разорении обезьянами леса Мадху, нисколько не разгневался, но наоборот был счастлив. Очень довольный, твой дядя по отцу, царь обезьян Сугрива сказал: «немедленно пошли всех их ко мне!»
Выслшав дадхимукху, Ангада, красноречивый царевич обезьян, обратился к своим спутникам: — О вожаки сонмов обезьян, несомненно, Рама уже догадался обо всем. Это следует из слов Дадхимукхи. Нам не стоит задерживаться здесь более, миссия наша исполнена, о победители своих врагов! Вы сполна напились меда, о герои, нам ничего не остается, как встретиться с Сугривой. О чем бы вы ни попросили меня, я приведу в исполнение. Я — ваш слуга и, даже будучи наследником престола, я не вправе приказывать вам. Вы исполнили возложенную на вас миссию. И потому не подобает мне обращаться с вами, как с вассалами. Такие слова Ангады вызвали среди обезьян радость и восхищение. — Кто, обладая царской властью, о лучший среди обезьян, скажет такое? — отвечали они. — Упиваясь властью, каждый сказал бы: «Я — повелитель!» никто кроме тебя не произнес бы столь радостных слов. Твое смирение всем нам сулит благо. Мы готовы безотлагательно вернуться к Сугриве, царю обезьян, но без твоего приказа мы не сделаем ни шага. Ангада сказал: — Прекрасно, тогда отправляемся! И все обезьяны взмыли в небо, закрыв собойю солнце, и казалось, словно кто-то выпустил из метательного оружия тысячи камней. Во главе с Ангадой, вслед за которым летел Хануман, Плавамгамы бурно, с шумом поднялись в воздух, напоминая облага, гонимые ветром. Как только Ангада опустился на землю около Сугривы, царь обезьян обратился к лотосоокому Раме, объятому горем: — Соберись с духом! Удачи тебе! Божественная дева найдена, в этом нет сомнений. Иначе обезьяны не вернулись бы, потому что назначенный мною срок давно прошел. Я делаю такой вывод, видя радость Ангады! Длиннорукий Ангада, лучший из обезьян, не вернулся бы ко мне, не обретя удачу. Если недостигнув цели, они совершили смелый набег на Мадхуван, то юный царевич выглядел бы обеспокоенным и удреченным. Не увидев дочери Джанаки они не посмели бы разорить Мадхуван, который я получил от предков, или напасть на почтенных обезьян, которые охраняли его. О благородный сын Каушальи, о верный своим обетам и долгу, поверь, лишь Хануман и никто другой не нашел бы Ситу. Никто больше не способен осуществить этой цели. О лучший среди добродетельных, к успеху ведут разум, доблесть и знание, и Хануман наделен всеми этими достоинствами. Имея таких вожаков как Джамбаван и Ангада, или такого советника как Хануман, иного исхода быть не может. О бегранично доблестный, не волнуйся! Лесные обезьяны, не исполнив миссии, не набрались бы такого высокомерия, чтобы разрушить Мадхуван и испить мед. Из этого я заключаю, что они достигли успеха. В этот момент в небе раздались крики «Килакила!». Гордые подвигом Хануманалесные обезьяны стремительно приближались к Кишкиндхе, криками возвещая о своей победе. От этого сильного шума царь обезьян стал взволнованно закручивать и раскручивать хвост, пока обезьяны во главе с Ангадой и Хануманом, упиваясь радостью, садились на землю перед своим государем и Рагхавой. Затем могучерукий Хануман, склонив голову в приветствии, сообщил Раме о духовном и телесном благополучии Ситы. Сладкие как амрита слова Ханумана: «Я видел Ситу», — вызвали в Раме и Лакшмане безграничную радость. Лакшман с огромным почтением смотрел на Сугриву, который поручил столь ответственное дело сыну Паваны. Рагхава, сокрушающий своих врагов, , сияя от радости, с благоговением взирал на Ханумана.
