на второй мы имеем простые факторы двух продуктов, противоположных друг другу, на третьей — сами продукты;

здесь — различенность в третьей потенции.

Если два продукта абсолютно противоположны друг

другу 25, то в каждом из них должна быть снята неразличенность тяжести (благодаря которой он вообще есть)

и они должны тяготеть друг к другу 26. На второй ступени

было лишь взаимное тяготение факторов, здесь — тяготение продуктов 27. Этот процесс, следовательно, впервые

затрагивает и неразличенное в продукте, т. е. распадаются

сами продукты.

Там, где различенность одинакова, одинакова и неразличенность, следовательно, различенность продуктов

может завершиться только неразличенностъю продуктов.

(Вся выведенная ранее неразличенность была лишь неразличенностью лишенных субстрата или во всяком случае

простых факторов. Здесь же речь идет о неразличенности

продуктов.) Это стремление не исчезнет, пока не возникнет

общий продукт. Формируясь, продукт проходит с двух

сторон через все промежуточные звенья, находящиеся

между двумя продуктами <, например, через все промежуточные ступени специфической тяжести), пока не достигнет точки, в которой он подчиняется неразличенности и фиксируется.Общие замечания Посредством (в) первой конструкции продукт устанавливается как тождество; это тождество, правда, опять переходит в противоположность, однако эта противоположность не связана больше с продуктами, а есть противоположность самой продуктивности. Следовательно, продукт в качестве продукта есть (был) тождество. Но и в сфере продуктов опять возникает двойственность на второй ступени, и лишь на третьей ступени двойственность продуктов опять становится тождеством продуктов 28. Таким образом, и здесь имеет место переход от тезиса к антитезису, а отсюда к синтезу. Последний синтез материи завершается в химическом процессе, для того чтобы она и далее составлялась, должен разомкнуться и этот круг. Нам приходится предоставить нашим читателям самим умозаключить, к каким выводам ведут изложенные здесь принципы и какую всеобщую связь они привносят в явления природы. Однако укажем для примера следующее: если в химическом процессе цепь тяжести расторгается, возникает явление света, сопровождающее химический процесс в его наибольшей завершенности (в качестве процесса сгорания); это странное явление при дальнейшем его прослеживании подтверждает то, что сказано в «Наброске», с. 146: «действие света должно находиться в тайной связи с действием тяжести, которое оказывают центральные тела». Ибо разве не распадается неразличенность тяжести в каждый данный момент, поскольку ведь тяжесть, будучи всегда действенной, предполагает постоянное снятие неразличенности? Так, Солнце посредством направленного на Землю распределения создает общее разъединение материи в изначальную противоположность (а тем самым и тяжесть). Это всеобщее снятие неразличенности есть то, что нам (живым) является как свет; следовательно, там, где неразличенность распадается (в химическом процессе), нам должен явиться свет. В соответствии с предыдущим одна и та же противоположность обнаруживается в магнетизме, ведет к электричеству и теряется затем в химическом процессе 29. Дело в том, что в химическом процессе весь продукт становится + Е или — Е (тело с зарядом положительного электричества в абсолютно несгоревших телах будет всегда и наиболее сгораемым 30 , напротив, абсолютно несгораемое — причина всякого отрицательного заряда в телах), и, если позволено это перевернуть, что же такое сами тела, если не уплотненное 221(заторможенное) электричество? В химическом процессе все тело распадается на +Е или —Е. Свет — повсюду явление положительного фактора в изначальной противоположности; поэтому там, где устанавливается противоположность, для нас есть свет, поскольку вообще созерцается только положительный фактор, а отрицательный только ощущается. Понятна ли теперь связь со светом суточного и годового отклонения магнитной стрелки, понятно ли, что, если в каждом химическом процессе противоположность распадается, то свет есть причина и начало всякого химического процесса? 