нам служит Звеном объединения, в таран Для нашего разрыва! Будем оба Заступниками ей, а то зачем Нам было прибегать к такому средству? АНТОНИЙ Твой страх обиден мне. ЦЕЗАРЬ Я все

Владычица моя…

КЛЕОПАТРА

Ну что, ты видел

Октавию?

Владычица, видал.

КЛЕОПАТРА

Где?

В Риме. Я к ней близко присмотрелся.

Она прошла передо мной промеж

Антония и брата.

КЛЕОПАТРА

Ростом будет

С меня она?

Нет, ниже, госпожа.

КЛЕОПАТРА

А речь какая? Голоса не слышал?

Пронзительный?

Нет, госпожа, глухой.

КЛЕОПАТРА

Ну, долго он любить ее не сможет.

ХАРМИАНА

Любить ее? Любить ее нельзя.

КЛЕОПАТРА

И правда. Карлица. Косноязычна.

А шаг у ней какой? Он величав?

Имеешь ты понятье о величье?

Она едва плетется. Не поймешь,

Стоит она иль ходит. Это – тело

Без жизни, изваянье без души.

КЛЕОПАТРА

И ты не врешь?

Мой острый глаз порукой.

ХАРМИАНА

Во всем Египте зорче нет людей.

КЛЕОПАТРА

Он человек бывалый. Это видно.

В ней ничего особенного нет.

Он здраво рассуждает.

ХАРМИАНА

Чрезвычайно.

КЛЕОПАТРА

Скажи, а сколько может быть ей лет?

Она была пред тем вдовой.

КЛЕОПАТРА

Вдовою!

А, Хармиана!

Думается, ей

Лет тридцать.

КЛЕОПАТРА

Вспомни, кругло или длинно

У ней лицо?

Октавия кругла

До безобразья.

КЛЕОПАТРА

Эти круглолички

Обыкновенно дуры. Цвет волос

Какой у ней, не помнишь?

Темно-русый.

И до уродливости низкий лоб.

КЛЕОПАТРА

Вот деньги для тебя. Не обижайся

На старое. Я вновь тебя пошлю.

Ты подошел для этих поручений.

Готовься в путь. Я письма дам тебе.

ГОНЕЦ уходит.

ХАРМИАНА

Хороший малый.

КЛЕОПАТРА

Да. Я понапрасну

Так распекла беднягу в прошлый раз.

Что ж, по его словам, особа эта —

Ничтожество.

ХАРМИАНА

Полнейшее ничто.

КЛЕОПАТРА

Он, видно, смыслит кое-что в величье.

ХАРМИАНА

Еще бы! Он на службе у тебя.

КЛЕОПАТРА

Я вещь одну спросить его хотела.

Успеется. Ты с ним ко мне придешь

За письмами. Дела еще, быть может,

Поправятся.

ХАРМИАНА

Ручаюсь, госпожа.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Афины. Комната в доме Антония.

Входят АНТОНИЙ и ОКТАВИЯ.

АНТОНИЙ

Нет, нет, Октавия, не только это.

Такую бы оплошность я простил,

Такую, как и тысячи подобных.

Но он затеял новую войну

С Помпеем. Он составил завещанье,

Читал его народу и почти

Обходит, говорят, меня молчаньем.

Упоминает из моих заслуг

Лишь те, которые он скрыть не в силах

И вовсе не касается других

Или едва о них сквозь зубы цедит.

ОКТАВИЯ

Не верь всему, мой друг, или хотя

Не принимай всего так близко к сердцу.

Ведь если вы уступите вражде,

Я попаду меж двух огней. Подумай,

Как буду я тогда молить богов?

Ведь небо насмеется надо мною,

Когда за ниспосланием побед

Для мужа, я их попрошу для брата,

А первое не вяжется с вторым,

И эти крайности непримиримы.

АНТОНИЙ

Октавия, держись той стороны,

Где больше дорожат твоей любовью.

