влаги на гладкой поверхности. Проблема была только в применении элейских критических замечаний к теории частиц. О том, что атомы должны были постоянно двигаться, легко можно догадаться посредством того же наблюдения, например, глядя на танцующие в луче света пылинки. В любом случае теория Анаксимена не работает по-настоящему до тех пор, пока мы не будем думать о более или менее плотно соединенных группах частиц. Таким образом, это, конечно, не правда, что атомизм греков был просто счастливой догадкой. Когда Дальтон воскресил атомистическую теорию в наше время, он был хорошо знаком со взглядами греков по этому вопросу и обнаружил, что это, судя по его наблюдению, показывает постоянные соотношения, в которых соединяются химические вещества. Однако есть и более глубокая причина, почему атомистическая теория не была случайным открытием. Это связано с логической структурой самого объяснения. Что значит «дать отчет о чем-нибудь»? Это показать, что то, что происходит, — последствие изменяющейся формы вещей. Так, если мы хотим объяснить изменение в материальном объекте, мы должны сделать это путем ссылки на изменение порядка гипотетических составляющих его частей, которые сами остаются необъясненными. Объяснительная сила атома остается таковой до тех пор, пока сам атом не подвергнется изучению. Как только это происходит, атом становится объектом эмпирического исследования, и объяснительной сущностью становятся субатомные частицы, которые, в свою очередь, остаются необъясненными. Этот аспект атомистической теории очень долго обсуждался французским философом Е. Мейерсоном. Таким образом, атомизм, как таковой, соответствует структуре причинного объяснения.
Далее атомистическая теория была развита Демокритом, уроженцем Абдер, расцвет деятельности которого приходится примерно на 420 г. до нашей эры Он предложил проводить различие между вещами, каковы они в действительности, и вещами, как они представляются нам. Так, на взгляд атомистов, мир вокруг нас в действительности состоит просто из атомов в движении, в то время как мы представляем его по-другому. Этот взгляд дал толчок проведению различия между тем, что значительно позднее было названо первичными и вторичными качествами. С одной стороны, это — форма, размер и материя, а с другой цвет, звук, вкус и тому подобное. Вторичные качества объясняются в терминах первичных, которые относятся к самим атомам.
В нашем исследовании мы не раз встретимся с учениями об атомах. Что может быть их предельными случаями, мы будем обсуждать в соответствующем месте. Здесь мы просто отметим, что атомизм — это не результат причудливых размышлений, а серьезный, потребовавший полтора века усилий ответ на вопрос, поставленный милетцами.
Атомизм имеет значение не для одних естественных наук, он породил и новую теорию о душе. Как и все остальное, душа составлена из атомов. Эти составляющие душу атомы — более легкие и чистые, чем другие атомы; они распределены по всему телу. В соответствии с этим взглядом смерть означает разъединение атомов, и личное бессмертие невозможно. Таково следствие, выведенное позднее Эпикуром и его последователями из учения Демокрита. Уравновешенное состояние души — лучший способ существования для человека.
Вместе с появлением философских школ в V в. до нашей эры появился и класс людей, которые были в некотором смысле носителями философии. Это были люди, которых, как правило, относили к софистам. Это к ним Сократ относился с презрением, как к людям, которые свои прихоти любят больше, чем разум. Важно понять, как это движение появилось и какова была его функция в обществе.
Постоянно изменяющаяся арена философских баталий сделала затруднительной возможность увидеть, на чьей стороне может быть истина. Если есть какое-то дело, на которое у человека, занимающегося практическими делами, нет времени, этот вопрос остается открытым. Для тех, кто хочет, чтобы дела были сделаны, нерешенный вопрос — это проклятие. Это было, в общем, тем затруднением, в котором софисты нашли себя. Противоречивые теории философов не давали надежды на то, что знание возможно вообще. Кроме того, расширяющийся опыт общения греков с другими народами показал, что существует непроходимая пропасть между обычаями разных народов. Геродот рассказывает об этом анекдот. При дворе Великого царя находились делегации от народов из разных земель Персидской империи. Каждая восклицала от ужаса, когда узнавала о похоронных обычаях других. Одни обычно сжигали мертвых, другие пожирали их. Геродот ссылается на Пиндара, делая заключение: обычай — царь всего.
Поскольку софисты чувствовали, что знанием обладать нельзя, они объявили, что это и не так уж важно. Значение имеет лишь полезное мнение. В этом есть некоторая правда. При осуществлении практических дел успех обычно не принимается во внимание. Взгляд Сократа совершенно противоположен. Там, где софисты были заинтересованы в разговорной практике, Сократ считал, что этого недостаточно, надо знать, что такое жизнь, а неизученной жизнью не стоит и жить.
В то время когда в Греции почти не было, если не сказать — не было совсем, систематического обучения, софисты выполняли роль учителей. Они были странствующими учителями, которые давали знание или воспитание на профессиональной основе. Сократу не нравилось в них то, что они брали плату. Можно догадаться, что Сократ был здесь немного несправедлив, так как даже говорящий должен иногда есть. Стоит заметить, что академическая традиция считает заработок видом предварительной оплаты, которая должна дать возможность профессору забыть о материальных проблемах.
