удержании посылки в низовые города указов о бритии бород и о немецком платье etc.
К Боуру (между прочим) о сборе с Курляндии рекрут 1894 человек, с 10 дымов по человеку и чтоб, когда станет Двина, шел он разорить Рижский уезд.
К Курбатову о учинении в Архангельске браковщиков.
В Петербург к Ивану Матвеевичу (?) о изведении воды к фонтанам и чтоб перебить ту речку, которая идет мимо моего двора.
Петр поручил в полную власть корпус Огильвия и Репнина — Августу (Указ Огильвию 5-го декабря). Пожаловал Меншикова генералом над кавалерией, простился с королем и 7 декабря поехал в Москву, куда с торжеством и въехал 19 декабря.
В тот же день писал он Меншикову, что в случае, если то правда, что Карл намерен идти к Гродне, то приготовить на станциях от 15 до 20 лошадей для него. Рекрут в Польшу отправил Петр 4000, в Смоленск — 9000, к Рену — 500 (?), к Боуру — 3000. Меж тем осмотрел он фабрики etc., был весьма доволен и над суконными фабриками директором и попечителем учинил Меншикова; «из сих сукон, — пишет он к Меншикову, — и я сделал кафтан к празднику».
В Ингрию Брюсу повелел двум полкам из Шалонской и Вотской пятины идти во Псков — и подтвердил Розену по зимнему пути идти в Финляндию, не дожидаясь Меншикова.
______
Указы 1705 (61)
Пошлина с бань уменьшена (вместо рубля — 50 коп., вместо 15 коп. — 10).
Пошлин на бороды с царедворцев и дворян etc. — 60 рубл., с гостей 1-й статьи — по 100 (?), с средней и меньшей (которые платят за десятые деньги менее 100 руб.), с ямщиков, с посадских и проч. — по 30 рублей, и в платеже давать им знаки.
NBNB. Душеприказчикам никого не отпускать и отпускных не писать.
Запрещение рубить заповедные леса без челобитья.
За побег из войска из трех казнить одного по жребию — и двух бить кнутом и отсылать на каторгу. Явившихся из бегов бить кнутом и ссылать на 5 лет. Потом снова принимать.
Постоялые дворы отданы вновь хозяевам (с найма взяв четвертую долю).
К походной канцелярии брать с 20 дворов по человеку (в городах: Дмитрове, Переяславле-Залесском, Рузе и Звенигороде).
О пошлине в Ингерманландскую канцелярию с ведра и полуведра по копейке, а с кружки по деньге (вина, меда etc.).
Разные торговые постановления (между прочим, за затейный донос наказание, равное тому, какое довелось бы терпеть и виновному).
О рекрутах с 20 дворов по человеку.
О знаменах на торговых судах по рекам.
О присылке в Приказ военных дел списков фельдмаршалам, генералам и всем офицерам для подлинного написания в журнале.
О даче жалования Вейдову полку и Бутырскому за их поход в Троицкий монастырь в 1698 году. NB.
О табаке витом и тертом и о черкасском.
И продавать табак целовальникам и кабацким бурмистрам по 25 коп. (?) фунт (фунтовой), а витой — по 2 коп. аршин.
О клаже в тертый табак золы на фунт по фунту и 38 золотников, бумаги на обертку 56 золотников, итого привесу на 1 ф. — 2 ф. 79 з. — продавать оный по 18 коп.
За корчемную продажу табаку описывать имение и ссылать с женами и детьми; доносителю — четвертую часть имения.
Ведавшему и не донесшему — наказание: описание половины всего имения etc. etc.
То же и за корчемную продажу вина.
О взятии под артиллерию в Смоленск с 179 дворов по 2 лошади; с приморских городов брать деньгами.
Ссылки установлены на 25, 20 и 15 лет — менее, как на 3, не ссылать.
О каменном строении в Кремле и в Китай-городе, а в других частях каменных никому не строить, пока не обстроится Кремль и Китай.
О пошлине на садки.
О наборе конных рекрут с 80 дворов по человеку. За одного беглого брать двух, а пени по 16 рубл. с человека.
О новом наборе etc. (не подтверждение ли прежнего?).
О беглых заводчиках (подводчиках?): десятого казнить, а прочих кнутом; вместо умерших от тех же дворов брать братьев, племянников etc.
О ведении царя Имеретинского людей и крестьян в Посольском приказе.
О ввозе в Москву камня и песку из городов, на 100 верст отстоящих от оной.
1706
(до 5 июля)
1706
Петр при реке Яузе повелел по собственному плану выстроить первую в России военную госпиталь (в том же году оная и была окончена). Он выписал иностранных лекарей и учредил при гошпитале анатомическое учение, обогатив театр анатомический разными уродами человеческими и проч., развел тут же ботанический сад, в коем сам иногда трудился.
Между тем занимался он воинскими приуготовлениями. Воинский совет, состоявший из Тихона Никитича Стрешнева, кн. Федора Алексеевича Голицына и Федора Матвеевича Апраксина, по повелению Петра послал Сумской полк в Ламов, 1 пехотный в Астрахань, в Польшу рекрут 4000, да в Воронеж 2 полка; кн. Юрия Долгорукова в Азов, а азовские полки в Польшу же.
Петр зимовать приказал Шереметеву в Саратове. И послал к нему в надзиратели (род французских commissaire de la Convention [11]) Щепотева, дав ему особую инструкцию (тайную), Щепотеву же повелел он послать в Уфу воеводу, доброго человека, а полк из Мензелинска выслать в Муром.
Петр писал в Петербург к Брюсу, чтоб он из-под Пскова послал два полка (куда?) и сообщил бы к ним своего войска; пленных же из Нарвы (от капитана и ниже) послать в Москву, а от майора и выше — в разные города.
