великой целью жизни. Риши Капила является частью могущественного и вездесущего Вишну, который спустился вниз на землю, чтобы рассеять невежество; и, конечно, именно он, в своей доброте ко мне, таким образом, явил Себя мне во всем, что ты мне сказал. Поэтому, прошу тебя, объясни, что есть самое лучшее из всех вещей; ибо ты подобен океану, переполненному водами божественной мудрости». Брахман ответил царю: «Ты, опять же, спрашиваешь меня, что является лучшим из всех вещей, но не то, что такое великая цель жизни ; есть много вещей, которые считаются лучшими, и также много того, что есть великие цели (или истины) жизни. Тому, кто, поклоняясь богам, ищет богатства, процветания, потомства, или власти, каждое из них является соответственно лучшим. Лучшим является обряд или жертва, вознаграждаемые божественным наслаждением. Лучше всего то, за чем следует наилучшее воздаяние, несмотря даже на то, что не это вымаливалось. Самосозерцание, практикуемое только благочестивыми аскетами, является для них лучшим. Но лучше всего — это отождествление души с Высшим Духом. Сотни и тысячи обстоятельств можно назвать лучшими, но это не те великие и истинные цели жизни. Послушай о них. Те блага не могут быть истинной целью жизни, потому как могут быть оставлены благодаря деятельности, и их характерной особенностью является потребление наслаждений удовлетворенных желаний. Если бы сын был окончательной истиной, то это было бы в равной степени применимо и к другому источнику; сын, который один есть великая цель жизни, становится отцом другого. Окончательная или высшая истина, следовательно, не может существовать в этом мире, так как во всех этих случаях объекты являются выражением следствий причин, и, следовательно, не являются конечными. Если приобретение верховной власти было бы охарактеризовано для существования как великая цель всего, то конечные цели иногда бы были, а иногда бы и переставали существовать. Если вы думаете, что цели, достигаемые с помощью жертвенных обрядов, осуществляемых в соответствии с правилами Риг, Яджур и Сама Вед, будут великой целью жизни, прислушайтесь к тому, что я скажу. Любое следствие, которое возникло посредством причинной связи с землей, разделяет характер ее источника, и состоит само по себе из глины; так что любое действие, осуществляемое посредством тленных средств, таких как топливо, топленое масло, трава куша, само по себе должно быть временной действенности. Великая цель жизни (или истина), по мнению мудрецов, должна быть вечной и бесконечной; но была бы временной, если бы она была достигнута посредством преходящих вещей. Если вы думаете, что эта великая истина заключается в выполнении религиозных законов, посредством которых вы не стремитесь к воздаянию, то это не так; эти деяния являются средством получения освобождения, и истина (цель), не является средством. Самосозерцание, опять же, говорят, ради высшей истины; но объект этого есть установление различий (между душой и телом), а великая истина во всем без различия. Соединение себя с высшим духом, говорят, великая цель всего; но это неверно, одна сущность не может сделаться в еще большей степени значительней . Количество целей, которые могут считаться наиболее желательными, бесконечно. Что есть великая цель всего, ты должен, царь, кратко постигнуть от меня. Это душа: одна (во всех телах), всепроникающая, единообразная, совершенная, превосходящая над природой (Пракрити), освобожденная от рождения, роста и распада, вездесущая, нерушимая, состоящая из истинного знания, независимая и не связанная с какой-либо нереальностью, с именем, родом, и остальным; во времени настоящем, прошлом или будущем. Знание того, что этот дух, который является по существу единым, есть единый владелец всех тел, он есть великая цель, или истинная мудрость, одно, кто знает о единстве и истинных причинах вещей. Как один многословный воздух, проходя через отверстия флейты, становится утонченным как ноты в звукоряде (Sherga и остальное), так и сущность великого духа едина, хотя формы его могут быть самыми многообразными, возникая из последствий деяний. Когда различие облачающих форм, как у бога и остального, будет уничтожено, тогда распознавание исчезнет».
Глава XV.
Бхарата рассказывает историю Рибху (Ribhu) и Нидагха (Nidagha). Последний, ученик первого, становится принцем, и посещает своего наставника, который объясняет ему принципы единства и уходит.
Парашара продолжал: Прекратив эти высказывания, Брахман повторил безмолвному и задумавшемуся князю рассказ, поясняющий учение о единстве. «Слушай, князь», — продолжал он, — «о том, что прежде было поведано Рибху (Ribhu), при передаче священных знаний Брахману Нидагха (Nidagha). Рибху был сыном верховного Брахмы, который, благодаря его врожденной склонности, был праведной личностью и владел истинной мудростью. Нидагха, сын Пуластьи (Pulastya), был его учеником, Рибху охотно общался с ним, совершенствуя его знание; он не сомневался в полных подтверждений учениях единства, которые стал изучать.
Место пребывания Пуластьи было в Виранагара (Viranagara), большом красивом городе на берегу реки Девика (Devika). В прекрасной роще, прилегающей к потоку, Рибху обучал Нидагху, наставляя оставаться верным в благочестивом служении. Когда тысячу божественных лет миновало, Рибху пошел в город Пуластьи, чтобы посетить своего ученика. Стоя в дверях, в конце жертвоприношения Вишвадеве, он был замечен своим учеником, который поспешил предложить ему обыкновенное подношение, или Аргхья (Arghya) и провел в дом, а когда его руки и ноги были вымыты и он сел, Нидагха пригласил его с уважением отведать пищи (тогда и последовал следующий диалог):
Рибху: Скажи мне, прославленный Брахман, что за пища в вашем доме, потому что я не
люблю посредственных яств.
