и ведет огромную, рогатую, как собаку на веревочке. В лесу, отбежав, сейчас же возвращается: там ли он. И опять уходит, и так привыкает бегать недалеко вокруг.

Солнце погружалось в воду. Большая сосна своими боковыми ветками, как крыльями, прикрыла много разновозрастных елочек, черные крестики их верхушек распялись на красной заре. И с детства знакомый мне по окружающему

626

его чувству вопрос о том, как и отчего зачался мир и что он значит, вставал, и я был мыслью своей гораздо ближе к ответу, чем раньше. И как собачка моя, приближаясь ко мне, становится смелее, так и я, устремляясь к Единственному, утверждался в нем, и стихии расчлененные – огонь, вода, воздух сходились в единстве. Особенно же ясно было мне, что образы мира, деревья, берега, облака и всякая вещь, как создание наших чувств, как наши «представления», не теряли через это, как раньше было у меня, своей значительности. Напротив, утверждаясь в нас, вещи хаоса получали божественное ритмическое расположение.

Московские впечатления странно наслаиваются в пустыне. Так, встреченный на пути из Москвы мотоциклист, сидящий за рулем без головы, попал на журнальное собрание детских писателей, и мне казалось, будто они тоже как мотоциклисты сидят за своим рулем без головы.

Понаблюдать улицы в Москве вечером против нашего дома, как учится военному делу молодежь, как это у них весело выходит, как в то же время дети поменьше сами от себя учатся, как шныряют на каточках мальчишки, как меньшие на велосипедиках, и тут же матери смотрят с грудными. Это жизнь [демоса] народа. И так тоже и в солдатах: тут тоже приказывают и слушаются приказа, но этот приказ исходит не от белой кости, а от своих.

23 Сентября. Вчера день удержался без дождя. Мы ездили в Жуковку за грибами. С нами ездила Нина Дм. Носилова, как грибной ястреб показала высокий класс грибной охоты, набрала корзину белых грибов рядом с нами, а мы вдвоем только пять и десяток маслят. Ляля устала, да и вообще Ляля плохая охотница, и мне нужно не упускать это из виду, когда я строю свои охотничьи планы. Все ее мечты об этом основаны на том, чтобы только быть со мной, быть как я, мне помогать.

Утро сегодня великолепное, солнечное, тихое, теплое. Народ из Москвы валом валит картошку копать. Мы решили

627

за день до отъезда в Москву назначить аврал по укладке вещей. 2) Разработать план работы в Москве для каждого в отдельности и утвердить его (своим способом).

Все течет. У святого нет мыслей неподвижных, и каждое утверждение, кроме аксиомы бытия Божия, условно и относительно. Для себя, наедине с самим собою у святого подвижника все на свете лично-единственно и ничего нет «вообще». И самое троичное расположение личности Божьей явилось необходимостью движения, как выход из неподвижности аксиомы бытия Божия, т. е. что бытие это, существуя, течет, изменяется вечно.

Весь человек. Все это хорошо всем известное вышло у меня из наблюдения над движением религиозной мысли у Ляли. Она до того искренна, до того лишена всякой тени ханжества, что, утверждая что-либо, тут же рядом проговаривается и в условности своего утверждения. Но в то же время это у нее и не релятивизм. Вот как выход из релятивизма я и написал о мыслях святого наедине с собой.

Мы не ограничены в своем личном отношении к Богу, потому что Бог един и наша личность едина. Но люди все разные, отношения друг к другу условны, и всякая наша мысль, обращенная не к Богу, а к человеку, неминуемо условна. Великий «инквизитор», «попы», «материализм» и т. п. именно и являются в результате необходимой условности человеческих отношений. Выход из этой роковой условности, этой индивидуальности «попа-инквизитора» заключается в воспитании единомыслия между отдельными людьми, чем и занимается церковь, движением своим преодолевая относительность всего сущего. Когда весь человек в Боге станет единой личностью, сыном Божьим, тогда исчезнет вражда, и лев ляжет с ягненком.

Мораль. У матери моей был наивный страх перед утверждением в какой-нибудь морали. Этот страх складывался из веры в то, что такое утверждение должно быть, но в своем личном опыте она этого не видит. Полагается

628

по Евангелию, но там непонятно, и она ждет, кто бы ей объяснил.

Как это ни странно, и моя личность точно такая же, как и у матери, и в отношении морали я вечно робею перед людьми, носящими в себе моральный план.

Личность. Индивидуальность есть не дробимая часть человека. Личность – начальная единица той цифры с огромным числом нулей, которая составляет число всего человека в его дополнении к Богу. Еще проще понять личность в тончайшем серпике новорожденного месяца.

Личность – это светящийся серпик в дополнительном кругу человека.

24 Сентября. Вчера к вечеру стало сильно холодать, началась звездная ночь, барометр поднимался, мы думали, завтра будет мороз и яркое утро. Но еще задолго до свету забарабанил дождь, и утро пришло серое, моросливое.

Наш утренний разговор. Осень человечества.

Мое основное чувство жизни сейчас, что это осень человечества и весь человек остается теперь как дерево осенью. Раньше, конечно, старые люди тоже так умирали, но тогда сам, молодой, не придавал этому значения: впереди жизнь развертывалась, как бесконечная дорога.

