народной крестьянской жизни, формой, обеспечивающей раскрытие лучших сторон духовной и материальной жизни простого русского человека. Решительный противник «порабощения частной личности в пользу общины, мира…», Салтыков, напротив того, считал общину одною из отрицательных и потому отвергаемых им форм русской народной жизни. По его мнению, она сковывала развитие личности общинника и обрекала его во всех сферах деятельности и быта на ненавистный Салтыкову «подвиг послушания».
Заявленное, но ненаписанное или не дошедшее до нас продолжение статьи о «Сказании…», судя по заключительным словам публикуемой рукописи, должно было быть посвящено «подробному объяснению» значения «раскола», как одного из «капитальных явлений русской жизни».
Селение Мануиловка — один из главных заграничных центров старообрядческого (поповщинского) движения близ города Яссы.
…благословящая рука… изображена именословно — то есть трехперстно, как это не признавали старообрядцы. Именословным такое сложение пальцев называли потому, что считалось, что оно воспроизводит начертание первых букв имени Иисуса Христа.
…сочинения протоиерея Андрея Иоаннова «о стригольниках», о котором мы… предоставляем себе поговорить впоследствии подробнее… — Это намерение не было осуществлено. Точное название книги: «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках, так называемых старообрядцах, собранное из потаенных раскольничьих изданий, записок и писем», в четырех частях. В 1794 г. вышло ее первое, в 1855 г. пятое издание. Автор книги — протоиерей одной из петербургских церквей, ранее был видным старообрядцем-беспоповцем поморского толка.
…воззрение благоразумно прячется за конопляниками аскетизма и оттуда смело кричит своему противнику: «Найди меня в этой трущобе!» — Под «конопляниками аскетизма» разумеются, видимо, самодержавие и православие. Защита этих институтов как теоретиками официальной народности, так и славянофилами политически затрудняла открытую полемику с ними. В этой связи уясняется и ссылка на французского католического писателя Луи Вейо (Veillot), крайнего реакционера. Выступая в редактируемой им ультрамонтанской газете «Univers» против прогрессивных общественных направлений, он неизменно характеризовал их как силы, непосредственно угрожающие официальной религии и бонапартистскому режиму. В вопросах религиозных он превозносил пользу для народа суеверий, предрассудков, насаждал веру в «чудеса».
Толпе, которая шла за Петром Пустынником… — Речь идет о первом крестовом походе (1096 г.), вдохновителем которого был Петр Пустынник, или Петр Амьенский, военный, затем монах, аскет, фанатичный сторонник насильственного насаждения христианства.
Мы имели случай видеть… другой вариант этого замечательного стиха… — Приведенный текст стиха об Асафе-царевиче был списан Салтыковым с рукописи весной 1855 г. в одном из старообрядческих монастырей Нижегородской губернии, во время выполнения, вместе с П. И. Мельниковым (А. Печерским) служебных поручений по борьбе с «раскольниками». Это наиболее распространенная и полная редакция стиха; позднее она была издана П. А. Бессоновым (1861 г.). — См. «Литературное наследство», т. 13–14, 1934, стр. 502–503.
«Повесть о Горе-Злосчастьи…» — открыта в 1856 г. А. Н. Пыпиным и тогда же опубликована им и Н. И. Костомаровым в № 3 «Современника».
…любопытные разыскания проф. Буслаева. — Статья Ф. И. Буслаева под названием «Повесть о Горе и Злочастии, как Горе-Злочастие довело молодца во иноческий чин. Древнее стихотворение» напечатана в журнале «Русский вестник» за 1856 г., т. IV, № 7, книги 1 и 2, стр. 5-52, 279–322.
…секта так называемых «странников» или бегунов — особый толк старообрядчества (беспоповщины), возникший в 60-х — начале 70-х годов XVIII в. Собственно, датой основания толка считается 1772 г., когда его зачинатель, дважды беглый с военной службы Евфимий (ум. в 1792 г., точное его имя неизвестно), сам окрестил себя в «странствующую церковь». Выделение из беспоповщины нового толка бегунов означало протест против обогащения верхушки старообрядцев и забвения ею принципов аскетизма и общности имуществ. Толк получил преимущественное распространение в России в предреформенные десятилетия, особенно в Верхнем Поволжье, на Севере и в разных местах центрально-промышленной области.