31 f) Динамический процесс есть не что иное, как вторая конструкция материи, и числу ступеней в динамическом процессе соответствует число ступеней в изначальной конструкции материи. Это положение — перевернутое положение пункта е) 32. То, что в рамках динамического процесса воспринимается в продукте, происходит по ту сторону продукта с простыми факторами всякого дуализма. Первым подступом к изначальной продукции служит ограничение продуктивности изначальной противоположностью, которая в качестве противоположности (и условия всякой конструкции) различается только в магнетизме; вторая ступень продукции — чередование расширения и сокращения, которое в качестве такового мы видим только в электричестве; и, наконец, третья ступень — переход этого чередования в неразличенность, которая в качестве таковой познается только в химических явлениях. Магнетизм, электричество и химический процесс суть категории изначальной конструкции природы (материи) — она ускользает от нас и находится за пределами созерцания, эти категории — оставшееся от нее, устойчивое, фиксированное — общие схемы конструкции материи. И — чтобы завершить круг в той точке, откуда он н а ч а т , — так же, как в органической природе в последовательности ступеней — чувствительности, раздражимости и стремления к формированию в каждом индивидууме заключена тайна продуктивности всей органической природы, так и в последовательности ступеней — магнетизма, электричества и химического п р о ц е с с а , — которую можно различить и в единичном теле, заключена тайна продуктивности природы из самой себя (всей природы) 33. 222с Мы приблизились теперь к решению нашей задачи — привести к общему выражению конструкцию органической и неорганической природы. Неорганическая природа — продукт первой потенции, органическая природа — продукт второй 34 (так было установлено выше; вскоре мы увидим, что она продукт еще более высокой потенции), поэтому вторая по отношению к первой является случайной, первая по отношению ко второй — необходимой. Неорганическая природа может начинаться с простых факторов, органическая — только с продуктов, которые в свою очередь становятся факторами. Поэтому неорганическая природа предстает вообще как от века существующая, а органическая — как возникшая. В органической природе неразличенность не может быть достигнута на том пути, на котором она достигается в неорганической природе, так как жизнь и состоит именно в том, чтобы постоянно препятствовать утверждению неразличенности (препятствовать абсолютному переходу продуктивности в продукт), в силу чего может возникнуть только такое состояние, к которому природа как бы принуждается. Посредством организации материя, уже вторично составленная посредством химического процесса, еще раз возвращается к начальной точке формирования (описанный выше круг еще раз раскрывается); неудивительно, что материя, все время отбрасываемая в формирование, наконец возвращается в качестве совершеннейшего продукта. Те же ступени, которые изначально проходит продуцирование природы, проходит и продуцирование органического продукта, с той только разницей, что оно уже на первой ступени начинается с продуктов простой потенции. И органическое продуцирование начинается с ограничения, но не изначальной продуктивности, а продуктивности продукта; и органическое образование, так же как изначальное, происходит посредством чередования расширения и сокращения, но это чередование происходит не в простой продуктивности, а в сложной. Однако все это есть и в химическом процессе 35, и тем не менее здесь все-таки достигается неразличенность. Следовательно, жизненный процесс должен быть процессом более высокой потенции, чем химический, и если основная схема химического процесса — двойственность, то схемой 223жизненного процесса должна быть тройственность (будет процессом третьей потенции). Но схема тройственности есть (действительно) основная схема гальванического процесса (Риттер. «Доказательство», с. 172) 36, следовательно, гальванический процесс (или процесс возбуждения) стоит на одну ступень выше, чем химический процесс, и то третье, чем он обладает и что отсутствует в химическом процессе, препятствует тому, чтобы в органическом продукте * возникала неразличенность. Поскольку возбуждение препятствует тому, чтобы в единичном продукте возникала неразличенность, а противоположность тем не менее существует (ибо изначальная противоположность все еще сопровождает нас) 37, то природе остается только одно — разъединение факторов в различных продуктах 38. Именно поэтому образование единичного продукта не может быть завершенным, и продукт никогда не перестанет быть продуктивным 