Фрисгард
А все ж по этой площади сегодня
Из ратуши пришлось идти народу.
Ну, думаю, улов богатый будет, —
Ведь никому до шляпы дела нет.
Но Рёссельман, их поп, увидев это, —
Как раз он шел с причастьем от больного, —
У нашей шляпы вдруг остановился…
Псаломщик в колокольчик зазвонил…
И на колени стали все, я тоже —
Перед причастьем, но не перед шляпой.
Лёйтхольд
Позорный столб для нас самих, приятель,
Вот этот шест с напяленною шляпой.
Ведь эго срам для доброго вояки —
Быть на посту перед пустою шляпой.
За это все нас вправе презирать.
Отвешивать поклоны перед шляпой —
Поверь! — дурацкий это, брат, приказ!
Фрисгард
Ну, вот еще, перед пустою шляпой!
Ты ж кланяешься голове пустой?
Гильдегарда, Мехтгильда и Эльсбета входят с детьми и становятся вокруг шеста.
Лёйтхольд
Эх, вижу я, ты подслужиться хочешь,
И добрый люд вовлечь в беду ты рад.
По мне, иди кто хочет мимо шляпы,
А я на все смотреть сквозь пальцы буду.
Мехтгильда
Вон фохт висит! Почтенья больше, дети!
Эльсбета
Убраться бы ему, оставив шляпу.
Поверь, не хуже было бы стране!
Фрисгард
(прогоняя их)
Вы здесь зачем? Проваливайте! Живо!
Кто звал вас? Вы мужей сюда пришлите.
Их подстрекнув не выполнять приказ!
Женщины уходят.
Входит Телль с самострелом, ведя сына за руку. Они идут на авансцену, не обращая внимания на шляпу.
Вальтер
(показывает на гору, покрытую заповедным лесом)
Не правда ли, отец, там, на горе,
Как топором по дереву ударишь,
Из раны брызнет кровь?
Телль
А кто сказал?
Вальтер
Пастух… Там заколдованы деревья.
И говорят, у тех, кто им вредил,
Одна рука из гроба прорастала.
Телль
Неправда, это заповедный лес.
Вон видишь там вершины снеговые,
Те, что уходят ввысь, за облака?
Вальтер
То ледники. Они гремят ночами,
На нас оттуда катятся лавины.
Телль
Так вот, давно б тяжелые лавины
Засыпали селенье наше Альторф,
Но будто всенародным ополченьем
Встречает их наш заповедный лес.
Вальтер
(немного подумав)
А есть края, где нет ни скал, ни гор?
Телль
Спускаясь с наших гор все ниже, ниже,
Теченью следуя потоков бурных,
Доходишь до равнины необъятной,
Где, пенясь, не шумят лесные воды,
Но реки тихо, безмятежно льются;
Там ширь спокойная иной природы,
Куда хватает глаз — повсюду нивы,
И вся страна как сад большой, красивый.
Вальтер
Так почему, отец, мы не сойдем
Скорее вниз, в ту чудную страну,
Чем жить в напрасных муках и тревоге?
Телль
Прекрасен тот благословенный край!
Но те, кто там возделывает землю,
Не пользуются жатвой…
Вальтер
Не живут
Свободно на своей земле, как ты?
Телль
Там вся земля — у короля и церкви.
Вальтер
Но ведь в лесах охотятся свободно?
Телль
Пернатые и зверь — добро господ.
Вальтер
Но в реках-то свободно ловят рыбу?
Телль
Река и море, соль — все короля.
Вальтер
Кто ж этот страшный каждому король?
Телль
Он подданных защитник и кормилец.
Вальтер
Что ж, сами защитить себя не могут?
Телль
Сосед соседу там не доверяет.
Вальтер
В стране широкой тесно будет мне.
Уж лучше пусть над головой лавины.
Телль
Да, это правда. Лучше за спиной
Пусть будут ледники, чем злые люди.
Хотят пройти мимо.
Вальтер
Отец, гляди-ка, шляпа на шесте!
Телль
Что нам до шляпы? Поспешим, сынок!
(Хочет идти.)
Фрисгард преграждает ему копьем дорогу.