Лишаясь чести, я теряю все,

И лучше б ты меня не знала вовсе,

Чем опозоренным. Однако будь

Посредницей, как предлагаешь. Съезди,

Попробуй помирить нас. Я начну

Готовиться к войне, позор которой

Падет лишь на него. Сбирайся в путь.

Я уступаю твоему желанью.

ОКТАВИЯ

Благодарю, супруг мой. Да придаст

Юпитер силы мне и да поможет

Быть вашей примирительницей. Рознь

Меж вами расколола б мир на части

И трупами забила бы провал.

АНТОНИЙ

Расследуй беспристрастно, кто зачинщик,

И на того всецело и пеняй.

Едва ли так равны у нас ошибки,

Чтоб не было различий в правоте.

Готовься в путь. Займись подбором свиты

И денег на издержки не жалей.

Уходят.

СЦЕНА ПЯТАЯ

Там же. Другая комната.

Встречаются ЭНОБАРБ и ЭРОС.

ЭНОБАРБ

Ну как, друг Эрос?

Странные новости.

ЭНОБАРБ

А именно?

ЦЕЗАРЬ и Лепид вели опять войну с Помпеем.

ЭНОБАРБ

Старо. Что дальше?

Цезарь воспользовался Лепидом против Помпея, а теперь отрицает его помощь. Не допустил его к участию в триумфе. Мало того: объявил преступленьем его старую переписку с Помпеем и на этом основании арестовал. Итак, бедная треть вселенной под замком, пока смерть не освободит ее.

ЭНОБАРБ

Теперь весь мир как две собачьих пасти.

Чем только ни корми их, все равно

Одна сожрет другую. Где Антоний?

В саду. Шагает, в бешенстве рыча:

«Дурак Лепид», ногой швыряет сучья

С дорожек и клянется умертвить

Начальника, убившего Помпея.

ЭНОБАРБ

Наш флот готов.

Итак, у нас война

С Италией и Цезарем. Однако

Я заболтался. Командир просил

Тебя к себе, а я за новостями

Чуть не забыл.

ЭНОБАРБ

Наверно, пустяки.

Но все равно. Идем.

Идем за мною.

Уходят.

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Рим. Дом Цезаря.

Входят ЦЕЗАРЬ, АГРИППА и МЕЦЕНАТ.

ЦЕЗАРЬ

Он откровенно презирает Рим

И вот что учинил в Александрии:

Соорудил серебряный помост

На площади. На золотых престолах

Сел с Клеопатрой сам и рассадил

Кружком перед собой Цезариона,

Которого они там выдают

За сына моего отца, и рядом

Весь выводок своих преступных нег.

Ей передал правление Египтом

И дал неограниченную власть

Над Сириею, Лидией и Кипром.

Во всеуслышанье?

ЦЕЗАРЬ

Ну да, при всех,

На площади для конских состязаний.

Из сыновей он одного нарек

Царем царей армян и властелином

Мидийцев и парфян. Другому дал

Киликию и царство финикийцев.

Она была облечена в покров

Изиды, в каковом перед народом

Не в первый раз являлась, говорят.

Пусть это знает населенье Рима.

АГРИППА

Оно в обиде на него за спесь

И от него тем больше отвернется.

ЦЕЗАРЬ

Народу огласили длинный иск

Антония.

АГРИППА

Кому же он предъявлен?

ЦЕЗАРЬ

Он обвиняет Цезаря. Зачем,

Сицилию отнявши у Помпея,

Не отдали часть острова ему.

Зачем ему галер не возвратили,

Одолженных на время. Почему

Лепида низложили и забрали

Его доходы.

АГРИППА

Надо отвечать.

ЦЕЗАРЬ

Уже отвечено. Гонец в дороге.

Я отвечаю, что Лепид ронял

Своей жестокостью значенье власти,

За что и был смещен. Я говорю,

Что я готов делить завоеванья,

Но пусть и он мне выделит куски

В Армении и остальных владеньях.

Великодушный брат, такой приезд

Он не пойдет на это никогда.

ЦЕЗАРЬ

Так и на нас тогда пусть не пеняет.

Входит ОКТАВИЯ со свитой.

