взаимопроникновение двух сил с помощью третьей и дает продукту
непроницаемость и этим свойством присоединяет к первым
двум измерениям третье, а именно высоту, что и завершает
конструкцию материи.
В первый момент конструкции две силы, хотя и объединенные в одном субъекте, были все же разделены, что
выражено в сконструированной выше линии CAB, где от
С до А действует только положительная сила, от Л до В —
только отрицательная; во второй момент силы уже распределены между различными субъектами. В третий момент
они объединяются в общем продукте таким образом, что во
всем продукте нет ни одной точки, где бы одновременно не
присутствовали обе с и л ы , — и теперь весь продукт индифферентен.
В природе этот третий момент конструкции находит
свое выражение в химическом процессе. Ибо, что посредством двух тел в химическом процессе выражена лишь
327изначальная противоположность двух сил, явствует иа
того, что они проникают друг в друга, а это мыслимо, только если речь идет о силах. Однако в свою очередь немыслимо, чтобы два тела представляли собой изначальную противоположность, так чтобы в каждом из них абсолютно не
преобладала одна из двух сил.
Подобно тому, как только с помощью третьей силы две
противоположные силы настолько проникают друг в друга,
что весь продукт в каждой своей точке содержит одновременно силу притяжения и силу отталкивания и тем самым
к обоим первым измерениям присоединяется третье, химический процесс является дополнением двух первых процессов, один из которых действует только в длину, другой — в длину и ширину, пока наконец химический процесс не начинает действовать во всех трех измерениях,
в силу чего только здесь и возможно подлинное взаимопроникновение.
Поскольку конструкция материи проходит эти три
момента, априорно можно ожидать, что они окажутся более
или менее различимыми в отдельных природных телах;
можно даже априорно определить место в ряду, где тот или
иной момент должен либо выступать особенно отчетливо,
либо исчезнуть; так, например, первый момент должен
быть различим только в наиболее твердых телах, в жидких,
н а п р о т и в , — непознаваем, что дает нам даже априорный
принцип для подразделения природных тел, например, на
жидкие и твердые и для установления ступеней, на которых они находятся по отношению друг к другу.
Если попытаться заменить специальное выражение
«химический процесс», под которым понимают вообще
любой процесс, поскольку он переходит в продукт, более
общим, то следует прежде всего иметь в виду, что в соответствии с выведенными здесь основоположениями условием
реального продукта вообще является триединство сил, что,
следовательно, в природе надо априорно искать процесс,
в котором прежде всего может быть познано это триединство. Таковым является гальванизм, который есть не
отдельный процесс, а общее выражение всех процессов,
переходящих в продукт.
Общие замечания к первой эпохе
Вряд ли найдется читатель, который в ходе нашего
исследования не обратил бы внимание на следующее.
В первую эпоху самосознания были различены три
328акта; эти три акта как будто обнаруживаются в трех силах
материи и в трех моментах ее конструкции. Эти три момента конструкции дают нам три измерения материи,
а они — три ступени динамического процесса. Естественно
возникает мысль, что в этих различных формах проявляется одна и та же троичность. Для того чтобы развить эту
мысль и окончательно установить еще только предполагаемую связь, небесполезно провести сравнение между
тремя актами Я и тремя моментами конструкции материи.
Трансцендентальная философия является не чем иным,
как постоянным потенцированием Я; весь ее метод состоит
в том, чтобы, переводя Я с одной ступени самосознания на
другую, довести его до того уровня, где оно будет положено
со всеми своими определениями, которые содержатся в свободном и осознанном акте самосознания.
Первый акт, с которого начинается вся история интеллигенции, есть акт самосознания, еще несвободного и бессознательного. Тот же акт, который философ постулирует
с самого начала, служит в качестве бессознательно мыслимого и первым актом нашего объекта, Я.
