процессе работы над поэмой и предназначались для ее отдельного издания. Последнее задержалось, однако, до 1827 г., когда оба примечания оказались уже сомнительными с цензурной точки зрения.
Она Державиным воспета, // И славой русскою полна. — Автоцитата из послания «Баратынскому. Из Бессарабии» (1822) (см. т. 1, стр. 182).
«Историческое и статистическое описание оной», составленное И. П. Липранди. — Этот труд Липранди о Молдавии остался неизданным.
О статье А. Бестужева «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов» (стр. 260). Статья, оставшаяся недописанной, датируется апрелем-маем 1825 г., так как критический обзор, с которым полемизировал Пушкин, был напечатан в альманахе «Полярная звезда на 1825 г.», вышедшем в свет 21 марта 1825 г. В конце мая — начале июня Пушкин уже использовал свои полемические заметки в одном из писем к Бестужеву (см. т. 9).
…Геродот жил прежде Эсхила… — Пушкин ошибся: Геродот был младшим современником Эсхила.
Соуве — Соути (Southey), английский поэт-романтик (1774-1843).
«Marot rima des triolets» и пр. — Неточная цитата из «Искусства поэзии» Буало.
У нас есть критика? где ж она? — Пушкин возражает против утверждения Бестужева: «У нас есть критика и нет литературы».
1) Маро слагал триолеты, содействовал расцвету баллады (франц.)
О стихотворении «Демон» (стр. 262). Эта черновая заметка имеет в виду какие-то устные суждения о «Демоне», а не отклики на него в печати. Тематически заметка Пушкина очень близка мыслям об этом стихотворении в статье В. Ф. Одоевского «Новый демон»: «С каким сумрачным наслаждением читал я произведение, где поэт России так живо олицетворил те непонятные чувствования, которые холодят нашу душу посреди восторгов самых пламенных. Глубоко проникнул он в сокровищницу сердца человеческого, из нее похитил ткани, неприкосновенные для простолюдина, — которыми облек он своего таинственного Демона. Но не только внутри существует сей злобный гений, он находится и вне нас; последний не так опасен, как первый, — но не менее мучителен» («Мнемозина», ч. IV, М. 1824, стр. 35). Статья В. Ф. Одоевского появилась в свет лишь в октябре 1825 г. (четвертая часть «Мнемозины» запоздала на целый год).
…лицо, которое Пушкин будто бы хотел изобразить в своем странном стихотворении. — Пушкин имел в виду А. Н. Раевского (1795-1868), члена близкой Пушкину семьи генерала Н. Н. Раевского (см. стр. 477). О нем же см. в прим. к стихотворениям «Демон» и «Коварность» (т. 2, стр. 663 и 669).
Об Андрее Шенье (стр. 262). Заметка, явно связанная с элегией «Андрей Шенье», имеет характер формальной справки, приноровленной к требованиям цензуры. Дата — 1825 г. В автографе заголовок отсутствует. Андрей (Андре) Шенье (1762-1794) — французский поэт и политический деятель, близкий жирондистам; гильотинирован 8 термидора (27 июля 1794 г.), накануне падения Робеспьера. При жизни Шенье напечатал только два из своих стихотворений. Шатобриан в книге «Дух христианства» (1802, кн. III, гл. VI) первый сказал о «редком таланте» Шенье и признал его идиллии «достойными Теокрита». Из книги Шатобриана взяты были Пушкиным предсмертные слова Шенье, приведенные им в примечаниях к элегии (см. т. 2; стр. 86). Первое Собрание стихотворений Шенье было издано в Париже в 1819 г.; оно сохранилось в библиотеке Пушкина.
О трагедиях Катенина (стр. 263). Черновая справка о трагедиях Катенина предназначалась, видимо, для примечания к первой главе «Евгения Онегина». В автографе не озаглавлена. Дата — 1825 г. О Катенине см. выше статью Пушкина (1833) (стр. 89-91).
«Le Mechant». (1747) — комедии Ж.-Б. Грессе (1709-1777), переведенная Катениным под названием «Сплетни».