Глава 65
Хануман рассказывает Раме о встрече с Ситой
Достигнув лесистой горы Прасраваны, Хануман почтительно поклонился Раме и Лакшману. Вслед за наследником Ангадой он поклонился Сугриве и остальным обезьянам и стал рассказывать историю Ситы и ее заточения в гареме Раваны, об угрозах демониц, ее непоколебимой преданности Раме и назначенном дне ее смерти. Обо всем этом поведал Раме Хануман. Услышав о благополучии Ваидехи, Раме спросил обезьян: — Где находится знаменитая Сита и какие испытывает ко мне чувства? Расскажите мне обо всем! В ответ обезьяны попросили Ханумана описать все подробно, и он, наделенный даром красноречия, молча согласился с их просьбой. В знак приветствия Ситы он склонил свою голову, и, повернувшись на юг, поведал о встрече с ней и передал Раме ослепительно сияющий драгоценный камень. Сын Маруты поклонился ему и сказал: — Чтобы увидеть Ситу, я преодолел над океаном четыреста миль и через какое-то время достиг Ланки, города злобного Раваны, который лежит на южном берегу моря. Там во внутренних покоях Раваны я увидел Ситу. Она живет, о Рама, сосредоточив на тебе все свои мысли. Я наблюдал, ее поносили отвратительные демоницы, которые охраняют ее в роще. Благородная дева, с тобой не знавшая ничего кроме радости, в разлуке с тобой разбита горем, о герой. Она заточена во внутренних покоях Раваны и находится под строгим надзором демониц. Собрав волосы в одну косу, это несчастное жалкое создание целиком погружено в мысли о тебе! Истощенная, словно лотос в преддверии зими, она лежит на земле. Презирая Равану, она решила расстаться с жизнью. О Какутстха, обесхитростный царевич, с великими трудностями отыскал я эту царевну, для которой ты — сама жизнь и душа. Поведав о славе рода Икшваку, я завоевал ее доверие, а потом рассказал ей обо всем. Услышав о твоем союзе с Сугривой, она очень обрадовалась.Она остается верной тебе в преданности и любви. О лучший из людей, в таком состоянии нашел я ее, посвятившую себя суровым аскезам, сосредоточившую сердце свое на тебе одном. Передавая мне этот камень, она попросила меня напомнить тебе о случае с вороной на горе Читракуте, о прозорливый. Она сказала: «О сын Ваю, опиши Раме все, что ты видишь и передай ему этот драгоценный камень, который бережно хранила все это время. Напомни ему о знаке, красным порошком начерченом у меня на лице! Скажи: «О безгрешный, когда я смотрю на эту жемчужину, дар моря, мне кажется, я вижу тебя и радуюсь среди постигшего меня горя. О сын Дашаратхи, мне осталось жить не дольше месяца. Я нахожусь в власти демонов, и по истечении назначенного срока, я умру!» Такие слова сказала мне измученная Сита с глазами лани, томящаяся во дворце Раваны. Я обо всем поведал тебе с верой и правдой, о Рагхава. Теперь надо обсудить, как построить мост через океан. Видя, что надежда возродилась в сердцах двух царевичей, сын Ваю передал Рагхаве жемчужину в подтверждение своего правдивого рассказа.