Имев случай практически изучать раскол… — В 1854–1855 гг., во время подневольной службы в Вятке, Салтыкову было поручено производство расследования по одному обширному делу о «раскольниках». См. об этом: С. Макашин. Салтыков-Щедрин. Биография, т. 1. Изд. 2-е, М. 1951, стр. 352–365.
…в учении сект: федосеевской и филипповской… — Федосеевский толк — одно из разветвлений беспоповщины, обособившееся на рубеже XVII и XVIII вв. на северо-западе Руси. Получил название по имени дьячка Крестецкого Яма близ Новгорода Феодосия Васильева. С 70-х годов XVIII в. главным центром федосеевцев стала Московская Преображенская община (Преображенское кладбище). Филипповский толк старообрядцев-беспоповцев возник в Поморье в 30-х годах XVIII в., как протест против компромиссной политики верхушки поморцев-старообрядцев по отношению к правящим властям. Назван по имени бывшего стрельца Филиппа. К самоубийству филипповцы, как и старообрядцы других толков, вынуждены были прибегать, не желая идти на соглашение с преследующими их властями.
Секта сопелковцев — так иногда называли толк бегунов или странников (см. выше) по названию села Сопелки близ Ярославля, одному из главных центров его обоснования.
Филипане — так именовался филипповский толк (см. выше) в некоторых церковно-«обличительных» книгах XVIII–XIX вв.
Афонская гора — восточная часть Халкидонского полуострова (Греция), где с давних времен были расположены в большом количестве православные монастыри.
Заметка о взаимных отношениях помещиков И крестьян
При жизни Салтыкова не было напечатано. Впервые опубликовано В. В. Гиппиусом и М. В. Нечкиной в «Литературном наследстве», № 11–12, 1933, по автографической рукописи из архива М. М. Стасюлевича.
Для настоящего издания текст заново сверен с автографом В. Н. Баскаковым. Отдельные элементы текста утрачены вследствие ветхости рукописи и воспроизводятся по публикации «Литературного наследства». Эти места отмечены квадратными скобками.
В рукописи зачеркнуты следующие два фрагмента:
, строка 16 сн., после слов «с своими выгодами»: «И притом какая надобность вооружать помещика понудительными мерами? не будет ли он через это сделан судьею в своем собственном деле? сверх того, разве нельзя это право употреблять понудительные меры, право наказывать вручить третьему лицу или учреждению, которое непричастно интересам ни той, ни другой стороны?»
, строка 1 св., после слов «удержать его»: «Существует ныне вид преступлений, известных под именем неповиновения власти помещика, грубостей, ослушания и т. д. Эта категория преступлений проистекает из существа крепостного права и в этой среде имеет законное право гражданственности, но с уничтожением личной крепостной зависимости было бы странным анахронизмом оставлять в своей силе прежний вид «крепостных преступлений».
В рукописи имеется также несколько других, мелких вариантов чисто стилистического характера.
«Заметка…» не датирована. Но имеющееся в тексте скрытое цитирование статьи Б. Н. Чичерина, опубликованной в журнале «Атеней», 1858, часть первая, январь — февраль, кн. 8 (см. ниже, примечание к стр. 76 и 78), позволяет установить, что «Заметка…» написана не ранее марта 1858 г., когда вышла из печати указанная книжка журнала, и не позже 3 апреля того же года, когда Салтыков уехал из Петербурга на вице-губернаторство в Рязань и когда ему было не до писания статей.
