приблизиться к нему и одновременно разделяют и сочетают неизменное и нераздельное созерцание первоначал, полагая высшую степень созерцания первоначал началом своего посвящения. За эти свершения после окончания срока земной жизни души умерших героев суждением суда Аида (=3евса) возносились в небеса, соединяясь с срединным очагом космоса (Солнцем). Время их вознесения фиксировалось на звездном небе особыми созвездиями. Подобной участи сподобились: Аргос, Эпаф-Апис (Телец), Персей, Геракл, Орион и конь Арион, кентавр Хирон или Кротос (Стрелец), Плеяды, Каллисто и Аркад (Медведицы). То, что в мироздании является средним (вторым), есть образ среднего в мире мысленном.

3: Низшая духовная иерархия, которая практически тождественна твердому телу, в котором пленена частица божественной энергии Зевса (Zen), олицетворялась в эллинской религии образами титанов и титанид, особыми «хтони-ческими» воплощениями Зевса и Геры: Аидом и Посейдоном, Гестией, Деметрой и Персефоной. В этих воплощениях Зевса и Геры господствует телесное, материальное начало над духовным элементом. Отсюда и проистекают буйства и греховность хтонических даймонов.

Хтонические даймоны способны жить среди людей на земле, вселяться в земные тела и обитать под землей. Они олицетворяют четыре состояния вещества (Посейдон — вода, Зевс-Аид — небо, Гестия — огонь, Деметра — твердь) и характерные психические типы людей: гневливость (Крий), гордыня (Кой), леность (Иапет), ненасытность (Океан), насилие и похоть (Крон), скаредность (Ди-она), страх божий (Мнемосина), тщеславие (Тэтис), зависть и ревность (Рея).

Нетрудно заметить, что эти так называемые «смертные грехи» ведут к погибели души и в христианском богословии. Древняя языческая религия принимала эти хтонические божества как неизбежную данность, которую следует опасаться и сторониться, своевременно задабривать жертвоприношениями, но невозможно отрицать или полностью устранить из земного мира.

Сам религиозный термин «даймон» не имел исключительной узкой коннотации с хтонической иерархией. Дай-моны были и благие, приносящие счастье и красоту. Этот термин в равной степени приложим как к богам высшей духовной иерархии, так и к низшей.

То, что среди разумных существ занимает третье и последнее место, есть образ предела божественной сущности в мире мысленном. Почитание хтонических даймонов состоит в законных деяниях. Это значит следовать наставлениям, которые они оставили нам, соблюдать их заповеди, как законы.

4: После духовных иерархий, имеющих небесные, героические и хтонические воплощения, Пифагор велел благоговейно чтить воплощения бога в человеческом облике — родителей, особенно отцов. Гак как в материнской природе все же господствует телесное начало, а в отцовской, при правильном воспитании, образовании и посвящении в таинства, может возобладать духовное.

Отец для ребенка должен быть зримым образом, воплощением высшей духовной энергии Зевса (Гелиоса). Посему почет, уважение, преклонение перед отцом поставлено на четвертое место после божеств небесных, героев и хтонических даймонов.

Почета достойны по Пифагору и ближайшие родичи, особенно мужчины, ибо они соприродны отцам и также суть воплощения Зевса.

Послушание родителям — такая же добродетель, как и следовать богу. Следует не отказываться от ухода за родителями, но тем более следовать в этом обычаю, чем более это было бы тяжело и обременительно, и не жалеть для них своего имущества, но с готовностью предоставлять все, что им нужно, радуясь испытываемым ради них тяготам и расходам. Охотно делать это — значит соблюдать закон добродетели и отдавать долг природе.

5: Закон дружбы по Пифагору гласит, что следует выбирать своим другом самого достойного вне своей семьи и общаться с ним ради общего совершенства. Дружить следует с благородным человеком из благородных же побуждений и не привлекать его к себе с другой целью.

6-8: Здесь говорится о том, как следует вести себя с друзьями: прежде всего прислушиваться к их мнению, когда они желают нам добра и дают добрые советы. Следует также ненавязчиво предлагать друзьям свое соучастие в благих делах, при этом никогда не ссорясь с ними из-за денег, славы или других подобных вещей.

Однако нельзя уступать друзьям, поддавшимся пороку. Напротив, следует стараться всеми способами вернуть друга на правильный путь. Если же не удастся уговорить его, следует оставить его и не стать его врагом, помня о прежней дружбе, но и не считать его более своим спутником в добродетели.

Еще одно из предписаний Пифагора: лелеять дружбу и любовь, стараться наносить друг другу как можно меньше душевных ранений и царапин, не порывать дружеских отношений до последней возможности, стараться врагам стать другом, а друзьям никогда не стать врагом и т. п.

Мы оценим дружбу истинной мерой, если будем благоволить к честным людям за их характер и разум. Поэтому верны пифагорейские акусмы: «У хорошего человека нет врагов» и «для честного человека другом является только честный человек». В дружбе, которая есть одна из величайших добродетелей, человеколюбие, проявляемое в целом ко всем и в особенности к достойным, является непременным условием.

9-10: Предписания самого Пифагора: быть разборчивым и умеренным в еде и питье, поддерживать краткий сон, обуздывать похоть и гнев. По преданию, эти заповеди Пифагор получил от престарелого Фалеса в Милете. Пифагор и его ученики не только выявили основной состав губительных страстных состояний души, но и придумали разнообразные методы исцеления от них.

11-12: Пифагор призывал своих последователей уклоняться от участия в преступлении, как индивидуальном, так и в коллективном (в войне, например). Он не признавал коллективного оправдания преступления. Каждый сам ответственен за содеянное, его не оправдывает то, что таким же образом поступили и другие.