ОКТАВИЯ

Хвала и слава, Цезарь! Здравствуй, брат!

ЦЕЗАРЬ

Ты брошена! Вот до чего я дожил!

ОКТАВИЯ

Так звать меня пока причины нет.

ЦЕЗАРЬ

Зачем же ты являешься украдкой?

Ты входишь не как Цезаря сестра.

Перед женой Антония должны бы

Шагать войска, и ржанье лошадей

Служить предвестием ее прибытья.

Деревья по дороге бы должны

Зеваками покрыться, нетерпенье

Достигнуть высшей степени, и пыль

От поезда ее подняться к небу.

Ты ж въехала как поселянка в Рим

И помешала внешним проявленьям

Любви к тебе, а загнанная внутрь,

Она без дела часто иссякает.

От встречи к встрече мы б тебя везли

Сквозь гул приветствий по морю и суше.

ОКТАВИЯ

Не вынужден никем, а доброволен.

Супруг мой Марк Антоний сообщил

Мне слухи о твоих вооруженьях.

Я стала у него проситься в Рим.

ЦЕЗАРЬ

Куда тебя пустил он тем охотней,

Что без тебя распутничать ловчей?

ОКТАВИЯ

Брат, ты не прав.

ЦЕЗАРЬ

Мне все о нем известно.

Над ним есть глаз. Мне про его дела

Доносит ветер. Где теперь он, кстати?

ОКТАВИЯ

В Афинах.

ЦЕЗАРЬ

Нет, несчастная сестра,

Его к себе сманила Клеопатра.

Он отдал власть развратнице. Они

Царей вербуют на войну со мною.

Примкнул каппадокийский Архелай

И Бокх, ливийский царь. В союзе с ними

Царь пафлагонский Филадельф и царь

Фракийский Адаллас и Малх арабский.

За них царь Понта, Ирод, Митридат,

Аминта, Полемон, цари мидийский

И ликаонский, уж не говоря

О целом множестве второстепенных.

ОКТАВИЯ

О, горе мне! Душа раздвоена

Меж двух враждующих друзей.

ЦЕЗАРЬ

Однако

С приездом! Я откладывал разрыв,

Как ты просила в письмах, но увидел,

Как грубо ты обманута и как

Опасно промедленье. Успокойся,

Не предавайся горести о том,

Что жизнь тебе на плечи возложила

Такие неизбежности. Без слез

Всецело вверься предопределенью.

Добро пожаловать. Приезд сестры —

Для нас большая радость. Униженье

Твое безмерно. Сами небеса

Избрали нас твоим орудьем мщенья

И каждого, кому ты дорога.

Итак, добро пожаловать.

АГРИППА

С приездом,

Октавия.

С приездом, госпожа.

К тебе все римляне питают жалость.

Один Антоний оттолкнул тебя

И все свое могущество доверил

Наложнице, которая шумит

И вздорит с нами.

ОКТАВИЯ

Значит, это правда?

ЦЕЗАРЬ

Увы, вполне! Еще раз в добрый час.

Живи у нас и запасись терпеньем.

Уходят.

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Близ Акциума. Лагерь Антония.

Входят КЛЕОПАТРА и ЭНОБАРБ.

КЛЕОПАТРА

Я не спущу тебе, не сомневайся.

ЭНОБАРБ

Чего не спустишь? Ну? Чего, чего?

КЛЕОПАТРА

Ты говоришь, что мне не место в войске,

И это стыд.

ЭНОБАРБ

А что, не стыд, не стыд?

КЛЕОПАТРА

Египет ваш союзник. Отчего же

Не быть и мне при армии?

ЭНОБАРБ

(в сторону)

Я б мог

Тебе ответить. Если б в конном войске

Смешали мы кобыл и жеребцов,

Прошла бы в жеребцах нужда. Кобылы

С людьми бы на себе их унесли.

КЛЕОПАТРА

Что ты бормочешь?