Фрисгард
Во имя императора! Ни с места!
Телль
(хватаясь за копье)
Да что вам нужно? Что все это значит?
Фрисгард
Приказ нарушен. Следуйте за нами.
Лёйтхольд
Почтения не отдали вы шляпе.
Телль
Пусти, приятель!
Фрисгард
Нет, в тюрьму! В тюрьму!
Вальтер
Отца в тюрьму? На помощь! Помогите!
(Кричит за сцену.)
Насилие! Отца в тюрьму уводят!
Священник Рёссельман и псаломщик Петерман появляются с тремя поселянами.
Петерман
Что тут стряслось?
Рёссельман
Зачем его ты держишь?
Фрисгард
Телль
(хватает его)
Изменник? Я?
Рёссельман
Да ты вглядись, приятель!
Ведь это Телль — достойный гражданин.
Вальтер
(замечает Вальтера Фюрста и устремляется к нему навстречу)
Отца схватили! Дедушка, на помощь!
Фрисгард
В тюрьму его!
Вальтер Фюрст
(подбегает)
Я за него ручаюсь!
Что тут случилось? Ради бога, Телль!..
Входят Мельхталь и Штауффахер.
Фрисгард
Он власть ландфохта признавать не хочет.
Штауффахер
Так в этом провинился Телль?
Мельхталь
Ты лжешь!
Лёйтхольд
Почтенья шляпе он не оказал.
Вальтер Фюрст
Так вот за что его в тюрьму? Приятель,
Я за него ручаюсь, отпусти!
Фрисгард
Ты за свою, старик, ручайся шкуру!
Мы делаем, что служба нам велит.
Мельхталь
(поселянам)
Да это вопиющее насилье!
Неужто нагло уведут его?
Петерман
Нет, мы сильней! Друзья, не выдавать!
Один за всех — и все за одного!
Фрисгард
Так вы приказу фохта непослушны?
Трое поселян
(вбегая)
Мы на подмогу! Что тут? Измолотим!
Гильдегарда, Мехтгильда и Эльсбета возвращаются.
Телль
Я справлюсь, люди добрые. Ступайте!
Когда я к силе захочу прибегнуть,
Вы думаете, копий устрашусь?
Мельхталь
(Фрисгарду)
Посмей-ка увести его от нас!
Вальтер Фюрст и Штауффахер
Оставьте! Тише!
Фрисгард
(кричит)
Слышны охотничьи рога.
Женщины
Наместник Геслер едет!
Фрисгард
(еще громче)
Штауффахер
Кричи, подлец, хоть лопни!
Рёссельман и Мельхталь
Замолчишь ты?
Фрисгард
(во все горло)
Сюда, слуге закона помогите!
Вальтер Фюрст
Вот сам наместник. Что-то с нами будет?
Геслер верхом, с соколом на руке. Рудольф Гаррас, Берта, Руденц и вооруженная охрана из наемников. На сцене образуется круг из копий.
Рудольф Гаррас
Дорогу фохту дайте!
Геслер
Разогнать их!
Что за толпа? Кто призывал на помощь?
Все молчат.
Ну, кто же? Отвечайте мне!
(Фрисгарду.)
Вперед!
Кто ты такой? А он в чем провинился?
(Передает сокола слуге.)
Фрисгард
О господин, я верный воин твой
И часовым поставлен здесь, у шляпы.
Он поклониться шляпе отказался
И, по приказу, мною был задержан.
Но чернь отбить преступника хотела.
Геслер
(помолчав)
Неужто императором и мной,
Наместником, ты так пренебрегаешь,
Что шляпу ты не захотел почтить,
Которой я испытываю вас?
Злой умысел ты этим только выдал.
Телль
Простите, сударь! Я не из презренья —
По безрассудству ваш приказ нарушил.
Будь я другой, меня б не звали Телль.[19 — Будь я другой, меня б не звали Телль. — Намек на созвучие Tell и toll (нем. — безрассудный, шальной, шалый).]
Помилуйте, я впредь не провинюсь.
Геслер
(помолчав)
Ты мастерски, стрелок, владеешь луком
И в меткости едва ль кому уступишь?
