что они зла хотят Руси и православным, царя не хотят, Русь раздробить хотят… (стр. 38).
Сказание о том, что есть и что была Россия, кто в ней царствовал и что
она происходила. Князя В. В. Львова. (Посмертное издание.)
С.-П.-бург, 1863
«Совр.», 1863, № 10, отд. II, стр. 317–321. На лл. 1 и 2 сохр. корректурных гранок пометки: «2 корр<ектура> Окт<ября> 24».
Значительная часть текста этого отзыва взята Салтыковым из написанной им для № 9 «Современника» 1863 г., но снятой цензурой рецензии на анонимную брошюру для народа П. И. Мельникова (А. Печерского) «О русской правде и польской кривде». В примечаниях к этой рецензии сказано о тех обстоятельствах, связанных с польским восстанием 1863 г., которые заставили органы политического контроля самодержавия над печатью позаботиться об издании пропагандистских книжек для народа. Салтыков разоблачает фальшь и псевдонародность этой реакционной шовинистической «литературы».
Стр. 391…Андрей Печерский пишет для него <народа> брошюры… — Имеется в виду упомянутая выше брошюра «О русской правде и польской кривде».
…Н. Ф. Павлов издает политическую газету… — В сентябре 1863 г. Н. Ф. Павлов стал издавать в Москве дешевую газету для народа «Русские ведомости», выходившую сначала три раза в неделю. Будущий виднейший либеральный орган в первое время своего существования при Павлове был окрашен весьма шовинистически.
…Кушнерев сочиняет назидательные повести… — Эти низкопробные «повести» И. Н. Кушнерев, впоследствии владелец большой типографии в Москве, печатал в своих изданиях — журнале «Грамотей» и «Народной газете», распространявшихся при помощи субсидий от правительства. В 1860 г. он выпустил в Москве «Очерки и рассказы» в 2-х частях.
Стр. 395. У воды — то есть на последнем плане; театральный термин, означающий местоположение на сцене на последнем плане, у задней декорации, на которой часто изображались море, река, фонтан, водопад и проч. «вода».
Киевские волнения в 1855 году. С. С. Громеки. С.-Петербург. 1863
«Совр.», 1863, № 10, отд. II, стр. 321–326. На лл. 1 и 2 сохр. корректурных гранок пометки: «2 корр<ектура> Окт<ября> 24».
Весной 1855 г., в связи с манифестом о государственном ополчении, в ряде губерний (особенно в Киевской и Воронежской) возникли крестьянские волнения. Крестьяне отказывались работать на барщине, платить подати, говорили, что они стали вольными казаками, что им будут принадлежать все помещичьи земли. Уговоры властей не действовали. Были вызваны войска и произведены экзекуции и расстрелы.[65]
С. С. Громека, в прошлом жандармский офицер, чиновник особых поручений при киевском военном губернаторе, принимавший личное участие в усмирении крестьян, поместил в апрельском номере «Отечественных записок» за 1863 г. большую статью о киевских волнениях, издав ее вскоре отдельной брошюрой, вызвавшей рецензию Салтыкова. Появление воспоминаний Громеки в год польского восстания было не случайным. Сам автор указывал на полезность публикации его статьи именно «в настоящую минуту» для прояснения вопроса «о политических воззрениях, инстинктах и желаниях южнорусского народа». Подробно, с «внешними признаками истины» излагая факты, Громека старался доказать, что киевские волнения будто бы свидетельствуют о верноподданнических настроениях народа, о преданности его царю и о враждебности революционерам и польской шляхте. Такое насквозь тенденциозное истолкование событий непосредственным образом перекликалось как с попытками царского правительства при подавлении польского восстания 1863 г. противопоставить восставшим «мнение народа», опереться на народный авторитет, так и с восхвалениями в реакционной печати (особенно в изданиях Каткова) под видом патриотизма, настроений крайнего национализма и шовинизма. Статья Громеки, успешно делавшего в это время карьеру «специалиста» по польскому и крестьянскому вопросам, вызванного в 1863 г. в Польшу и возглавившего там комиссию по крестьянским делам, была целиком выдержана в духе реакционной антипольской пропаганды. Но факты, которыми автор стремился подтвердить свои выводы, далеко не целиком