Нидагха: Есть торты из кукурузной муки, рис, ячмень и бобы в доме; вкусите, почтенный господин, что Вам больше нравится.
Рибху: Ни одно из них мне нравится, дай мне вареного риса с сахаром, пшеничных пирогов, и молоко с творогом и патокой.
Нидагха: Хо, женщина, поторопись приготовить все, самое изысканное и сладкое из того что есть в доме, чтобы накормить нашего гостя.
Когда он произнес это, жена Нидагха, повинуясь указаниям своего мужа, приготовила сладкие и соленые блюда, поставила их перед Брахманом, и Нидагха, отстояв перед ним, пока он не отведал пищи, которую желал, благоговейно обратился к нему:
Нидагха: Достаточно ли, и с удовольствием ты покушал, великий Брахман? И получил ли твой ум удовлетворение от пищи? Где ваше нынешнее место проживания? Какова цель вашего путешествия? И откуда, святой господин, вы теперь пришли?
Рибху: У голодного человека, Брахман, нужда может быть удовлетворена, когда он доел свою пищу. Зачем ты спрашиваешь меня, если мой голод был утолен? Когда земная стихия опаляется огнем, тогда рождается голод; и жажда возникает, когда влага в организме была поглощена (внутренним или способствующим пищеварению жаром). Голод и жажда являются функциями тела, и удовлетворение всегда должно доставляться мне, когда они исчезают; когда голод больше не ощущается, наслаждение и удовлетворенность ума властвуют над разумом; спрашивая о своем состоянии ума, человек не находится под их влиянием. По отношению трех других твоих вопросов: Где я живу? Куда я иду? Откуда я пришел? послушай этот ответ. Человек (душа человека) находится повсюду, и проникает везде, как эфир; и это разумно, спрашивать, где она? откуда или куда она идет? Я ни иду, ни прихожу, нет моего жилища в каком-либо одном месте; и не ты, ты; и не другие, другие; и не я, я. Если вас заинтересовал ответ, который я дал на ваш вопрос; и почему я сделал различие между сладкой и несладкой пищей, вы услышите мое объяснение. Что действительно сладко или не сладко в одном приеме пищи? То, что сладкое, уже не будет таковым, когда оно рассматривается в смысле насыщения; и то, что не сладкое, становится сладким, когда человек (будучи очень голоден) воображает себе, что это так. Что пища была в начале, в середине, или напоследок – это в равной степени приятно. Как дом, построенный из глины усиливается свежей штукатуркой, так и это земное тело поддерживается земными частицами: ячменем, пшеницей, бобами, сливочным маслом, растительным маслом, молоком, творогом, патокой, фруктами и прочим, состоящим из мельчайших частиц земли. Таким образом, вам должно быть понятно, что ум, который должным образом рассуждает, что является или не является сладким, впечатлен понятием тождественности, и что сила этого единства стремится к освобождению.
Услышав эти слова, передающие самую суть окончательной истины, Нидагха упал к ногам своего посетителя, и сказал: «Окажи милость, прославленный Брахман, и скажи мне, кто ты, что для моего блага пришел сюда, и чьими словами слепые увлечения моего ума рассеиваются». Рибху ответил: «Я Рибху, твой наставник, пришел сюда сообщить тебе истинную мудрость, и явив тебе это, я должен удалиться. Знай, что вся Вселенная есть нераздельная сущность высочайшего Духа, называемого Васудевой». Сказав это, и приняв дань почтения распростертого Нидагхи, оказываемой с горячей верой, Рибху пошел своим путем.
Глава XVI.
Рибху возвращается к своему ученику, и совершенствует его в божественном знании. То же самое рекомендует радже Бхарата, который в этой связи получает окончательное освобождение. Последствия для услышавших эту легенду.
После истечения еще тысячи лет, Рибху снова отправился в город, где жил Нидагха, чтобы дальше обучать его истинной мудрости. Когда он был недалеко от города, то увидел принца входящего в него с роскошной свитой. А его ученик Нидагха стоя вдалеке, избегая толпы; с горлом, сморщенным от голода, и несущего из чащи топливо и святую траву. Рибху подошел к нему, и приветствуя его благоговейно (как если бы он был чужаком) потребовал ответить, почему он стоял в таком уединенном месте. Нидагха отвечал: «Собирается большая толпа людей, сопровождающих вход царя в город, и я остаюсь здесь, чтобы избежать этого». «Скажи мне, превосходный Брахман», — сказал Рибху, — «Я верю, что ты обладаешь мудростью; кто здесь царь, и кто любой другой человек». «Царь», — ответил Нидагха, — «Это тот, кто сидит на сильном и величественном слоне, огромном как горная вершина, а остальные его слуги». «Ты явил мне», — продолжал Рибху, — «в один момент слона и царя, не разделяя их никакими отдельными особенностями, по которым они могут различаться. Скажи, почтенный господин, есть ли разница между ними? Ибо я желал бы знать, кто здесь слон, а кто является царем». «Слон», — отвечал Нидагха, — «находится под, а царь над ним. Кто не знает, Брахман, о связи между несущим и тем, кого несут?» Рибху вернулся к вопросу: «Тем не менее, разъясни мне, согласно тому, что я знаю об этом, этот вопрос: что это такое, что имеется в виду под словом внизу, и что это такое, что называется наверху?» Как только он произнес это, Нидагха прыгнул на Рибху, и сказал: «Вот мой ответ на вопрос, задаваемый тобой: я наверху, как раджа, а ты
