«Лихочасье» и «Болезнь клеветы» достаточно отвечают на всякие мракобесные вылазки. Вот в Америке X.[29] украл наши шеры — пожалуй, и это рекламирование. Письмо это останется как бы историческим документом того, что люди не стесняются говорить о том, чего они вообще не знают. Даже профессора беззастенчиво произносят суждение о предметах, им незнакомых. Они говорят об осторожности, но неужели из осторожности они произносят всякие необоснованные наветы? Плох такой «научный» метод. Чую все Ваши звучные доводы и ответы всем этим игнорантам. Особенно сейчас, в дни сдвигов, пусть люди будут осмотрительнее и позаботятся о достоверности…
Публикуется впервые
Есть особый вид людей, называющих себя скептиками и требующих «вещественных доказательств». При этом на каждое доказательство они найдут свое опровержение. Если явится свидетель, они скажут, ему просто показалось. Если окажется множество свидетелей, то, наверное, будет объявлено что произошел массовый психоз. Если они увидят отпечатки чего-то на материальной фильме, то наверное, будут подозревать какие-то хитроумные подделки. При этом они упустят из вида, что человек, слишком много подозревающий других, не носит ли в себе самом эмбрионы того самого, в чем он готов обвинить и прочих.
Среди всяких показаний все-таки наиболее поражающими Для скептиков будут знаки, оказавшиеся на вещественных предметах. Если на фильме проявляется нечто, не бывшее перед аппаратом в момент съемки, то даже присяжный сомневатель (если такое слово существует) будет все же поколеблен в своем заскорузлом скепсисе, иначе говоря, в своем неведении. Сколько раз каждому приходилось встречать людей, которые торжественно объявляли, что если им будут предъявлены доказательства, они всенародно объявят о том, в чем убедились. Но когда эти ожидавшиеся ими доказательства оказывались налицо, то никто из них не только всенародно ни о чем не объявлял, но преспокойно продолжал пребывать в прежней тоге скептического самодовольства. Не сказать ли примеры?
Оставим пока личные наблюдения, временно пренебрежем множеством свидетелей и вспомним лишь несколько эпизодов фотографических. Большая литература накопляется по вопросам фотографирования образов «оттуда». В книге Коутса можно найти целый ряд снимков, в подделке которых трудно сомневаться. Так же точно нельзя заподозривать подделку тех случайных снимков, которые считались самими съемщиками просто испорченными фильмами. Вспоминаю, как однажды в Индии сняли фотографию одного умершего лица, и на снимке, кроме тела, оказался целый ряд фигур, в которых близкие умершего вполне признали ранее умерших его родственников. Также нам приходилось видеть простые паспортные фотографии, на которых в самых необычных местах проявлялись непрошеные лица. фотографы горевали об испорченных фильмах. А ведь такая «порча» могла происходить гораздо чаще, нежели можно предполагать.
Совсем недавно был сообщен следующий «загадочный» эпизод во время фильмовой съемки:
«Удивительную историю, случившуюся во время киносъемки в одном из ателье Холливуда, рассказывает знаменитый американский киноартист Уорнер Бакстер. При съемке очередной фильмы ему по ходу действия пришлось изображать мужа, оплакивающего смерть своей жены. Артист был в ударе, и режиссер заметил, что он никогда еще в жизни не проводил свою роль с такой правдивостью.
Вечером снятая фильма демонстрировалась в зрительном зале в студии в присутствии режиссера. Через несколько минут он бросился к телефону и позвонил Бакстеру.
— Приезжайте немедленно, _- заявил он дрожащим голосом. — Случилось что-то совершенно невероятное.
Бакстер в автомобиле помчался в студию. Режиссер провел его в зрительную залу и приказал кинооператору продемонстрировать снятую утром фильму. То, что увидел на экране Бакстер, потрясло также и его. Он увидел себя в позе отчаяния, сидящим в кресле. Вдруг за его спиной появились еле заметные очертания женской фигуры. Ни Бакстер, ни режиссер не находили объяснения для этого удивительного явления. Возможность незаметного появления постороннего лица перед объективом аппарата во время съемки совершенно исключалась. Также не могло быть и речи о техническом трюке. Кинооператор клятвенно утверждал, что он снимал на совершенно чистую фильмовую пленку.
На другой день была повторена съемка той же сцены, причем приняты были все меры предосторожности. Когда приступили к демонстрации этой второй фильмы, пораженные зрители снова увидели за спиной артиста загадочное привидение.
По словам Уорнера Бакстера, до сегодняшнего дня так и не удалось разгадать это удивительное явление. Одни из фильмовых артистов, верующие в оккультные науки, утверждают, что в данном случае имело место явление какого-нибудь духа. Другие утверждают, что мысли артиста, достигнув высшей степени напряжения, приняли материальный образ. То, что загадочное явление повторилось дважды во время двух съемок, исключает всякую возможность обмана или трюка». («Сегодня» 8 января 1937 г.).
Пока оставим в стороне приведенные в конце рассуждения о том, как именно объяснять появление нежданной фигуры на снимке. На эти темы можно дискуссировать очень много, и для скептиков такие предположения будут неубедительны. Но само появление фигуры на фильме, показанное многим, эту съемку видавшим, остается неопровержимым. Особенно характерно, что эпизод повторился дважды. Совершенно невозможно делать предположение и выводы о том, какие именно привходящие условия могли способствовать такому проявлению. Очевидно, существуют такие сложные для человеческого мышления условия, которые пока еще не поддаются формулировке.
