иметь дружеские, чисто платонические взаимоотношения с представителем противоположного пола. Поделился своими размышлениями с Энн, когда мы укладывались спать. Она рассмеялась и сказала что-то совершенно необъяснимое:
— Знаешь, дорогой, если тебе когда-нибудь захочется завести роман на стороне, сообщи мне, чтобы я помогла тебе устроить всё, как надо!
Пятница, 21 февраля
Вернувшись с работы, обнаружил на дверном коврике записку, адресованную мне.
Уважаемый мистер Пласс!
В недалёком прошлом Вы имели честь позаимствовать у меня механический инструмент для подстригания садовых насаждений (он же секатор), находившийся в отличном состоянии. На тот момент времени Вы описали сущность ваших намерений словами «взаймы» и «ненадолго». Возможно, в Вашем личном употреблении термины «временное пользование» и «кража» являются синонимами. Если это не так, я попросил бы Вас в кратчайшие сроки вернуть вышеупомянутый предмет его законному владельцу. В противном случае я буду вынужден настаивать на том, чтобы Вы объяснили особенности своего вербального поведения моим поверенным, которые не замедлят вступить с Вами в контакт.
Жертва Вашего бессердечия,
Персиваль Кс. Брейн.
Показал записку Энн.
— Во даёт, старик! — сказала она. — Тот ещё фрукт!
— Да, — ответил я. — Действительно, фрукт.
Тут же отнёс несносному старику его треклятый инструмент. Когда он открыл дверь, я спросил:
— Не было ли у вас на этой неделе каких-нибудь приятных сюрпризов, мистер Брейн?
— Господь призрел на мои нужды, юноша! — ответил Брейн. — И сделал это посредством того, кому свойственно не брать, а отдавать! Пусть вам это послужит уроком, Пласс! Уроком!
С этими словами он назидательно погрозил мне пальцем. Я чуть не отхватил его (палец) секатором. Вернулся домой и целый час дулся, ни с кем не разговаривая. Наконец Энн подкралась ко мне сзади, пощекотала и проговорила прямо в ухо:
— Ай-яй-яй! Наш славный папочка дуется, потому что на него наругался злой, противный дядька Брейн! Вот мы ему, негодяю, зададим!..
Улыбнулся, сам того не желая. Даже подуться не дадут спокойно!
Джеральд вернулся с репетиции очень поздно, с серьёзным, задумчивым лицом. Спросил его, что случилось.
— Да так, ничего, — ответил он. — Ты, пап, не беспокойся, не бери в голову. Просто дела разные, вот и всё.
Суббота, 22 февраля
Как это, оказывается, трудно — давать другим в тайне!
Будь моя воля, я бы собственноручно задушил Брейна и перед самой его смертью рассказал всё про деньги! Какой я после этого христианин, а? Попросил Бога изменить меня к лучшему.
К вечеру никаких заметных улучшений.
Получается, Бога всё-таки нет.
1:30 ночи
Это я не всерьёз. Так, легкомысленная дерзость. Конечно, Он есть.
Воскресенье, 23 февраля
Пошли в церковь.
Дуайт Хакенбекер из Калифорнии выдал нам мощную проповедь про Слово знания. Сказал, что этот дар предназначен и
для современной церкви тоже, так что при желании мы все можем пользоваться им «ПРЯМО ТУТ ЖЕ»
На несколько секунд в зале повисло молчание, а потом Верной Ролингс встал со своего места, драматически указал
пальцем на Бесси, младшую дочь Ефраима Тренча.и сказал:
— У тебя болит нижняя часть живота.
Бесси отчаянно покраснела и ответила, что ничего у неё не болит.
Верной сказал, что болит.
Бесси ещё раз сказала, что не болит.
Верной продолжал настаивать, что болит.
Тогда Бесси отчеканила, что ничего у неё не болит и ей лучше знать, потому что это нижняя часть её живота.