В этом акте Я, правда, для нас, а не для самого себя есть
субъект и объект одновременно; он как бы представляет ту
отмеченную в конструкции точку, в которой обе деятельности, изначально неограниченная и ограничивающая, еще
объединены.
Результат этого акта — также для нас, а не для самого
Я — есть ограничение объективной деятельности деятельностью субъективной. Но ограничивающая деятельность,
в качестве действующей вдаль, также не допускающей
ограничения, должна с необходимостью мыслиться как
стремящаяся выйти за точку ограничения.
Следовательно, в этом первом акте содержатся совершенно такие же определения, как те, которые характеризуют первый момент в конструкции материи.
В этом акте действительно возникает общая конструкция из Я в качестве объекта и субъекта, однако эта конструкция еще не существует для самого Я. Это привело нас
ко второму акту, который есть самосозерцание Я в этой
ограниченности. Поскольку Я не может сознавать, что
ограничение положено им самим, это созерцание есть лишь
обнаружение или ощущение. Следовательно, поскольку
Я в этом акте не осознает свою собственную деятельность,
которой оно ограничено, то одновременно и непосредственно вместе с ощущением полагается и противопо-
329ложность между Я и вещью самой по себе, не для Я, но для
нас.
В другой формулировке это означает следующее: в этом
втором акте две изначально объединенные в нем деятельности разделяются, не для Я, а для нас, на две совершенно
различные и внеположные друг другу деятельности, а
именно на деятельность Я на одной стороне и деятельность
вещи на другой. Деятельности, которые изначально суть
деятельности одного тождественного субъекта, распределяются между различными субъектами.
Из этого становится очевидным, что второй момент,
принятый нами в конструкции материи, т. е. момент, когда
две силы становятся силами различных субъектов, является для физики совершенно тем же, чем для трансцендентальной философии является второй акт интеллигенции.
Теперь также ясно, что уже первым и вторым актом положено начало конструкции материи или что Я, того не ведая,
уже с первого акта как бы приступает к конструкции материи.
Следующее замечание с еще большей ясностью покажет
нам тождество трансцендентального и динамического и позволит бросить взгляд на далеко идущие связи, которые
открываются с достигнутой нами позиции. Упомянутый
выше второй акт есть акт ощущения. Что же становится
для нас объектом в ощущении? Не что иное, как качество.
Но всякое качество есть электричество — это положение
доказано в натурфилософии. А электричество и есть то, что
в природе выступает как второй момент конструкции.
Следовательно, можно сказать: то, что в интеллигенции
есть ощущение, в природе есть электричество.
Что же касается тождества третьего акта с третьим
актом конструкции материи, то оно действительно не нуждается в доказательстве. Таким образом, очевидно, что,
конструируя материю, Я конструирует по существу самого
себя. Посредством третьего акта Я становится для себя
объектом в качестве ощущающего. Однако в соответствии
с дедукцией это невозможно, если обе, ранее полностью
разъединенные, деятельности не оказываются представлены в одном и том же тождественном продукте. Этот продукт, который и есть материя, являет собой, таким образом,
полную конструкцию Я, только не для самого Я, которое
еще тождественно материи. Если Я в первом акте созерцается только как объект, во втором — только как субъект, то
в этом акте оно становится объектом в качестве того и другого, разумеется, для философа, а не для самого себя. Для
330самого себя оно становится в этом акте объектом лишь
в качестве субъекта. Что оно выступает только в качестве
материи, необходимо, ибо, хотя оно в этом акте есть субъект-объект, оно не созерцает себя таковым. Понятие Я, из
которого исходит ф и л о с о ф , — это понятие субъект-объекта,
сознающего себя таковым. Материя таковым не оказывается; следовательно, посредством материи и Я не становится для себя объектом в качестве Я. Между тем трансцендентальная философия может считаться завершенной только тогда, когда Я становится таким же объектом для самого
себя, каким оно является для философа. Поэтому на данной
эпохе круг нашей науки замкнуться не может.
