изданию, над которым работал Салтыков, сопоставленному со всеми выше упомянутыми источниками. Это позволило в ряде случаев устранить следы явного цензурного вмешательства (эти изменения оговорены в примечаниях), а также снять произвольные корректорские изменения.

В разделе «Из других редакций» печатаются наиболее значительные отрывки рукописной и первопечатной редакций, по разным обстоятельствам, оговариваемым в примечаниях, не включенные писателем в окончательный текст «Помпадуров и помпадурш».

От автора

Впервые — Помпадуры и помпадурши. Издал М. Е. Салтыков (Щедрин), тип. В. В. Пратц, СПб. 1873, стр. 3–4 (кн. вышла из печати между 25 ноября и 1 декабря).

Рукописи и корректуры не сохранились.

Готовя в 1873 году отдельное издание цикла, в котором впервые появилось вступление «От автора», Салтыков использовал для него свое послесловие к рассказу «Здравствуй, милая, хорошая моя!», имевшееся в журнальной публикации (С, 1864, № 1). Полностью текст этого послесловия см. в разделе «Из других редакций», стр. 440–442 наст. тома.

…молодым людям, получившим воспитание в заведении искусственных минеральных вод… — Заведение искусственных минеральных вод в Новой деревне в Петербурге существовало с 1834 по 1873 год. С конца 50-х годов, когда антрепренером его стал И. И. Излер, приобрело известность танцевальными вечерами и эстрадными представлениями фривольного характера.

«Прощаюсь, ангел мой, с тобою!»

Впервые — С, 1863, № 9, стр. 292–311 (ценз. разр. — 19 сентября), с подзаголовком «Провинциальный романс в действии».

Сохранились журнальные корректуры (ИРЛИ): 1) чистая и 2) с цензорскими пометами и резолюцией: «По определению комитета за сделанными исключениями печатать дозволяется», а также с пометой рукою Н. А. Некрасова: «Нельзя этого печатать» на полях второго листа корректуры против отрывка «Неутомимые, говорит, труды <…> Ну какая же это «преклонность лет!» (стр. 14 наст. тома).

Рассказ написан летом 1863 года в Витеневе.

Корректура с пометами цензора позволяет установить и устранить в настоящем издании имевшиеся в первопечатном тексте и перешедшие в текст отдельных изданий купюры и замены цензурного происхождения.

Вместо варианта корректуры: «не успеет к «благим начинаниям» вплотную подступить» в «Современнике» напечатано: «Не успеет еще надлежащей распорядительности показать» (стр. 8, строка 2 св.); вместо «благих начинаний» все-таки в исполнение не приведут» — «распорядительности надлежащей все-таки не покажут» (стр. 8, строки 18–19 св.); вместо «недостаточно делает «благих начинаний» — «недостаточно делает распоряжений» (стр. 9, строка 9 св.). Во всех этих случаях Салтыков сатирически использовал официальную фразеологию, обозначавшую правительственные реформы.

, строки 2–8 сн. Вместо: «при прежнем главноначальствующем <…> сменили и его» в журнале появилось: «при прежнем главноначальствующем; но недолго повластвовал». Возможно, в удаленном цензурой отрезке текста содержался намек на произведенную Александром II в апреле 1861 года, вскоре после реформы 19 февраля, замену на посту министра внутренних дел С. С. Ланского П. А. Валуевым. Возможно и другое предположение: Салтыков говорит здесь о смене Николая I новым царем Александром II. По-видимому, именно так поняла смысл указанной фразы цензура.

В журнальном тексте был значительно ослаблен удалением эпитета «дурак» по отношению к губернатору-помпадуру и эпизода с кайенским перцем диалог вице-губернатора с рассказчиком.

, строка 13 сн. Исключено: «дурака-то».

, строки 8–9 сн. Вместо: «обзывать дураком <…> вашим превосходительством» в «Современнике» — «распускать такой серьезный слух».

, строка 3 сн. Вместо: «Про какого это «дурака» — «Про кого это».

, строки 10–12 сн. Исключено: «На днях <…> проглотил».

, строка 6 сн. Вместо: «Подождите, не прерывайте меня» — «Да-с, но ведь веселье веселью рознь-с; бывают веселья ужасные-с».