Но он точно знает, что у неё болит нижняя часть живота, сказал Верной, только, может быть, у самой Бесси не хватает веры, чтобы ошутить эту боль. Тут. слава Богу, вмешался Эдвин. Я бы наверное, с ума сошёл, если бы ешё хоть раз
Потом, когда все пили чай с печеньем, было видно, что кое-кто из наших так ничего и не понял. Старая и глухая миссис Тинн спросила у Дуайта, продаётся ли «Слово знания» в тех же самых магазинах, что и «Монополия», а то ей очень хочется подарить его внуку на день рождения. Ушёл почти сразу с противным, тоскливым чувством. Всё время думаю о Брейне.
Понедельник, 24 февраля
Перед ужином к нам на пару минут заскочил Эдвин.
— Просто хотел тебе сказать, что Господь очень доволен тем. что ты сделал для мистера Брейна. — объяснил он
— А ты-то откуда… Эдвин улыбнулся.
— Ты же был вчера в церкви! Ладно, пока. Побегу. Вечером решил сходить к мистеру Брейну. Взял и спросил его. не надо ли чем-нибудь ему помочь. Он ответил, что я окажу ему самую большую услугу, если выпью с ним кружку-другую домашнего пива его собственного изготовления, а он пока расскажет мне о своём былом «служении в храме Мельпомены».
Пиво было просто жуткое (хоть я и выпил всё до капли), но рассказывает он потрясающе! Когда мы попрощались. и я открыл дверь, мистер Брейн сказал:
— Я был бы очень вам признателен, юноша, если бы впредь вы называли меня Персивалем. Право же. это куда более благозвучно и не так официально, как «мистер Брейн». Кстати, мне думается, что я должен — вернее, прямо-таки обязан! — принести вам свои извинения за тон и содержание моего недавнего письма. Видите ли… Старик вдруг показался мне необыкновенно ранимым.
— Дело в том. что. будучи, так сказать, лишённым радостей семейного круга, я полагал… я надеялся, что ваша просьба насчёт секатора может ознаменовать начало… послужит первым толчком для зарождения… э-э-э… более тесных взаимоотношений между двумя соседями. Боюсь, что именно разочарование по этому поводу и побудило меня написать это. в некотором роде, агрессивное послание. Но. может быть, сейчас между нами действительно начинается… э-э-э…
— Дружба? — полувопросительно сказал я.
— Совершенно верно! — воскликнул Персиваль. расплываясь в счастливой улыбке. — Дружба! Именно так! Разговоры за кружкой старого доброго эля! Так будем же братьями и друзьями!
Какой всё-таки Бог иногда хороший!
(То есть, я хотел сказать, всегда. Прошу прошения!)
вторник, 25 февраля
Утром встал пораньше, чтобы ешё раз проверить длину ног. подготовиться к завтрашнем)» служению исцеления. Вроде бы одинаковые. Вот и хорошо.
Во время утренней молитвы старательно покаялся во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, чтобы на собрании никто не выявил в моей жизни какой-нибудь тайный грех и не начал по этому поводу мне служить. Потом сделал несколько наклонов и осторожно покрутился, чтобы посмотреть, не болит ли спина. Боли никакой нет. так что завтра всё должно быть в порядке. Вот бы увидеть хоть одно настояшее исцеление! Это было бы просто супер. И не внутренний орган какой-нибудь, а что-нибудь явное, видимое для всех. Ну чтобы кто-нибудь встал с инвалидной коляски или оставил костыли. Вроде этого.
Не то, чтобы я не верил, что Бог на это способен. Я знаю, что Он вполне может всё это совершить. Конечно, Он исцеляет! Я же не раз об этом читал. Просто… просто хочу сам увидеть, вот и всё.
Джеральд предложил устроить у нас дома вечеринку. Энн тоже сказала, что это неплохая идея, так что мы решили пригласить гостей в пятницу, через две недели, если ребята из группы Джеральда не против пропустить репетицию. — Только какая это будет вечеринка, нормальная или христианская? — спросил Джеральд.
