратном пути.

486

Страх перед огромностью площади и тут же страх от беззащитности твоей: все того хотят, что и ты: страх перед человеческой массой.. Никакая доблесть не спасет, если ты не нахал, истинное распятие: и не только не знают, что делают, но и не могут знать.

Сколько положено труда, убито сил! Женщина успела отцвести, пока добилась рабочей карточки (на 100 гр. больше обыкновенной, то, что в каждом доме давали нищему «ради Христа»).

Куда ни пойдешь, везде Вальбе, философ, встречается: тоже ходит зачем-то. И всегда мысль у него — сейчас: что после войны люди сблизятся, как после драки, ощупав друг друга, сближаются.

12 Мая. Нашлась одна покрышка и аккумулятор. Встреча с Семашко.

13 Мая. Из-за собаки вывалил все, и что я собираюсь жить один, а она будет заведовать моими делами. Я понимал это как подвиг, а она разоблачила, как эгоизм, и плакала. Конечно, помирились, и я раскаялся и понял свою глупость. Все теперь понимаю, как рецидив моей охотничьей страсти. Главное, что сразило меня, это ее убежденность в невеликой ценности земного бытия, к которому она.. только из-за того, что полюбила меня. (Причиной моего восстания была не одна собака, это восстание мужчины.) А еще, что меня напугало: движение Ляли в Москве (дача Семашко)*, жизнь на попрошайстве, и ревность, и ее направление к примиренчеству.

Доверенность Ляле. Пришел вечером А. М. Коноплянцев (рад, что мы через Семашко устроили его в санаторию дистрофиков).

Пришли Лева и Петя. Вечером Кононов достал резину за три литра.

14 Мая. Между прочим, я вчера выпалил Ляле: — О каких желаниях ты говоришь, если в тебе нет основного для них:

*Семашко приглашал Пришвиных жить у него на даче

487

страсти. — Мои страсти, — ответила она, все перешли в любовь.

Определяется отъезд в воскресенье и свиданье в Загорске.

15 Мая. Вчера вечером Ляля по телефону вела разговор с б. мужем, говорила с ним, а мне вспоминалось, как мы с Лялей зимой вдвоем на санках в гору два мешка картошки везли.

Что мы сделали в Москве за 25 дней: с 20 апреля по 15 мая.

1) Орден. 2) Юбилей 1-й. 3) Юбилей второй. 4) Выступление в «Правде». 5) Ремонт машины. 6) Литер А. 7) Вопрос о даче. 8) Ботик. 9) Бензин. 10) Заславский. 11) Коноплянцев. 12) Фото. 13) Лейка. 14) Деньги. 15) Семен. 16) Ремонт квартиры (газ, вода). 17) Пасха. 18) Уг Зины (Семашко). 19) Мир в Загорске. 20) Сюжет… Сирии и Алконост. 21) Путь к Соколину и резина. И пр.

Свет переходит во тьму, радость в горе, счастье в беду, не будь беды, счастья мы бы не поняли. Также радость без горя не была бы нашей радостью, и без тьмы не принес бы в душу нашу животворной вечности солнечный свет.

Вальбе мечтает о сближении народов после войны: после драки люди, пощупав друг друга, входят в конкретную жизнь и начинают друг друга любить (т. е. воплощение идеи). Люди все дерутся за хорошее и потому только дерутся, что не видят друг друга, а когда в драке увидят…

Ляля права, когда говорит, что меня все любят, а я воображаю, будто ненавидят. Она права в житейском смысле, но это уже постфактум, после войны, когда дело движется к миру. Моя война началась с тех пор, когда я взял в руки перо, и до тех пор, пока не победил. Мой юбилей свидетельство моей победы.

Вчера Кононов привез покрышки и отъезд на завтра утвержден. Пришла Сейфуллина, принесла деньги нам за вечер. Собрались.

488

16 Мая. Итак, прошло без двух дней месяц в Москве, месяц поста от вегетарианской пищи и курева. Сегодня предстоит свиданье. Сейфуллина говорила, что публика радовалась на моем выступлении образу чистого детства, которое вставало перед каждым. А я это получил от матери, и мое поведение спасло эту детскую радость матери, что-то «самое главное». Этот вечер был чудом, и что Семашко пришел — чудо, и что самое главное -это обращение Асеева (Сейфуллина: «м. б. он трижды продался, а душа его тут, несмотря ни на что, вдруг открылась»).

Сирии и Алконост80. Мы познакомились с Марьей Васильевной Рыбиной в ту памятную ночь, когда в наш дом на Лаврушинском попала бомба. Тогда у нас только что устроилось плохенькое бомбоубежище с плохими порядками. Когда загудели сирены и мы спустились, люди с улицы опередили нас, жильцов дома, забили убежище, и мы попали в кочегарку и спрятались в ней. Вслед за нами в кочегарку набежало тоже много народу, и когда пробкой был забит обратный выход, вдруг оказалось, что кочегарка место самое опасное, самое уязвимое для бомб. Началось волненье, и еще бы немного — мы бы