39. Противоречие в природе состоит в том, что продукт должен быть продуктивным (т. е. продуктом третьей потенции) и что вместе с тем продукт в качестве продукта третьей потенции должен перейти в неразличенность 40. Это противоречие природа пытается разрешить тем, что она опосредствует саму неразличенность продуктивностью, однако и это не удается, так как действие продуктивности служит только искрой, от которой вспыхивает новый процесс возбуждения; продукт продуктивности есть новая продуктивность. В нее как в свой продукт, правда, переходит продуктивность индивидуума, следовательно, индивидуум более или менее быстро перестает быть продуктивным, однако тем самым он и перестает быть и продуктом третьей потенции, и точки неразличенности природа достигает в нем только тогда, когда он снижается до продукта второй потенции **. * То же выведение дано уже в «Наброске», с. 177. Теперь, вероятно, достаточно ясно, что такое динамическое действие, которое в «Наброске» рассматривается и как причина возбудимости. Это — всеобщее действие, повсюду обусловленное снятием неразличенности и в конечном счете стремящееся к различенности продуктов, если оно не встречает, как это происходит в процессе возбуждения, постепенного противодействия этому. ** О том, из каких противоречий возникает жизнь, и о том, что она вообще есть лишь повышенное состояние обычных сил природы, свидетельствует прежде всего противоречие природы в том, чего она пытается, хотя и безуспешно, достичь посредством различия полов. Природа ненавидит пол, и там, где он возникает, он возникает вопреки ее желанию. Разделение полов — неизбежная судьба, которой природа, будучи органической, вынуждена покориться и которую она не может преодолеть. Из-за 224Каков же результат всего этого? Условием органического (как и неорганического) продукта является дуализм. Однако органический продуктивный продукт таков лишь благодаря тому, что различенность никогда не становится в нем неразличенностью. Следовательно, тем самым привести к общему выражению конструкцию органического и неорганического продукта невозможно, задача неправильно поставлена, а, значит, и решение ее невозможно. Предпосылкой задачи служит, что органический и неорганический продукт противоположны друг другу, между тем первый есть лишь более высокая потенция второго и создан лишь более высокой потенцией тех же сил, которыми создан второй. Чувствительность есть лишь более высокая потенция магнетизма, раздражимость — лишь более высокая потенция электричества, стремление к формированию — лишь более высокая потенция химического процесса. Однако все они — чувствительность, раздражимость и стремление к формированию — участвуют в едином процессе возбуждения. (Все они аффицируются гальванизмом *.) Но если все они лишь более высокие функции магнетизма, электричества и т. д., то и для последних должен существовать в природе более высокий синтез, однако искать его, несомненно, можно только в такой природе, которая, будучи рассмотрена как некое целое, абсолютно органична. ненависти к самому разделению она оказывается вовлеченной в противоречие, вынужденная самым тщательным образом, будто она в этом заинтересована, развивать и вести к вершине существования то, что вызывает ее неприязнь, тогда как она всегда требует лишь возврата к тождеству рода, прикованного, однако, к двойственности полов, которое никогда не может быть устранено. Что природа формирует индивидуум лишь вынужденно и только ради рода, явствует из того, что там, где она, как кажется, хочет дольше сохранить индивидуум в роде (хотя этого никогда не бывает), род становится менее устойчивым, поскольку она должна все больше разъединять два пола и заставлять их как бы избегать друг друга. В этой области природы разрушение индивидуума менее заметно и происходит медленнее, чем там, где два пола ближе друг к другу, как, например, в быстро вянущем цветке, где они уже при возникновении находятся в одной чашечке, как на брачном ложе, но где именно поэтому существование рода более прочно. Природа — самое инертное животное, она проклинает разъединение, так как только оно принуждает ее к деятельности; она действует лишь для того, чтобы освободиться от принуждения. Противоположные факторы должны вечно избегать друг друга, чтобы вечно искать друг друга и никогда не находить. Лишь в этом противоречии заключено основание всей деятельности природы. *