и Евангелизации ВСЦ (Мельбурн 1980 г.). Обобщая, можно сказать, что экуменисты коренным образом пересмотрели концепцию миссии от евангелизации к гуманизации. Только с недавних пор, они начали признавать евангелизацию частью этой миссии.
Евангелическое миссионерское богословие несколько сместилось в противоположном направлении. Люди, обозначенные здесь, как «евангелические христиане» — это разного рода консервативные протестанты, не связанные с ВСЦ. Их концепция миссии, хотя она тоже может быть расширена и включить все, что церковь должна делать в мире, признает евангелизацию главным элементом этой миссии. Сама евангелизация рассматривается, прежде всего, как провозглашение Христа с намерением обратить в включить в церкви тех, кто отзовется.
На ряде всемирных конгрессов (Берлин, 1966; Лозанна 1994; и Паттайя 1980) евангелические христиане все больше признают необходимость включения социальных программ, как части миссии церкви. Однако, в отличие от экуменистов, евангелические христиане продолжают отдавать приоритет евангелизации. Некоторые евангелические христиане считают любое участие в решении общественно-политических проблем ложным и опасным компромиссом. Другие с нетерпением ждут более смелого и конкретного вступления евангелических церквей в борьбу за улучшение мира.
В 1960-х годах произошло также значительное движение в католическом миссионерском богословии. До Второго Ватиканского Собора (1962-65), основные миссионерские заявления папства уделяли основное внимание обращению нехристиан через проповедь Евангелия и организацию церквей по всему миру. На Втором Ватиканском Соборе подчеркивалось, что миссионерское задание принадлежит мирянам, также как и духовенству. Вся церковь должна провозглашать и утверждать царство Христово среди всех людей, и таким образом, стать таинством спасения для мира. Кроме того, собор одобрил открытость миру и к другим религиям, как христианским, так и нехристианским.
Собор латиноамериканских епископов в 1968 г. в Медельине, настаивал на участии церкви в преобразовании общества с целью достижения мира, справедливости и материального равенства. В 1960-е гг. в Латинской Америке возникла теология освобождения. Она сделала экономическое, социальное и политическое освобождение такой же частью спасения, как освобождение от греха и общение с Богом. На Третьем Синоде Епископов в 1974 г. было заявлено, что хотя основной миссией Церкви является евангелизация мира, она есть сложный, всесторонний процесс, который включает обновление человечества через освободительные движения, наряду с евангельским свидетельством и привлечением людей в церковь. Апостольское воззвание Папы Павла III «Евангелизация в современном мире», воплощающее эти выводы, считается многими — одним из важнейших евангелизационных заявлений современной эпохи.
Еще одно событие в католическом миссионерском богословии — признание «анонимных христиан». Основанная на традиционной католической доктрине, предшествующей благодати, теория анонимных христиан утверждает, что многие люди, которые не знают Христа и не отождествляют себя с Его церковью, тем не менее, откликаются на Его милостивое преобразующее влияние, не сознавая этого. Миссия церкви для этих людей в том, чтобы рассказать им, кем они уже являются и что имеют, и углубить их знание и участие.
Как и в случае экуменистов и евангельских протестантов, католическое миссионерское богословие претерпело заметное изменение с 1960-х гг. Общим для всех элементом, является рост участия в общественно-политической деятельности, при этом евангелисты уделяют ей наименьшее внимание, экуменисты — наибольшее, а католики занимают центристскую позицию. Другой общий элемент — признание словесного провозглашения Евангелия и организации церквей — принадлежащими к миссии церквами. В этом случае, евангелисты уделяют этому наибольшее внимание, экуменисты — наименьшее, а католики снова занимают промежуточную позицию. Не только среди них, но и внутри каждой группы идет спор о том, что представляет собой уместное участие христиан в социальных вопросах, а также, каким должно быть конкретное содержание провозглашаемой вести. Все стороны понимают и подтверждают ценность христианского единства в миссии Церкви. Как воля Господа Церкви, так и благоприятное влияние Его Евангелия на мир, казалось бы, требуют проявлений единства среди Его последователей. Однако, существует много несогласия о природе этого единства, также, как и о форме, которую оно должно принять.
Дополнительная проблема, требующая комментария в теме миссионерского богословия — это исключительность Иисуса Христа. Вопросы таковы: является ли Он единственным путем к Богу и к вечному спасению? Необходимо ли иметь ясное знание и упование на Его искупительное дело, чтобы спастись? Уготованы ли блаженная жизнь и грядущая жизнь только для тех, кто принадлежит Ему по вере? Ожидает ли вечный суд всех, кто живет и умирает без Него? Передаются ли Его откровение и искупление только через Духовное Евангелие? Евангелические христиане, за некоторым исключением, отвечают на эти вопросы утвердительно. Некоторые ведущие экуменисты и католические богословы отвечают на них отрицательно или неопределенно. Существует явное расхождение и идут упорные споры. Евангелические христиане считают свою позицию основой христианской вести и миссии. Их оппоненты считают ее концепцией, обусловленной эпохой и культурой, которая нуждается в радикальном пересмотре, чтобы быть актуальной в современную эпоху. Трудно переоценить важность этой проблемы и исхода этого спора. Как содержание, так и практика евангелизации исказятся до неузнаваемости, если будет отвергнута точка зрения евангельских христиан.
