вспять врагов, сохранил наше бедное Отечество от рабства, плена и произвола и даровал нам прочный мир и согласие после стольких лет войны и кровопролития. Нас и наших ближних, дома, усадьбы, имущество, семьи и детей Ты щедро благословил Твоим Божественным благословением и через Твое святое Евангелие отеческой любовью и добротой уберег нас от всяческих бед и опасностей. Ты милостиво даровал нам телесное здравие, жизненное пропитание, кров и одежду и весьма щедро одарил нас и наших ближних Твоим милосердием и любовью. За все эти и прочие бесчисленные Твои благодеяния, возлюбленный Отче, мы единодушно благодарим и прославляем Тебя.
/2/ Также от всего сердца молим Тебя, дабы Ты сподобился укрепить и утвердить христианский мир Твоими святыми, ясными и благодетельными словами и деяниями, славящими Тебя и нам идущими на пользу, дабы, правильным образом познавая Тебя и преисполнившись благоговения перед Тобою, мы непрерывно укреплялись духом и неустанно почитали и прославляли Твое Имя. Пошли нам разумных проповедников, стойких и преданных наставников и вложи Твои святые и благодетельные слова в их сердца и уста, надели их чистотой помыслов, дабы они встали во главе Твоей общины, умело направляя ее посредством благотворного учения через личный пример и добродетельность собственной жизни. Поставь заслон всем зловредным учениям и козням, заблуждениям и извращениям, которые насылаются дьяволом, действующим заодно со своими приспешниками и стремящимся к тому, чтобы незамутненное евангельское учение оказалось замутнено, извращено и переиначено. Сохрани от всякого искажения таинства, совершаемые в наших общинах. Направляй и охраняй Твою христианскую церковь и общину, которые служат Тебе и творят Твою волю по всему свету.
/3/ Ниспошли мирской власти благоденствие, счастье и покой. Обрати Твой милостивый взор на всех мирских князей, владык и королей, в особенности же на нашего государя, Его Королевское Величество, советников и преданных помощников оного. Не дай им ненавидеть, гнать и попирать Твое благодетельное Божественное Слово и Твоих верных слуг, но пусть они всем сердцем своим, всей крепостью своей и силой возлюбят и примут Твое Слово и стойко в нем пребывают до скончания своих дней. Направь их сердца к миру, согласию и единомыслию. Покончи с войнами, раздорами, драками, кровопролитием и сварами, распущенностью, кражами и смертоубийствами, дабы жизнь вверенных им подданных была тихой, мирной и беспечальной. Даруй им милость, мудрость, таланты и разумение, дабы они управляли своими подданными в согласии с Твоей волей и через них вершились и крепли законы и правосудие и уменьшились всяческие беззакония и произвол.
/4/ Также, пресвятой Отче, прими сей город (государство), в котором мы проживаем, под Твою милостивую защиту и родительское покровительство. Сохрани наши дома, усадьбы и всякое имущество от пожара и прочего ущерба. Также защити наших жен, детей, наши семьи и всех наших ближних от всяческих опасностей, угрожающих душе и телу. Подай нам дары полей, лесов и моря, необходимые для поддержания жизни. Отведи от нас заморозки, голод и дороговизну, чуму и все прочие напасти. Милостиво даруй надобную погоду — дождь или сушу, тепло или холод, — чтобы трава и все посаженное в земле в положенные сроки пустило корни, проросло, взошло, созрело и принесло потребные нам плоды. Горячо молим Тебя, милостивый Отче: очисти нас от прежде совершенного зла, от гордыни, жестокосердия и скверны душевной, восходящих к ветхому Адаму и влекущих нас ко всяческому греху, злу и непотребству; одари нас новым разумением и новым сердцем, добродетельными нравами и привычками и угодной Богу жизнью, дабы мы праведно и свято служили Тебе во всякое время нашей жизни.