, строка 18 св. Исключено: «для дурака-то».

, строки 2-10 св. Исключено: «И действительно <…> глотать кайенский перец?»

, строка 15 св. Вместо: «умеет глотать кайенский перец» — «веселиться умеет».

Недовольство цензора и соответствующую замену в тексте «Современника» вызвало упоминание о статье «Русского вестника», посвященной русской конституции:

, строки 5-13 сн. Вместо: «С тех пор как «Русский вестник» доказал <…> когда один кончит говорить» — «Скажу вам по секрету, что у нас разнеслись недавно слухи о каком-то конституционном начале, которое в том будто бы состоит, что один кто-нибудь говорит, а другие молчат, и когда один кончит говорить…»

Были изменены два фрагмента, содержащие прямые указания на биографию рязанского губернатора М. К. Клингенберга, при котором служил в Рязани вице-губернатором Салтыков:

, строки 22–37 св. Вместо: «Начав служебное поприще <…> решились прибыть к нам» —

Умолчу о трудах, понесенных вашим превосходительством в течение с лишком тридцатипятилетней службы в различных ведомствах, которые были осчастливлены вашим содействием. Начертать такую перспективу было бы подвигом, далеко превышающим мои слабые силы. А потому позволю себе застигнуть ваше превосходительство в тот момент, когда наша губерния, в свою очередь, была, так сказать, застигнута вашим превосходительством.

, строки 17–19 сн. Вместо: «благополучно служил по инспекторской части и в какие-нибудь шесть месяцев погиб, оставив ее!» — «благополучно служил в разных ведомствах и в какие-нибудь шесть месяцев невинно погиб!»

В «Современнике» явно по причинам цензурного характера было опущено:

, строки 7-12 сн. «Неутомимые, говорит, труды <…> Ну, какая же это» (пародия на стиль высочайших рескриптов).

, строки 10–18 св. «В ожидании закуски <…> неполитичный разговор» (намек на события 1863 г. в Польше).

, строки 10–17 сн. «Пользуясь этим смятением, одна маститая особа <…> И да сопутствует» («маститая особа» — священник).

Один случай цензурного вмешательства, полностью обессмысливший текст, Салтыков частично устранил в изд. Помпадуры, 1873, восстановив опущенное в «Современнике» слово «совестно» (стр. 8, строка 13 сн.).

В 1873 году, готовя первое отдельное издание уже завершенного цикла, Салтыков значительно сократил рассказ и ввел в текст ряд стилистических изменений. Было, в частности, снято заключавшее рассказ рассуждение о «принципе». Фрагмент этот представляет самостоятельный интерес и печатается в разделе «Из других редакций» (см. стр. 437–438).

Из других вариантов журнального текста приводим следующие:

, строка 2 св. Вместо: «Приедет начальник, не успеет» в С напечатано:

Бывало, как приедет начальник, так уж сидит он, сидит — даже место под собой продавит, так прилежно сидит! А нынче приедет — не успеет

, строки 12–13 сн. После: «человек надежный и благонравный» — «(а кто же будет так самонадеян, чтоб отрицать эти качества в администраторах прежнего времени?)».

, строка 6 св. После: «выиграю морское сражение» —

Многим, например, кажется очень трудным быть редактором официальной газеты — формально никакой трудности нет! Встал пораньше утром, умылся, чаю напился, сходил, спросил «что прикажете?», воротился домой, все сие написал, отдал в типографию — и прав! Потому что ведь и здесь, как и везде, кроме доброй воли, ничего другого не требуется, а доброю волей всякий из нас, слава богу, одарен предостаточно.

, строка 3 сн. После: «играю видную роль» —

Потому что мне, как от природы преданному, более, нежели прочим, известны все доблести, которыми начальство должно быть одарено.

, строки 18–19 сн. После: «и выбывающий, и вновь назначенный — налицо» —

(а это тоже иногда бывает, потому что некоторые новые начальники так нетерпеливы, что наезжают, так сказать, через несколько минут после назначения).

, строка 17 сн. После: «не только в речах, но и в кушаньях и винах» —

И теми и другими нужно потчевать в средней степени.

, строки 17–18 св. После: «…повинностью, наряд на которую почти равносилен наряду на барщину» —

— Господа! честью вас заверяю, что у меня палец болит! — протестует стоящий под ударом оратор.

