Шиллер Фридрих Торжество победителей

Пал Приамов град священный,

Грудой пепла стал Пергам;

И, победой насыщенны,

К острогрудым кораблям

Собрались эллины — тризну

В честь минувшего свершить

И в желанную отчизну,

К берегам Эллады, плыть.

«Пойте, пойте гимн согласный:

Корабли обращены

От враждебной стороны

К нашей Греции прекрасной!»

Брегом шла толпа густая

Илионских дев и жён:

Из отеческого края

Их вели в далёкий плен.

И с победной песнью дикой

Их сливался тихий стон

По тебе, святой, великий,

Невозвратный Илион.

«Вы, родные холмы, нивы,

Нам вас боле не видать;

Будем в рабстве увядать…

О, сколь мёртвые счастливы!»

И, с предвиденьем во взгляде,

Жертву сам Калхас заклал:

«Грады зиждущей Палладе

И губящей (он воззвал),

Буреносцу Посейдону,

Воздымателю валов,

И носящему Горгону —

Богу смертных и богов!»

«Суд окончен; спор решился;

Прекратилася борьба;

Всё исполнила судьба:

Град великий сокрушился».

Царь народов, сын Атрея,

Обозрел полков число;

Вслед за ним на брег Сигея

Много, много их пришло…

И незапный мрак печали

Отуманил царский взгляд:

Благороднейшие пали…

Мало с ним пойдёт назад.

«Счастлив тот, кому сиянье

Бытия сохранено,

Тот, кому вкусить дано

С милой родиной свиданье!»

«И не всякий насладится

Миром, в свой пришедши дом:

Часто злобный ков таится

За домашним алтарём;

Часто Марсом пощажённый

Погибает от друзей», —

Рёк, Палладой вдохновенный,

Хитроумный Одиссей.

«Счастлив тот, чей дом украшен

Скромной верностью жены!

Жёны алчут новизны:

Постоянный мир им страшен».

И стоящий близ Елены

Менелай тогда сказал:

«Плод губительной измены,

Ею сам изменник пал;

И погиб, виной Парида

Отягчённый, Илион…

Неизбежен суд Кронида,

Всё блюдёт с Олимпа он».

«Злому злой конец бывает:

Гибнет жертвой Эвменид,

Кто безумно, как Парид,

Право гостя оскверняет».

«Пусть весёлый взор счастливых, —

Оилеев сын сказал, —

Зрит в богах богов правдивых!

Суд их часто слеп бывал:

Скольких бодрых жизнь поблёкла!

Скольких низких рок щадит!..

Нет великого Патрокла,

Жив презрительный Терсит!»

«Смертный, царь Зевес Фортуне

Своенравной предал нас:

Уловляй же быстрый час,

Не тревожа сердца втуне».

«Лучших бой похитил ярый!

Вечно памятен нам будь

Ты, мой брат, ты, под удары

Подставлявший твёрдо грудь,

Ты, который нас, пожаром

Осаждённых, защитил…

Но коварнейшему даром

Щит и меч Ахиллов был».

«Мир тебе во тьме Эрева!

Жизнь твою не враг отнял:

Ты своею силой пал,

Жертва гибельного гнева».

«О Ахилл! О мой родитель! —

Возгласил Неоптолем. —

Быстрый мира посетитель,

Жребий лучший взял ты в нём.

Жить в любви племён делами —

Благо первое земли.

Будем вечно именами

И сокрытые в пыли!»

«Слава дней твоих нетленна —

В песнях будет цвесть она.

Жизнь живущих неверна,

Жизнь отживших неизменна!»

«Смерть велит умолкнуть злобе! —

Диомед провозгласил. —

Слава Гектору во гробе:

Он краса Пергама был;

Он за край, где жили деды,

Веледушно пролил кровь…

Победившим — честь победы,

Охранявшему — любовь!»

«Кто, на суд явясь кровавый,

Славно пал за отчий дом,

Тот, почтенный и врагом,

Будет жить в преданьях славы».

Нестор, жизнью убелённый,

Нацедил вина фиал

И Гекубе сокрушённой

Дружелюбно выпить дал.

«Пей страданий утоленье!

Добрый Вакхов дар — вино:

И весёлость и забвенье

Проливает в нас оно».

«Пей, страдалица! Печали

Услаждаются вином:

Боги жалостные в нём

Подкрепленье сердцу дали».

«Вспомни матерь Ниобею:

Что изведала она!

Сколь ужасная над нею

Казнь была совершена!

Но и с нею, безотрадной,

Добрый Вакх недаром был:

Он струёю виноградной

Вмиг тоску в ней усыпил».

«Если грудь вином согрета

И в устах вино кипит:

Скорби наши быстро мчит

Их смывающая Лета».

И вперила взор Кассандра,

Вняв шепнувшим ей богам,

На пустынный брег Скамандра,

На дымящийся Пергам:

«Всё великое земное

Разлетается, как дым:

Ныне жребий выпал Трое,

Завтра выпадет другим…»

«Смертный, Силе, нас гнетущей,

Покоряйся и терпи;

Спящий в гробе, мирно спи;

Жизнью пользуйся, живущий!»