«Письма Баламута». Это вымышленная переписка между опытным демоном, занимающим высокий пост в Адской Государственной Службе, и его младшим коллегой, к тому же еще и его племянником, который был послан на землю с заданием обеспечить вечное проклятие некоего молодого человека, жившего с одинокой и весьма раздражительной матерью. (Многие считают, что «весьма раздражительная мать» имеет много общих черт с Дженни Мур). Во время Второй мировой войны радио Би-би-си обратилось к нему с просьбой изложить христианское учение на доступном современном языке. Впоследствии тексты этих бесед были сведены в книгу «Просто христианство». Излагая доктрину христианства, Льюис отстаивал ценности христианского брака. «Христианин стоит перед выбором: либо брак с полным доверием супругу или супруге, либо полное воздержание». Брак между христианами ведет к жизни, учил он.
В 1948 году Дженни Мур, у которой были парализованы ноги и которая начинала терять рассудок, была помещена в клинику. Джек навещал ее каждый день. Когда в 1951 году она умерла, тяжкий груз, казалось, упал с плеч Джека. Он никогда не считал, что склонен к эпистолярному жанру, но начиная с 1950 года его корреспонденция становится более объемной. Первое письмо в «Письмах к американской леди» (мы не знаем, кто именно эта женщина) написано незадолго до смерти Дженни. Примерно в то же время начинается и его переписка с Джой Дейвидмэн. У него не было возможности отвечать на все письма, но письма Джой «выделялись из общей кучи», поскольку были «забавны и хорошо написаны».
Через два года Джой Дейвидмэн приехала в Англию. Она посетила Оксфорд вместе со своим другом из Лондона и пригласила Джека Льюиса к ним на ланч. Любопытно, что, когда в его жизни появилась Джой, он работал над своей автобиографией, озаглавленной «Изумленный радостью». Джеку, которому было тогда пятьдесят четыре года, всегда робевшему в присутствии женщин, ланч явно понравился, поскольку вскоре он пригласил Джой с ее другом и еще одного из своих коллег на ланч к себе домой. Несколько недель спустя на другой ланч Джек пригласил и своего брата Уоррена. В своем дневнике Уоррен описывает Джой таким образом: «Среднего роста, хорошая фигура, очки в роговой оправе, держится очень непринужденно».
Будучи в Англии, Джой закончила свою книгу о десяти заповедях («Дым на горе») и посвятила ее К.С. Льюису. Он согласился написать предисловие в этой книге. Вот что мы читаем в этом предисловии: «Джой Дейвидмэн — уже второе поколение неверующих. Ее родители — евреи по крови и рационалисты по убеждениям. Ее подход весьма интересен для отступников моего поколения. Смелые парадоксы эпохи нашей юности для нее — давно выцветшие общие места». Джой очень понравилось в Англии. Во время этой поездки она написала: «Нигде я не чувствую себя до такой степени дома, как в Лондоне или в Оксфорде».
Но в Штатах ее ждали новые неприятности. Вместо того чтобы разрешиться, ее семейные проблемы за время ее отсутствия и умножились, и усложнились. Незадолго до Рождества, за несколько дней до того как она собиралась отправиться обратно в Америку, Джой получила письмо от Билла. «Не хотел портить тебе праздники, — писал он, — но мы с Рене любим друг друга». Но также он писал, что ценит все то, что она сделала для того, чтобы вернуться домой и восстановить семью, но считает, что те огромные усилия, которые она совершала ради этого, были напрасны. В его письме на четырех страницах говорилось, что лучшим решением для нее «будет выйти замуж за какого-нибудь действительно классного парня, а нам с Рене пожениться. И обеим семьям жить неподалеку друг от друга, так чтобы у детей была возможность быть рядом и с мамой, и с папой». Билл Грэшем явно все продумал.
Джой рассказала об этом письме Джеку Льюису. Джек сказал, что считает развод делом недопустимым, но не видит никакой возможности спасти этот брак. Джой не знала, к чему ей готовиться, когда приехала в Штаты. Но как только она добралась до Нью-Йорка, ей все стало ясно. «Билл встретил меня побоями. Он едва ли не задушил меня». Он снова пил. Джой давно смирилась с мыслью о предстоящем неизбежном разводе. Одной из своих подруг она писала: «Я всегда полагала, что разведусь только в самом крайнем случае, и думала, что ради детей мне нужно вытерпеть все, что только можно вытерпеть. И я надеялась на то, что, вероятно, Билл когда-нибудь да излечится от своих многочисленных неврозов и перестанет быть до такой степени безответственным, перестанет изменять мне, и т. д. Я также надеялась на то, что, став христианином, он изменится к лучшему». Но обращение Била было им давно забыто и отброшено. И Джой приходила в отчаяние, видя, что она не в состоянии что-либо изменить. Когда Билл отправился вслед за Рене во Флориду, она не стала препятствовать этому. Во Флориде тот подал на развод на основании того, что они с Джой не жили вместе и были психологически несовместимыми людьми.
