за его статью «Отрывок из письма А. И. Г.» в альманахе «Денница на 1830 г.». О начале этой полемики см. стр. 33.
Острая шутка не есть окончательный приговор… (стр. 60). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 10, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
*** сказал… — Этот каламбур принадлежит, видимо, самому Пушкину и отражает характерную для него неудовлетворенность всеми существовавшими в эту пору книгами по русской истории — «Историей государства Российского» Карамзина, «Историей Российской» С. Н. Глинки и «Историей русского народа» Н. А. Полевого.
В одной из Шекспировых комедий… (стр. 60). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 10, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
Крестьянка Одрей — одно из действующих лиц в комедии Шекспира «Как вам это понравится?».
…в рассуждении о поэзии романтической, помещенном в одном из московских журналов… — В статье Н. И. Надеждина «О настоящем злоупотреблении и искажении романтической поэзии» («Вестник Европы», 1830, Э 1 и 2).
Невский альманах на 1830 год (стр. 61). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 12, в отделе «Библиография», без подписи.
Издатель журнала, отличающегося слогом неправильным до бессмыслицы. Н. А. Полевой.
Англия есть отечество карикатуры и пародии… (стр. 61). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 12, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
Заметка является ответом на выступление Полевого в первых номерах «Московского телеграфа», 1830, против «Литературной газеты». Нападая на «литературных аристократов», Полевой в публикации «Отрывки из нового альманаха «Литературное зеркало» вышучивал идеологические установки «Лит. газеты» и пародировал произведения Дельвига (Феокритов), Вяземского (Шолье Андреев), Баратынского (Гамлетов), Языкова (Буршев) и Катенина (Анакреонов). О пародия Полевого на Языкова см. выше гневную отповедь Пушкина в рецензии на «Невский альманах», стр. 61.
…пародировал Гизота, и Тьерри. — Иронический намек на «Историю русского народа» Полевого (см. стр. 34-40).
Объяснение к заметке об «Илиаде» (стр. 61). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 12, в отделе «Смесь».
Заметка вызвана статьей С. Е. Раича в журнале «Галатея», 1830, Э 4.
Г-н Раич счел за нужное отвечать (стр. 63). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 13, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
Раич Семен Егорович (1792 — 1855) — московский поэт, переводчик, литературный теоретик и педагог, член «Союза Благоденствия», автор «Рассуждения о дидактической поэзии» (1822), издатель альманахов «Новые Аониды» (1823) и «Северная лира» (1827), редактор журнала «Галатея» (1829 1830). О произведениях Раича Пушкин отзывался неизменно отрицательно (см. выше стр. 270, и далее стр. 526 и 540).
1) завистники (лат.)
Мильтон говаривал… (стр. 63). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 16, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
О записках Видока (стр. 63). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 20, в отделе «Смесь», без заголовка и без подписи.
Заметка предназначалась для «Московского вестника», но М. П. Погодин уклонился от ее публикации, так как она имела в виду вовсе не Видока, начальника парижской сыскной полиции, а Булгарина. Взаимоотношения Пушкина и Булгарина к этому времени крайне обострились. До Булгарина дошли слухи о том, что Пушкин обвиняет его в заимствовании некоторых ситуаций из трагедии «Борис Годунов» для романа «Димитрий Самозванец». Ошибочно приписав Пушкину анонимный разбор «Димитрия Самозванца», опубликованный в «Литературной газете», Булгарин напечатал в «Северной пчеле» от 11 марта 1830 г. пасквильный «Анекдот», в котором Пушкин выведен был под именем «французского стихотворца, служащего усерднее Бахусу и Плутусу, нежели музам», «бросающего рифмами во все священное, чванящегося перед чернью вольнодумством, а тишком ползающего у ног сильных» и т. п.
Ответом Пушкина на эти инсинуации были две эпиграммы («Не то беда, что ты поляк…» и «Не то беда, Авдей Флюгарин…», см. т. 2, стр. 334 и 335) и резкая памфлетная характеристика Булгарина в заметке о литературных претензиях авантюриста и шпиона Видока. Общественно-политическое значение этого «ответа» определялось прежде всего тем, что в нем впервые была печатно объявлена и заклеймена связь Булгарина с органами тайного полицейского надзора, о чем Пушкин и его друзья узнали за год перед тем от бывших «арзамасцев» Д. В. Дашкова и Д. Н. Блудова, ставших при Николае I министрами. О продолжении борьбы Пушкина с Булгариным см. статьи «Торжество дружбы, или Оправданный А. А. Орлов» и «Несколько слов о мизинце г. Булгарина и о прочем» (1831), а также стр. 200, 236, 547-549, 551, 552.
