Ф. Якубовичем и распространявшаяся в Петербурге в день похорон писателя (ЛН, т. 76, М. 1967, стр. 239). В обстановке, когда в русском обществе уже явственно наметился поворот к эстетизму и развертывалась борьба за отказ от наследства 60-х годов, за эмансипацию литературы и искусства от оппозиционных традиций, Салтыков, от имени демократических «Отечественных записок», и Якубович, от имени «действующих революционеров», выступили с оценкой Тургенева, исходя из ясно и громко заявленного примата общественных интересов. Оба выступления резко противостояли ходовому тезису некрологических статей о Тургеневе в большинстве органов печати: «все достоинство его произведений заключается в чистой художественности» («Моск. ведомости», 1883, № 261). С суровой энергией и прямотой «шестидесятника» формулирует Салтыков исходную позицию своей оценки Тургенева: «Как ни замечателен сам по себе художественный талант его, но не в нем заключается тайна той глубокой симпатии и сердечных привязанностей, которые он сумел пробудить к себе во всех мыслящих русских людях, а в том, что воспроизведенные им жизненные образы были полны глубоких поучений».
«Главной и неоцененной заслугой» Тургенева, в просветительско-этическом представлении Салтыкова, является приверженность его «общечеловеческим идеалам» гуманизма и «сознательное постоянство», с которым писатель проводил эти идеалы в русскую жизнь. В этом смысле Салтыков считает Тургенева «прямым продолжателем Пушкина».
Ставя, далее, имя Тургенева в ряд с именами Некрасова, Белинского, Добролюбова и, несомненно, Чернышевского, а может быть, и Герцена, о которых нельзя было упоминать, Салтыков указывал тем самым на «руководящее значение», которое литературная деятельность Тургенева имела для русского общества в деле воспитания в нем гражданского самосознания и политического протеста, то есть в деле освободительной борьбы.
Наконец, предлагая вопрос «что сделал Тургенев для русского народа, в смысле простонародья» и «не обинуясь» отвечая: «Несомненно, сделал очень многое и посредственно, и непосредственно», — Салтыков определяет выдающееся значение автора «Записок охотника» с точки зрения высшего критерия эстетики демократического лагеря — критерия народности.
В заметке Салтыкова сжато и сильно резюмирован своего рода итог его сложно-противоречивого восприятия Тургенева — созданных им образов и самой личности писателя. При этом некоторые из прежних критических суждений Салтыкова, продиктованные в свое время требованиями исторического момента, «интересами минуты», в особенности о Базарове, претерпевают глубокое и принципиальное изменение (ср., например, в т. 5 наст. изд., стр. 581–582).
О литературно-общественных и личных взаимоотношениях Салтыкова и Тургенева см. в комментариях к томам Сочинений и писем наст. изд. (по указателю имен), а также в работах: М. О. Габель «Щедрин и Тургенев» («Hayкoві зап. Харьківського держ. пед. ін-ту ім. Г. С. Сковороди», т. X, 1947, стр. 48–89) и С. Ф. Баранов «М. Е. Салтыков-Щедрин и И. С. Тургенев» (в кн. того же автора «Великий русский сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин», Иркутск, 1950, стр. 44–71).
Примечания
1
сорванцов.
2
«Похороны бедняка» или «Разбитая скрипка».
3
4
Женщина легкого поведения (буквально: улетевшая птичка).
5
галантно.
6
все кончено, он умер.
7
Перестановка слов, обессмысливающая фразу.
8
Вот исход многожеланный!
9
обществом.
10
ничегонеделания.
11
Пусть злые трепещут, пусть добрые взирают с доверием!
12
фактически.
13
«за» и «против».