Не упоминаю об его трагедии «Андромаха»… — Высокую оценку трагедии Катенина «Андромаха» см. в статье Пушкина «О народной драме и драме Погодина «Марфа Посадница» (стр. 363) и в его же письмах к Катенину 1825 г. (т. 9).
О поэзии классической и романтической (стр. 263). Написано летом 1825 г.
Наши критики не согласились еще в ясном определении различий между родами классическим и романтическим. — Теоретические высказывания русских и западноевропейских критиков особенно занимали Пушкина во время его работы над «Борисом Годуновым» (см. письма к Вяземскому от 25 мая и к А. Бестужеву от 30 ноября 1825 г., т. 9, а также стр. 282 и 320 наст. тома). К некоторым положениям своей статьи 1825 г. Пушкин возвратился в 1834 г. (стр. 409-410).
Если же вместо формы стихотворения будем брать за основание только дух, в котором оно писано, то никогда не выпутаемся из определений. — Эти строки ошибочно толкуются обычно как свидетельство того, что Пушкин якобы не придавал большого значения различиям между «духом» литературных школ и направлений. Однако, как формулирует В. Ф. Асмус в своей работе «Пушкин и теория реализма», — «именно потому, что в подлинном произведении искусства «дух» должен найти отвечающее ему и достойное его воплощение, Пушкин предпочитал судить о направлениях не по намерениям, из «духа» возникающим, но по их подлинным результатам, то есть по уже созданным вещам, в которых единство духа и формы уже достигнуто. И наоборот, там, где это единство не было достигнуто, где форма выступала не как естественное выражение мысли и чувства, но как исключительный предмет не руководимых мыслью усилий и забот художника, — Пушкин отказывал такой «форме» в праве быть критерием при определении поэтических родов и направлений» («Русская литература», 1958, Э 3, стр. 98).
1) Слагал триолеты, содействовал расцвету баллады (франц.)
О классической трагедии (стр. 266). Заголовок в автографе отсутствует. Датируется летом 1825 г., когда Пушкин в неотправленном письме к H. H. Раевскому о «Борисе Годунове» с этих же позиций и примерно в таких же словах доказывал отсутствие правдоподобия в произведениях драматического искусства (см. т. 9). В январе 1829 г. эти же мысли, близкие известным суждениям А. Шлегеля о поэтике классической драматургии (A. Sсhlеgе {1}, Cours de litterature dramatique, Paris, 1814, t. 2), были развиты Пушкиным в новой редакции письма о «Борисе Годунове» (стр. 292) и в заметках 1830 г. о народной драме (стр. 359).
О народности в литературе (стр. 267). Эти черновые наброски (без заголовка) связаны с работой над предисловием к «Борису Годунову» (1825) и являются в основной своей части откликом на полемику о народности в русской печати 1824-1825 гг. (статьи Полевого, Вяземского, Кюхельбекера, Бестужева и др.). Литературно-теоретические позиции Пушкина, определившиеся в этих спорах, свидетельствуют о его знакомстве с книгами Фридерика Ансильона (1767-1837) «Analyse de l’idee de litterature nationale» («Анализ понятия о национальной литературе»), Париж, 1817 г., и «Nouveaux essais de politique et de philosophie» («Новые эссе из области политики и философии»), 1824 г. В первой из названных книг выдвинут был тезис о том, что «Идеи, привычки, привязанности, господствующие в народе, образуют его национальный характер, и произведение искусства в его глазах будет прекрасно только в той степени, в какой оно будет в соответствии с его национальным характером». Во второй из них формулированы были положения о том, что «Главная отличительная черта прекрасного — простота» и что «Всякая национальная философия имеет свою сторону истины. Она улавливает связи, имеющие наибольшую степень сродства с характером и духом своего народа, и это объясняет и оправдывает ее жизненность. Всякая национальная литература имеет свою сторону красоты. Она улавливает в искусствах, управляемых воображением, то, что наиболее сильно говорит духу и характеру своего народа». Подробнее об этом см. в статье Б. В. Томашевского «Пушкин и народность» (Б. В. Томашевский, Пушкин и Франция, М.-Л. 1960).