Джой не раздумывала долго о том, что ей делать. В Америке ее больше ничто не удерживало. И в ноября 1953 года она вновь была в Англии. Со времени ее последнего визита прошло всего одиннадцать месяцев. На этот раз она приехала со своими двумя сыновьями. Дейвиду было девять лет, а Дугласу — восемь. У нее было мало денег, но много веры в то, что она поступает в соответствии с волей Бога. Она арендовала двухкомнатную квартиру в том районе Лондона, где жило много других писателей. Изредка приходившие алименты и редкие гонорары помогали ей оплачивать жилье. Тем не менее она относилась к этим испытаниям спокойно: «Господь воистину пастырь мой», — писала она в Штаты. Иногда вместе с мальчиками она ездила в гости к Джеку Льюису. Уоррен и Джек учили детей играть в шахматы, они часто гуляли вместе по лесам.
Первые восемнадцать месяцев жизни в Англии были очень трудными для Джой. И дело было не только в деньгах. Ее задиристый характер мешал ей приобретать новых друзей. Лайл Дорсетт пишет: «Агрессивная манера держаться, свойственная Джой, ее мимика, ее острый язык и ее любовь к спорам ради споров… воспринимались как проявление вульгарности и неотесанности… Кроме того, к Джой относились хуже, чем она того заслуживала, из-за ее развода… А ее блестящая способность рассуждать, ее начитанность и почти фотографическая память смущали тех, кто полагал, что не обладает такими качествами».
Единственным другом, на которого она могла положиться, был Джек Льюис, хотя она и не хотела злоупотреблять его благорасположением. Она не позволяла себе слишком часто наведываться в Оксфорд, поскольку понимала, что двое ее сыновей — это слишком много шума для двух профессоров-холостяков. А когда Льюис узнал о ее финансовых затруднениях, он сам вызвался оказать ей поддержку. В частности, он оплатил обучение обоих ее сыновей. В 1955 году Джой переехала в Оксфорд в двухквартирный дом, располагавшийся примерно в миле оттого места, где жили братья Льюис. Переезд Джой был инициативой Джека. Он сам нашел для нее это жилье.
Поначалу Джек был безусловно пассивной стороной в этих отношениях. В биографии Хупера и Грина даже говорится, что он прятался, когда замечал, что Джой направляется к нему в гости. Это было во многом объяснимо: он был застенчив; ему не хотелось, чтобы о нем говорили, будто он связан с разведенной женщиной; он стремился сохранить свою независимость. Однако через некоторое время ситуация изменилась. Хотя Джек говорил, что не сможет жениться на разведенной (англиканская церковь считала, что второй брак является прелюбодеянием), вскоре он стал ежедневно навещать ее. А Джой писала, что «самым огромным наслаждением было гулять с ним по вересковым пустошам, держась за руки». Уоррен писал в своем дневнике, что Джек и Джой «начали встречаться ежедневно. Совершенно очевидно, чем все это закончится». Вначале у Джой это было чем-то вроде преклонения перед великим человеком, но вскоре она почувствовала к Джеку искреннюю любовь. Для Джека общение с Джой было скорее интеллектуальным удовольствием, которое затем переросло в дружбу. Любовь расцвела в нем лишь после вступления в брак.
Все произошло тогда, когда Джой отказали в продлении визы на ее пребывание в Англии. Ведь всего за десять лет до этого она была активисткой коммунистического движения. Для Льюиса, который отнюдь не питал нежных чувств по отношению к Соединенным Штатам, мысль о том, что Джой придется ехать «в это отвратительное место», была непереносимой. Единственной возможностью для Джой остаться в Англии был брак. И Джек понимал это. Но церковь запрещала жениться на разведенных женщинах, а Джек подчинялся церковным установлениям. Чтобы обойти эту проблему, Джек решил жениться на Джой, оформив брак в учреждениях светской власти, и не обращаться за разрешением на венчание в англиканской церкви. Кроме того, он не хотел, чтобы после того они жили как муж и жена. Джек говорил Уоррену, что это, по сути, ничего не меняло, Джой продолжала бы жить с сыновьями в своем доме, а они с Уорреном — в своем. «Брак, — говорил он брату, — просто формальность, благодаря которой Джой сможет продолжать жить в Англии».
Тот факт, что Джой пошла на такое соглашение, еще более удивителен, чем то, что Джек его предложил. Более того, оба они согласились держать свой гражданский брак в тайне так долго, как это только будет возможно. Своему биографу Роджеру Грину Джек сказал, что все это было сделано «по дружбе и по расчету». Но через несколько месяцев ситуация осложнилась. Джой начала жаловаться на боли, особенно в левом бедре. Первоначальным диагнозом был острый ревматизм. Но все оказалось гораздо хуже. Тем временем Джеку было все неудобнее придерживаться прежних договоренностей. Каждый вечер он навещал Джой, и с каждым его визитом его любовь к ней становилась сильнее. Затем Льюис все же решился обратиться за разрешением на венчание. Он предполагал, что церковь могла дать такое разрешение, поскольку первый муж Джой развелся с ней до того, как он на ней женился. Джек считал, что таким образом ее первый брак был уже недействителен и она могла вновь выйти замуж. Но церковные власти не разделяли его мнения.
В октябре Джой была доставлена в больницу «с невыносимой болью». Теперь выяснилось, что это был рак в запущенной стадии. Левое бедро было значительно повреждено. Надежды на выздоровление почти не было. В ноябре Джой перенесла три операции, но они, казалось, лишь отсрочивали неизбежное. Теперь Джеку было психологически трудно мириться с тем, что он скрывает свой гражданский брак с Джой. В