14
Жаль, что г. Безобразов не указал размера этих издержек и задатков. Мы, с своей стороны, конечно, готовы верить почтенному автору на слово, что эти издержки и задатки не покрывали ценности двух-трех месяцев работы, но люди, которых он именует «охранителями», чего доброго, назовут подобный способ обличения (с опущением фактов, на которых зиждется обличение) легкомысленным. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
15
Кстати, о труде, «налагаемом по законному принуждению». Может ли существовать такая рубрика труда? Смеем думать, что закон никогда не принуждает к труду (единственное исключение: обязательный труд в состоянии невольничества или крепостного права), а только обусловливает (при контрактах и договорах) те или другие последствия труда. Обыкновенным условием, обеспечивающим исправное выполнение работы, представляется штраф и неустойка, но отнюдь не требование личного труда во что бы то ни стало. Такого рода требования может предъявлять не закон, а разве практика, да и то такая, которая основана на слишком еще живучих преданиях крепостного права. Для просвещенного экономиста такого рода обмолвки едва ли позволительны. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
16
Кстати, о слове «признак». В нашем журнале печатались и печатаются статьи под названием «Признаки времени», в которых слово «признак» с совершенною ясностью употреблено в смысле, указывающем на известные характеристические черты современности. И что ж? Г-н Безобразов уверяет, что автор употребил это слово в смысле предзнаменовательном и предсказательном, в смысле, угрожающем России бедствиями*. Вот до каких извращений может довести желание сказать что-нибудь шикарное и пикантное! (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
17
человеку свойственно заблуждаться.
18
отказ.
19
вне ее.
20
государство — это я.
21
что естественно, то не безобразно.
22
Буквально: тушеное мясо. В переносном смысле — модное блюдо.
23
прелестно! превосходно!
24
чистая доска.
25
и «за» и «против».
26
27
передовых статей.
28
Даже и теперь раскол существовал, но он касался не существа вопроса, а лишь некоторых подробностей, имеющих значение второстепенное. Таковы, например, были разногласия по поводу речи, сказанной поверенным Спасовичем в защиту подсудимого Кузнецова, по поводу речи, обращенной председателем судебной палаты к оправданным подсудимым первой категории, и, наконец, по поводу способа обнародования протоколов судебных заседаний. Все эти подробности и возникшие из них пререкания мы сочли возможным выпустить в дальнейшем нашем изложении, оставив лишь то, что прямо касается до существа дела. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
29
напыщенного.
30
Очень жаль, что выражение «домашняя интрига» недостаточно разъяснено. Ежели это интрига, как можно предполагать по слову «домашняя», со стороны преподавателей того же университета, то за что ж пострадали молодые люди? Ведь они следовали указанию своих же начальников, только другой партии, нежели г. Полунин? Не последуй они этим указаниям, кто знает, не подверглись ли бы они преследованию другой стороны? Во всяком случае, это факт печальный: преподаватели враждуют, раскалываются между собою, а студенты несут на себе последствия этого раскола. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
31
Конечно, нельзя сомневаться, коль скоро «С.-Петербургские ведомости» удостоверяют в том. (Прим. M. Е. Салтыкова-Щедрина.)
32
Затем следуют подробные характеристики защитников, которые к предмету нашей статьи не относятся. (Прим. M. Е. Салтыкова-Щедрина.)
33
34
Этим словам предшествует описание наружности подсудимых. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
35
Можно, однако ж, предполагать, что обвиненные скорее удовольствовались бы первым, нежели последним. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
36
Слова эти, очевидно, относятся к речи г. Спасовича. (Прим. M. E. Салтыков-Щедрина.)
37
Это заявление не доказывает ли нам, что русская литература была действительно, а не номинально свободна в своих отношениях к «нечаевскому делу» и что, следовательно, выказанное ею в этом случае единодушие было единодушие свободное. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
38
39
40
на уме (в мыслях, невысказанное).
41
твердый расценок.
42
43
написанное остается.
44
хорошо будет смеяться тот, кто будет смеяться последним.
45
милый грешок.
46
как профессией.
47
в силу самого факта.
48
под стать.
49
с самого начала.
50
дворянин ни во что не ставится.
51
без гнева и пристрастия.
52
страшно сказать!
53
«С Севера свет!»
54
почему? каким образом? когда? с чьей помощью?
55
слова улетают, написанное остается.
56
57
в силу самого факта.
58
скорых поездов.
59
60
извините за выражение.
61
франтом.
62
63
Статьи эти были раскрыты как салтыковские в «Указателе к «Отечественным запискам» за 1868–1877 гг.» (ОЗ, 1878, № 8 и отд. изд.).