Вальтер
Да, это правда!.. С яблони собьет
Мне яблоко отец хоть в ста шагах.[20 — Да, это правда… С яблони собьет Мне яблоко отец хоть в ста шагах. — Шиллер вставил эти два стиха позднее, по совету Гете. «Так как Шиллер, — рассказывает Гете, — сам всегда смело приступал к действию, то он не был охотником до основательных мотивировок… Он непременно хотел, чтобы Геслер сорвал яблоко с дерева и заставил сбить его выстрелом с головы мальчика. Это для моей натуры было невозможно, и я уговорил его, чтобы такая жестокость имела свое основание хотя бы в том, что мальчик Телля сам превозносит ловкость своего отца и говорит ландфохту, что отец его может сбить яблоко с дерева в ста шагах. Шиллер сначала не соглашался, но под конец сдался на мои представления и просьбы и сделал так, как я ему посоветовал» (Эккерман. Разговоры с Гете).]
Геслер
Что, это сын твой, Телль?
Телль
Да, мой сынок.
Геслер
А есть еще?
Телль
Их двое у меня.
Геслер
Которого ты сына больше любишь?
Телль
Они мне оба дороги равно.
Геслер
Ну, если с яблони ты в ста шагах
Сбиваешь яблоко, то покажи мне
Свое искусство, Телль… Возьми свой лук…
Да при тебе он, впрочем… С головы
Сшиби у сына яблоко стрелой…
Но только ты получше целься, Телль,
И первой же стрелою попади;
А промахнулся — с жизнью распростишься.
Все поражены ужасом.
Телль
Чудовищный вы отдали приказ…
Неужто вправду?.. С головы сыновней…
Нет, сударь, нет, вам это не могло
Прийти на ум… Нет, боже упаси
Такой приказ отдать отцу всерьез!
Геслер
Ты яблоко у сына с головы
Собьешь сейчас, как я того хочу.
Телль
Чтоб в голову родного сына метил
Родной отец?.. О нет, уж лучше смерть!
Геслер
Стреляй, не то погибнешь ты и сын твой!
Телль
Что, стать убийцей своего ребенка?
Как видно, нет у вас детей… Понять
Вам не дано родительское сердце.
Геслер
Э, Телль, как стал ты вдруг благоразумен!
А говорят, что ты большой мечтатель,
Живешь не так, как все другие люди.
Что почудней ты любишь… оттого
Я по тебе такой и подвиг выбрал.
Там, где другой задумается, ты,
Закрыв глаза, решаешься на все.
Берта
О, не шутите так с народом, сударь!
Они бледны, дрожат… Им не привычно
Затейливые шутки ваши слушать.
Геслер
А кто сказал вам, будто я шучу?
(Срывает яблоко с висящей над ним ветки.)
Вот яблоко… Живей! Посторонитесь!
Шаги отмерить!.. Восемьдесят хватит…
Ни больше и ни меньше… Он хвалился,
Что в ста шагах сразит любую цель…
Ну, так стреляй, — смотри ж, не промахнись!
Рудольф Гаррас
О, боже!.. Это уж не шутка… Мальчик,
Ты на коленях вымоли пощаду!
Вальтер Фюрст
(тихо Мельхталю, который с трудом сдерживается)
Сдержитесь, Мельхталь, я вас умоляю!
Берта
(ландфохту)
Довольно, сударь! Ах, бесчеловечно
Отцовским сердцем так играть. Уж если
Бедняга за проступок свой ничтожный
И должен быть казнен, то он, о боже,
Десятикратно муки смерти вынес.
Пусть невредим он в хижину свою
Вернется. Вас он знает! Этот час
И Телль, и внуки Телля не забудут.
Геслер
Эй, расступитесь!.. Отчего ты медлишь?
Ты виноват, тебя казнить я вправе;
Но милостиво, Телль, твою судьбу
Искусству рук твоих же я вверяю.
Нельзя роптать на приговор суровый
Тому, кто сам своей судьбы хозяин.
Ты мелким глазом похвалялся. Ладно!
Так покажи, стрелок, свое искусство;
Достойна цель, награда велика!
