очень нелегко. Рядом с ней не было ни родителей, ни близких друзей, а четверо детей, один из которых непрерывно болел, отнимали массу сил. Чтобы сберечь свое собственное психическое здоровье, Ханна стала искать уединения. Пока дети были в школе, она писала книгу о жизни своего «благоверного и славного» сына Фрэнка. Она каким-то образом сумела дописать эту объемистую рукопись за месяц и отослала ее издателю. В следующем году книгу опубликовали с заглавием «Записки о счастливой жизни».
Написание книги заняло месяц, а вот поправка здоровья Роберта шла далеко не так быстро. Через два месяца, проведенных в санатории, ему, казалось, стало еще хуже. В одном из писем она так описывала его: «Он мертвенно бледен, глаза вытаращены… Он мечется взад и вперед по комнате, как зверь в клетке». Ее спокойствие выводило его из себя. Он становился еще более раздражительным, набрасывался на нее, виня ее во всех своих бедах. Он обвинял ее в том, что в сексуальном плане она была холодна к нему. Она якобы была совершенно бесчувственна. «Я нуждаюсь в любви моей жены. Мне нужно ее тепло, ее прикосновения, ее нежность. А ты — как старая сухая ветвь… Я смогу поправиться только в том случае, если ты сможешь оживить свои умершие эмоции». — «Хочу я того или нет, — отвечала она, — но я такова, какая я есть. Постарайся принять меня в этом качестве». С точки зрения Роберта проблема заключалась в том, что, всегда относясь к проблемам трезво, спокойно и рационально, Ханна, казалось, контролировала все происходящее. Хотя она и относилась к нему с подобающим уважением, иногда в ее тоне проскальзывала снисходительность.
Главный врач санатория рекомендовал Роберту постараться избавиться от чувства вины и стыда в сексуальной сфере. Доктор говорил, что половое влечение дано от Бога. Однако это было не единственным, в чем заключалась терапия. Как и последователи многих культов девятнадцатого века, доктор утверждал, что повышенная сексуальность есть признак присутствия Святого Духа. Он говорил, что крещение Духом Святым — физический процесс, заключавшийся в «наслаждении, дрожью проходящем по всему телу до кончиков пальцев». Роберт, который был сильно обескуражен холодностью своей жены и, кроме того, жадно впитывал любую информацию о Святом Духе, горячо проникся этим учением.
Когда Роберт поделился своими новыми воззрениями с Ханной, та была шокирована и изумлена. Главный врач был, безусловно, благочестивым человеком, искавшим истины, но то, что происходило с Робертом, ее сильно встревожило. «Вещи, которые он прежде воспринимал как сугубо плотские, он теперь считает относящимися к сфере духовного». По мнению врача, Роберт остро нуждался в полном покое — вдали от семьи и вдали от бизнеса своего тестя. (Отцу Ханны следовало подыскать другого работника.) Доктор предписал ему отправиться в санаторий в швейцарских Альпах. Туда он и поехал в марте 1873 года. Свое путешествие он начал, сев на пароход, направлявшийся через Атлантику в Европу. Но, прибыв в Англию, Роберт забыл о цели своего путешествия. Там он встретил толкователя Библии по имени Уильям Э. Бордмэн, который много говорил о «Высшей Жизни» и чья концепция святости очень походила на взгляды самого Роберта. Бордмэн попросил Роберта выступить на библейском собрании. Энтузиазм Роберта, его умение убеждать людей и знание Писания обеспечили ему огромный успех. Спустя пару недель его пригласили на расширенное собрание, а затем и на национальную конференцию. Бордмэн полагал, что Роберт нуждался в отдыхе в Швейцарии гораздо меньше, чем в активном участии в деле Божьем.
Внешне казалось, так оно и было. Он рассуждал так: возможно, дело было не в том, что Роберт слишком много работал, а в том, что работал не там, где было нужно. Но для Ханны это был просто шок, когда он, наконец, написал ей и объяснил, где находится и чем занимается. Как такое вообще было возможно? Когда она попрощалась с ним в марте, Роберт вовсе не выглядел здоровым человеком, а тут оказывается, что он чуть ли не ежедневно проповедует в Англии. Более того, он клялся, что никогда более не станет заниматься бизнесом. И практичная Ханна просто не представляла, как они смогут прожить на доходы странствующего проповедника.
Ханна была просто потрясена, но поделать ничего не могла. Мало того, что ее муж находился на другом берегу океана, у нее на руках было четверо детей в возрасте девяти, семи, шести и четырех лет. И она снова была беременна, а ведь ей был уже сорок один год. Это была ее седьмая беременность. Замечания Роберта в ее адрес не облегчали ей жизни. Хоть он и переживал духовный «взлет», он продолжал обвинять Ханну в том, что она не любит его. Наконец она не выдержала. На шестом месяце беременности она написала ему: «Ты говоришь, что мои чувства — это всего лишь дружба… Но я не понимаю, о чем идет речь… Я не имею понятия о какой-либо иной любви, которая отличалась бы от той, которую я чувствую к тебе, и не думаю, что хотела бы открыть таковую для себя… Дорогой, если это и всего лишь дружба, то, по крайней мере, она истинна и чиста… и находит счастье в том, что ты счастлив. Я допускаю, что я прагматичный человек, не способный достигать высот и глубин любви. Что ж, дорогой, не я сама сотворила себя такой. И я полагаю, что если ты очень постараешься, то сможешь принять меня такой, какая я есть, в течение тех немногих лет, которые нам осталось прожить».