ЭНОБАРБ

При тебе Антоний

Становится рассеян. На тебя

Уходят силы, время и вниманье,

В которых он нуждается. Его

Уже и так считают вертопрахом

И безрассудным. В Риме говорят,

Что евнух Фотин и твои служанки

Диктуют план кампании.

КЛЕОПАТРА

Пускай

Отсохнут языки зловредных римлян.

Раз мой народ участвует в войне,

Я выступаю на правах мужчины

Как государыня. Не возражай.

Не переубедишь.

ЭНОБАРБ

Не собираюсь.

А вот и повелитель.

Входят АНТОНИЙ и КАНИДИЙ.

АНТОНИЙ

Чудеса!

Не странно ли, как он успел, Канидий,

Покинувши Брундузий и Тарент,

Пройти так быстро Ионийским морем

И взять Торину? Слышала, мой друг?

КЛЕОПАТРА

Поспешности дивится лишь ленивый.

АНТОНИЙ

Отбрито не по-женски, и упрек

Заслуженный. Канидий, мы сразимся

С ним на море.

КЛЕОПАТРА

Конечно. Где ж еще?

КАНИДИЙ

Как, на море?

АНТОНИЙ

Он шлет нам вызов с моря.

ЭНОБАРБ

Что ж из того? Ты разве никогда

Не вызывал его?

КАНИДИЙ

Ну да. В Фарсалах,

На поединок. В памятной войне

Помпея с Цезарем. Но он без выгод

Не бьется. Так же поступи и ты.

ЭНОБАРБ

Твои суда с негодною командой:

Погонщики, жнецы и всякий сброд

Зачислены в матросы. А во флоте

У Цезаря испытанный народ,

Сражавшийся с Помпеем. Их галеры

Быстрей твоих. Позора в этом нет,

Что ты ему взамен морского боя

Дашь сухопутный.

АНТОНИЙ

Нет, морской, морской.

ЭНОБАРБ

На суше у тебя большая слава.

Цени ее. А посадив часть войск

На корабли, ты лишь разрознишь силы,

Уменья своего не пустишь в ход

И с верного пути к успеху вступишь

На шаткую, превратную стезю.

АНТОНИЙ

Я на море сражусь.

КЛЕОПАТРА

Мои галеры

Все шестьдесят, как на подбор, сильней,

Чем Цезаревы.

АНТОНИЙ

Мы сожжем излишек,

Остатком же, усилив экипаж,

Отбросим их от мыса. Если в море

Не будет счастья, суша про запас.

Входит ГОНЕЦ.

Что ты принес?

Слух подтвердился: Цезарь

Вошел в Торину.

АНТОНИЙ

Сам? Не может быть!

Вступленью войск и то дивлюсь. – Канидий,

Ты отвечаешь мне на берегу

За девятнадцать легионов пеших

И за двенадцать тысяч конных. Ну,

Пора нам на корабль, моя Фетида.

Входит ЛЕГИОНЕР.

Что, молодчага?

Славный государь,

Не бейся на море. Не доверяйся

Подгнившим доскам. Разве ты забыл

Мой меч и эти раны? Финикийцам

С египтянами лучше предоставь

Барахтаться в воде, а наше дело

Бить врукопашную, нога к ноге

На твердом месте.

АНТОНИЙ

Хорошо. Идемте.

АНТОНИЙ, КЛЕОПАТРА и ЭНОБАРБ уходят.

Клянусь Гераклом, кажется, я прав.

КАНИДИЙ

Ты прав, солдат, да не своей охотой

Мудрит Антоний. Нашего вождя

На помочах чужие руки водят.

Мы все тут слуги женские.

Скажи,

Ты предводитель сухопутной силы?

КАНИДИЙ

Да. В море Марк Октавий, Марк Юстей,

Публикола и Целий, я ж на суше.

Но Цезаревых маршей быстрота

Непредставима!

Он до выступленья

Отрядами передвигал войска

И обманул разведку.

КАНИДИЙ

Кто в их войске

Главнокомандующий?

Некто Тавр.

КАНИДИЙ

Ах, вот кто? Знаю, знаю.

Входит ГОНЕЦ.