— Ну, ты же знаешь, как у нас обычно бывает. — сказал он. — Груды печенья, чай и газировка. Давайте лучше купим
багеты во французской булочной, нарежем хорошего сыра и мяса, поставим несколько бутылок какого-нибудь вина. Тогда
можно будет пригласить самых разных людей.
Всё это понятно, но у меня есть пара-тройка неверующих друзей, которых мне никак не хотелось бы видеть
в одной комнате с несколькими бутылками вина, да ешё и в компании с некоторыми из моих верующих друзей. Надо
Среда, 26 февраля
С утра снова проверил ноги и спину. Всё отлично. Полная боевая готовность.
В начале восьмого отправился в клуб вместе с Джеральдом и Энн. ошушая даже некоторое радостное нетерпение. Наши
места оказались примерно посередине ряда и не слишком близко к сцене. В начале было небольшое поклонение под
предводительством одного из тех парней, которые, по выражению Джеральда, сильно зашкаливают по уровню
исступления и экстаза. Всё было ничего, даже приятно, но потом на сцену поднялась какая-то девушка и что-то
прошептала на ухо восторженному лидеру. Когда она отошла, он. понизив голос и практически касаясь губами микрофона.
заговорил с нами хриплым, загадочно-доверительным тоном:
— Наша благословенная сестра поделилась со мной тем. что почувствовала в Духе: Господь видит здесь людей, которые
ешё не свободны в физическом проявлении своей радости. Он желает, чтобы все мы познали радость истинной свободы в \ш\
Постарался быстренько принять благочестивый и серьёзный вид человека, настроившегося на молитвен-но-
поклоненческий лад. В подобных ситуациях — самое верное средство, особенно если слегка покачиваться
из стороны в сторону (что. в принципе, можно истолковать как танец), негромко, но с достоинством хлопая в ладоши.
Обычно срабатывает без особых проблем.
А вот Джеральд даже не старается. Просто не обращает на всё это внимания. Наклонился ко мне и прошептал:
— Пап. давай после служения найдём эту сестру и зададим ей как следует!
Надо признаться, что я почувствовал некоторое разочарование, не увидев в зале ни костылей, ни инвалидных колясок.
Что ж. не всё сразу.
Зато проповедь была отличная, спокойная и понятная. Проповедник самый обыкновенный, простой; по выговору слышно.
что с севера. Он говорил минут двадцать, а потом вдруг сказал:
— Так, теперь к делу. Что толку рассуждать про исцеление, если никто не исцеляется? Давайте-ка посмотрим, что у нас Я довольно откинулся на спинку кресла, чувствуя себя совершенно неуязвимым из-за того, что ноги у меня одинаковой
длины, а спина совершенно не болит.
— Так. — произнёс он. — ну. во-первых, здесь есть девушка, которая утром на кухне сильно обожгла себе руку. Господь
готов вас исцелить, так что давайте, выходите сюда. И побыстрее, потому что сегодня нам ешё много нужно сделать.
Справа от нас действительно поднялась девушка и с недоверчивым видом нерешительно вышла вперёд. Её левая рука
была забинтована по локоть. Помолившись, проповедник похлопал девушку по плечу и сказал:
— Ну что ж. давай, снимай свой бинт… А теперь подними руку и покажи всем, что сделал для тебя Господь.
Девушка подняла разбинтованную руку и. запинаясь, сказала:
— Всё… всё прошло!
— Конечно, прошло! — добродушно и ворчливо откликнулся он. — А ты как думала, глупышка ты этакая? Иди уж себе.
садись на место.
Я похолодел от страха. Никогда не думал, что Бог на самом деле может говорить одним людям о том. что случилось с
другими. Мне нестерпимо захотелось спрятаться. Но куда?
— … а ешё. по-моему, среди вас есть пара человек, у которых не всё в порядке со спиной и позвоночником. У одного из вас
Слава Богу! У меня обычно болит гораздо выше, под лопаткой. Ф-ф-у-у-у…
— … а у другого обычно болит гораздо выше, под лопаткой…
Только не это! Но ведь сейчас мне совсем не больно!
— … и сейчас