Основным критерием суждения и оценки является индивидуальная совесть. Ибо совесть неизбежно приводит каждого к бегству от постыдного и недостойного разумной сущности. Обладающий совестью сам себя ограждает от порока.

Пороки таковы: для мыслящей энергии — гнев и гордыня, для энергии ощущения — ненасытность и похоть, для энергии наития — скаредность и трусость, для энергии чувства — тщеславие и зависть. Следовательно, нужны четыре добродетели, чтобы удержаться от этих пороков: благоразумие для мыслящего начала, мужество для впечатлительного начала, справедливость для мнения и благочестие для наития.

13: Пифагорова акусма: «с законом дружить, с беззаконием воевать» подразумевает не только законопослушность граждан, но и физическое противодействие (в меру сил, конечно) преступающим закон и подменяющим законность произволом.

14: Еще один призыв сохранять во всех делах благоразумие, меру.

15: Противоядие против гнева и гордыни. О конечности земного бытия следовало напоминать себе во время принятия решений и при составлении планов действий. Полезно также вспоминать о смерти при выработке целевых установок в жизни, определении стратегии жизни. Когда приходит срок ухода, нужно не злобствовать, но добровольно подчиниться ему, как божественному закону.

16: Противоядие против скаредности, зависти; но не только. Древняя мудрость гласит: «Трудись неустанно, но не давай труду и сотворенным тобой вещам покорить, поработить тебя. Храни свою свободу!» Не стоит сильно привязываться к результатам своего труда. Ведь рано или поздно их придется оставить на произвол других людей или природы. Тот, кто привязан к вещам, к плодам своего труда, тот всегда недоволен своим уделом и судьбой. Человек пришел в этот мир голым и уйдет, не взяв ничего.

Кроме того, нельзя прикоснуться к высшему, не выпустив из рук низшее. Отказываясь добровольно от низшего, приобретаем высшее. Следует пользоваться нашим телом и

богатством достойно и ради служения добродетели; когда же приходит час лишиться тела и вещей, следует помнить о должном и находить утешение в добродетелях.

17-18: Эти строки говорят о том, что все ниспосланные высшим богом через его воплощения испытания, страдания и прочие данные нам в ощущениях воздействия надо принимать безропотно и с благодарностью, как заданный урок, выполнения которого нельзя никак избежать.

19-20: Еще одна исцеляющая формула от Пифагора. Каждому человеку ниспослано столько и таких жизненных испытаний (по качеству и количеству), сколько ему суждено пережить и нисколько не сверх его сил и возможностей. Ибо то, что превысит его силы, неизбежно повлечет за собой его телесную гибель и высвобождение души. Что тоже предопределено. Делая выбор и преодолевая трудности в этом воплощении каждый выполняет предопределенный ему урок на пути восхождения души.

Кроме того, строка выражает общее наблюдение, что добрые (духовно просветленные) люди получают от судьбы меньше бедствий и страданий, но больше задач, требующих духовного разрешения.

21-23: Эти строки — отголосок учения Пифагора о людском мнении (doxa). Мнение характеризуется Пифагором как изначально двоякое (положительная и отрицательная оценка), переменчивое (также характеристика двойственности), принципиально не имеющее третьего («третьего не дано»), ибо уклониться от оценки можно только внешне, а принципиальный отказ от оценки противен божественному промыслу, требующему от нас оценки и выбора. В отношении общественного мнения Пифагор сформулировал несколько положений. Не полагаться на мнение людей (даже если это большинство), идти нехожеными тропами, самостоятельно и ответственно искать свой путь.

Но и не пренебрегать всяким вообще мнением во избежание неисправимости характера. Прислушиваться к мнению «лучших людей».

24-26: Предостережение от общения с плохими людьми и от попадания, под влияние дурного человека. Требование разборчивости в общении и дружбе. Древнее изречение: «Лучше быть одному, чем быть с кем попало».

27-29: Благородство здравомыслия ведет к постоянству решений, а порочность выбора изобличается раскаянием.

30-31: Эти строки не просто предлагают стремиться к познанию жизненно необходимого, отсекая все лишнее, ненужное. Если мы не будем браться за то, чего не знаем, это только оберегает нас от ошибок, но если мы будем изучать то, что ведет к праведной жизни, то это не только оградит нас от ошибок, но и побудит проявить добродетель на деле. Сознание невежества пресекает происходящую от самомнения необдуманность, а знание дает свободу действия.

То, что следует изучать по мнению Пифагора и его последователей: как не бояться смерти, болезни, нищеты, как быть благоразумным, справедливым, благочестивым и мужественным, как быть умеренным в еде и питье, воздержанным в порочных желаниях, как быть почтительным к богам, родителям, как познать закон дружбы. Необходимо также с особым рвением изучать все знаки, символы и знамения божественной воли, признаки всех данных нам в ощущениях земных воплощений бога.

32-34: Основа физического и душевного здоровья по Пифагору умеренность и разборчивость в еде и питье, физических упражнениях, в уклонении от совершений неблаговидных поступков из побуждений бессознательной части души. Ничего сверх меры! Золотая середина во всех поступках и помыслах.

Пифагор ценил физическое здоровье и красоту и считал их существенными условиями духовного совершенства. Смертное тело, данное нам как орудие для жизни на земле, не следует раскармливать от чрезмерного чревоугодия или истощать неумеренным голодом. И то и другое одинаково мешает его использованию.

Мера — это принцип, связующий состояние тела с мыслительными способностями души и имеющий целью здоровье. Пифагорейская акусма: «Пусть умеренная забота о