укладывались в реакционную схему. Они свидетельствовали, вопреки намерениям Громеки, о недовольстве крестьян своим положением, вражде к правящим классам, о народной мечте о каком-то «другом указе», дающем подлинную свободу, непохожем на манифесты царя. Эти факты, хотя отнюдь не в том плане, который предусматривался Громекой, также перекликались с современностью, с недовольством народа реформой 1861 г. Салтыков считал их довольно любопытными и в то же время начисто отвергал их истолкование Громекой, подводя читателей к пониманию подлинных социально-политических причин крестьянских волнений не только предреформенного, но и послереформенного периодов. Прямо говорить об этих причинах, о сущности официального «патриотизма», об отношении народа к царю было невозможно. Поэтому Салтыков критиковал Громеку, не раскрывая содержания его рассуждений, а просто указывая, что они «очень мало убедительные». Рецензия на брошюру Громеки явилась одним из замаскированных выступлений «Современника» и по крестьянскому и по польскому вопросам. Она перекликалась с написанной примерно в то же время и запрещенной цензурой рецензией Салтыкова «О русской правде и польской кривде» и могла быть напечатана лишь потому, что критик не упоминал прямо об антипольской сущности выводов Громеки. О брошюре Громеки см. в декабрьской хронике «Нашей общественной жизни» (т. 6 наст. изд.).
Стр. 396. Вице-губернатор В—н — М. А. Веселкин. Его донесения о киевских волнениях, о роли Громеки см. в вышеназванных сборниках.
Генерал-майор Б—в — штаб-офицер корпуса жандармов И. Д. Белоусов. 1 и 4 апреля 1855 г. по его приказу войска стреляли в крестьян деревень Быкова Гребля и Березная.
Полковник А—в. — Речь идет о подполковнике Г. Г. Афанасьеве, чиновнике особых поручений при киевском военном губернаторе.
Главный начальник края — князь И. И. Васильчиков, киевский, подольский и волынский военный генерал-губернатор.
Генерал-адъютант Я—ч — Н. М. Яфимович, посланный специально из Петербурга для наведения порядка и производства следствия.
Стр. 399…знаменитые историографы наши… — Похвалы историкам С. М. Соловьеву, издавшему в 1863 г. книгу с антипольскими тенденциями «История падения Польши», и Д. И. Иловайскому, крайнему националисту, реакционеру, сотруднику изданий Каткова, имеют, разумеется, иронический смысл.
…народ предан русскому царю и не хочет ни английских, ни французских, ни иных каких-либо царей. — Салтыков воспользовался невольной двусмысленностью слов Громеки, чтобы намекнуть, что народ не хочет никаких царей.
Руководство к судебной защите по уголовным делам. К. Ю. А. Миттермайера
Издание А. Унковского. Москва 1863 г
«Совр.», 1863, № 10, отд. II, стр. 326.
Рекомендуемая в этой краткой заметке книга профессора законоведения в Гендельбергском университете содержала характеристику средств судебной защиты и «правил, выведенных для нее из всемирного опыта» (стр. IV). Книга была издана Л. М. Унковским — другом Салтыкова и будущим известным адвокатом, в связи с интересом русского общества к осуществлявшейся тогда судебной реформе, завершенной в 1864 г. (введение суда присяжных, института адвокатуры и т. д.).
Современные движения в расколе. Соч. Н. С—на, М. 1863
«Совр.», 1863, № 11, отд. II, стр. 83–89.
Рецензия подверглась при печатании многочисленным цензурным искажениям и сокращениям. Вслед за публикацией В. В. Гиппиуса в т. 5 изд. 1933–1941 гг. (стр. 440–441) она печатается в настоящем издании по сохранившимся корректурным гранкам.
В этой рецензии Салтыков продолжил рассмотрение вопроса об общественной значимости религиозных движений в России, к которому он проявлял большой и устойчивый интерес. Рецензировалась книга, написанная реакционным «изобличителем» старообрядчества, будущим сподвижником Победоносцева, профессором Московской духовной академии Н. И. Субботиным. Единственным достоинством многочисленных писаний этого автора была насыщенность их фактами о «загадочном явлении в русской жизни», как называл старообрядчество Салтыков, но отбор этих фактов в книгах Субботина был ограниченно-тенденциозным.