Собрание насекомых. Стихотворение А. С. Пушкина (стр. 65). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 43, в отделе «Смесь», без подписи.
Адресаты эпиграмм, обозначенные в «Собрании насекомых» только звездочками, с наибольшею точностью расшифрованы в письме П. А. Плетнева к Я. К. Гроту в 1849 г.: «Глинка (Фед.) — божия коровка, Каченовский — злой паук, Свиньин — российский жук, Рюмин (Бестужев) издавал какой-то журнал, Борька (Федоров, Борис) — мелкая букашка». В некоторых списках «Собрания насекомых» имена Бестужева-Рюмина и Б. М. Федорова заменялись фамилией «Раич».
Оно удостоилось двух пародий… — В первой из них упоминались: «Полтава — божия коровка, Кавказский пленник — злой паук; вот Годунов — российский жук, Онегин — тощая пиявка, Граф Нулин — мелкая козявка» («Вестник Европы», 1830, ч. II). Вторая пародия («На ниве бедной и бесплодной…» и пр.) напечатана была в «Московском телеграфе», 1830, ч. 32, с подписью: Обезьянинов.
В газете «Le Furet» напечатано… (стр. 66). Опубликовано в «Лит. газете», 1830, Э 45, в отделе «Смесь», без подписи.
Заметка пародирует один из «китайских анекдотов» Булгарина в «Северной пчеле», 1829, по поводу распри Каченовского с Полевым (см. об этом «Отрывок из литературных летописей», стр. 24). О других откликах Пушкина на «китайские анекдоты» см. стр. 326-327.
«Le Furet» — литературный и театральный еженедельник, выходивший в Петербурге на французском языке.
Vie, poesies et pensees de Joseph Delorme (Жизнь, стихотворения и мысли Иосифа Делорма, Париж, 1829).
Les consolations. Poesies par Sainte Beuve (Утешения. Стихотворения Сент-Бева, Париж, 1830) (стр. 66). Опубликовано в «Лит. газете», 1831, Э 32, в отделе «Библиография», с подписью: Р.
11 апреля 1831 г. Пушкин писал из Москвы П. А. Плетневу: «Скажи ему , что Делорма я сам ему привезу, потому и не посылаю». 17 июня 1831 г. П. А. Вяземский писал Пушкину под впечатлением его статьи: «Я с удовольствием узнал тебя в Делорме».
В 1834 г. Пушкин предполагал включить статью о Делорме в проектировавшийся им сборник разных своих прозаических произведений.
Gardez qu’une voyelle a courir… — Пушкин цитирует стихи из первой песни «L’art poetique» («Поэтическое искусство») Буало.
1 Перевод стихов И. Делорма см. в примечаниях.
Переводы стихотворений Делорма, цитируемых Пушкиным:
Стр. 67 Для желающего утопиться место очень удобно.
В любой день стоит только пойти сюда,
Спрятать одежду под этой березой
И, словно для купанья, погрузиться в воду:
Но присесть, поглядеть вокруг; следить
За длинным отблеском луча света на листве и на воде;
Затем, когда почувствуешь, что дух исчерпал себя до конца,
И озябнешь, тогда, не затягивая праздника,
Нырнуть головой, чтобы ее больше не поднимать.
Вот моя заветная мечта, когда я задумываю умереть.
Я всегда одиноко плакал и страдал;
Ничье сердце не билось рядом с моим, когда я проходил жизненный путь.
Так же, как я жил, пусть я умру — тайно,
Без шума, без криков, без толпы собравшихся соседей.
