ее полюбите и удостоверитесь, что ограниченность ее ума почти незаметна от избытка простодушия и чувствительности.
Стр. 20. После слов «предметы, им покидаемые навек»:
Целый день он думал о графине D., следовал сердцем за нею, казалось, был свидетелем каждого ее движенья, каждой ее мысли; в часы, когда он обыкновенно с нею видался, он мысленно собирался к ней, входил в ее комнату, садился подле нее, разговаривал с нею — и мечтание постепенно становилось так сильно, так ощутительно, что он совершенно забывался.
Стр. 47. После слов «возвратился домой» (окончание главы V):
На другой день, следуя во всем советам государя, приехал он к Гавриле Афанасьевичу и был принят как жених, хоть и не мог видеть свою невесту. Ему сказали, что она ушиблась, прыгая неосторожно с своими подружками. С тех пор Ибрагим всякий день ездил к своему будущему тестю и своим почтительным и ласковым обхождением, кротким и образованным умом во время болезни Наталии Гавриловны снискал не только дружество отца, но и уважение князя Лыкова и благосклонность доброй Татьяны Афанасьевны, которая не раз со вздохом говорила своему брату: «Лучшего жениха грех нам и желать; а жаль, что он арап».
ПОВЕСТИ БЕЛКИНА
ОТ ИЗДАТЕЛЯ
Черновая редакция предисловия.
Сердечно радуюсь, что руколись, которую имел я честь вам препроводить, показалась вам достойной некоторого внимания. Спешу исполнить волю вашу, доставляя вам все сведения, кои мог я получить касательно покойного моего друга.
Петр Иванович Д — родился в Москве в 1801 году от честных и благородных родителей. Будучи младенцем, лишился он отца своего, Ив. П. Д., коллежского ассесора и кавалера. П. И. воспитывался во 2 кадетском корпусе, где несмотря на чрезвычайную нежность здоровья и слабость памяти, оказал он довольно значительные успехи в науках. — Его прилежание, хорошее поведение, скромность и доброта заслужили ему любовь наставников и уважение товарищей. В 1818 году был он выпущен офицером в Селенгинский пехотный полк, в коем он и служил до 1822. — В сие время лишился он матери, и расстроенное здоровие принудило его взять отставку. Он поселился в Нов… уезде, в сельце Горюхине, где и провел остальные дни краткой своей жизни.
Быв его опекуном, желал я сдать ему его имение на законном основании, но П. И. по природной беспечности никогда не мог решиться пересмотреть счетные книги, планы, бумаги, мною ему представленные. Насилу уговорил его поверить по крайней мере расход и приход последних двух лет, но он довольствовался пересмотром одних итогов, по коим заметил, что число кур, гусей и прочей домашней птицы умножилось почти вдвое, благодаря хорошему надзору, хотя к сожалению число мужиков значительно уменьшилось по причине повальной болезни, свирепствовавшей в нашем краю. Предвидя, что беспечность его характера не допустит его заниматься хозяйством, я предлагал ему продолжение своего управления, на что он не согласился, совестясь налагать на меня лишние хлопоты.
Я советовал ему по крайней мере пустить крестьян на оброк и тем избавить самого себя ото всякой хозяйственной заботы. Предположение мое было им одобрено, однако не привел его в исполнение за недосугом. Между тем хозяйство остановилось, крестьяне не платили оброка и перестали ходить на барщину, так что не было во всем околотке помещика, более любимого и менее получающего дохода.
В окончательную редакцию предисловия не вошли следующие места:
Стр. 80. После слов «в село Горюхино, свою отчизну»:
Описание приезда его, почерпнутое мною из его рукописи, мне им подаренной, полагая, что вам оное любопытно будет, здесь прилагаю. (Здесь выпущен довольно длинный отрывок из одной пространной рукописи, нами ныне приобретенной и которую надеемся издать, если сии повести благосклонно приняты будут публикою.)
Стр. 82. После слов «друг с другом не сходствовали»:
В доказательство сего приведу пример. Перед обедом, какая бы ни была погода, осматривая поля и работы или занимаясь охотою или просто прогуливаясь, обыкновенно езжу я верхом, что здоровию моему отменно полезно и даже необходимо. П. И., не имев привычки к верховой езде, долго опасался следовать моему примеру, наконец решился потребовать лошадь. Я приказал для него оседлать самую смирную изо всей моей конюшни — и поехал шагом, ибо рысь могла показаться ему с непривычки ездой слишком опасною и беспокойною, к тому и лошадь его давно от нее отвыкла. П. И. сидел довольно бодро и начинал уже приноравливаться к движению коня — как я, подъехав к риге, на которой молотили, остановился. Следуя моему примеру и лошадь П. И. стала. Но он от незапного сотрясения потерял равновесие, упал и расшиб себе руку. — Сие несчастие и смех, от коего но мог я воздержаться, не помешали ему и впредь сопровождать меня в моих прогулках, и впоследствии приобрел он некоторый навык в верховой езде, в сем столь же полезном, как и благородном упражнении.
В рукописи имеются места, исключенные из окончательного текста:
Стр. 113. После слов «окружена была искателями»:
В числе новых двое, казалось, оспоривали между собою первенство, удалив всех прочих соперников. Один из них был сын уездного предводителя, тот самый маленький улан, который некогда клялся в вечной дружбе бедному нашему Владимиру, но ныне хохотун, обросший усами и бакенбардами и смотрящий настоящим Геркулесом. Другой был раненый гусарский полковник, лет около 26-ти, с Георгием в петлице и с интересной бледностию (как говорили тамошние барышни).