/5/ Наконец, молим Тебя, благой Отче, даруй нам радостный, спокойный, счастливый и благодетельный Новый год, дабы мы благодарили Тебя, наслаждаясь миром, согласием и взаимной любовью. Сделай так, чтобы поскорее наступил истинный Новый год, год нескончаемой радости, когда мы будем избавлены и освобождены от сего ветхого мира, полного грехов, раздоров, зла и скорби, и там, на новом небе и новой земле, которые Ты соблаговолишь предуготовить, вместе с Твоими святыми ангелами и Твоими избранниками мы будем Тебя беспрестанно славить, хвалить и почитать. Обо всем этом, возлюбленный небесный Отче, Боже милосердный, мы дерзаем Тебя молить именем недавно родившегося младенца Иисуса Христа, Который есть Сын Твой возлюбленный, наш Искупитель и Спаситель, верный Эммануил, с Тобой и Святым Духом единосущный, ныне и присно благословенный. АМИНЬ.
(Перевод со старофинского выполнен по изданию: Parvio M. Yxi kijtossana ia Rucous wden vuoden paivana. Suomalainen saarnatuoliliturgia 1500-luvulla. Helsinki 1983)
Как уже отмечалось выше в настоящем очерке (§ 9.1.), Благодарственное слово и молитву ко Господу в Новогодний день принято считать оригинальным текстом Эрика Соролайнена. Основанием для этого, равно как и для датировки произведения служат звучащие в нем слова благодарения о даровании “прочного мира и согласия после долгих лет войны и кровопролития”: речь идет о подписании Тявзинского мира между Швецией и Россией 18 мая 1595 г., который положил конец разорительной войне, длившейся целую четверть века (она началась еще в епископство Паавали Юстена) и из всех провинций Шведского королевства наибольший урон причинившей именно Финляндии. На то, что автором отрывка был епископ Турку Эрик Соролайнен, указывает богослужебная функция этого текста, т.к. он был включен в состав т.н. “литургии с кафедры” (т.е. корпуса литургических текстов, зачитываемых с кафедры), игравшей существенную роль в структуре тогдашнего лютеранского богослужения (Parvio 1990, /1000/ s.). В любом случае какое-то отношение к данному славословию глава епархии Турку должен был иметь: в «Слове» благодарение Господу возносится от имени всех финнов (а не членов какого-то одного прихода) и говорится о всей Финляндии.
Переведенный текст отчетливо делится на благодарственное слово в собственном смысле и молитвенное обращение к Богу. Первая часть благодарственного слова, приуроченная к конкретному году (1595), открывается общими славословиями Господу Богу, из которых без труда вычитываются темы, важнейшие для лютеранства — sola gratia (одной только милостью) и sola Sсriptura (одним лишь Писанием). Вторая часть благодарения — и это будет отличать поздние работы Эрика Соролайнена, носящие духовно-прикладной характер — привязана к конкретным условиям страны (т.е. Финляндии) и исторической эпохи.