Глава 66
Горе Рамы
Рама, сын Дашаратхи, прижал камень к сердцу и заплакал. Глядя на чудесную жемчужину, разбитый горем Рагхава с глазами полными слез сказал Сугриве: — Как молоко само бежит из вымени коровы, когда она видит своего тебенка, так и сердце мое переполняется любовью при виде этого камня! Жемчужину эту подарил Сите мой тесть на свадьбу. Она носила ее на челе, и от этого казалась еще прекраснее. Добытый со дна моря и почитаемый богами, камень этот подарил Джанаке дальновидный Шакра, довольный его поклонением. Этот великолепный камень напоминает мне об отце и тесте, царе Видехи. Какой красивой казалась эта жемчужина на челе моей возлюбленной. Я смотрю на нее, и мне кажется, будто Сита сейчас стоит передо мной. Словно брызгая воду в лицо человеку, потерявшему сознание, снова и снова, о друг, рассказывай мне, что сказала Сита! Что может быть мучительней, о Саумитри, чем видеь эту жемчужину, добытую из вод, без Ваидехи? Если ей осталось жить еще месяц, значит она проживет долго, но мне трудно и мгновенье прожить без Ситы! Веди меня туда, где ты видел мою возлюбленную. Получив такие вести, мне нестерпим и миг промедления. Как эта робкая прекраснобедрая дева выживает среди жестоких и страшных демонов? Лицо Ситы утратило свое сияние, как осенняя луна, сокрытая облаками. О Хануман, поведай, что Сита говорила тебе. Слова эти возвращают меня к жизни, как лекарство. О Хануман, что моя нежная, сладкоречивая и прекрасная дева, разлученная со мной, говорила тебе? Как дочь Джанаки выносит ужасную беду, постигшую ее?
Глава 67
Хануман описывает свой разговор с Ситой
Хануман начал рассказывать все, о чем говорила ему Сита: — О лев среди людей, чтобы ты поверил моему рассказу, божественная Сита описала мне случай на горе Читтракута. Однажды Джанаки, счастливо отдыхая рядом с тобой, проснулась первой. Неожиданно ворона клювом ранила ее в грудь. О рама, Ты спал у Ситы на коленях. Ворона снова жестоко напала на нее, и, истекая кровью и терпя боль, она разбудила тебя. О покоритель своих врагов, увидев израненную грудь возлюбленной, ты, словно разгневанная змея, спросил: «Кто, о робкая дева, ранил тебя когтями? Кто осмелился играть с пятиглавой змеей?» Оглядевшись по сторонам, ты увидел перед собой ворону с острыми окровавленными когтями. Эта могучая птица была сыном Индры. С быстротой ветра она исчезла в земле. Ты, о могучерукий, свирепо вращая глазами, решил убить ворону. Взяв пучок травы куша прямо там, где ты отдыхал, ты произнес Брахма-мантру и с силой бросил ее в птицу. Трава вспыхнула огнем, словно наступил конец мира, и полетела вслед за птицей. Покинутая испуганными богами, ворона облетела всю Вселенную в поисках защитника и вернулась к тебе, о покоритель врагов. Моля о пощаде, она упала перед тобой на землю. Проникшись состраданием, ты простил ее, хотя она заслуживала смерти. Но поскольку ты никогда не пользуешься оружием напрасно, ты лишил ее правого глаза, о Рагхава. Выразив почтение тебе и царю Дашаратхе, эта птица вернулась в свою обитель. Сита спросила: «О Рагхава, ты самый искусный среди владеющих оружием, могущественный и честный, почему же ты не выпускаешь своих стрел в демонов? Ни боги, ни гандхарвы, ни асуры, ни Маруты не могут устоять перед тобой в сражении. Если ты великодушен ко мне, то своими острыми стрелами скорее уничтожь Равану. Почему Лакшман, сокрушающий своих врагов, лучший из людей, по приказу брата не спешит защитить меня? Почему два могущественный льва среди людей, доблестью равные Ваю и Агни, непревзойденные даже для богов, забыли обо мне? Несомненно, я совершила какой-то великий грех, если два героя, повергающих во прах своих врагов, не прилагают усилий, чтобы освободить меня, хотя могут это сделать!» На эти печальные слова Ваидехи я ответил: «О знаменитая дева, Рама мучительно страдает в разлуке с тобой. Видя брата во власти горя, Лакшман тоже терзается, я клянусь тебе. Раз я наконец нашел тебя, то время скорби позади. Скоро ты увидишь гибель своих врагов, о прекрасная царевна.
