рикер (Ricoeur) Поль (р. 1913) — французский философ, профессор Сорбонны (Франция) и Чикагского университета (США). Основные сочинения: «Габриэль Марсель и Карл Ясперс» (1947), «Философия воли» (в двух томах, 1950-1960), «История и истина» (1955), «От интерпретации. Очерки по Фрейду» (1965), «Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике» (1969), «Теория интерпретации. Дискурс и избыток значения» (1976), «Бытие, сущность и субстанция у Платона и Аристотеля» (1982), «Время и рассказ» (в трех томах, 1983-1985), «Школа феноменологии» (1986) и др. Разработал оригинальный вариант герменевтический философии, находящейся на пересечении рефлексивной философии, феноменологии и аналитической философии языка. Идея достижения абсолютной прозрачности «Я», развивавшаяся рефлексивной философией от Декарта до Канта, должна быть дополнена, по Р., с одной стороны понятиями интенцио-нальности и жизненного мира (Lebenswelt), а с другой — герменевтическим вопрошанием: «что значит понимать?», которое осуществляется до вопроса о смысле текста или иного объекта герменевтического анализа. Кроме того, сама эта возможность взаимодействия показывается Р. в сравнительном сопоставлении герменевтики и феноменологии, вскрывающем их сущностное сходство в решении ряда проблем. Так, понятие интенциональности (т.е., в конечном счете, примата сознания о чем-то над самосознанием) приводит феноменологию, по мысли Р., к размыванию проекта радикального самообоснования и постулированию горизонта «жизненного мира», который всегда предполагается и никогда не дан. Но такое основоположение «жизненного мира» оказывается аналогично герменевтическому ходу по переориентации внимания от процесса истолкования к вопросу «что значит понимать?», т.е. к проблеме самого понимания. Кроме того, постхайдеггерианская герменевтика онтологизирует толкование и трактует интерпретацию как прояснение изначального онтологического понимания, присущего человеческому существу как «брошенному в мир». Т.о., перед субъект-объектным разрывом существует более фундаментальное отношение — онтологическое. Поэтому и феноменологическая «редукция» в эпистемиологическом плане оказывается производной. Субъект-объектное дистанцирование уже предполагает онтологическую причастность — поскольку человек есть в мире до того как становится субъектом. На такой презумпции первичности «бытия-в-мире» Р. строит «эпистемиологию нового понимания», которая выражается в положении о том, что «не существует понимания самого себя, не опосредованного знаками, символами и текстами». Т.о. понимание, по Р., должно разворачиваться в двух равноправных процессах: восстановлении интенции автора как «имени собственного» по отношению к значению интерпретированного текста и равного внимания к субъективности читателя, одновременно и зависимой от текста, и активной. Учитывая онтологические претензии такой герменевтики (отказавшейся от презумпции субъективости), задача теперь ставится как реконструкция внутренней динамики произведения, обусловливающей его структурацию и, с другой стороны, — проекции произведения вовне, порождения «предмета» текста. Истолкование как диалектика понимания и объяснения на уровне имманентного «смысла» текста позволяет, по мнению Р., избежать двух крайностей: 1. Иррационализма непосредственного понимания, основанного на романтической иллюзии конгениальности субъективностей автора и читателя; 2. Позитивистского представления о замкнутой текстуальной объективности, независимой от читательской активности и сводящей интерпретацию к экспликации абстрактных языковых кодов. Эпистемиологически способ обитания, бытия-в-мире может быть схвачен, как полагает Р., в языковом опыте через исследования «референции» метафорических выражений и повествовательных интриг, что позволяет придать онтологическому ракурсу онтологическую точность. Р. показывает, что метафора основана на действии «семантической инновации» — присвоении логическим субъектом ранее несоединимых с ним предикатов. В основании такого нового семантического пространства лежит интеллигибельная матрица «продуктивного воображения». И, подобно тому, как на уровне фразы семантическая инновация порождает «живую метафору», на уровне протяженного дискурса возникает сочиненная «интрига» как разворачивание творческой способности языка и продуктивного воображения в интригооб-разовании. Понимание поэтому оказывается воспроизведением дискурсивной операции, лежащей в основе семантической инновации. Объяснение (знаковая комбинация) тем самым основано более фундаментальной способностью дискурса к инновации и продуктивным воображением. Опираясь на теорию «непрямой референции» Р. Якобсона, Р. показывает, что метафора и интрига (поэзия и история), в своем языковом существовании освобождаясь от функции непосредственного дескриптивного описания реальности, тем не менее схватывают более глубокие пласты значений и смыслов посредством «упорядоченного сдвига привычных значений слов» и выходят к горизонту «жизненного мира». Анализ референциальных функций метафорических выражений и повествовательных интриг обогащает, тем самым, постхайдег-герианскую герменевтику толкования онтологического статуса человека в мире точностью аналитических методов изучения языка.