Что касается молитвы, она была составлена с явным расчетом на использование и в последующие годы. Для удобства восприятия и анализа мы разбили ее текст на пять смысловых фрагментов. На наш взгляд, особый интерес представляют разделы 2-й, 3-й и 4-й. Вместе они составляют по сути всеобщую, или “церковную молитву” (kirkkorukous), открывавшую “литургию с кафедры”. Содержание определяется учением Лютера о трех сословиях и их взаимной гармонии как залоге и гарантии общественной стабильности: Лютер был убежден, что духовные цели Реформации достижимы были лишь при сохранении четкого сословного деления общества (правда, он все же признавал принципиальное равенство сословий в духовном плане). По этой причине “церковная молитва” ясно делится на три части. В первой части (в нашей разбивке это пункт 2) возносится моление за Церковь (“Общину” в терминологии автора) и сословие проповедников (т.е. священнослужителей) и испрашивается защита от “лжеучений”. Тот факт, что именно проповедническое сословие оказалось упомянуто здесь первым, не было чистой случайностью, поскольку, как мы отмечали выше при рассмотрении Катехизиса Эрика Соролайнена, к этому времени (конец XVI — начало XVII вв.) лютеранское духовенство приобрело особую власть над душами мирян, а миссия «проповедника» стала трактоваться богословами как наиболее ответственное и почетное из всех человеческих занятий. Во второй части (пункт 3 перевода) звучит молитва за светскую власть, причем специально оговорена ее роль в распространении и сохранении Слова Божиего, что опять-таки согласуется с учением Лютера о двух «царствах», или «установлениях» (regimenta) — духовном и светском, заведенных Богом (Arffman 1999, 167-168 ss.). В конкретных условиях середины 1590-х гг., когда на шведском троне всё еще находился католик Сигизмунд III, предупреждение правителю об обязанности защищать “истинное Слово” (т.е. придерживаться решений Упсальского собора 1593 г.), вероятно, звучало не чисто риторически. И, наконец, третий раздел молитвы (пункт 4) представляет собой моление за всех остальных членов Церкви: особый интерес для нас представляет здесь перечень страхов, наиболее беспокоивших людей той эпохи. Заключительная часть молитвы возвращает нас к теме Нового года, которая получает теперь духовную трактовку — в эсхатологическом смысле. Стоит напомнить, что 1590-е годы обернулись для Финляндии заметным обострением политических и социальных противоречий; кроме того, произошло ощутимое похолодание климата (аналогичное тому, что имело место в России в канун Смутного времени), и в этой связи ухудшилась ситуация с продовольствием, люди стали больше голодать, болеть и умирать, что делало их восприятие земной жизни особенно тревожным. Эта часть финской молитвы показывает, что в рассматриваемую эпоху лютеранству все еще были присущи эсхатологические чаяния конца света, столь характерные для ранней Реформации (Arffman 1999, 58 s.); не стоит также забывать, что приближавшаяся смена столетий порождала дополнительное смятение в умах.
Отметим еще несколько черт «Благодарственного слова», присущих лютеранскому мировосприятию в период, когда в Финляндии исподволь воцарялась атмосфера т.н. раннепротестантской ортодоксии (фин. varhaispuhdasoppisuus), на что мы уже обращали внимание, анализируя другие тексты епископа Эрика. Во-первых, это подчеркнуто ветхозаветная трактовка Бога-Отца, в полной зависимости от которого находится человек (впрочем, подобная переориентация была свойственна уже родоначальникам европейской Реформации, но именно их эпигоны придали ей жесткость и неумолимость: по выражению Люсьена Февра, “Бог, вновь обретенный реформаторами — это не только Иисус” — Февр 2000, 279). Во-вторых, в финской молитве звучат отголоски известного религиозного принципа do ut des («даю, чтобы и ты мне дал»), что предполагает надежду на достижение определенного земного благополучия в обмен на настойчиво подчеркиваемую преданность и самоумаление перед Господом. Недаром в тексте достаточно прозрачно дается понять, что Бог должен быть как-то особо «лично» заинтересован в даровании мира и процветания молящим Его, ибо только тогда верующие в Него получат возможность достойно и полноценно прославлять и почитать Господа («дабы мы праведно и свято служили Тебе во всякое время нашей жизни»). По мнению церковных историков, такого рода «деловитый» подход не являлся чем-то исключительным, а, напротив, в целом был весьма характерен для лютеранского сознания той эпохи (Kouri 1984, 230 s.). С другой стороны, не менее настойчиво развивается тема фундаментальной испорченности человеческой природы и мира в целом: по мысли финского автора, выйти из падшего состояния возможно, лишь всецело полагаясь на Милость Божию, при содействии которой погрязшая во грехе душа обретает благостную кончину и, следовательно, избавление от страданий мира сего. Пессимистическая оценка мира как юдоли скорби была распространена в массовой (т.е. рассчитанной на массовую аудиторию) лютеранской литературе рассматриваемой эпохи. Сходную трактовку мы обнаруживаем и в Постилле епископа Турку,