Один из самых влиятельных и спорных подходов к евангелизации в этом столетии демонстрирует движение «Рост Церкви». Разработанные Дональдом Мак-Гавраном в 1950-х годах, для применения в миссионерской деятельности, два десятилетия спустя, принципы «Роста Церкви» начали применяться в американских церквях К. Питером Вагнером и другими. С тех пор, принципы «Роста Церкви» дополнялись и развивались, находя отражение в многочисленных книгах и периодических изданиях. О них рассказывали на многочисленных семинарах по всему миру. Курсы по различным аспектам теории и практики «Роста Церкви» предлагает все большее число семинарий и колледжей. Лидеры евангелизации различных конфессий получили информацию о принципах «Роста Церкви» и во многих случаях попытались применить их в общинах. Вопреки опасениям и критике многих, движение «Рост Церкви» набирает силу, и в 90-е гг. XX в его влияние углубляется. Ниже рассматриваются лишь несколько из его характеристик.
Одна из ключевых характеристик — вполне конкретное и традиционное определение евангелизации, и утверждение, что евангелизация в таком понимании есть главная миссия церкви. Евангелизация, в теории «Роста Церкви», есть провозглашение Христа и действия, направленные на то, чтобы убедить людей стать Его учениками и ответственными членами Его Церкви. Любое определение, отождествляющее евангелизацию с взращиванием христиан или социальным служением, отвергается. Хотя христианские школы, больницы и сельскохозяйственные службы ценны и необходимы, они не являются евангелизацией, а скорее, подготовкой к евангелизации или ее плодами.
Тесно связано с определением евангелизации повышенное внимание «Роста Церкви» к увеличению количества церквей. Хотя обращение — это личное событие, оно имеет также широкие общественные последствия. Во многих культурах люди с большей готовностью приходят к вере во Христа вместе с членами своих семей, друзьями или коллегами по работе. Вместо того, чтобы сосредотачиваться просто на обращении отдельных людей, «Рост Церкви» стремится к приведению в веру целых групп и созданию церквей в их среде и под их собственным руководством. Церкви, организованные таким образом, имеют преимущество, обращаясь к людям, находящимся в их непосредственном социальном контексте. Согласно «Росту Церкви», самый эффективный способ создания новых христиан — это организация новых церквей.
Однородность группы является существенным фактором, как для организации церквей, так и для их роста. Социология, история и здравый смысл показывают, что в вопросе прихода к вере, на людей наиболее успешно влияют им подобные. Каждое общество есть мозаика субкультур -отчетливых расовых, этнических, лингвистических, профессиональных или экономических групп, с разделяющими их барьерами. Христианская деятельность лучше всего укореняется и растет внутри этих социальных групп. В идеальном случае, для каждой основной субкультуры должна создаваться отдельная программа евангелизационной деятельности, привлекающая откликнувшихся на Благую Весть в новые церкви и дающая им возможность в свою очередь заниматься евангелизацией. Настаивать с самого начала на том, что люди пересекут границы культур для того, чтобы придти ко Христу, значит ставить на их пути излишние преграды. Первоначально, евангелический христианин действует внутри существующих социальных структур и параметров, убежденный в том, что, как только новообращенные духовно вырастут, они откроют из Писания, что мы все едины во Христе Иисусе. Таким образом, барьеры между христианами со временем исчезнут и единство Церкви будет явным.
Теоретики «Роста Церкви» придерживаются нацеленности евангелизационных усилий на те части населения, которые оцениваются, как самые восприимчивые. «Обращайте тех, кого можно обратить, пока это возможно» — их постоянная тема. Это основано на допущении, что восприимчивость можно, с довольно большой вероятностью, определить с помощью правильно истолкованных социологических, антропологических и исторических данных. Например, в период больших социальных перемен, когда существующие основы безопасности и самосознания рушатся, люди бывают обычно более открыты Благой Вести. В независимости от предсказуемости или непредсказуемости причин, при обращении большого числа людей той или иной группы к вере, необходимо сосредоточить на них евангелизационные ресурсы, чтобы наиболее полным образом использовать их открытость Слову Божьему. Посылайте больше всего работников туда, где урожай созрел в большей степени. Однако, христианское свидетельство следует поддерживать везде, где возможно, даже среди равнодушных и противящихся людей. Евангелизационную деятельность следует начинать среди всех людей, не только для того, чтобы обрести немногих, которые откликнутся с готовностью, но для того, чтобы подготовиться к большой жатве, когда (и если) будет иметь место значительная открытость многих Благой Вести. Суть не в том, чтобы проводить евангелизацию только среди тех, кто наиболее восприимчив, а в том, чтобы разумно и правильно вкладывать большую часть людских и финансовых ресурсов, туда, где перспективы обращения и роста церкви наиболее благоприятны.
Заметной характерной чертой «Роста Церкви» является прагматизм. Он призывает к тщательному анализу успехов и проблем в жизни и работе церквей. Методы и программы, которые не работают, не приводят людей ко Христу и к Церкви, должны заменяться теми, которые показали уже свою эффективность, или разработаны специально для данной ситуации. Правильно и необходимо статистически оценивать эффективность евангелизации. Важность статистики основана на том факте, что за цифрами стоят люди. Бог хочет привлечь к Себе людей, а людей можно подсчитать. Численный рост является не единственным показателем роста. Внутренний рост, подкрепление верующих христианской духовной пищей, также жизненно необходимы. Но пока новообращенные не будут прибавляться к церкви и становиться ее действующими членами Божьи план и цель опровергаются, а поручение Церкви — научить все народы — не выполняется.
«Рост Церкви» — это не метод или программа евангелизации. Скорее, это межпредметное изучение человеческих факторов, которые могут помочь или воспрепятствовать росту церквей. Люди, применяющие «Рост Церкви» на практике, верят, что лишь Святой Дух может способствовать росту Церкви, создавая веру и включая верующих в общение христиан в молитве и служении. Однако, поскольку Он действует через людей и человеческие отношения, существует материал, который можно проанализировать с помощью надлежащих общественных наук и использовать в практике евангелизации. Писание и христианское богословие дают нам понимание