Попасть стрелою в черный круг мишени
Сумеет и другой, но мастер тот,
Кого не подведет его искусство,
Чей верен глаз и чья рука не дрогнет.
Вальтер Фюрст
(бросаясь перед Геслером на колени)
О господин наместник, мы вас чтим,
Но пощадите! Я вам половину
Отдам добра, возьмите даже все,
Но вы отца от страшных мук избавьте!
Вальтер Телль
Ах, дедушка, ты перед ним не падай!
Он злой. Ну, где мне стать? Я не робею.
Ведь мой отец бьет птицу на лету, —
Он сердце не пронзит родного сына.
Штауффахер
И вас не тронет детская невинность?
Рёссельман
Есть бог на небесах, и перед ним
В своих делах дадите вы отчет!
Геслер
(указывая на мальчика)
Его вон к той привязывайте липе.
Вальтер Телль
Привязывать? Меня? Я не хочу!
Я, как ягненок, тихо, чуть дыша,
Стоять там буду. Если же меня
Привяжете, я стану отбиваться.
Рудольф Гаррас
Дай, мальчик, завязать себе глаза!
Вальтер Телль
Глаза?.. Зачем? Ужели испугаюсь
Я той стрелы, что пустит мой отец?..
Нет, буду ждать и глазом не моргну.
Узнает он, какой стрелок отец!
Не верит изверг, погубить нас хочет…
Назло ему стреляй и попади!
(Идет к липе.)
Ему на голову кладут яблоко.
Мельхталь
(поселянам)
Как! На глазах пред нами совершится
Злодейство это? Где же наша клятва?
Штауффахер
Напрасно все! При нас оружья нет.
Мы лесом копий тут окружены.
Мельхталь
О, если б сразу мы взялись за дело!
Прости, господь, отсрочку предложившим!
Геслер
(Теллю)
Скорей же! Зря оружие не носят.
Опасно с ним ходить везде и всюду, —
Стрела, отпрянув, поразит стрелка.
Такая дерзость поселян — обида
Верховному властителю страны.
Лишь господа ходить с оружьем вправе.
Вы лук и стрелы любите носить —
Пусть так, но вот тебе для них мишень.
Телль
(натягивает лук и закладывает стрелу)
Посторонитесь, люди!
Штауффахер
Что вы, Телль!
Дерзнете вы?.. Нет, нет! Остановитесь!
Колени гнутся, и рука дрожит…
Телль
(опуская лук)
В глазах мутится!
Женщины
Боже всемогущий!
Телль
(ландфохту)
Не буду я стрелять — вот грудь моя!
(Обнажает грудь.)
Пронзить ее велите вашей страже!
Геслер
Не жизнь твоя, мне только выстрел нужен…
Ты духом тверд. На все готов дерзать!
Отлично ты владеешь самострелом.
За руль берешься, не страшась грозы.
Спасай теперь себя… спаситель всех!
Телль стоит, и по всему видно, что он испытывает страшную внутреннюю борьбу. Руки его дрожат, блуждающий взор то обращен на ландфохта, то устремлен к небу. Вдруг он хватает свой колчан, выдергивает оттуда еще одну стрелу и прячет ее за пазуху.
Геслер следит за всеми его движениями.
Вальтер Телль
(под липой)
Стреляй, отец! Я не боюсь!
Телль
Что ж, надо!
(Овладевает собой и начинает целиться.)
Руденц
(все время стоявший в напряженном ожидании и с трудом сдерживавший себя, выступает вперед)
Довольно, фохт! Прошу вас, прекратите…
Все это было только испытаньем…
Вы своего добились… Но суровость
Излишняя вредит разумной цели:
Натянутый сверх меры — треснет лук.
Геслер
Молчите, вы!
Руденц
Нет! Буду говорить!
Честь Габсбургов священна для меня.
Но ненависть легко снискать насильем,
А этого не хочет император…
Жестокости такой не заслужил
Народ мой, нет у вас на это права.
Геслер
Как вы посмели!
Руденц
Долго я молчал,
Бесчинства над народом наблюдая;
Я закрывал на