Один из наших критиков… — Пушкин имеет в виду Булгарина, который, говоря о «народной русской трагедии», обращал внимание драматургов на «предметы эпические и драматические», которыми «изобилует история России»: «Пришествие варягов, независимость Новгорода и Пскова, вражды удельных князей, нашествие татар гораздо занимательнее чуждых преданий. Все сии происшествия ожидают только гения, чтобы, украсившись цветами поэзии и вымысла, появиться на русской сцене в национальном виде» («Русская талия», СПб. 1825, стр. 351-352).
…что есть народного в «Петриаде» и «Россиаде», кроме имен, как справедливо заметил кн. Вяземский. — Пушкин имеет в виду предисловие П. А. Вяземского к первому изданию поэмы «Бахчисарайский фонтан» (1824).
Что есть народного в Ксении… — Пушкин, упоминая героиню трагедии В. А. Озерова «Дмитрий Донской», полемизирует с Вяземским, провозглашавшим эту пьесу «народною трагедиею» («О жизни и сочинениях В. А. Озерова», СПб. 1817, стр. XXXVIII).
Ученый немец негодует на учтивость героев Расина… — Пушкин имеет в виду иронические замечания Шлегеля об «Андромахе» Расина («Cours de litterature dramatique», t. 2, Paris, p. 199).
…француз смеется, видя в Кальдероне Кориолана, вызывающего на дуэль своего противника. — Этот эпизод заметил Сисмонди в разборе «Оружия любви» Кальдерона («De la litterature du Midi de l’Europe», t. IV, Paris, 1819, p. 120). См. также статью «О народной драме и драме Погодина «Марфа Посадница» (стр. 360).
О статьях Кюхельбекера в альманахе «Мнемозина» (стр. 268). Дата 1825-1826 гг.
Что такое сила в поэзии? — Пушкин полемизирует со следующими положениями статьи Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие»: «Сила, свобода, вдохновение необходимые три условия всякой поэзии. Лирическая поэзия вообще не иное что, как необыкновенное, то есть сильное, свободное, вдохновенное изложение чувств самого писателя. Из сего следует, что она тем превосходнее, чем более возвышается над событиями ежедневными, над низким языком черни, не знающей вдохновения. Всем требованиям, которые предполагает сие определение, вполне удовлетворяет одна ода, а посему, без сомнения, занимает первое место в лирической поэзии или, лучше сказать, одна совершенно заслуживает название поэзии лирической» («Мнемозина», 1824, ч. II, стр. 30). Эта же полемика с Кюхельбекером отразилась в «Евгении Онегине» (см. т. 4, стр. 86-87 и 451).
Вдохновение нужно в поэзии, как и в геометрии… — Строки эти восходят к известному изречению д’Аламбера (D’Alambert, «Esprit, maximes et principes», Geneve, 1789. Книга эта сохранилась в библиотеке Пушкина).
Об альманахе «Северная лира» (стр. 269). Черновой набросок рецензии, предназначавшейся в 1827 г. для журнала «Московский вестник» (о чем свидетельствуют строки: «О г. Шевыреве умолчим как о своем сотруднике»); осталась незаконченной потому, что в майской книжке журнала появился отзыв на «Северную лиру» Н. М. Рожалина.
Альманах «Северная лира» вышел в свет в январе 1827 г. (редакторами его были С. Е. Раич и Д. П. Ознобишин).
Между другими поэтами в первый раз увидели мы г-на Муравьева… — О Муравьеве см. в прим. к наброску статьи «Путешествие к св. местам А. Н. Муравьева» (стр. 376, 568). В «Северной лире» напечатан отрывок из его поэмы «Таврида».
Делибюрадер — псевдоним Д. П. Ознобишина, поместившего в альманахе несколько переводов из Байрона, Шенье и Гафиза.
…Роберт, король неаполитанский, спросил однажды у Петрарки, отчего он не представился Филиппу,