Судя по имеющимся в тексте обращению к читателям и обещанию в непродолжительном времени следующей статьи, «Заметка…» предназначалась для печати. Возможно, что Салтыков намеревался поместить ее в «Русском вестнике», в котором сотрудничал и где как раз в это время, а именно со второй мартовской книжки, был открыт специальный отдел «Крестьянский вопрос». Но уже во второй апрельской книжке редакция журнала сообщила, что «по некоторым обстоятельствам отлагает в этом номере, а может быть и в следующем, продолжение открытого ею отдела…». «Обстоятельства», на которые глухо ссылалась редакция, заключались в следующем. 22 апреля 1858 г. в Главном комитете по крестьянскому вопросу был составлен и передан министру народного просвещения Е. П. Ковалевскому для подписания и исполнения циркуляр, в котором говорилось: «В некоторых периодических изданиях начали появляться статьи, относящиеся до предпринятого улучшения и устройства крестьянского быта, где предполагаются не те начала, кои указаны правительством, излагается необходимость освободить крестьян вполне от всякой зависимости помещиков и даже от полицейской их власти…[128] Государь император, признавая необходимым, чтобы при настоящем положении крестьянского вопроса не были решительно допускаемы к напечатанию такие статьи, в какой бы форме они ни были, кои могут волновать умы и помещиков и крестьян, рассевая между сими последними нелепые толки и суждения, изволил высочайше повелеть: ни в каком случае не отступать от духа и смысла правил, указанных уже по сему предмету…»[129]
Основанное на императорском повелении распоряжение по цензуре от 22 апреля 1858 г. запретило в печати «критику главных начал, в высочайших рескриптах… указанных»[130]. «Заметка…» Салтыкова целиком подпадала под это цензурное запрещение и, вероятно, именно по этой причине и не была опубликована.
17 декабря 1857 г. были обнародованы рескрипты Александра II виленскому военному, гродненскому и ковенскому генерал-губернатору В. И. Назимову от 20 ноября и санкт-петербургскому военному генерал-губернатору П. И. Игнатьеву от 5 декабря, в которых впервые публично было заявлено о начавшейся подготовке к отмене крепостного права. «Заметка…» Салтыкова является откликом на эти правительственные документы, привлекшие к себе напряженнейшее внимание всей страны.
Рескрипты намечали такие основные положения крестьянской реформы:
«1. Помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам оставляется их усадебная оседлость, которую они, в течение определенного времени, приобретают в свою собственность посредством выкупа; сверх того предоставляется в пользование крестьян надлежащее, по местным удобствам, для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком, количество земли, за которое они или платят оброк, или отбывают работу помещику.
2. Крестьяне должны быть распределены на сельские общества, помещикам же предоставляется вотчинная полиция…»[131]
Рескрипты предписывали открыть в губерниях комитеты для составления «проекта положения об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян».
Сопроводительные «отношения» к императорским рескриптам министра внутренних дел С. С. Ланского предусматривали, что крестьяне «…должны быть сначала, в состоянии переходном, более или менее крепки земле; а потом уже в окончательном, когда правительство разрешит им выход из одной местности в другую»[132]. Переходное состояние не могло превышать 12 лет. Заведование делами обществ крестьян предоставлялось мирским сходам и составленным из крестьян мирским судам, но «под наблюдением и с утверждения помещиков». «Отношения» предусматривали организацию специальных уездных присутствий «для надзора за введением и соблюдением новых правил и для разбора недоразумений, могущих возникнуть между помещиками и крестьянами»[133].
«Заметка…» Салтыкова направлена в основном против того пункта в проекте реформ, которым предусматривалось предоставление помещику, на время «переходного состояния», полицейской власти в его имении («Помещикам же предоставляется вотчинная полиция»). Распоряжение по цензуре 16 января 1858 г. запрещало публикацию статей, «где будут разбирать, осуждать и критиковать распоряжения правительства», относящиеся к готовящемуся освобождению крепостных[134]. Поэтому Салтыков свою критику рескриптов облекает в форму их толкования. Подобный же прием был использован Н. Г. Чернышевским в его статье «О новых условиях сельского быта»[135].
По мнению Салтыкова, на время «переходного состояния» отношения крестьян и помещиков должны рассматриваться не как «личные», а как чисто «имущественные», как отношения арендатора и землевладельца.