На тот момент они состояли в браке уже двадцать два года.
То лето было трудным для Ханны. И оно стало для нее еще тяжелее, когда она потеряла ребенка. «Я так любила его и так ждала его рождения, как никогда прежде», — писала она. Она ощущала себя человеком, чья жизнь не сложилась. Она не удовлетворяла своего мужа. Она не смогла выносить своего ребенка. Она не подходила ни под церковные, ни под социальные стандарты женщины девятнадцатого века. Она писала подруге: «Жизнь с ее горестями невыносимо давит на меня, и меня охватывает невыразимая тоска». И это пишет такая оптимистичная Ханна. Но в это время начинается взлет ее писательской карьеры. Она с удивлением обнаружила, что ее книга о сыне Фрэнке стала бестселлером и что эту книгу перевели на несколько языков. Ее стали часто приглашать выступить на библейские темы. У нее появилась репутация человека, «прекрасно владеющего словом, обладающего прекрасным чувством юмора и очень простого в общении».
В конце концов после годичного отсутствия Роберт написал ей, что хочет, чтобы она с детьми переехала к нему в Англию. Она не стала долго раздумывать. Как только она приехала, то сразу же оказалась в центре всеобщего внимания. В каком-то смысле она выглядела несколько старомодно, употребляя традиционные для квакеров архаичные формы английского языка, одеваясь во все черное и с сеткой на прическе. Но многое в ней и шокировало викторианскую Англию. Ее взгляды, касавшиеся всеобщего спасения, были определенно неортодоксальными, а ее прямота во многих других вопросах заставляла аудиторию слушать ее, разинув рот.
На зиму 1874 года вся семья вернулась в Соединенные Штаты, но следующей весной Роберт вновь упаковал чемоданы и отправился в Англию, оставив Ханну и четверых детей. Из Англии Роберт отправился в Германию, в Берлин, и там с помощью переводчика проповедовал тысячным толпам. Вот что писали об этом газеты: «На собрания приходит огромное количество людей. Знать занимает места на трибуне. Императрица Августа удостоила мистера Смита частной аудиенции». Роберт был счастлив. Он восклицал: «Вся Европа у моих ног». Как только учебный год закончился, Ханна с детьми собралась присоединиться к Роберту. Ее приглашали выступить вместе с мужем на многочисленных летних собраниях и конференциях. Ей, возможно, даже позволили бы выступить на заседании Брайтонского совета. Роберт писал ей, что это уважаемое собрание рассматривало данный вопрос. Но к тому времени, когда комитет дал свое согласие, Ханна уже не была уверена в том, что ей следует отдаться деятельности, связанной с переездами и выступлениями в разнообразных собраниях. «Мне кажется, я становлюсь чем-то вроде ипподрома „Барнум“ (речь идет о цирке), где „женщина-проповедник» выступает вместо канатоходца».
Несмотря на сомнения, Ханна собрала детей, и они сели на пароход, направляясь в свое второе путешествие через Атлантику. Между приступами морской болезни она закончила последнюю главу рукописи, предназначавшейся для ее мужа. Она называлась «Христианский секрет счастливой жизни». Двумя годами раньше, когда Роберт оправлялся от нервного срыва в нью-йоркском санатории, он задумал учредить газету под названием «Христианский путь к силе». Ханна с самого начала отнеслась к этой идее отрицательно. Он слишком плохо себя чувствовал. Это усугубило бы его нагрузку на нервную систему. Кроме того, дело вновь наверняка окончилось бы провалом, поскольку уже существовало множество других христианских изданий. Она поклялась, что если он возьмется за осуществление этой затеи, то она никогда не напишет ни строчки для этой газеты. Но Роберт все же открыл это издание, несмотря на протесты жены.
Однако, приехав в Англию, Роберт начал проповедовать практически ежевечерне, и это не давало ему возможности писать. Он нуждался в помощи Ханны. Но ей совсем не хотелось писать, она считала, что Роберт должен учитывать то обстоятельство, что четверо детей, в воспитании которых отец не принимает никакого участия, требуют и времени, и сил. Жесткие сроки подготовки материалов ее совершенно не устраивали, и ей было не до статей о христианской жизни. Но еще одного нервного срыва на почве перегрузок д ля своего мужа она тоже не хотела. Поэтому она согласилась написать статью с условием, что Роберт перестанет ежедневно выпивать по стакану вина. Ханна испытывала все больший интерес к движению за трезвость, и ее все больше беспокоило, что Роберт выпивает. Стакан вина в день был предписан ему врачом, но Ханна не доверяла врачу Роберта. Когда Роберт согласился на ее условие, Ханна взялась за написание статьи, но, как она сама пишет, ее «вынудили сделать это, приставив штык к горлу», и она писала, «испытывая отвращение к работе».
К удивлению Ханны и Роберта, эта статья вызвала больше позитивных откликов, чем любая другая публикация в газете Роберта.
Тогда он попросил жену написать для него еще одну статью, а затем еще одну. Так продолжалось около двух лет. Наконец один из книгоиздателей обратил внимание на эту серию статей и предложил Ханне опубликовать их отдельной книгой. В путешествии по Атлантическому океану к берегам Англии ей оставалось написать последнюю статью из этой серии. Хотя она и говорила, что