Стр. 113. После цитаты из Петрарки:
Правда и то, что уланский Геркулес, казалось, имел над нею особенную власть: они были между собою короче и откровеннее. Но всё это (по крайней мере с ее стороны) походило больше на дружество, чем на любовь. Заметно было даже, что волокитство молодого улана иногда ей досаждало, и редко его шутки приняты были ею благосклонно. Раненый гусар менее шумел и смеялся, но, кажется, успевал гораздо более.
Стр. 126. После слов «Целый день разъезжал с Разгуляя к Никитским воротам и обратно» в рукописи было:
К вечеру всё сладил и приехал домой уже поздно. В светлице не было огня; дочери его давно спали. Он долго стучался у калитки, пока сонный дворник его не услышал. Адриан разбранил его по своему обыкновению и отправил его дрыхнуть, но в сенях гробовщик остановился: ему показалось, что люди ходят по комнатам. «Воры!» была первая мысль гробовщика; он был не трусливого десятка, первым его движением было войти как можно скорее. Но тут неги его подкосились, и он от ужаса остолбенел.
СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ
Стр. 133. После слов «столь долгого, столь приятного воспоминания» — в рукописи:
И теперь при мысли о нем, кажется, вижу ее томные глаза, ее вдруг исчезнувшую улыбку, кажется, чувствую теплоту ее дыхания и свежее напечатление губок. Читатель ведает, что есть несколько родов любовей: любовь чувственная, платоническая, любовь из тщеславия, любовь пятнадцатилетнего сердца и проч., но изо всех любовь дорожная самая приятная. Влюбившись на одной станции, нечувствительно доезжаешь до другой, а иногда и до третьей. Ничто так не сокращает дороги, и воображение, ничем не развлеченное, вполне наслаждается своими мечтаниями. Любовь безгорестная, любовь беспечная! Она живо занимает нас, не утомляя нашего сердца, и угасает в первом городском трактире.
БАРЫШНЯ-КРЕСТЬЯНКА
Стр. 152. После слов «и к вечеру все было готово» — в рукописи:
Настя сняла мерку с Лизиной ноги и сбегала в поле к Трофиму пастуху.
— Дедушка, — сказала она ему, — можешь ли ты сплести мне пару лаптей по этой мерке?
— Изволь, — отвечал старик, — сплету тебе так, что любо, дорого… да кому ж, матушка, понадобились детские лапти?
— Не твое дело, — отвечала Настя, — не замешкай только работою.
Пастух обещал принести их к завтрашнему утру, и Настя побежала прочь, распевая свою любимую песню.
Капитанская дочь,
Не ходи гулять в полночь. [118]
ИСТОРИЯ СЕЛА ГОРЮХИНА
Стр. 180. После слов «и принялся за работу» следовало:
Старинное вступление пою или о муза справедливо казалось мне рабским подражанием, недостойным свободного, оригинального гения. Что касается до размера, то, не учившись никогда версификации, но получив некоторый навык, переписывая стишки, и избрал тот, которому более всего………
Стр. 189. Первоначально дана была следующая характеристика песен Архипа Лысого.
Сии песни заимствованы большею частию из русских, сочиняемых солдатами, писарями и боярскими слугами, но приноровлены весьма искусно ко нравам горюхин-ским и к различным обстоятельствам.
ДУБРОВСКИЙ
Стр. 226. После слов «в последствии времени оказавшуюся недостаточной» следовало:
Андрей Гаврилович не имел опытности в делах тяжебных; он руководствовался большею частью здравым смыслом, путеводителем редко верным и почти всегда недостаточным.
Стр. 235. После слов «Но пора читателя познакомить с настоящим героем нашей повести» в рукописи было:
и для того просим последовать за нами и перенестись из деревни Андрея Гавриловича в Петербург в казармы ** полка.
В 9 часов осеннего утра молодой офицер возвращался пешком с развода в свои казармы. При входе его в комнату, коей нагота обличала бедность или строгую бережливость, слуга вручил ему письмо, коего надпись и печать тотчас поразили молодого человека.
Он поспешно его распечатал и прочел следующее…
Стр. 241. «Старика отнесли в спальню». Далее в рукописи было:
Владимир был поражен его состоянием. Он расположился в его спальне, отпустил всех домашних и остался с отцом наедине. Старик хотел, казалось, говорить с ним о своих делах, но мысли мешались в его голове, и слова не имели никакой связи. Наконец он замолчал и впал в усыпление. Сын глядел на него с глубоким унынием. Он предвидел скорое разрушение того, кому был обязан жизнию. Мысли его приняли направление грустное и суровое. Егоровна обратилась к нему с вопросом, что прикажет он готовить к обеду, но он отвечал, что есть не хочет.
Стр. 308. Первоначально сцена Троекурова и мальчика была наложена иначе:
— Ага, — заметил Кирила Петрович, — слуга в барина: каков поп, таков и приход, а малина разве растет на дубах?
— Всяко случается, — отвечал мальчик насмешливо.
— И конечно случается, что вашу братью секут розгами в задаток кнута, слыхал ли ты это?
— Папенька, прикажите ему отдать кольцо, — сказал Саша.
— Молчи, Александр, — отвечал Кирила Петрович, — не забудь, что я собираюсь с тобою разделаться. Ступай домой, марш за грамматику. Ты, косой, ты мне кажешься малый не промах: если ты мне скажешь, кто тебя подослал за кольцом, так я тебя не высеку, а дам еще пятак на орехи — не то, велю Степану отодрать тебя на обе корки: понимаешь?
— Очень понимаю.
— Отвечай же, где твой барин, зачем он тебя подослал; где он?
Мальчик не отвечал.
— Добро, эй, люди, спустите-ка с него портки, разложите его — розог.
Розги явились. Мальчишку схватили, раздели и растянули на полу сарая. Мальчик молчал.
— Хочешь ли говорить? — спросил Кирила Петрович. Мальчик не отвечал ни