64
<Б. В. Папковский>. Архив журнала «Отеч. записки». — «Правда», M 1939, 14 сентября, № 255, стр. 6; 2) С. С. Борщевский. Письмо в редакцию. — «Лит. газета», М. 1939, 10 октября, № 56, стр. 6; 3) С. С. Борщевский. Пример некритического отношения к документу. — «Лит. критик», М. 1940, № 3–4, стр. 204–208 (с соображениями С. С. Борщевского полностью солидаризировался редактор восьмого тома в изд. 1933–1941 П. Н. Лепешинский, см. стр. 208 цит. ст.); 4) Б. В. Папковский. О щедринском наследстве и методе литературно-идеологических и текстовых параллелей. — «Уч. записки Ленинградского гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена», т. 87, Л. 1949, стр. 79-109; 5) С. С. Борщевский. Еще раз о фетишизации документа, а также о фальсификации (неопубл. рукописи); 6) Э. Л. Ефременко. Раскрытие авторства на основе анализа идейного содержания произведения. — В сб. «Вопросы текстологии», вып. 2, изд-во АН СССР, М. 1960, стр. 87–97; 7) В. В. Виноградов. Проблема авторства и теория стилей, Гослитиздат, М. 1961, стр. 190–191.
65
См. М. В. Теплинский. «Отечественные записки» (1868–1884), Южно-Сахалинск, 1966, стр. 171.
66
Сатирическое понятие «клубника» (словцо гоголевского Ноздрева) Салтыков впервые употребил в «Нашей общественной жизни» (см. т. 6 наст. изд., стр. 16).
67
См. далее рецензию на «Бродящие силы» В. П. Авенариуса — первую рецензию Салтыкова в «Отечественных записках».
68
«Я не говорю, что этот Степа — сам автор, — писал впоследствии Боборыкин. — Но тогда я мог бы точно так же и то же говорить на тему о проституции. Это все — наблюдения, доставленные мне в первую же мою зиму в Париже» (П. Д. Боборыкин. Воспоминания, т. I, М. 1965, стр. 458).
69
Редакция «Отечественных записок», выразив в примечании свое согласие с основными принципами «Письма провинциала», указала, что не разделяет его взгляда на «разные частные явления нашей журналистики».
70
См. Ф. Витязев. Анонимная статья «О задачах современной критики» как материал по методологии современной эвристики. — «Звенья», т. VI, М. — Л. 1936.
71
П. Д. Боборыкин. Воспоминания, т. I, М. 1965, стр. 457.
72
Л. Утевский. Жизнь Гончарова, М. 1931, стр. 210.
73
Л. Г. Цейтлин. И. А. Гончаров, изд-во АН СССР, М. 1950, стр. 275–276.
74
В этом же 1869 г. появилась и другая его книга — «Положение рабочего класса в России», которую высоко ценили — как богатый свод фактических сведений о жизни, труде, экономическом положении русского крестьянства — Маркс, Энгельс и Ленин. Вскоре вышло в свет сочинение В. В. Берви-Флеровского, популярное среди революционеров-семидесятников — «Азбука социальных наук» (ч. 1–2, 1871).
75
Ранее этот тезис был развит, например, М. Антоновичем в статье «Надежды и опасения (По поводу освобождения печати от предварительной цензуры)», напечатанной в августовской книжке «Современника» за 1865 г. (с 1 сентября этого года отменялась предварительная цензура). Эту же мысль высказал Г. З. Елисеев в той части статьи «О направлении в литературе», которая была напечатана в том же номере «Отеч. записок», что и «Насущные потребности литературы» (ОЗ, 1869, № 10, стр. 325). Ее безусловно разделял и Салтыков (см. С. С. Борщевский. Щедрин о «вредном направлении» в литературе. — ЛН, т. 13–14, М. 1934).
76
Буквально — паникеры, распространители необоснованных тревожных слухов; в данном случае — обвинители литературы в неблагонадежности или, как сказано дальше у Салтыкова, — «вчинатели всякого рода литературных тревог». «Журнальными алармистами» назвал Герцен в «Письмах к противнику» реакционную журналистику начала 60-х годов — «развратную журналистику, которая рукоплескала казням и дальше подталкивала рассвирепевшее правительство» («Колокол», л. 194 от 1 февраля 1865 г.).
77
По определению Салтыкова, в статье «Литературное положение», «благонамеренные обыватели, приобретшие некоторую опытность в формулировании обвинений» (т. 7 наст. изд., стр. 60).
78
«Материалы, собранные особою комиссиею, высочайше утвержденною 2 ноября 1869 года, для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати. Часть 5. Действующие законоположения и постановления о цензуре и печати»,