В результате проведенного нами сравнения оказалось,
что три момента в конструкции материи действительно
соответствуют трем актам интеллигенции. Следовательно,
если три момента природы по существу оказываются тремя
моментами в истории самосознания, то совершенно очевидно, что действительно все силы универсума в конечном
счете сводятся к силам, обладающим способностью предс т а в л е н и я , — на этом положении основан идеализм Лейбница, который, будучи правильно понят, по существу
ничем не отличается от трансцендентального идеализма.
Если Лейбниц называет материю дремлющим состоянием
монад, а Гемстергейс — застывшим духом 11, то в этих
выражениях заключен смысл, понять который очень легко,
руководствуясь разработанными здесь основоположениями. Материя в самом деле не что иное, как дух, созерцаемый в равновесии своих деятельностей. Нет никакой
необходимости пространно доказывать, как этим устранением всякого дуализма или всякой реальной противоположности между духом и материей, в результате чего
материя рассматривается только как угасший дух, а дух,
наоборот, как материя в становлении, положен конец бесчисленным исследованиям, вносящим путаницу в вопрос об
отношении между духом и материей.
Нет необходимости и в дальнейших доказательствах
того, что подобная точка зрения ведет к значительно более
высоким понятиям о сущности и достоинстве материи,
нежели все остальные теории, в том числе, например,
атомистическая, согласно которой материя состоит из атомов; при этом упускается из виду, что тем самым мы ни на
шаг не приближаемся к подлинному пониманию ее сущности, ибо сами атомы — также только материя.
Априорно выведенная конструкция материи дает нам
основу для общей теории явлений природы, с помощью
331которой мы, надо надеяться, избавимся от разного рода
гипотез и вымыслов, столь необходимых атомистической
физике. Прежде чем действительно приступить к объяснению какого-либо явления природы, сторонник атомистической физики вынужден принять множество предпосылок,
например, о наличии различных материй, которым он
совершенно произвольно и бездоказательно приписывает
множество свойств, исходя только из того, что ему для
объяснения нужны именно эти, а не иные свойства. Поскольку нет сомнения в том, что с помощью опыта пог
следние причины явлений природы никогда открыты не
будут, остается либо вообще отказаться от возможности их
познать, либо прибегнуть к вымыслам, как это делается
в атомистической физике, либо, наконец, установить их
априорно, что и является единственным источником знания, которым мы располагаем помимо опыта.
ВТОРАЯ ЭПОХА
ОТ ПРОДУКТИВНОГО СОЗЕРЦАНИЯ ДО РЕФЛЕКСИИ
Предварительные замечания
Первая эпоха завершается возвышением Я до интеллигенции. Обе деятельности, полностью разъединенные и находящиеся в совершенно различных сферах, вновь положены вторгающейся в их действие третьей деятельностью
в один и тот же продукт. Вследствие этого вторжения
третьей деятельности в обе деятельности деятельность
вещи опять становится деятельностью Я, которое именно
поэтому само возвышается до интеллигенции.
Однако Я, будучи созерцающим, в продуцировании
также полностью сковано и связано и не может быть одновременно созерцающим и созерцаемым. Только поэтому
продуцирование совершенно слепо и бессознательно. В соответствии с достаточно уже известным нам методом трансцендентальной философии теперь, следовательно, возникает вопрос, как Я, которое до сих пор есть созерцающее
и интеллигенция только для нас, станет таковым и для
самого себя или будет созерцать себя таковым. Однако
привести основание для того, чтобы Я созерцало самого
себя производящим, было бы, собственно говоря, невозможно, если бы в самом продуцировании не заключалось
основание, которое заставляло бы занятую продуцированием идеальную деятельность возвращаться к самой себе
332и тем самым выходить за пределы продукта. Следовательно, вопрос, как Я осознает самого себя продуктивным,
имеет то же значение, что и вопрос: как Я отрывается от
своего продукта и выходит за его пределы?
Прежде