Нам приходилось слышать о том, в каких неожиданных условиях происходили самые замечательные снимки. А в то же время, когда, по человеческому разумению, устраивались будто бы «самые лучшие» условия, то результаты не получались. Особенно останавливает внимание именно неожиданность удачных проявлений. В этой нежданности исчезает всякий намек на подделку. Да и какие же подделки могут быть в тех случаях, когда люди не только не радуются манифестации, но, наоборот, считают ее просто порчею фильм.
Нам рассказывали, как один наш друг с трудом отнял у фотографа так называемую неудачную свою фотографию, на которой в разных положениях вышли непрошеные незнакомые лица. Фотограф весьма извинялся за такую странно испорченную фильму и даже не хотел отдать такой неудачный, по его мнению, негатив. При этом характерно то, что само помещение фотографа было совершенно обычным, в котором ежедневно происходили многочисленные съемки. А сам наш друг находился в самом обычном житейском настроении, будучи совершенно далек от мысли о чем-то необычайном. Много раз нам приходилось слышать, что неожиданные проявления получались именно не тогда, когда их человеческим рассудком ожидали, но в самых нежданных обстоятельствах. Нам приходилось видеть обстановку комнат, где происходили замечательные снимки, и можно было поражаться, что в этой нажитой атмосфере могло происходить нечто необычное. Очевидно, существуют особо тонкие условия, неуловимые пока человеческим мышлением.
Также нередко люди своими преждевременными выводами сами же нарушают возможности значительных явлений. Грубейшие рассуждения при тончайших проявлениях лишь вредят. Прежде всяких самовольных выводов следует непредубежденно собирать факты. Пусть при этом назовут вас материалистами — неважно, как будут определять ваши методы. Но прежде всего важно проявить во всех отношениях беспристрастие. Фильма — материальный предмет. Никто не заподозрит фильму и фотографический аппарат в чем-то «сверхъестественном». Но если эти материальные предметы отметят нечто тончайшее, то все равно, каким путем и каким методом, лишь бы новые факты проникали в человеческое сознание. Все расширяющее и дающее новые возможности должно быть принимаемо с признательностью.
Если замечательный факт произойдет не в особо устроенной лаборатории, но среди самой житейской обстановки, то ведь это нисколько не умалит его истинного значения. Можно вспомнить, сколько полезнейших открытий было сделано не специалистами этой области, но иногда как бы случайными работниками. Из области металлургии нам приходилось слышать, как специалисты обращали внимание на особые приемы, употребляемые некоторыми опытными рабочими. Именно эти «случайные» приемы потом оказывались особенно полезными в руках специалистов, оформивших их в целое значительное усовершенствование. Среди специалистов также существует два лагеря. Одни, даже будучи серьезными учеными, самомнительно пройдут мимо интереснейших фактов, если они не облечены в научное одеяние. Другие же и среди самой ординарной обстановки сумеют усмотреть и оформить самые замечательные усовершенствования. Ведь известно, что обследована лишь самая незначительная часть мозговой деятельности. Недаром нередко обращалось внимание, что человеческие взаимоотношения менее всего изучены. Называйте эти области психологией или, по обстоятельствам, рефлексологией; давайте им любые названия, которые могут помочь вашим опытам, но уберегите ценнейшие области от легкомысленного поругания.
Показательно, что такие книги, как «Неизвестный человек» Алексея Карреля, выдержали десятки изданий и считаются наиболее распространенными на международном рынке. Человек все-таки стремится к познанию. Кроме эпидемии танцев и нововыдуманных игр, люди международно стремятся к просвещению. Доброжелательная наблюдательность будет первым орудием продвижения.
20 Февраля 1937 г.
Н. К. Рерих. «Обитель Света». М., МЦР, 1992
Привет вам, дорогие друзья!
(К 24 Марта 1937 года)
Большая радость в том, что мы все в самых разных странах будем поминать этот незабвенный день. Мы соберемся почти в то же самое время; будем в сердце нашем знать, что друзья наши, тем же путем идущие, в этот же час собрались в полном содружестве. Все Вы уже полюбили это слово — содружество. Оно напоминает Вам не только о дружбе, но и о единении. Драгоценно, когда можно собраться во имя этих двух понятий, рождающих и любовь и мощь. Все Вы уже твердо знаете, что единение не может быть притворным и лукавым. Всякая ложь в единении будет разрушительна. Но светло и непобедимо единение, в котором нет ничего ложного, в котором открыто сердце. Только в таком сердечном порыве мы поймем, что есть общий труд.
Когда Вы собирались в содружества, Вы отлично знали, что не для безделия, не для пустословия вы сходились, но для труда. Вам всем в осознании великого понятия труда навсегда ясно, что трудовой источник не может быть исчерпан. В Беспредельности живет труд. Именно творческим трудом объединены миры. И велика радость, что можно в труде приносить свою лепту мировому преуспеянию. Не в гордыне, не в высокомерии произносим мы это слово о посильной лепте. В ней же, в этой завещанной издавна лепте живет и Красота.
В содружествах Ваших Вы несете священный бессменный дозор о Красоте. Для Вас Красота не есть просто красивость прибаутки, но есть основа жизни. Без Красоты не может быть и живых устоев всего бытия. Живая Этика может быть живой лишь для того, в ком и слово о прекрасном всегда живет. Сперва в словах, а затем в немолчном биении сердца живет прекрасная правда. Не нужны внешние слова там, где самое глубокое чувство сливается с биением сердца. Без сердца, без красоты и самый труд превратится в подъяремную работу. В этих двух словах скрыт намек о насилии. Но в творческом труде выражено постоянное делание, и умное, и сердечное.
В беседах Ваших Вы воздали значение мысли. Вы навсегда оценили, что сила мысли является тою незримою мощью, которая соединит Вас с самим Превышним. Когда Вы сходитесь, то, как в Великом Служении, Вы несете в себе молитву прекрасную Тому, к Кому стремится сущность Вашего