— А вы разве пальцем говорить будете?

— Не пальцем; однако…

— «Однако» — это только одна отговорка с вашей стороны! Господа! Записать Петра Петровича!

— Записать! записать!

— Господа! Это просто черт знает что такое! Я не приеду! Я просто умру на этот день!

— Ничего! воскреснешь!

— Господа! позвольте за меня сыну речь сказать! — смиренно отпрашивается другой предполагаемый оратор.

— Ловко ли это будет?

— Я полагаю, господа, что сын Павла Павлыча может сказать от себя речь особо, но это нисколько не освобождает самого Павла Павлыча.

— Павел Павлыч должен произнести речь от лица всей казенной палаты — при чем же тут сын его?

— Так нельзя-с?

— Нельзя, Павел Павлыч, нельзя-с.

Павел Павлыч вздыхает, отходит и думает, что бы такое непредосудительное сказать отъезжающему генералу от лица казенной палаты.

, строка 14 св. После: «ни других разрывающих составов» —

отъезжающий опять жмет руки соседям; управляющий удельной конторой опять лезет целоваться, но так как «настоящая конституция» еще не началась, то криков: «да отстань!», «будет лизаться!» не слышно.

В издании 1879 года рассказ вновь подвергся незначительной стилистической правке.

В изданиях 1882 и 1886 годов рассказ перепечатывался без изменений.

Прощаюсь, ангел мой, с тобою! — русский романс XVIII века.

…нынче же будто бы требуется, чтоб он, кроме того, какую-то «суть» понимал. — Под «сутью» разумеется предъявлявшееся правительством Александра II к государственной администрации требование понимать новую социально-политическую обстановку, разбираться в существе реформ 60-х годов.

…сделайте меня губернатором — я буду губернатором; сделайте цензором — я буду цензором… Всем быть могу; могу даже быть командиром фрегата «Паллада»… — Одна из многих в произведениях Салтыкова сатирических сентенций, высмеивающих «рабскую страсть» беспрекословного повиновения начальству в условиях авторитарного строя царизма. Сентенция является парафразой слов казенно-патриотического писателя Н. В. Кукольника, сказанных М. И. Глинке: «Прикажет государь, завтра же буду акушером». Слова эти приобрели сатирическую крылатость благодаря Салтыкову, процитировавшему их в предисловии к «Господам ташкентцам». Комментируемый текст содержит два конкретных намека на людей, беспрекословно принимавших назначения на высокие официальные должности, не соответствовавшие их деловым качествам и способностям, — на адм. Е. В. Путятина, начальника экспедиции на фрегате «Паллада», в 1861 году назначенного министром народного просвещения и в том же году отставленного, и на совершившего на упомянутом фрегате кругосветное путешествие писателя И. А. Гончарова, принявшего сначала назначение цензором (с 1856 г.), затем главным редактором официозной газеты «Северная почта» (1862–1863) и, наконец, членом Совета по делам печати (1863–1867). Командиром фрегата «Паллада» был И. С. Унковский.

Шарлотта Федоровна — намек на Минну Ивановну Буркову, фаворитку министра двора В. Ф. Адлерберга (см. т. 3 наст. изд., стр. 610).

— А назначают Удар-Ерыгина. — Об Удар-Ерыгине см. в очерке «К читателю» («Сатиры в прозе» — т. 3 наст. изд., стр. 268–270, 540–541).

Сеня Бирюков — образ, встречающийся также в «Сатирах в прозе», «Каплунах», «Дневнике провинциала в Петербурге».

…«Русский вестник» доказал, что <…> в России конституционное начало должно быть разлито везде, даже в трактирных заведениях… — Сатирический отклик на статью M. H. Каткова в № 3 «Русского вестника» за 1863 год. Подробнее Салтыков отозвался об этом «проекте русской конституции» в не пропущенной цензурой редакции сентябрьской хроники цикла «Наша общественная жизнь» (см. т. 6 наст. изд., стр. 128 и 612).

..генерал в особенности одобрял действия наших войск… — Намек на действия военного губернатора Северо-Западного края генерала M. H. Муравьева, жестоко подавлявшего воинскими силами восстания в Литве и