Обучая, софисты выделили несколько предметов. Самой уважаемой их деятельностью было предоставление литературного образования, многие софисты обучали предметам, связанным с более непосредственными практическими потребностями. С распространением в V в. демократических институтов особое значение приобрело умение произносить речи. Эта потребность удовлетворялась учителями риторики. Подобно этому, были учителя политики, которые наставляли своих учеников, как вести дела в Народном собрании. И наконец, были учителя искусства спора, или эристики, люди, которые могли сделать так, что плохое выглядело предпочтительнее хорошего. Ясно, что это искусство применялось в судах, где обвиняемый должен был защищать себя сам, и учителя учили его, как манипулировать доводами и использовать парадоксы.
Важно различать эристику и диалектику. Те, кто использует первую, преследуют цель победить, в то время как диалектики пытаются обнаружить истину. Это на самом деле различие между спором и дискуссией.
В то время как в области образования софисты осуществляли ценную функцию, их философская точка зрения была враждебна поискам истины, так как для них был характерен скептицизм, отрицательное отношение к проблеме знания. Итог этой позиции выражен в известном высказывании Протагора, что «человек — это мера всех вещей, существующих, поскольку они существуют, и не существующих, поскольку они не существуют». Таким образом, мнение каждого человека истинно только для него, и разногласия между людьми не могут быть разрешены на основе признания истины. Неудивительно, что софист Фразимах определяет справедливость как преимущество более сильного. В то время как Протагор отказывается от поисков истины, он все же, кажется, допускает, что одно мнение может быть лучше другого в прагматичном смысле, хотя эта позиция доступна общей логической критике прагматизма. Если мы спрашиваем, какое из двух мнений лучше, то мы сразу должны вернуться к идее абсолютной истины. Во всяком случае Протагор — это родоначальник прагматизма.
Забавная история показывает, как стали относиться к софистам. Протагор, убежденный, что его обучение было совсем несложным, велел бедному ученику заплатить за обучение из доходов от его первого дела в суде. Однако после обучения молодой человек не начал практиковать. Протагор обратился в суд, чтобы получить свой гонорар, доказывая перед судьями, что ученик должен был заплатить из полученного, если он выиграет, либо по предписанию суда, если он проиграет. Обвиняемый, не выигравший и не проигравший, дал столько, сколько у него было в наличии. Плата была судом конфискована.
Слово «софист» означает что-то вроде мудреца. Поскольку Сократ тоже был учителем, неудивительно, что в народе его называли софистом. То, что эта классификация была неправильной, мы уже показали. Однако до времени Платона это различие как следует не осознавалось. Философы и софисты вызывали сходную реакцию толпы.
Те, кто имел нефилософский склад ума, с незапамятных времен проявляли довольно любопытное и противоречивое отношение к философии. С одной стороны, у них была тенденция относиться к философам с мягким и доброжелательным снисхождением, как к безобидным глупцам, витающим в облаках и задающим нелепые вопросы, которые не касаются реальных забот людей, как к чудакам, не раздумывающим над теми вещами, которые должны волновать честных граждан. С другой стороны, философское учение может иметь глубоко разрушительное влияние на установленные порядки и обычаи. На философа смотрят в данном случае с подозрением, как на диссидента, который покушается на традиции и обычаи и не одобряет привычки и взгляды, которые кажутся достаточно хорошими всем остальным. Если общепринятое верование подвергают сомнению, это заставляет тех, кто не привык к такому обращению, беспокоиться о своей безопасности. Они реагируют на таких людей с ненавистью, враждебно. Так, Сократ был обвинен в злочестивом обучении, так же как и софисты в целом, и учителя эристики в особенности.
АФИНЫ.
Все три величайшие фигуры греческой философии были связаны с Афинами. Сократ и Платон родились в Афинах, а Аристотель учился и позднее учил в этом городе. Поэтому полезно присмотреться к городу, где они жили, прежде чем мы будем обсуждать их труды. Варварские орды Дария были разбиты одними афинянами на равнинах Марафона в 490 г. до нашей эры 10 лет спустя совместными усилиями греков были разбиты сухопутные и морские силы Ксеркса. В Фермопилах спартанский арьергард героически сражался против превосходящих сил персов, а позже, при Саламине, греческие корабли под афинским предводительством нанесли смертельный удар по вражеским морским силам. На следующий год, при Платее, персы были разгромлены окончательно.
В ходе этих войн Афины были разорены, люди увезены, и персы сожгли город и храмы. Теперь началось великое восстановление. Афины приняли на себя главный удар в борьбе. Они были лидером во время войны. Теперь, когда опасность миновала, Афины стали таким же лидером в мирной жизни. Материковые греки были спасены, следующим шагом было освобождение островов Эгеи. В этом деле от спартанского войска было мало пользы, поэтому на имевшие морские силы Афины легла задача не подпускать Великого Царя близко. Таким образом, Афины стали господствовать в Эгее. То, что начиналось как Делосская лига, с центром на острове Делос, заканчивалось как Афинская империя, с сокровищницей, которую перенесли из Делоса в Афины.
Афины страдали за общее дело. Теперь было бы правильным, так считали в Афинах, чтобы город отстраивался на общие средства. Так вырос новый Акрополь, «город на вершине», с Парфеноном и другими строениями, чьи развалины сохранились и сегодня. Афины стали самым значительным городом в Греции и местом, куда съезжались художники и мыслители, равно как
