он и осудил либретто оперы, как пример превращения «бессмертной поэмы» в пошлую мелодраму, приспособленную к низменным вкусам зрителей, как характерный признак «заметного понижения искусства» буржуазной Европы.
…уголовные обвинения… на петербургскую атмосферу… — Имеется в виду передовая № 281 «Московских ведомостей» от 25 декабря 1863 г., начинающаяся словами: «Вот что значит петербургская атмосфера!» Статья была наполнена грубыми выпадами против «нигилистов» и восставших поляков. В ней, между прочим, говорилось, что секретные документы похищаются из правительственных архивов и попадают в зарубежную печать (имелся в виду герценовский «Колокол»). Статья вызвала возражения даже на страницах либеральной печати (см. «Голос», 1864, № 1 от 1 января; «Московские ведомости», 1864, № 12 от 16 января).
…новое положение о губернских и уездных земских учреждениях… — подписанное 1 января 1864 г. и опубликованное в том же месяце. Согласно «положению», в губерниях и уездах учреждались земские комитеты, ведавшие местными делами, избираемые дворянством, купечеством и выборными от крестьян. Правительство и реакционно-либеральные круги стремились представить земство всесословным органом, выражающим интересы всего населения данной местности. На самом деле решающую роль в земстве играли помещики.
Стр. 255…«Московские ведомости»… легко с ним справятся. — Салтыков полемизирует с редакционной статьей «Роман на берегах Невы» («Современная летопись», 1864, № 2). Автор статьи, видимо, Катков, заявлял, что «Современник» должен «питать самое нежное чувство к цензуре. Не ее ли существование дало, например, возможность… сделать эффектное объявление, в котором недостатки журнала объясняются стесненным положением нашей печати и дается понять, что при иных условиях этот обличающий, намекающий и свистящий орган петербургского прогресса заговорил бы другим языком… Представьте себе, что нет цензуры, и читатель пробегает хотя бы, например, куриозные страницы, помещенные в последнем номере «Современника» под заглавием «Наша общественная жизнь», он, конечно, ни минуты не затруднился бы сказать, что ровно никакого смысла нет ни в этом рассказе о каких-то шалунах, появляющихся, «когда начинается брожение в накопленных веками кучах хлама», и к числу которых причисляются Нерон, Калигула, какой-то исправник, вошедший в суд с собаками, и т. п.; ни в этих размышлениях о науке, от которой, по словам каких-то молодых людей, ни на волос толку не оказалось и которая восемь тысяч лет (почему именно восемь?) мнет, мнет что-то и ничего не вымнет, ни в том таинственном указании на науку, которая утверждает, что земля стоит на трех рыбах; ни в этом «генерале», на трех страницах говорящем только: „Я скакать не хочу”» (стр. 12). Филиппика публициста «Современной летописи» была вызвана объявлением «Об издании «Современника» в 1864 году» (в составлении которого, вместе с Некрасовым, принимал участие, по-видимому, и Салтыков) и ноябрьской хроникой «Нашей общественной жизни». В объявлении, в частности, говорилось, что колебания и изменения в области цензуры не могли «не отразиться невыгодно на журналистике, а между прочим и на нашем журнале» («Современник», № 11; ср. Н. А. Некрасов. Полн. собр. соч. и писем, т. 12, М. 1953, стр. 206).
О спорах вокруг проекта нового цензурного устава и призывах изданий Каткова дать высказаться «нигилизму» см. в т. 5 наст. изд. статью «Несколько слов по поводу «Заметки…» и прим. к ней, а также стр. 222 наст. тома и прим. к ней.
Стр. 256…роль великодушного Баярда… — то есть «рыцаря без страха и упрека» (по имени французского военачальника конца XV — начала XVI в., заслужившего такую репутацию). Издания Каткова нередко выступали с лицемерным осуждением «излишеств» предварительной цензуры, цензурных преследований революционных изданий, запрещения в 1862 г. «Современника» и «Русского слова» (например, в той же «Заметке» «Русского вестника», 1862, № 10, по поводу которой писал Салтыков, — см. т. 5 наст. изд., стр. 216 и сл.).