Теперь же удивляет это упование на жизнь, которая так коротка. Изумляет каждый человек, полагающийся на себя, когда всякому известно, что жизнь коротка, и каждый из нас вспыхивает лишь на мгновенье, чтобы в следующее мгновение погаснуть. Сила жизни встает теперь, как сила необходимого обмана ее вечностью. Ловушка состоит в том, что каждый из нас эту действительную вечность присваивает себе: все умирают, а я как-нибудь проскочу. Посмотришь теперь на себя, пережитого, каким дураком жил! – Мало того! – ответила мне подруга, – я подозреваю, что и наш теперешний, несомненный ум, со временем нам же самим покажется глупостью.- Я начал с осени, а ты говоришь о зиме… Только вот, что хорошо написано, то

629

не пустеет: читаю и удивляюсь, и кажется, будто это не я написал. – А я даже и этим не могу похвалиться: нет утешения! – Вот вздор! – Конечно, вздор.

Страсть не обманывает, страсть – это сама правда, обман выходит из подмены страсти физической ее духовным эквивалентом, от чего любовь распадается на животную (презренную) и человеческую (возвышенную). Между тем истинная любовь, как борьба за личность человека, одна.

Написано по поводу любви моей к В.П. Измалковой, представшей мне как подмена естественной страсти. Подлость тут скрывалась в том, что недоступность моей невесты была создана мною самим, что эта недоступность была потребностью моего духа, быть может, даже просто как условие обнаружения дремлющего в нем таланта. Подлость заключалась в пользовании (правда, бессознательном) живым существом для себя – тончайший эгоизм.

Скворцы. В Рождество Богородицы у Носиловых семья скворцов вернулась с полей к старому скворечнику, два старых, четыре молодых. Старый скворец все утро пел, и молодые подражали ему. Эта песня и сборище возле гнезда, оказалось, было перед отлетом. Улетают и журавли.

25 Сентября. Пауки. После суточного дождя месячная ночь, туманная. Утро солнечное. Массовое явление паутины (значит, в эту ночь работали все пауки). Назначили день сбора на зиму после Рождества Богородицы и завтра отъезд в Москву вместе с журавлями и немного позднее скворцов.

26 Сентября. И еще одно солнечное утро.

Лист пожелтел и потек.

В нашем садике осталась только капуста и флоксы.

Второй день аврал, завтра, наверно, соберутся и переедем в Москву.

Половая сила (или сила размножения) является единственным источником того, за что называют нашу жизнь

630

«обманом», все другие страсти входят в эту одну основную. Скопцы – это самые решительные, крайние революционеры жизни. Но мы же знаем, что это не выход. Но тоже знаем, что какой-то выход должен быть. И так все мы выходим из «обмана» поодиночке.

И, пожалуй, вся мудрость в этом основном вопросе жизни сводится к признанию человеческой личности: характер выхода из состояния «обмана» является продолжением характера данного человека. Общим для всех является лишь признание права единственного в этом вопросе.

Бывает в жизни мгновение, принадлежащее единственному. Так шофер ведет машину по скользкой горе, навстречу ему другая машина, сверху сорвалась и летит, вращаясь, третья. В это мгновение спасает только единственный. А кто может поэту подсказать в решающее мгновение его стих: только мгновение внутренней жизни может выбрать себе мгновение из внешней. И решение броситься в огонь на пожаре и в воду, чтобы спасти человека, является только от себя самого.

Стрелок, схватывающий цель на лету и готовый нажать на спуск, – единственный хозяин мгновения, никакой другой ему не может помочь.

Поэт, мгновенно одевающий в слово прибой музыкальной волны, – единственный хозяин мгновения.

Влюбленный, готовый к признанию, – один-единственный и должен признаться так наедине, что даже шорох мышки может задержать слово, готовое решить судьбу двух.

А помните идущего в пустыню?

— Что это за шум? – спросил он.

— Это, – ответили ему, – шумят камыши.

— Шумят, – повторил святой, – пойдем дальше, туда, где тишина и ничего не шумит.

Там, в той звездной пустыне, где ничего не шумит, поселился единственный, вобравший в себя божественную сущность человеческой жизни. И он был перед Богом единственный, и никакого другого тут быть не могло. Так перед Богом стоит человек тоже как единственный.

631

27 Сентября. Вчера вечером Ляле сказал: ты в основе целиком только матери предана, я же у тебя существую только так себе, под предлогом. – Ты подлец, – ответила она. Но потом положила мне на голову руку и сказала: – Я бы с тобой поспорила, у меня есть что сказать тебе, но я сейчас не чувствую себя равной с тобою, чтобы спорить. – Как? – Так, ты в припадке, ты болен. – Душа болит. – Брось: так тоже и мама говорит: душа, душа, но в этом ли душа?

Это было очень верно и хорошо сказано, и я больше всего именно за это уважаю Лялю: она знает, что есть душа и, сама истеричная, никогда не смешивает одно с другим, и душу никогда не подменивает. В этом и есть вся ее нравственная сила. И это именно и есть то нечто, в чем я себя чувствую ниже ее.

Благодаря этому знанию (нижней границы души) она может позволять себе вольности. Но зная эту нижнюю границу душевной жизни, она в то же время точно так же отчетливо знает и верхнюю границу, где происходит подмена духовной жизни душевной, как у Толстого.

Честь нашей православной церкви, что она воспитывает такие души, и скорее именно на этой почве народились души лучших наших революционеров-богоборцев.

Чувство своей личной ущемленности и слабости при встрече