Жаворонок, умирая, прячется во ржи,
Соловей, чувствуя, что голос его ослабевает,
И приближается холодный ветер, и падает его оперение,
Исчезает из жизни незаметно для всех, как лесное эхо:
Я так же хочу исчезнуть. Только через месяц или два,
Может быть через год, однажды вечером,
Пастух, в поисках за заблудившейся козой,
Или охотник, спустившись к ручью и заметив,
Что его собака бросилась туда и возвратилась с лаем,
Взглянет; луна, с ним вместе смотря,
Осветит тусклым сиянием это тело
И внезапно он побежит до самого поселка, без оглядки.
Несколько местных жителей придут ранним утром,
Вытянут за волосы неузнаваемый труп,
Эти обрывки тела и кости, забитые песком.
И, примешивая шутки к каким-нибудь глупым россказням,
Долго будут совещаться над моими почерневшими останками
И, наконец, повезут их на тачке на кладбище,
Поскорее заколотят их в какой-нибудь старый гроб,
Который священник трижды окропит святой водой,
И оставят меня без имени, без деревянного креста!
Стр. 68-69 Мой друг, вот вы отец новорожденного;
Это еще один мальчик; небо даровало его вам
Прекрасного, свежего, радостно улыбающегося этой горькой жизни.
Он стоил едва лишь нескольких стонов своей матери.
Ночь; я вижу вас… При легком шуме сон
Обнял розового ребенка на белой спящей груди,
А вы, отец, бодрствуя у камина,
Углубившись в раздумья и склонив голову,
Вы часто оборачиваетесь, чтоб вновь увидеть, — о счастье!
Младенца, мать, и брата, и сестру,
Как пастух, радующийся своим новым ягнятам,
Или как хозяин, ввечеру считающий снопы хлеба.
В этот торжественный час, в этой глубокой тишине,
Кто, кроме вас, знает бездну, в которой тает ваше сердце, друг?
Кто знает ваши слезы, ваши немые ласки,
Сокровища гения, изливающиеся в нежности,
Стон орла, более грустный, чем у голубки в гнезде,
Потоки, струящиеся с гранитной скалы,
И бесчисленные ручьи от снега,
Тающего под зноем норвежского лета на склонах ледника?
Живите, будьте счастливы и когда-нибудь воспойте
Нам эти сверхчеловеческие тайны невыразимой любви.
А я в это время также бодрствую,
Не у голубых занавесей розового детства,
Не у брачного ложа, орошенного благовониями,
Но у холодного одра, над телом усопшего.
Это — сосед, подагрический старик, умерший от камня в печени.
Его племянницы позвали меня, я здесь по их просьбе;
Один я присел к одру с девяти часов вечера,
В главах постели — черный деревянный крест
С костяным распятием положен между двух свечей,
На стуле; рядом ветка самшита, дорогого для верующих,
Мокнет в тарелке, и я вижу под простыней
Мертвого, во всю длину, со сжатыми ногами и скрещенными руками.
О! если бы по крайней мере я долгое время знал
Этого мертвеца при жизни! Если бы мне хотелось
Поцеловать этот желтый лоб в последний раз!
Если бы, глядя все время на эти жесткие прямые складки,
Я бы наконец увидел, как что-то шевелится,
Движется подобно ноге отдыхающего человека,
И что пламя голубеет! Если б я услышал,
Как заскрипела кровать!.. или если бы я мог молиться!
Но нет: никакого священного ужаса, никакого нежного воспоминания.
Я смотрю и не вижу, слушаю и не слышу.
Каждый час бьет медленно, и когда, переутомленный
От этого удручающего спокойствия и этих глупых грез,
Я подхожу к окну немного подышать
(Так как на полночном небе только что родился серп месяца),
Вон, вдруг, над далекой крышей дома,
Не на востоке, вспыхивает небосклон,
И я слышу вместо песни
Лай собак, воющих на пожар.
Стр. 69 Нет, моя муза — не блистающая одалиска
С черными блестящими волосами, с продолговатыми глазами гурии,
Пляшущая с обнаженной грудью при резких звуках своего голоса;
Это не юная и розовая Пери,
Сверкающие крылья которой затмили бы хвост прекрасного павлина,
Не белокрылая и голубокрылая фея,
Эти две сестры-соперницы, которые открывают миры и небеса
Ослепленному светом ребенку, лишь только он скажетда.
Она — о моя обожаемая муза!
Одинокая обитательница пустынного монастыря
Или