…образ убогого Лазаря… — См. прим. к стр. 18.
…грозит цензура аматерская… — то есть неофициальная, «любительская». Имеется в виду доносительный характер выступлений реакционной печати и полная невозможность возражать ей.
…суждений… о повести «Смелый шаг»… — Повесть Л. И. Мечникова (Леона Бранди) (С, 1863, № 11), рассказывающая об уходе молодой женщины от мужа-либерала к разночинцу, послужила поводом косвенных нападок автора «Современной летописи» на роман Чернышевского «Что делать?» — «обширную эпопею петербургских коммун» (стр. 12). Осуждая «безнравственность» повести Мечникова, автор статьи замечал: «Об одном лишь умалчивают певцы новой упрощенной нравственности: о детях» (стр. 13). Возможно, эти слова — отклик на статью «Как кому угодно» (см. наст. том, стр. 445).
…паскудные произведения легкого клубницизма, которыми… отравляет свою публику «Русский вестник». — Видимо, имеются в виду повести любовного содержания в «Русском вестнике» 1863 г. (например, Т. Толычова, Холостая жизнь, № 1; Е. Н. Толстой, Неудавшийся роман, №№ 9, 10; М. Сосногорова, Магдалина, №№ 6, 7).
Впервые — С, 1864, № 2, отд. «Современное обозрение», стр. 201–236 (ценз. разр. — 9 марта).
Сохранилась чистая корректура статьи, адресованная А. Н. Пыпину (ИРЛИ), без обычной пометы о времени набора.
Журнальный текст отличается от корректурного отсутствием двух, подробно развиваемых, тем — о «земских повинностях» («На что уж, кажется, полезно <…> с возом соломы в Москву» — стр. 277, строка 14 — стр. 278, строка 9) и «соглядатайстве» («Во всяком случае <…> взгляд даже на неурядицу» — стр. 287, строки 21–37), а также несколькими менее значительными изъятиями и, главным образом, стилистической правкой. В изд. 1933–1941 корректура не учтена.
Печатается по тексту «Современника» с устранением цензурных купюр по корректуре.
В февральской хронике Салтыков затрагивает ряд вопросов, связанных с его раздумьями о народе, о положении послереформенной деревни. Писатель вновь обращается к проблемам, которые летом предыдущего года были намечены им в очерке «В деревне» (см. наст. том, стр. 446 и след.) и которые позднее лягут в основу его циклов «Благонамеренные речи», «Убежище Монрепо» и др. Он сам ссылается (стр. 266) на очерк «В деревне», как на предшествующий февральской хронике. Непосредственно в хронике отразились впечатления от поездки в Витенево (как установлено С. А. Макашиным, Салтыков ездил туда в конце января — начале февраля 1864 г.). Наблюдения писателя над «мужичьей» экономикой и бытом во многом восходят к Витеневу и хозяйствованию там Салтыкова. Об этом неоднократно упоминается в хронике: «Подмосковные крестьяне (речь идет о них)», «Возьму местность в 30 верстах от Москвы», «опять-таки говорю о подмосковной местности» и др.
Хроника направлена и против реакционно-либеральной идеализации крестьянской реформы, и против попыток крепостников изобразить ее как неоправданное ущемление интересов помещиков, и против всякой недооценки народа, пренебрежительного отношения к нему. Салтыков прекрасно знает «мужицкое житье», все «подробности мужицкого быта», напоминающие ад («это просто ад»). Он вновь показывает всю несостоятельность слащавой идеализации крестьянской жизни в «отводящих глаза» произведениях славянофилов. В хронике сказывается демократизм позиции Салтыкова, ставящего себя для получения ответов на запросы современной действительности и будущего в положение мужика. Салтыков утверждает, что, рассуждая о народе, «нет никакой надобности ни умиляться, ни приседать, ни впадать в меланхолию». В то же время в хронике звучит в трагическом ключе тема пассивности и темноты масс, неподготовленности их к борьбе за собственные интересы. В глубоко драматических поисках выхода из все продолжающегося сна и неподвижности масс Салтыков не раз шел на торжественное провозглашение своих символов веры в народ, как первооснову всей исторической жизни. Такого рода высказывания имеются и в данной хронике, но они не только не снимают трагизма, но, напротив того, углубляют его.
