где такой разрыв между общиной христиан и иудейским народом происходил, там наступало какое-то отмщение для христианской общины. Ведь при этом втайне отвергалась полнота реальности откровения Бога, а вследствие этого философия и идеология брали верх и изобреталось то или иное христианство по греческому или германскому или какому-то еще свободно выбранному образцу (я знаю: во все времена существовало нечто вроде гельветического христианства, которое не было и не есть лучше германского).
Знаете ли вы анекдот, в котором наилучшим образом отражено значение еврейского народа? Фридрих Великий однажды спросил своего лейб-медика Циммермана из Брюгге в Ааргау: «Циммерман, могли бы вы указать мне хотя бы на одно доказательство бытия Бога?» — и Циммерман ответил: «Ваше Величество! Евреи!» Он хотел этим самым сказать, что когда спрашивают о доказательстве бытия Бога, о чем-то видимом и постижимом, что никто не может оспаривать, что развертывается на глазах у всех, то следует указывать на евреев. Они существуют вплоть до сегодняшнего дня. Сотни мелких народов Переднего Востока исчезли, все остальные семитские племена того времени рассеялись и растворились в огромном море народов, а этот маленький народ один сохранился. И когда сегодня говорят о семитизме или об антисемитизме, то имеют в виду этот маленький народ, который примечательным образом все еще на виду, все еще узнаваем физически и духовно, так что всегда еще можно сказать: «Это неариец» или «Это наполовину или на четверть неариец».
И действительно, когда спрашивают хотя бы об одном доказательстве бытия Бога, то достаточно просто указать на этот голый исторический факт. Ведь в личности еврея перед нами предстает свидетель — свидетель союза Бога с Авраамом, Исааком и Иаковом, а тем самым — и со всеми нами. Даже тот, кто не понимает Священное Писание, может видеть это напоминание.
Обратите внимание, что с теологической точки зрения примечательно, важно, с духовной и священнической точки зрения чрезвычайно значимо то обстоятельство, что оставшийся ныне в прошлом национал-социализм по самой своей сути был антисемитским, что в этом движении было с демонической отчетливостью признано: врагом является еврей. Да, врагом такого дела должен был стать еврей. В этом еврейском народе действительно вплоть до наших дней живо присутствует чрезвычайность откровения Бога.
Иисус, Христос, Спаситель и слуга Божий есть тот, кто осуществляет и открывает миссию народа Израиля, Он есть тот, кто реализует союз, заключенный между Богом и Авраамом. Когда христианская церковь исповедует Иисуса Христа как Спасителя и слугу Божьего для нас, для всех людей, тем самым также и для огромного числа тех, у кого нет никакой непосредственной связи с народом Израиля, то произносит это исповедание этому Иисусу Христу не вопреки тому, что Иисус был евреем (как если бы это еврейство было нечто постыдное, от чего можно было бы и следовало бы отвернуться!). Нельзя придерживаться и того мнения, что мы веруем в Иисуса Христа, который лишь случайно был израильтянином, но равным образом мог бы происходить и из какого-либо другого народа. Нет, здесь следует мыслить сугубо строго: Иисус Христос, в которого мы веруем, которого мы, христиане, происходящие из язычников, называем своим Спасителем и прославляем как свершителя деяния Бога для нас, необходимо был евреем. Мимо этого факта нельзя проходить, он относится к конкретной действительности деяния Бога и его откровения. Ведь Иисус Христос есть исполнение союза, заключенного Богом с Авраамом, Исааком и Иаковом, и реальность этого союза — а не идея какого-то союза — есть основа, смысл, цель творения, то есть всего того, что действительно в своем отличии от Бога. Проблема Израиля, поскольку проблема Христа неотделима от нее, является проблемой бытия вообще. Тот, кто стыдится Израиля стыдится Иисуса Христа, и тем самым — и своего собственного существования.
Я позволил себе обращение к актуальной теме антисемитской сердцевины национал-социализма. Это было вовсе не случайным делом, и нельзя относиться легковесно к тому, что здесь, в Германии, раздались слова: «Иудея является врагом!» Такие слова можно произносить, и при определенных обстоятельствах нужно их произносить, но следует при этом осознавать, что делают с помощью этих слов. Нападение на Иудею означает и нападение на скалу деяния и откровения Бога, наряду с каковыми деяниями и откровением нет других. Все божественное деяние и все божественное откровение поставлено под вопрос тем, что произошло, этим принципиальным антисемитизмом столь долго господствовавшей в Германии системы, причем поставлено под вопрос не только в сфере идей и теорий, но и в естественно-исторической сфере, то есть в сфере временных событий.
Могут сказать, что к этому столкновению, вероятно, должны были прийти, но в таком случае нечего удивляться тому, что данное столкновение завершилось таким образом. Народ, который — и это было еще одной стороной национал-социализма — сам себя избирает и делает основой и масштабом всех вещей, такой народ должен рано или поздно столкнуться с поистине избранным народом. В провозглашении идеи своей подобной избранности уже заключено — еще до того, как заявлен антисемитизм, — принципиальное отрицание Израиля, а тем самым отрицание Иисуса Христа и в конечном счете отрицание самого Бога.