Розену писал он гневное письмо, негодуя на его сонность; ибо неприятель безопасно разоряет дерптский и псковский уезды etc. etc.
Петр наконец получил от Меншикова уведомление (12 января), что Карл идет к Гродне. 13-го Петр уехал, уведомив Меншикова, что чрез неделю прибудет etc.
На каждой станции Петр писал письма, из Вязьмы — к Меншикову и адмиралу Головину, из Смоленска — к Долгорукому, торопя его быть с Преображенским полком в Смоленск; Меншикову, чтоб он уступал к Вильне; из Дубровны — к смоленскому губернатору Салтыкову о вооружении шляхты etc., к Шереметеву, к Нарышкину — о плане дороги от Смоленска до Пскова etc. etc.
25 января в Дубровне Петра встретил Меншиков с донесением, что Гродню осадил король, 14-го и 15-го, по показанию шведских историков, русские при переправе его через Немен были побиты и отступили. (Сие было по повелению Петра, не хотевшего в Польше сразиться с Карлом.) Голиков оспоривает и сие показание.
Август, услыша о намерении Карла, уехал в Саксонию со своим войском и с четырьмя нашими драгунскими полками.
В Гродне осталось: главный пехотный корпус да два конных полка. В провианте нуждались.
Карл быстрым приходом пресек всякое сообщение с генерал-поручиком Реном, с идущими из Курляндии шестью драгунскими полками при генерал-майоре Боуре — наконец и самому Петру.
Петр, остановясь в Дубровне и с воинского совету, послал в Митаву чрез Александра Кикина — повеление Боуру и Розену не отлучаться далеко от Митавы; Репнину быть осторожну и, буде король станет дожидаться Рейншильда, то б непременно отступить.
Услыша, что Карл хочет уж идти к Вильне, Петр писал другое письмо к Кикину, повелевая до того короля не допускать; если же того не возможно будет, то, за?мки Митавский и Боуский подорвав, идти — пехоте в Полоцк, а коннице — вслед за Левенгауптом и мешать ему соединиться с Карлом; и потом соединиться с гродненским нашим войском. Артиллерию же отпустить заранее в нашу границу.
NB. Кикин был тогда в малом чине. В 1696 году послан он был в Амстердам обучаться мачтовому делу. В 1705 году был он сержантом в гвардии. Он был в числе надзорщиков, как и Румянцов, Ушаков, Волков, Писарев, Щепотев, Пискорский etc.
Петр кн. Радзивилла просил о доставлении в Гродню провианта.
Астраханские дела поручил Стрешневу и Апраксину, повелев им распечатывать письма Шереметева.
Мазепе повелел ближиться к Минску, отрядив две доли своей конницы вперед (Карл при себе конницы не имел).
Огильвию Петр пенял за его недоумение. Он повелевал ему, буде саксонское войско приближается и буде провианту достаточно, оставаться в Гродне; в противном случае отступить к русской границе, не упуская времени, ибо Карл, если идет к Вильне, то уже почти отрезал войско наше от границ.
(Собственные слова Петра. Голиков. Ч. II — 235).
Огильвий жалуется. Петр за то ему пеняет, но и обнадеживает своею милостию.
Казанскому вице-губернатору Кудрявцеву пишет о порядке сбору податей ради астраханского смятения.
Графу Головину советует взять из Петербурга капитана Рейса, 25 немецких и 75 русских матросов, послать в Казань, выбрать там 5 судов (из шмаков и катов) и, поставя на них по 8 или 12 пушек, сплыть к Царицыну по вскрытии рек, что лучше будет 10 000 войска. В Казань же послать 500 замосковных рекрут в команду Кудрявцеву etc.
В Смоленске Петр пробыл 3 дня, будучи чрезвычайно занят, 4-го февраля прибыл он в Оршу и, слыша, что Карл от Гродни отбит или отступил, пишет о том гвардии майору Керхину, повелевая ему точные доставить сведения etc.
К князю Репнину, стоящему в Орше, пишет он, что если Карл отошел и можно будет нашим отступить, то шли бы к своим рубежам, а тяжелую артиллерию разорвав потопили; если же взятые Августом четыре полка не далеки еще, то и их взять бы с собою. Петр заключает: «О, зело нам печально, что мы не могли к вам доехать и в какой мысли ныне мы есмь, то богу единому известно» etc.
Огильвию повторяет он то же. Уведомляет его, что в Орше и в Минске не более 2000 солдат, поставленных (по предписанию Огильвия) на самой границе, почему и прибыть не могли, что гетман скоро прибудет; обещает разобрать дело его с генерал-поручиком Реном, повелевает шпионку не казнить, для открытия других шпионов.
«О дворянах, — пишете вы, — 20 000 поставить на рубежах? сие зело удивительно; где их взять? то же и о 50 000 нового войска; воистину легко писать и указывать, а самому не делать».
К Августу пишет не оставить войско в Гродне, в столь великой опасности.
Благодарил за верность Огинского и Вишневецкого.
В Митаву к Кикину и Розену повелевает не взрывать крепостей, покаместь Карл не вступил в Вильну. Огильвия не слушать, артиллерию отправить в Россию etc.
Здесь Петр узнал о раскаянии астраханских бунтовщиков. Петр принес благодарственный молебен при пушечной вечерней пальбе; и писал о том Августу и всем своим начальникам.
Головину Петр повелел прислать к себе в Польшу астраханских депутатов; и простительную грамоту написал манеров на пять, но все в едином смысле: чтоб они вины свои заслужили. Хованскому повелевал ввести в Астрахань 2 или 3 полка, только не Бильсова, не Абрамова и не фельдмаршалова (?).
Щепотеву давал наставление, как обходиться с присланными к