Значительное место занимают в «хронике» рассуждения об «идиллии будущего», «о привлекательности труда» («travail attrayant» — термин Шарля Фурье). В них отразилась полемика с «Русским словом», с Писаревым. Слова «Городищенского»: «…труд должен быть привлекателен…» — возможно, намекают на утверждения Писарева, высказанные в статье «Очерки по истории труда»: «Надо, чтобы труд был приятен…» («Русское слово», 1863, № 11–12; Д. И. Писарев. Соч. в 4-х томах, т. 2, стр. 330. Аналогичные высказывания см. в «Русском слове», 1863, № 7, отд. «Домашняя летопись», стр. 40; № 9, стр. 6). Полемическим откликом на взгляды «Русского слова» являются и дальнейшие мысли «Городищенского» о желательности «совсем эманципироваться от труда физического», об успехах «естествознания, технологии, механики…». Но значение подобных рассуждений шире полемики Салтыкова с «Русским словом». Они — одна из постоянных, начиная с 40-х годов, с «Запутанного дела», граней критических и даже скептических раздумий Салтыкова об отдаленности от русской действительности идей утопических социалистов Запада и их русских «последователей», начиная от петрашевцев и до Чернышевского с его «четвертым сном» Веры Павловны. Салтыков считает, что народу нет никакого дела до абстрактных теорий о счастливом будущем человечества, что такие теории не могут улучшить современную участь масс, что с мужиком «было бы очень трудно сговориться и насчет привлекательности труда, несмотря на то, что теория эта, очевидно, построена в его пользах». С другой стороны, не только «Городищенский», но и сам Салтыков ставил общественные формы будущего и «эманципацию от труда физического» в зависимость от прогресса наук и техники (см. приложение «Русская правда» к письму к Б. И. Утину от 28 апреля 1862 г., т. 18 наст. изд.). Таким образом, в рассуждениях Салтыкова отразилась обычная для него сложная амальгама критики (в том числе в адрес Чернышевского) и самокритики с изложением своих позитивных взглядов. Эти рассуждения — одна из разбросанных по множеству страниц Салтыкова крупиц материала, необходимого для характеристики его отношения к формулировкам общественного идеала будущего в современных ему социалистических учениях.
Говорит Салтыков в хронике и о «тонких обстоятельствах помещиков», об их экономике и психологии в первые послереформенные годы. Затрагивает он и тему «общения с народом», иронизируя над славянофильско-почвеннической «тоскою по почве», «мечтами о всевозможных сближениях». В разработке этой темы очевидны и самокритично-иронические ноты по поводу дани, которую отдал этим «мечтаниям» и сам Салтыков (см. наст. изд., прим. к «Губернским очеркам», т. 2, стр. 495, 526–527, статью «Где истинные интересы дворянства?» и прим. к ней, т. 5, стр. 131), подвергший затем резкой критике идею сближения сословий в «Глуповском распутстве» (см. т. 4 наст. изд., а также наст. том, стр. 589).
Стр. 257…«хижинами бедными, богом хранимыми»… — См. прим. к стр. 65.
…юридические вопли московских публицистов… — Вероятно, Салтыков намекает на статьи, в которых утверждалось, что Положение о крестьянской реформе поставило помещиков в крайне неблагоприятные юридические условия по отношению к наемной рабочей силе (см., например, А. Фет, «Заметки о вольнонаемном труде». — «Русский вестник», 1862, № 3, 5; его же, «Из деревни», там же, 1863, № 1, 3).
…«музыку будущего»… — так называли музыку Р. Вагнера, о которой, в связи с гастролями композитора в 1863 г. в Петербурге, велись ожесточенные споры