Антисемитизм есть образ безбожия, в сравнении с которым то, что обычно называют атеизмом, каким он нам известен, к примеру, по России, есть нечто невинное. В антисемитском безбожии речь идет о совершенно определенных реальностях, независимо от того, знали или нет об этом те, кто изобрел и осуществлял это дело. Здесь речь идет о столкновении с Христом. С теологической точки зрения — я говорю в данном случае не в политическом плане — эта затея должна была потерпеть неудачу и рухнуть. О данную скалу разбивается всякий человеческий приступ, сколь бы мощным он ни был. Ведь призвание, пророческое, жреческое и царственное призвание народа Израиля тождественно с волей и деянием Бога, насколько достоверно они реализованы и открыты в Иисусе Христе.
Что это означает: призвание Израиля? Когда Библия говорит об избрании Израиля и о неравенстве этого народа с другими народами, когда мы, таким образом, наблюдаем в Ветхом Завете особое существование Израиля, то речь идет при этом о призвании, миссии, апостолате. Существование Израиля означает, что определенный Богом человек присутствует вместо Бога для других людей. В этом действительность Израиля — человек или сообщество, народ на службе Бога. Этот народ выделен не ради его собственной чести, выделен не в смысле национального притязания, а выделен для других народов и как слуга всех народов. Этот народ есть уполномоченный Бога. Он должен возвещать его Слово — в этом его пророческое призвание. Своим существованием он должен быть свидетельством того, что Бог не только говорит, но предстает в его лице и отдается смерти — в этом его жреческое призвание. И наконец, данный народ как раз в силу своего политического бессилия должен быть свидетельством среди других народов господства Бога над людьми — в этом его царственное призвание.
Человечество нуждается в таком пророческом, жреческом и царственном служении. Ветхий Завет стремится показать такое призвание Израиля во всей полноте его действительности, постоянно вознося признательную хвалу Богу за чудодейственное спасение и сохранение этого маленького народа. Пророческое призвание Израиля в особенной мере наглядно в появлении определенных личностей, прототипом которых наряду с Авраамом являются, прежде всего, Моисей как создатель единства израильского народа, а вслед за ним пророки, постоянно появлявшиеся в самых разнообразных обличьях. Иная линия наглядно видна во всем, что связано со скинией, храмом и жертвоприношением. А царственная миссия, наконец, представлена в царстве Давида с его примечательным продолжением в царстве Соломона. Именно в царстве Давида образцово явлена цель милости Божьей: Израиль как представитель господства Бога на земле. Окончательно это призвание Израиля находит исполнение в явлении и происхождении человека Иисуса из Назарета из этого народа, в его не вызывающей сомнений принадлежности к этому народу.
Призвание Израиля следует понимать как при¬звание, исполненное, явленное и свершенное в Иисусе Христе. Оно поэтому поначалу сокрыто и недейственно. И в самом деле, когда читаешь Ветхий Завет, можно убедиться почти на каждой странице, что он и не думает прославлять Израиль как таковой, прославлять данную нацию или «расу». Образ человека-израильтянина, который предлагает нам Ветхий Завет, как такое ни потрясает, — это образ человека, который сопротивляется своему избранию и тем самым сопротивляется своему призванию, который оказывается недостойным и неспособным к такому призванию и которого поэтому как предмет милости Божьей постоянно настигает кара, необходимо долженствующая постигнуть его, поскольку он уклоняется от этой милости. Почти каждая книга Ветхого Завета говорит о том, сколько проблем с этим народом Израиля на всех стадиях его истории. Его постигает одна катастрофа за другой, и всегда потому, что он неверен своему Богу.
Такая неверность должна означать несчастье и гибель. Пророки постоянно указывают на это или изображают дело таким образом, что все это уже случилось. Каков результат этой истории? Он в том, что пророчество в конце концов замолкает и остается лишь записанный мертвый закон. А что стало с храмом, что стало с жреческим призванием Израиля? Храм Соломона, некогда величайшая надежа Израиля, превращается в прах и пепел. А к чему пришло царственное призвание Израиля, к чему пришло царство Давида? Горе для всех израильтян — размышлять о том, чем был некогда Израиль и что с ним стало под ударами Бога, который когда-то столь любил его, так неблагодарно воздавшего за эту любовь. А когда надежда получает наконец исполнение и является Мессия, то Израиль подтверждает всю свою предшествующую историю распятием Его на кресте. Израиль подтверждает свою историю тем, что отвергает Его, причем не случайно, а как хулителя Бога, а также тем, что выталкивает Его к язычникам и выдает Пилату для умерщвления и распятия. Таков Израиль, этот избранный народ, который таким образом обходится со своим призванием и со своим избранием, что сам себе выносит приговор. Всякий антисемитизм является слишком поздно. Приговор давно произнесен, а в сопоставлении с этим приговором все прочие выглядят нелепыми.
Исчерпывается ли этим призвание Израиля? Нет, Ветхий Завет постоянно подтверждает: избрание Богом сохраняет свою силу и сохранит ее навечно. Человек, предстающий таким, каким он предстает в лице Израиля, есть и остается избранным Богом человеком — человеком, наделенным данным призванием. Там, где оказывается несостоятельным человек, там торжествует верность Бога. И Израиль, ставший одной большой демонстрацией недостойности человека, становится в то же время демонстрацией свободной милости Бога, который не спрашивает о поведении человека, а суверенно провозглашает относительно человека свое «и тем не менее» и сохраняет его.
Человек есть целиком и полностью предмет божественного сострадания, а там, где он пожелает быть