Собственно, разбора сочинения Субботина в рецензии почти нет, — рецензент откликнулся на вышедшую книгу для того, чтобы высказать свои мысли о самом старообрядчестве. Здесь повторяются основные мысли, развитые Салтыковым ранее в его отзыве о книге инока Парфения, в том числе отрицание мнения о лишь обрядовом значении старообрядчества. Но в новой статье-рецензии обнаруживается более углубленное понимание писателем интересующего его явления. Важным приобретением стала мысль об исторической изменяемости старообрядчества, обусловленной не столько ходом внутреннего развития самого этого религиозного движения, сколько внешними для него изменениями общественно-политического положения в стране. Салтыков правильно указывает, что ко времени подготовки буржуазных реформ поповщина, как умеренная часть старообрядчества, исчерпала свою оппозиционность и теперь находилась в промежуточной, колеблющейся позиции.
Одновременно Салтыков говорит об усилении радикальных демократических течений в старообрядчестве, в виде беспоповщинского толка бегунов или странников, о характере которого у него ранее не было устойчивого мнения.
В рецензии проводится аналогия между событиями в сфере старообрядчества и общей расстановкой общественно-политических сил в стране. Рецензент развивает мысль о том, что освобождение демократических течений от неустойчивых буржуазных элементов укрепляет их позиции.
Бурные события в жизни правящей верхушки старообрядчества поповщинского толка начала 60-х годов XIX в. привлекали к себе внимание передовой русской интеллигенции, в том числе Огарева и Герцена. Они освещались на страницах журнала «Общее вече» и были предметом обсуждения в переписке Огарева с братьями Кельсиевыми (см. «Литературное наследство», т. 62, М. 1955, стр. 159–258). Этот интерес был вызван замыслами привлечь старообрядцев к революционному делу.
Стр. 401. Нынешнее царствование принесло много облегчений раскольникам. — В общем плане буржуазного реформирования государственного строя России в середине XIX в. произошло некоторое смягчение режима в отношении преследуемых вероучений. 15 октября 1858 г. были приняты «Наставления для руководства при исполнительных действиях и совещаниях по делам до раскола относящимся». Смягчение режима было противоречивым и касалось лишь части старообрядцев.
Стр. 402. «Секта поповщинская» — одно из двух главных подразделений старообрядчества, на которые оно разделилось вскоре после своего зарождения. Старообрядцы-поповцы не считали возможным обходиться при отправлениях культа без специально посвященных церковнослужителей.
Стр. 402–403…Боснийский митрополит Амвросий… архиерей Кирилл… Белокриницкий монастырь в Буковине… — В результате длительных поисков единой главы старообрядческой (поповщинской) церкви в 1846 г. был поставлен в ее митрополиты отставной Босно-Сараевский епископ Амвросий, проживавший тогда в Константинополе. Центром воссоздаваемой организации старообрядцев стал монастырь при старообрядческом селении Белая Криница в Буковине, находившейся тогда под владычеством Австрии. Отсюда обычное наименование новой иерархии — австрийской или белокриницкой. После высылки митрополита Амвросия в конце 1847 г. его место занял поставленный ранее в епископы Кирилл (прежнее имя Киприан Тимофеев).
…в феврале нынешнего года случилось в Москве… — Имеется в виду острый конфликт между митрополитом Кириллом и руководителями старообрядчества в России (1863). К началу 60-х годов проявилось глубокое внутреннее разложение поповщины, выразившееся в недовольстве руководством со стороны демократических кругов, в стремлении к соглашению с властями у значительной части богатых старообрядцев, в конкурентной борьбе между главарями движения. Митрополит Кирилл, прибывший в Москву в феврале 1863 г. для укрепления своего авторитета, наведения порядка и для участия в соборе, по требованию собора, принятого под нажимом противников митрополита, должен был удалиться из России; он фактически отстранялся от управления старообрядческими организациями в России. Это постановление собора признавалось не всеми старообрядцами.
Стр. 404. Подобно «московским студентам», очищавшимся в «Дне». — В газете «День» (1863, № 21) было опубликовано «Заявление», подписанное московскими
